Царь с улыбкой взглянул на нее и сказал:
- Раз мой народ хочет железную дорогу - он будет ее иметь! Вместе с
тем, господин Герстнер, прошу соблюдать условия нашего уговора. Пункт
первый - никаких государственных субсидий! Пункт второй - ваше акционер-
ное общество будет контролировать граф Бенкендорф. Пункт третий - все
проекты воксалов буду утверждать лично я. Пункт четвертый - специалистов
необходимо выписать из-за границы. На наших не надеяться. И наконец,
пункт пятый - национальность. Никаких французов! Этих господ мне не на-
до!..
Вокруг двухэтажного особняка с вывеской "Акционерное общество Царско-
сельской железной дороги" толпился народ, подъезжали и отъезжали коляс-
ки, экипажи. В центральные двери особняка медленно и неумолимо двигался
людской поток всех званий и сословий...
У входа в дом Пиранделло сдерживал нетерпеливую толпу:
- Не напирай!.. Осади! Тебе - направо... Тебе - налево... А вам -
прямо! Направо! Налево!.. Прямо!..
Те, кого Пиранделло посылал влево, двигались к железной решетчатой
клети с маленьким окошком, где восседал Тихон Зайцев и принимал деньги
от желающих купить акции. На столе для острастки лежал пистолет, выси-
лась стопа акций. Тихон считал деньги, выдавал акции и говорил каждому:
- Получите. Распишитесь. Следующий. Получите. Распишитесь...
И вдруг перед его носом возникла толстенная пачка денег. Тихон замер,
осторожно поднял глаза. У окошка стоял князь Воронцов-Дашков.
- Это как?.. - пролепетал Тихон.
- На все, - сказал князь.
...Те, кому следовало идти направо, направлялись в другой угол, где
Родион Иванович набирал рабочую силу, заключал договора с подрядчика-
ми...
- Сколько можешь дать землекопов? - спрашивал Родик.
- Дак душ полтораста дам, Родион Иваныч...
- Отлично! Завтра поставишь на работу сто пятьдесят человек, а распи-
шешься, будто получал деньги на двести. Понял?
- Чего ж тут не понять?.. Сидеть у ручья и...
- Иди, иди. Не твоего ума дело. Следующий!..
На промежуточной площадке, откуда лестница раздваивалась и уходила на
второй этаж, высилась огромная уродливая каменная скульптура какой-то
богини с подносом в руках. На этот поднос и водрузил Пиранделло свою чу-
довищную штангу, да еще для верности привязал ее веревкой к могучей шее
богини.
...Те, к кому Пиранделло обращался на "вы", следовали прямо к столу
Отто Франца фон Герстнера.
На фоне богини со штангой Герстнер принимал иностранцев. За его спи-
ной стояла Маша и переводила ему со всех языков:
- Он говорит, что он специалист по мостам и виадукам...
Герстнер подозрительно оглядел чернявого иностранца:
- А на каком языке вы с ним разговариваете?
- А я откуда знаю, Антон Францевич?! Сейчас спрошу. - Маша спросила,
иностранец ответил. - По-голландски говорим.
- Очень хорошо! - обрадовался Герстнер. - Берем. Давайте следующе-
го!..
- А вот здесь засел наш человек, - сказал князь Меншиков и ткнул
пальцем в план Петербурга, разложенный на чайном столе у бассейна на
Крестовском острове. - Сегодня мне наконец удалось снабдить его послед-
ней моделью корабельного орудия страшной разрушительной силы, созданной
нашими министерскими умельцами, имена которых, по соображениям строжай-
шей секретности, еще долгое время будут оставаться в тени...
Татищев, Бутурлин и Потоцкий склонились над планом, словно полководцы
перед решающим сражением. Меншиков посмотрел на часы.
Ровно через семь минут "Акционерное общество Царскосельской железной
дороги" перестанет существовать!
- С Богом! - перекрестился Потоцкий.
С высоты шестого этажа, из чердачного слухового окна, Иван Иванович
смотрел вниз на двухэтажный особняк "Царскосельской дороги". Тут же на
чердаке стояло огромное корабельное орудие с подзорной трубой на манер
оптического прицела.
Рядом на деревянной стрехе висело зеркальце в затейливой рамке и бал-
листический график будущего полета ядра. Иван Иванович кокетливо погля-
делся в зеркало, что-то грациозно поправил в прическе, посмотрел на часы
и сделал пометки в графике.
Затем он прильнул к "оптическому прицелу", и прицел сразу же запол-
нился красивым лицом Пиранделло.
