Вот, кстати, попробуй, объясни Фридриху, что это такое - "ухо зава-
лил"! Себе дороже...
...Потом все друг друга поздравляли с праздником и дарили подарки.
Этому подонку Мозеру Фридрих вручил объемистый конверт с "Вай-
нахтсгельд" - рождественскими деньгами.
Фолькмару фон Дейну - настоящий рисунок какого-то Дюрера, о котором я
никогда и слыхом не слыхивал...
А Тане Кох Фридрих преподнес коробочку с такой сверкающей цацкой
внутри, что когда Таня открыла коробочку, она чуть в обморок не упала!
Мне же Таня подарила красно-золотую жилетку с белой манишкой и таким
же бантиком, как у Фридриха. Чуть поменьше.
- Ты что, Таня? - тихо спросил я ее на Нашей Волне. - У тебя совсем
крыша поехала?! Я же никаких жилеток не ношу...
- Кыся, миленький... Ну, пожалуйста, надень жилеточку! - вслух запри-
читала Таня. - Только на сегодняшний вечер! Я так старалась... Пожалуйс-
та, очень прошу тебя... Это сейчас ужасно модно! Все телевизионные моде-
раторы, и мужчины, и женщины, теперь только в жилетках! Причем, в самых
разных... Я помогу ее тебе надеть. Ну, пожалуйста, Кот!..
- Телевизионные модераторы, даже самые популярные и талантливые, -
далеко не образец хорошего вкуса, - заметил Фридрих. - Но тебе, мой до-
рогой друг Кыся, эта жилетка действительно очень к лицу. Ты в ней так
импозантен!..
Я и сломался. Таня была так красива, так элегантна в своем вечернем
платье, а Фридрих посоветовал мне надеть жилет таким тоном, что я дал
слабину и позволил напялить на себя жилетку вместе с манишкой и белым
бантиком. Это было не Бог весть как удобно, но почти не стесняло движе-
ний. И я смирился.
- Я, пожалуй, пойду в гараж, приготовлю фейерверк? - спокойно спросил
Франц Мозер.
- Конечно, конечно! Я же для этого и просил вас заехать сюда на пол-
часика, - тут же согласился Фридрих.
А я с замирающим сердцем ждал телефонного звонка от Гельмута Хартман-
на, и внутри у меня все дребезжало от нервного напряга. И в тот момент,
когда Мозер направился было к дверям, раздался звонок телефона!
Откуда-то я точно ЗНАЛ, что это звонит Гельмут.
Мало того, когда Фридрих взял телефонную трубку (заметьте, без "Гром-
кой связи"!) я УСЛЫШАЛ не только то, что говорил Фридрих фон Тифенбах,
но и то, что говорил ему Гельмут Хартманн с другого конца Грюнвальда.
Вот ОНО, НАШЕ - КОТОВОЕ, НЕОБЪЯСНИМОЕ!!!
- Фридрих, добрый вечер! У меня опять не заводится мой проклятый
"Мерседес", - сказал Гельмут. - Нет ли у вас герра Мозера?
- Есть, - ответил Фридрих и жестом остановил уже уходящего Франца.
- Фридрих, будьте любезны, попросите герра Мозера заехать за нами на
одной из ваших машин. А может быть, он мне и поможет завести мой автомо-
биль? Он уже это несколько раз делал. Тогда вообще не будет никаких хло-
пот с возвращением домой ночью...
- Хорошо, Гельмут, - коротко ответил Фридрих, отключил телефон и ска-
зал Мозеру: - У герра Хартманна опять проблемы с его "Мерседесом". Пожа-
луйста, Франц, возьмите машину и съездите за ними.
- А как же фейерверк? - осторожно спросил Франц Мозер, и я почувство-
вал его внутреннее ликование - все шло так, как они с Хартманном и пла-
нировали!
- Ничего страшного. Я думаю, пока фрау Кох накрывает на стол, мы с
профессором сумеем сами подготовить все ракеты к запуску. А так как се-
годня навалило много снега, возьмите "Чероки", чтобы у вас самих не воз-
никало никаких проблем по дороге.
- Слушаюсь, герр фон Тифенбах! - и Мозер вышел из гостиной. Я тут же
юркнул за ним. Лишь бы он не открывал ящик с ракетами! Лишь бы не лапал
мешок "Русский сувенир"! Если же он это попробует сделать, я постараюсь
ему как-нибудь помешать. Как - я понятия не имел, но надеялся, что в
экстремальный момент мне это придет в голову...
Как я и ожидал, спустившись в гараж, Мозер тут же открыл ящик с раке-
тами, заглянул туда, увидел знакомый пластиковый пакет (недаром я после
отъезда полиции еще полчаса корячился - снова запихивал туда пакет с
лыжным ботинком!) и чтобы не дать Мозеру прикоснуться к нему и пощупать,
на месте ли бомба-"Матрешка", я неожиданно перед самым носом Мозера, да-
же хлестнув его хвостом по лицу, вспрыгнул на крышу "Гранд-Чероки".
Мозер в испуге отпрянул от ящика, прикрыл его, и дрогнувшим голосом
спросил меня:
- Тоже поедешь со мной, русская сволочь?
Но я сделал вид, что ничего не понял, и даже потерся брылями о плечо
Мозера. Можете представить чего мне это стоило!..
И когда Мозер открыл дверцу "Чероки", я первым прыгнул в кабину. Там,
у Хартманнов, я хоть смогу повлиять через Дженни на Монику - если она
заартачится и не захочет ехать сама на "Чероки".
Но мне этого делать не пришлось.
Нужно было видеть, как Моника и Дженни обрадовались, увидев меня в
красно-золотой жилетке и белой манишке с беленькой "бабочкой"!
Дженни от меня просто глаз не отрывала, а Моника тут же согласилась
сесть за руль "Чероки" и вместе со мной и Дженни ехать прямо к отцу. И
там подождать Гельмута с его капризным "Мерседесом" - герр Мозер утверж-
дает, что починка займет всего минут двадцать, - а потом уже сесть всем
вместе за праздничный стол!..
А пока Моника поможет Тане Кох накрыть на стол, а отцу - разобраться
с фейерверком.
Один я видел, как переглянулись Хартманн и Мозер. И если до какого-то
мгновения у меня, нет-нет, да и возникали сомнения - имею ли я право
брать на себя Суд на этими двумя Негодяйцами - то после того, как я еще
перехватил их взгляд, которыми они проводили нас, у меня отпали все сом-
нения...
В четыре руки Моника и Таня накрыли в столовой, благо фрау Розенмайер
перед своим уходом заранее все так красиво разложила на невиданно рос-
кошное старинной посуде (даже крахмальные салфетки скрутила башенками!),
что Таня и Моника затратили на сервировку стола не больше десяти минут.
А я ждал второго, "проверочного" звонка Хартманна... Дождался я его тог-
да, когда Дженни, дыша, как Баська Ковальска, пыталась утащить меня в
одну из пустых комнат или ванную, или туалет... Ей сейчас было все равно
где! Вот ведь приспичило!..
Но мне было настолько не до нее, что даже Моника это почувствовала и
прикрикнула на нее:
- Дженни! Оставь Кысю в покое!..
Именно в эту секунду позвонил Гельмут. Трубку взяла Моника.
- Все в порядке! - УСЛЫШАЛ я бодрый голос Гельмута. - Мы завели "Мер-
седес" и выезжаем к вам. Я только доброшу герра Мозера до стоянки, где
он оставил свою машину. А что делаете вы?
- Мы с Таней приготовили стол и идем с папой и Фолькмаром в гараж,
заниматься ракетами.
- Превосходно! - сказал Гельмут. - Еду.
Неожиданно для самого себя я вдруг почувствовал, что мне срочно необ-
ходимо остаться одному. Тогда я смогу сосредоточиться как следует и УВИ-
ДЕТЬ ВСЕ, ЧТО БУДЕТ ПРОИСХОДИТЬ В ДОМЕ ХАРТМАННОВ И В "МЕРСЕДЕСЕ"...
