нас уже не окажется в живых.
- Одноглазый! Что с их волшебником? Ответ его звучал не слишком весело:
- Мы можем попасть в большую беду. Костоправ. Этот тип еще сильнее, чем
мы думали поначалу.
- Вы пробовали его прищучить?
- Дважды. По-моему, он и не почесался.
- Если так, отчего же он держится в сторонке, а не прихлопнет нас?
- Не знаем.
- Может быть, нам стоит взять на себя инициативу? Попробовать выманить,
наконец...
- А почему бы просто не разбить бревно и не продолжить путь? - спросил
Мурген. - Мы их столько положили, что всем болотам на год оплакивать хватит.
- Не дадут, вот почему. Просто не позволят этого. Одноглазый, ты можешь
отыскать их ведуна?
- Да. Только зачем? Я согласен с малышом. Ломаем бревно. Иначе могут
напасть врасплох.
- - Значит, врасплох? Ты, деревянная башка, как думаешь, для чего здесь
это бревно? Зачем, по-твоему, я здесь остановился? Так. Ты можешь загнать
такой маленький, багровый огонек ему в волосы?
- Ну, если надо... Где-нибудь через полминуты.
- Надо. Когда я велю.
Все это время я старался найти в нашем положении нестандартные параметры
и, пожалуй, нашел. И теперь готовил интереснейший, хотя, возможно,
смертельный, эксперимент.
- Ведьмак! Вы с Масло разворачивайте все баллисты на восток. Сбавьте
натяжение на сорок процентов, чтобы бомбы не разбивались прямо в этом
корыте. - С помощью Жабомордого я приказал Могабе собрать своих лучников на
крыше рубки. - Когда Одноглазый обозначит цель, начинайте обстрел. Половина
прямого угла, навесной огонь, траектория полуплоская. И бомб не жалеть,
словно хотим сжечь все болото.
Отчаянно закричал пират, сорвавшийся с мантелета. Взбурлившая вода
показала нам, что иглозубы знают, где лучше, и держатся поблизости.
- Давайте, все по местам. Гоблин задержался возле меня.
- Похоже, я знаю, что ты хочешь попробовать. Надеюсь, потом об этом не
придется жалеть.
- А чего надеяться? Если провалится, мы все - покойники.
***
Я отдал приказ. Одноглазый отправил в полет свою вешку. И тут же расцвел,
распустился обстрел!
На минуту я даже решил, что мы накрыли этого лоха.
Внезапно на крыше рубки материализовалась Госпожа. Я сдвинул на затылок
крокодилью голову.
- Эх-х, хо-ор-рош балаган, а?
Мох и кипарисы - словно разом взорвались.
- Ты что делаешь?
- Что, рядовой? Решила наконец приступить к несению службы?
Левая щека ее дернулась. Моя тактика была направлена вовсе не на
пиратского колдуна.
Меж нас скользнула стрела - меньше чем в шести дюймах от наших носов.
Госпожа вздрогнула.
Тут пираты, карабкавшиеся по мантелетам, наконец забрались наверх. С
полдюжины тех, кого миновали стрелы лучников, прыгнули на крышу - и были тут
же приняты на ощетинившиеся копья.
- Я устроил все так, что им остался лишь один способ разделаться с нами.
- Здесь я дал ей секунду подумать. - У них имеется волшебник громадной
убойной силы. Пока что он не высовывался. Ну, я просто сказал ему, что знаю,
что он здесь, и постараюсь его накрыть.
- Костоправ, ты сам не ведаешь, что творишь!
- Неверно. Отлично знаю. Госпожа, изрыгнув означавший сомнение эпитет,
развернулась и удалилась.
- Жабомордый!
Бес немедля возник передо мной.
- Начальник, ты лучше надень назад свою крокошляпу. А то заклинание не
убережет тебя от стрел.
При этих словах несколько стрел свистнули мимо.
Я надел головной убор снова.
- Ты сделал, что должен был, с теми штуками?
- Все в порядке, начальник! Я это отправил в такое место, которое не это
место. Через минутку услышишь, как завопят!
Огонь среди кипарисов замерцал, будто задуваемая свеча. С десяток
огоньков Одноглазого проплыли меж них - и просто исчезли. Ночь начала
наполняться подавляющим ужасом присутствия колдовства.
Единственная оставшаяся искорка скользнула ко мне и закружила у пасти
крокодильей головы.