- Какой хорошенький... - очень по-женски прошептал Иван Иванович,
трагически закусил нижнюю губу, поджег фитиль и начал отсчет: - Фюнф...
фор... труа... цвай... уна... Пуск!!!
И поднес фитиль к пушке. Орудие оглушительно грохнуло, ядро вылетело
из жерла, но, вопреки расчетам, полетело не вниз, на особняк Герстнера,
а взвилось куда-то вверх и умчалось в небеса.
Когда дым рассеялся, Иван Иванович посмотрел вниз и увидел целе-
хонький особняк. Он мгновенно приложил свою длинную шпагу к прицелу на
стволе. Прямизна прицела полностью совпадала с прямизной шпаги. Потря-
сенный, он приложил шпагу к орудийному стволу, и тут ему стало ясно, что
ствол пушки безнадежно крив!
- 0, рашен-кала6ашен!.. - зарыдал ангел террора.
Тем временем ядро неслось над Петербургом и достигло Крестовского
острова. Здесь оно истратило запас энергии и упало рядом с чайным столи-
ком у бассейна, где светлейший князь Меншиков со своими графами пнил чай
с вареньем.
Ядро по инерции закатилось под чайный стол. Светлейший и графы замер-
ли и зажмурились. И тут из-под стола раздался жуткий взрыв.
...Когда опоздавший на совещание Воронцов-Дашков подошел к бассейну,
не было ни чайного столика, ни плетеных кресел, ни самовара... В бассей-
не, так и не выпустив из рук блюдец и чайных чашек, плавали титулованные
хозяева российского извоза.
Князь Воронцов-Дашков светски раскланялся:
- Господа, я прошу простить меня за опоздание. Дела. А почему вы ре-
шили купаться в одежде?..
На насыпи работало пятьсот человек. Сто телег подвозили грунт. Бегали
мужики с пустыми тачками. Хрипя и задыхаясь от натуги, катили груже-
ные...
Иностранные специалисты с удовольствием ругались по-русски с разными
иноземными акцентами...
Герстнер смотрел в теодолит, видел в него перевернутое изображение
Маши с нивелиром в руках. Проверял уровень насыпи...
Пиранделло вытаскивал застрявшие телеги. Возчики орали: "Федор! Под-
соби!.." - и Пиранделло мчался на выручку...
Родик шел с подрядчиком вдоль насыпи, отмеривал саженью проделанную
работу. Подрядчик тоже нес сажень - свою.
"Родион Иваныч!.. Родион Иваныч!.." - кричали отовсюду.
Родик отмахивался, считал сажени. Подскакал на коне блестящий офицер,
отдал честь:
- Родион Иванович! Принимайте пополнение! - и показал на соседний ле-
сок, откуда с песней выходил батальон солдат с лопатами.
- Михал Михалыч! Нет слов! - Родик тут же вынул деньги: - Ровно трис-
та. Как договаривались.
- Благодарю покорно. - Офицер небрежно спрятал деньги. - Ваши деловые
качества...
- Равно как ваше офицерское слово чести, - поклонился ему Родик и
закричал: - Пиранделло! Покажи господину офицеру, куда людей ставить!
Офицер отдал честь и ускакал. Родик сказал подрядчику:
- Ты мне, сукин кот, двести саженей представил к оплате, а там и ста
шестидесяти не наберется!..
- Давай перемерим! Давай перемерим!.. Эх, Родион Иваныч...
- Ты что мне мозги пудришь?! У тебя сажень на два вершка меньше поло-
женного! Жулик!
- Будто нам неведомо, Родион Иваныч, что твоя сажень на три вершка
больше, чем надобно...
- Моя сажень на три вершка больше?!.. Ах ты ж, мать...
Но договорить не успел. Подошла Маша с третьей саженью.
- Не спорь, Родик. И вы так уж не надрывайтесь. Вы оба правы - у Ро-
диона Ивановича сажень немножко больше, ваша немножко меньше. Вот насто-
ящая - по ней и мерить надо.
Родик в бешенстве глянул на Машу и злобно сплюнул...
...В "бытовке" - старой карете без колес - Маша поила Герстнера, Пи-
ранделло и вздрюченного Родика молоком и кормила бубликами. Герстнер по-
казывал на завышенную сажень Родика и кричал:
- Это нечестно!!! Так жить нельзя!..
- А так можно?!.. - показывал Родик на сажень подрядчика.
- Это ужасно и безнравственно!