Я рванул вниз, в большую неотапливаемую комнату при подвале, где на
стеллажах хранились сотни бутылок самых различных вин, водок, виски,
джинов и стояли десятки пластмассовых ящиков с минеральной водой и сока-
ми всех сортов...
Слава Богу, Дженни даже не успела понять, куда это я смылился. Влетев
в эту комнату, я непроизвольно, не отдавая себе отчета в собственных
действиях, почему-то нырнул под нижнюю полку винного стеллажа, быст-
ренько улегся на живот, спрятал голову между передних лап и закрыл гла-
за...
...И УВИДЕЛ ГЕЛЬМУТА ХАРТМАННА ВМЕСТЕ С ФРАНЦЕМ МОЗЕРОМ, СИДЯЩИХ В
СЕРЕБРИСТОМ "МЕРСЕДЕСЕ" НА ПУСТЫННОЙ И РАСЧИЩЕННОЙ АВТОМОБИЛЬНОЙ СТОЯНКЕ
ОКОЛО УЧЕБНОГО ПОЛЯ ДЛЯ ГОЛЬФА...
Я ничего не слышал... Ощущение было таким, будто я смотрю большой те-
левизор, а звук выключен. Только видел...
...КАК ГЕЛЬМУТ ВЫНУЛ НЕБОЛЬШОЙ ПУЛЬТ ИЗ ВНУТРЕННЕГО КАРМАНА ПАЛЬТО.
ПОЛА ПАЛЬТО ОТКИНУЛАСЬ, И Я ЗАМЕТИЛ, ЧТО ГЕЛЬМУТ БЫЛ ТОЖЕ В СМОКИНГЕ
И ТАКОЙ ЖЕ "БАБОЧКЕ", КАК У МЕНЯ, ФРИДРИХА И ФОЛЬКМАРА...
Ах, как жаль, что я ничего не слышу!.. Как мне было бы важно сейчас
узнать, что говорил Франц Мозер Гельмуту Хартманну! Я заметил, что чем
сильнее я зажмуриваю глаза, чем плотнее прикрываю голову лапами, тем от-
четливее ВИЖУ НА РАССТОЯНИИ! Вот, например, сейчас мне очень хорошо ВИД-
НО, как...
...ГЕЛЬМУТ, С ИСКАЖЕННЫМ ОТ СТРАХА ЛИЦОМ, НИКАК НЕ РЕШАЕТСЯ НАЖАТЬ
КНОПКУ НА ПУЛЬТЕ... И ТОГДА ФРАНЦ НАЧИНАЕТ ЕГО СПОКОЙНО УГОВАРИВАТЬ, ЯВ-
НО ВСЕ ПОВЫШАЯ И ПОВЫШАЯ ГОЛОС...
Я не слышу, я ВИЖУ, как он повышает голос! Я вижу ужас на лице у
Хартманна, и понимаю, что он не пожалел нас в последний момент, - он
просто перетрусил и сейчас отказывается нажать кнопку. И тогда...
...ФРАНЦ МОЗЕР ВЫТАЩИЛ ИЗ-ЗА ПАЗУХИ ПИСТОЛЕТ И СУНУЛ ЕГО ПОД ПОДБОРО-
ДОК ГЕЛЬМУТУ ХАРТМАННУ.
ПО ЛИЦУ ХАРТМАННА ПОТЕКЛИ СЛЕЗЫ И ОН В ПАНИЧЕСКОМ УЖАСЕ СУДОРОЖНО ЗА-
КИВАЛ ГОЛОВОЙ...
Потом... Ну, точно в кино, я УВИДЕЛ...
...ТОЛЬКО ТРЯСУЩИЕСЯ РУКИ ГЕЛЬМУТА. ОДНА ДЕРЖАЛА НА ЛАДОНИ НЕБОЛЬШОЙ
РУССКИЙ ПУЛЬТИК, А ВТОРАЯ РУКА ГЕЛЬМУТА ДРОЖАЩИМ УКАЗАТЕЛЬНЫМ ПАЛЬЦЕМ
НАЖАЛА МАЛЕНЬКУЮ КРАСНУЮ КНОПКУ...
Но взрыв... Взрыв чудовищной силы - я УСЛЫШАЛ!!! Я услышал, как зад-
ребезжали все стекла в окнах нашего дома, и УВИДЕЛ...
...АВТОМОБИЛЬНУЮ СТОЯНКУ УЧЕБНОГО ПОЛЯ ДЛЯ ГОЛЬФА. ОНА ВСЯ БЫЛА ОСВЕ-
ЩЕНА ГИГАНТСКИМ ФАКЕЛОМ ВЗРЫВАЮЩЕГОСЯ И ГОРЯЩЕГО "МЕРСЕДЕСА"!..
В ЖЕЛТО-БАГРОВОЕ ВЕЧЕРНЕЕ НЕБО ЛЕТЕЛИ ОХВАЧЕННЫЕ ПЛАМЕНЕМ КУСКИ "МЕР-
СЕДЕСА" И ТОГО, ЧТО ЕЩЕ ВСЕГО ЛИШЬ ОДНУ СЕКУНДУ ТОМУ НАЗАД БЫЛО ДВУМЯ
ЖИВЫМИ ЛЮДЬМИ... ОЧЕНЬ ПЛОХИМИ ЛЮДЬМИ, НО ЖИВЫМИ. А ТЕПЕРЬ...
А теперь звук будто бы стал сам по себе восстанавливаться, - я услы-
шал вой полицейских сирен и отдаленный грохот рушащихся и пылающих об-
ломков бывшего серебристого "Мерседеса" с кусками бывших очень плохих
Людей на расчищенную от снега автомобильную стоянку учебного поля для
игры в гольф...
В Петербург я лечу один. Да, да... Я лечу один в Петербург. Фридрих
не может оставить Монику, свою единственную дочь, в таком состоянии, в
котором она пребывает все последние дни. Как бы не очень счастливо скла-
дывалась их жизнь с Гельмутом, но десять лет совместной жизни бок о бок
- это десять лет, и за такой короткий срок, как десять дней, зачеркнуть
эти десять лет нет никакой возможности!..
Тем более, что от Моники и по сей день тщательно скрывается истинная
причина взрыва.
Сейчас Моника переехала к отцу, и на маленьком семейно-дружеском со-
вете, куда были приглашены только самые близкие - Фолькмар фон Дейн, Та-
ня и я, было решено вернуть "Хипо-Банку" дом Хартманнов и тем самым по-
гасить долги покойного Гельмута. А Моника с Дженни пока поживут у Фрид-
риха, а там будет видно.
Теперь подробности, от которых так оберегали Монику. Криминальная по-
лиция Баварии вместе с какими-то русскими сыщиками докопались и в Петер-
бурге, и в Германии до настоящего положения дел с тем самым кокаином, на
котором я въехал в Германию.
Капитан Гюнтер Шмеллинг летал даже на пару дней в Петербург, а сюда
тоже на два дня прилетал из Петербурга один русский милиционер - специа-
лист по транспортировке наркотиков. Это я узнал от Рэкса.
Узнал, что Гельмут Хартманн и Франц Мозер - оба были завязаны на это
"кокаиновое дело", но со взрывом "Мерседеса" и последующей гибелью глав-
ных "фигурантов" (полицейская лексика Рэкса), полиция культивировала две
версии: первая - Гельмут и Франц допустили ошибку и несогласованность в
обоюдных действиях, и совершенно случайно взорвали сами себя. Вторая -
их двоих взорвала неустановленная Личность, имеющая непосредственное от-
ношение к делу о "Русском кокаине". Полиции неизвестна эта Личность и
версия находится в специальной разработке. Однако один из служащих кри-
минальной полиции Баварии свято убежден в том, что обе первые версии не
стоят и выеденного яйца, а существует совершение определенный и всем из-
вестный Субъект, который организовал взрыв и убил Гельмута Хартманна и