Примчалась Госпожа:
- Костоправ! Что ты наделал?
- Я уже говорил: я знаю что делаю.
- Но...
- Что, пропали все твои игрушки из Темной Башни? Назовем это интуицией,
любовь моя. Выводом, сделанным на основе неадекватной и разрозненной
информации. Хотя играть легче, если уже знаком с партнером.
Тьма сгущалась. Исчезли звезды. Однако сама ночь блестела, словно
отполированный кусок антрацита. Блики видны были повсюду, хотя никакого
света не наблюдалось - даже с головы носовой фигуры.
- Ты ведь погубишь всех нас!
- С тех пор как Меня избрали капитаном, вероятность этого существует. Она
существовала, когда мы уходили с Курганья. Существовала, когда мы покидали
Башню. И когда выходили из порта Опала. И когда ты присягала Отряду. И
возросла до предела, когда я принял поспешное и умышленно жульническое
предложение купцов Джии-Зле. Так что ты, подруга, не сказала ничего нового.
Что-то наподобие черных плоских камней заскакало по воде, выбрасывая в
воздух фонтаны серебристых брызг. Гоблин с Одноглазым позорно бежали.
- Чего ты хочешь, Костоправ? Голос ее звучал натянуто, точно готов был
вот-вот лопнуть под острым лезвием страха.
- Хочу знать, кто командует Черным Отрядом. Хочу знать, кто принимает
решения насчет того, кого брать с собой, а кого - нет. Хочу знать, кто дает
солдатам Отряда позволение уходить на несколько дней, кто дает им право
прятаться целую неделю, манкируя всеми своими обязанностями. А более всего
хочу знать, в какие, собственно, авантюры и интриги теперь замешан Отряд.
Прыгучие камни продолжали приближаться, разбрасывая по сторонам серебро
брызг. Все они стремились к барке.
- Кто же будет командовать, Госпожа? Я или ты? В чью игру мы будем
играть? В мою или в твою? Если в твою - все твои драгоценности останутся
там, откуда ты не сможешь достать их. А все мы отправимся к иглозубам. Сию
минуту.
- И ты не блефуешь?
- Когда сидишь за столом с таким же, как ты сам, нет нужды блефовать.
Просто ставишь все, что есть, и смотришь, заровняет ли.
Она меня знала. Она отлично знала, что варится в моей голове. И понимала,
что я способен на эту игру, будучи вынужден.
- А ты переменился, - сказала она. - Стал жестче - Чтобы быть капитаном,
надо быть Капитаном. Не Летописцем и не ротным лекарем. Хотя где-то там, в
глуби, кое-какая романтика еще дремлет. Ты могла бы пробудить ее - той
ночью, на холме.
Один из камней толкнул барку.
- Пока что я у тебя еще есть, - сказал я.
- Ты идиот. Та ночь ничего не могла изменить. И тогда я не думала, что
может. Там, на том холме, была женщина - с мужчиной, о котором заботилась и
которого желала. И думала, что этот мужчина...
Еще один камень гулко бухнул в борт. Барку тряхнуло.
- Костоправ!!! - завопил Гоблин.
- Мы собираемся делать ход? - спросил я. - Или мне раздеваться и
готовиться поплавать наперегонки с иглозубами?
- Ты победил, будь ты проклят.
- На этот раз твое обещание будет выполнено? Оно - для всех?
- Да, будьте вы прокляты. И я ухватился за этот шанс.
- Жабомордый! Волоки назад. Верни все на место.
Очередной камень ударил в барку. Бревна застонали. Я пошатнулся, а Гоблин
снова завопил.
- Госпожа, твои игрушки на месте, - сказал я. - Веди сюда Меняющего Облик
с подружкой.
- Так ты знал?
- Я ведь тебе сказал: догадался. Шевелись.
***
На палубу вышел тот самый старик по имени Элдон Ясновидящий - только в
истинном своем облике. Он и был тем самым, предположительно мертвым, Взятым
по имени Меняющий Облик, в половину рубки ростом и в полроста шириной,
чудовищным человеком в алом. Заросли его бороды слиплись от грязи. Он
опирался на светящийся посох в форме непомерно вытянутого и тонкого женского
тела со всеми подробностями. Этот посох был среди вещей Госпожи. Он-то и
послужил мне последним намеком, когда Жабомордый описал его мне. Теперь
Взятый простер его к берегу.