- Я что, для себя? - орал Родик. - Себе эти деньги выгадываю?! Тому -
дай! Этому - дай!.. Только успевай отстегивать! А с каких шишей? Из
собственных? Так их нет у нас - вон, бублики вместо шницелей трескаем!
Только Фросиным молоком и живы!
- Не подмажешь - не поедешь, - сказал Федор. - Россия...
- Я не хочу этого слышать!!! - завизжал Герстнер.
Родик рванулся к нему, схватил за отвороты сюртука:
- А железную дорогу хочешь построить?! Дело своей жизни до конца до-
вести хочешь?! Вот и я хочу, чтобы в моей России была твоя железная до-
рога! Потому и не боюсь руки пачкать!..
Оттолкнул Герстнера, обессиленно сел, взялся за голову:
- Простите меня, Антон Францевич...
- И вы меня простите, Родик, - тихо сказал Герстнер и снова завопил,
глядя из окна кареты на насыпь: - Где Тихон? Там кирки и лопаты растас-
кивают, а его нет! Куда подевался Зайцев?!
Зайцева инструктировал сам Бенкендорф.
- В Вене все узнаешь про Герстнера. До мельчайших подробностей. Под
видом богатого скотопромышленника внедришься в австрийские ученые круги.
Для поддержания контактов будешь вести разгульный образ жизни - рулетка,
карты, вино, женщины...
- Ваше сиясь... Виноват... - залепетал Зайцев. - Я, конечно... это...
с величайшим... Однако средства...
Бенкендорф снисходительно улыбнулся:
- Не волнуйся, братец. Для успеха операции...
В кабинет неслышно проскользнул адъютант, зашептал шефу.
- До конца года? - удивился шеф жандармов. - Странно. Иди.
Адъютант исчез. Бенкендорф снова поднял глаза на Зайцева:
- Легенда меняется. В Австрию поедешь под видом разорившегося помещи-
ка. Жить будешь подаянием, ночевать на улицах. Явишься в Вене вот по
этому адресу, - Бенкендорф показал Зайцеву адрес и сжег бумажку на све-
че. - Пароль: "Уже зима, а снега нету". Отзыв: "И лето было без дождя".
Под уличным тентом своего заведения Арон Циперович пил пиво и утирал
пот фартуком. В этот знойный полдень жизнь в Вене замерла, и в кабачке
никого не было.
- Адам Ципровски?
Арон повернулся и увидел перед собой оборванного, нечесаного, босого
человека, - вид тайного агента Тихона Зайцева полностью соответствовал
легенде.
- Я-а-а!.. - ответил по-немецки Арон. - Их бин Ципровски.
- "Уже зима, а снегу нету"... - по-русски прошептал Зайцев.
- Есть холодное пиво. Устроит?
- Это не ответ.
- А что я должен вам ответить?
- Если вы Адам Ципровски, так должны знать "И лето..."
- Что лето?
- "...было"... - подсказывал Зайцев Арону.
- Было и есть! - начал раздражаться Арон.
- "...без дождя"! - рявкнул разъяренный Зайцев.
И тут Арон раскрыл объятия и счастливо захохотал:
- Боже мой! Так вы же русский шпион!.. Здрассьте!
Далеко за полночь спящие улицы Вены оглашались дуэтом Арона и Тихона
на мотив известной песни "Шумел камыш":
Уже зима, а снегу нету, и лето было без дождя...
Одна возлюбленная пара всю ночь гуляла до утра!..
- А я себе думаю, что за идиот на такой жаре говорит: "Уже зима, а
снегу нету"! Таки вспомнил! Эту пароль мне давали зимой! Двадцать лет
тому назад, но зимой! Представляешь?! Мне двадцать лет высылали жало-
ванье, так могу я за эти деньги ответить, что "лето было без дождя"? -
кричал пьяный Циперович.
- Арон... Я тебя уважаю, - сказал Зайцев, еле ворочая языком. - Но
сведения по Антону Францычу должны быть кристальными. Поял? Это такой
человек!..
- Он мне будет рассказывать!
- И еще... - Тихон вдруг стал расстегивать штаны.
- Эй! Эй!.. - испугался Арон. - Только не здесь. Идем, я покажу.
- И еще! - с тупым упрямством повторил Тихон и вытащил из штанов
плотный сверток. - Я тут захватил с собой на полтора миллиона акций...
Их надо того... Нам очень нужна валюта для закупки паровозов в Англии...
- Муха не пролетит! А что я с этого буду иметь?