Среди кипарисов точно вспыхнуло нефтяное пятно в сотню футов в
поперечнике.
Барка покачнулась под ударом очередного камня. Бревна полетели в воду. В
трюме панически заржали лошади. Им вторил кое-кто из команды. Товарищи мои
при свете пламени выглядели мрачновато.
А Меняющий Облик продолжал сажать в болото пятно за пятном, пока заросли
не превратились в сплошной погребальный костер, перед которым оба моих
костерка выглядели на редкость нищенски. Рев пламени заглушил вопли пиратов.
Я выиграл эту ставку.
А Меняющий Облик продолжал жечь.
В реве пламени возник оглушительный вопль, затихший через некоторое время
вдали.
Гоблин взглянул мне в глаза. Я ответил ему взглядом.
- Второй за десять дней, - пробормотал я. В последний раз мы слышали этот
вопль в битве при Чарах. - А что до друзей... Госпожа, что я нашел бы, если
бы вскрыл те могилы?
- Не знаю, Костоправ. Теперь - не знаю. Я не ожидала снова увидеть
Ревуна. Это правда.
Тон ее был в точности похож на лепет напуганного, попавшего в беду
ребенка.
Я верил ей.
На светлом фоне скользнула какая-то тень. Ворона, летающая ночью? Что же
тогда последует дальше?
Спутница Взятого тоже видела тень. Глаза ее были прищурены и внимательны.
Я взял Госпожу за руку. Теперь, когда к ней вернулась ее ранимость, она
нравилась мне гораздо больше.
Глава 20
ЛОЗАН В ПЛАВАНИИ
Лозан хмуро осмотрел лодку.
- Не обосраться бы со страху...
- Что такое? - осведомился Корди.
- Терпеть не могу лодок.
- Так чего пешком не пойдешь? Мы с Ножом тебе помашем, где бы ты ни
встретился нам, с пыхтеньем бредущий по берегу...
- Имей я твое чувство юмора, Корди, повесился бы и избавил мир от многих
мук. Ладно, плыть так плыть. - Он направился к выходу из гавани. - Ты видел
Бабу с ее выкормышем?
- Копченый немного раньше тут сшивался. Наверное, они уже там. Пробрались
втихаря, крадучись... Не желают, чтобы кто-нибудь знал, что Радиша покидает
город.
- А мы?
- Он сейчас заплачет оттого, что девочки не пришли его не пускать, -
ухмыльнулся Нож.
- Он и дальше постоянно будет рыдать, - добавил Корди. - Без этого у
старика Лозана просто ноги не шевелятся.
Баркас был не так уж плох. Шестидесяти футов в длину, он был очень удобен
для своего груза, состоявшего всего из пяти пассажиров. На это Лозан тоже
пожаловался - как только выяснил, что Радиша не захватила с собою взвода
слуг. - Я-то рассчитывал, что обо мне будет кому заботиться...
- Ну, ты совсем раскис, - сказал Нож. - Ты, может, еще захочешь нанять
кого, чтоб дрался за тебя, когда попадешь в беду.
- Оно бы неплохо... Мы за других дрались достаточно; Корди, скажи?
- Да, пожалуй.
Команда шестами вытолкала баркас на стрежень, по здесь, у самого устья,
течения почти не существовало. Затем они подняли льняной парус и развернули
баркас носом к северу. Дул крепкий бриз, и суденышко пошло быстрее течения -
примерно со скоростью шага с ленцой.
Небыстро - однако никто особенно и не торопился.
- Не понимаю, зачем было вообще отправляться? - сказал Лозан. - Все равно
не попадем, куда она хочет. Голову даю: река все еще перекрыта выше Третьего
Порога. И дальше Треша нам не пробраться. Хотя для меня и это достаточно
далеко.
- Учитывая, что продолжать путь пешим ходом ты не согласен, - заметил
Корди.
- Не-ет, он помнит, что его ждет в Джии-Зле, - сказал Нож. - У
ростовщиков чувства юмора нет.
Две недели занял путь до Каторца, города чуть ниже Первого Порога.
Копченого с Радишей друзья за это время почти не видели. А команда чертовски
наскучила им. То была самая угрюмая банда речников на всем белом свете. Все
они приходились друг другу отцами, сыновьями, дядьями и братьями, и им
просто нельзя было давать воли. Радиша не позволяла даже остановок на ночь:
