падке ярости, чуть ли не бешенства, что скорее наводит на мысль о лати-
нянине или, как утверждает наш Друг, начальник поезда, о женщине.
Глава седьмая
ТРУП
Пуаро в сопровождении доктора Константина прошел в соседний вагон и
направился в купе, где лежал убитый. Подоспевший проводник отворил им
дверь своим ключом.
Когда они вошли в купе, Пуаро вопросительно глянул на своего спутни-
ка:
- В купе что-нибудь переставляли?
- Нет, ничего не трогали. При осмотре я старался не сдвинуть тела.
Кивнув, Пуаро окинул взглядом купе.
Прежде всего он обратил внимание на то, что купе совсем выстыло. Окно
в нем было распахнуто настежь, а штора поднята.
- Брр... - поежился Пуаро.
Доктор самодовольно улыбнулся.
- Я решил не закрывать окно, - сказал он.
Пуаро внимательно осмотрел окно.
- Вы поступили правильно, - объявил он. - Никто не мог покинуть поезд
через окно. Вполне вероятно, что его открыли специально, чтобы натолк-
нуть нас на эту мысль, но, если и так, снег разрушил планы убийцы. - Пу-
аро тщательно осмотрел раму. И вынув из кармана маленькую коробочку, по-
сыпал раму порошком. - Отпечатков пальцев нет, - сказал он. - Значит,
раму вытерли. Впрочем, если бы отпечатки и были, это бы нам мало что да-
ло. Скорее всего, это оказались бы отпечатки Рэтчетта, его лакея и про-
водника. В наши дни преступники больше не совершают таких ошибок. А раз
так, - продолжал он бодро, - окно вполне можно и закрыть - здесь просто
ледник.
Покончив с окном, он впервые обратил внимание на распростертый на
полке труп. Рэтчетт лежал на спине. Его пижамная куртка, вся в ржавых
пятнах крови, была распахнута на груди.
- Сами понимаете, мне надо было определить характер ранений, - объяс-
нил доктор.
Пуаро склонился над телом. Когда он выпрямился, лицо его скривилось.
- Малоприятное зрелище, - сказал он. - Убийца, должно быть, стоял тут
и наносил ему удар за ударом. Сколько ран вы насчитали?
- Двенадцать. Одна или две из них совсем неглубокие, чуть ли не цара-
пины. Зато три из них, напротив, смертельные.
Какие-то нотки в голосе доктора насторожили Пуаро.
Он вперился в коротышку грека: собрав гармошкой лоб, тот недоуменно
разглядывал труп.
- Вы чем-то удивлены, не правда ли? - вкрадчиво спросил Пуаро. -
Признайтесь, мой друг: что-то вас озадачило?
- Вы правы, - согласился доктор.
- Что же?
- Видите эти две раны, - и доктор ткнул пальцем, - здесь и здесь. Нож
прошел глубоко - перерезано много кровеносных сосудов... И все же...
края ран не разошлись.
А ведь из таких ран кровь должна была бы бить ручьем.
- Что из этого следует?
- Что когда Рэтчетту нанесли эти раны, он уже был какое-то время
мертв. Но это же нелепо!
- На первый взгляд да, - сказал Пуаро задумчиво. - Хотя, конечно,
убийца мог вдруг решить, что не добил свою жертву, и вернуться обратно,
чтобы довести дело до конца, однако это слишком уж нелепо! А что еще вас
удивляет?
- Всего одно обстоятельство.
- И какое?
- Видите вот эту рану, здесь, около правого плеча, почти под мышкой?
Возьмите мой карандаш. Могли бы вы нанести такую рану?
Пуаро занес руку.
- Я вас понял. Правой рукой нанести такую рану очень трудно, едва ли
возможно. Так держать нож было бы неловко. Но если нож держать в левой
руке...
- Вот именно, мсье Пуаро. Эту рану почти наверняка нанесли левой ру-
кой.
- То есть вы хотите сказать, что убийца-левша? Нет, дело обстоит не
так просто. Вы со мной согласны?
- Совершенно согласен, мсье Пуаро. Потому что другие раны явно нане-
сены правой рукой.
- Итак, убийц двое. Мы снова возвращаемся к этому, - пробормотал сы-
щик. - А свет был включен? - неожиданно спросил он.
- Трудно сказать. Видите ли, каждое утро около десяти проводник вык-
лючает свет во всем вагоне.
- Это мы узнаем по выключателям, - сказал Пуаро.
Он обследовал выключатель верхней лампочки и ночника у изголовья.
Первый был выключен. Второй включен.
- Ну что ж, - задумчиво сказал он. - Разберем эту версию. Итак, Пер-
вый и Второй убийца, как обозначил бы их великий Шекспир. Первый убийца
закалывает свою жертву и, выключив свет, уходит из купе. Входит Второй
убийца, но в темноте не замечает, что дело сделано, и наносит мертвецу
по меньшей мере две раны. Что вы на это скажете?
- Великолепно! - вне себя от восторга, воскликнул маленький доктор.
Глаза Пуаро насмешливо блеснули:
- Вы так считаете? Очень рад. Потому что мне такая версия показалась
противоречащей здравому смыслу.
- А как иначе все объяснить?
- Этот же вопрос и я задаю себе. Случайно ли такое стечение обстоя-
тельств или нет? И нет ли еще каких-либо несообразностей, указывающих на
то, что в этом деле замешаны двое?
- Я думаю, на ваш вопрос можно ответить утвердительно. Некоторые ра-
ны, как я уже указывал, свидетельствуют о слабой физической силе, а мо-
жет, и о слабой решимости. Это немощные удары, слегка повредившие кожу.
Но вот эта рана и вот эта, - он ткнул пальцем, - для таких ударов нужна
большая сила: нож прорезал мышцы.
- Значит, такие раны, по вашему мнению, мог нанести только мужчина?
- Скорее всего.
- А женщина?
- Молодая, здоровая женщина, к тому же спортсменка, способна нанести
такие удары, особенно в припадке гнева. Но это, на мой взгляд, то высшей
степени маловероятно.
Минуты две Пуаро молчал.
- Вы меня поняли? - нетерпеливо спросил врач.
- Еще бы. Дело проясняется прямо на глазах! Убийца - мужчина огромной
физической силы, он же мозгляк, он же женщина, он же левша и правша од-
новременно. Да это же просто смешно! - И, неожиданно рассердившись, про-
должал: - А жертва, как она ведет себя? Кричит? Оказывает сопротивление?
Защищается?
Пуаро сунул руку под подушку и вытащил автоматический пистолет, кото-
рый Рэтчетт показал ему накануне.
- Как видите, все патроны в обойме, - сказал он.
Они оглядели купе. Одежда Рэтчетта висела на крючках. На маленьком
столике - его заменяла откидная крышка умывальника - стояли в ряд стакан
с водой, в котором плавала вставная челюсть, пустой стакан, бутылка ми-
неральной воды, большая фляжка, пепельница с окурком сигары, лежали
обуглившиеся клочки бумаги и две обгорелые спички.
Доктор понюхал пустой стакан.
- Вот почему Рэтчетт не сопротивлялся, - сказал он тихо.
- Его усыпили?
- Да.
Пуаро кивнул. Он держал спички и внимательно их разглядывал.
- Значит, вы все-таки нашли улики? - нетерпеливо спросил маленький
доктор.
- Эти спички имеют разную форму, - сказал Пуаро. - Одна из них более
плоская. Видите?
- Такие спички в картонных обложках продают здесь, в поезде, - сказал
доктор.
Пуаро обшарил карманы Рэтчетта, вытащил оттуда коробку спичек. И сно-
ва внимательно сравнил обе спички.
- Толстую спичку зажег мистер Рэтчетт, - сказал он. - А теперь надо
удостовериться, не было ли у него и плоских спичек тоже.
Но дальнейшие поиски не дали никаких результатов.
Пуаро рыскал глазами по купе. Казалось, от его пристального взгляда
ничто не ускользает. Вдруг он вскрикнул, нагнулся и поднял с полу клочок
тончайшего батиста с вышитой в углу буквой Н.
- Женский носовой платок, - сказал доктор. - Наш друг начальник поез-
да оказался прав. Тут замешана женщина.
- И для нашего удобства она оставила здесь свой носовой платок! -
сказал Пуаро. - Точь-в-точь как в детективных романах и фильмах. А чтобы
облегчить нам задачу, еще вышила на нем инициалы.
- Редкая удача! - радовался доктор.
- Вот как? - сказал Пуаро таким тоном, что доктор насторожился.
Но прежде чем тот успел задать вопрос, Пуаро быстро нагнулся и снова
что-то поднял. На этот раз на его ладони оказался ершик для чистки тру-
бок.
- Не иначе, как ершик мистера Рэтчетта? - предположил доктор.
- В карманах мистера Рэтчетта не было ни трубки, ни табака, ни кисе-
та.
- Раз так, это улика.
- Еще бы! Притом опять же подброшенная для нашего удобства. И за-
метьте, на этот раз улика указывает на мужчину. Да, улик у нас более чем
достаточно. А кстати, что вы сделали с оружием?
- Никакого оружия мы не нашли. Убийца, должно быть, унес его с собой.
- Интересно почему? - задумался Пуаро.
- Ах! - вдруг вскрикнул доктор, осторожно обшаривавший пижамные кар-
маны убитого. - Совсем упустил из виду, - сказал он. - Я сразу распахнул
куртку и поэтому забыл заглянуть в карманы.
Он вытащил из нагрудного кармана пижамы золотые часы. Их корпус был
сильно погнут, стрелки показывали четверть второго.
- Вы видите? - нетерпеливо закричал доктор Константин. - Теперь мы
знаем время убийства. Мои подсчеты подтверждаются. Я ведь говорил - меж-
ду двенадцатью и двумя, скорее всего, около часу, хотя точно в таких де-
лах сказать трудно. И вот вам подтверждение - часы показывают четверть
второго. Значит, преступление было совершено в это время.
- Не исключено, что так оно и было. Не исключено.
Доктор удивленно посмотрел на Пуаро:
- Простите меня, мсье Пуаро, но я не вполне вас понимаю.
- Я и сам не вполне себя понимаю, - сказал Пуаро. - Я ничего вообще
не понимаю, и, как вы могли заметить, это меня тревожит, - он с глубоким
вздохом склонился над столиком, разглядывая обуглившиеся клочки бумаги.
- Мне сейчас крайне необходима, - бормотал он себе под нос, - старо-
модная шляпная картонка.
Доктор Константин совсем опешил, не зная, как отнестись к такому нео-
бычному желанию. Но Пуаро не дал ему времени на расспросы. Открыв дверь,
он позвал из коридора проводника. Проводник не заставил себя ждать.
- Сколько женщин в вагоне?
Проводник посчитал на пальцах:
- Одна, две, три... Шесть, мсье. Пожилая американка, шведка, молодая
англичанка, графиня Андрени, княгиня Драгомирова и ее горничная.
Пуаро подумал:
- У них у всех есть картонки, не правда ли?
- Да, мсье.
- Тогда принесите мне... дайте подумать... да, именно так, - принеси-
те мне картонку шведки и картонку горничной. На них вся моя надежда.
Скажете им, что они нужны для таможенного досмотра или для чего-нибудь
еще, словом, что угодно.
- Не беспокойтесь, мсье, все обойдется как нельзя лучше: обеих дам
сейчас нет в купе.
- Тогда поторапливайтесь.
Проводник ушел и вскоре вернулся с двумя картонками. Открыв картонку
горничной, Пуаро тут же отбросил ее и взялся за картонку шведки. Загля-
нув в нее, он радостно вскрикнул и осторожно извлек шляпы - под ними
оказались проволочные полушария.
- Вот что мне и требовалось! Такие картонки производили пять лет на-
зад. Шляпка булавкой прикреплялась к проволочной сетке.
Пуаро ловко отцепил обе сетки, положил шляпы на место и велел провод-
нику отнести картонки назад. Когда дверь за ним закрылась, он повернулся
к доктору:
- Видите ли, мой дорогой доктор, сам я не слишком полагаюсь на все-
возможные экспертизы. Меня обычно интересует психология, а не отпечатки
пальцев или сигаретный пепел. Однако в данном случае придется прибегнуть
к помощи науки. В этом купе полным-полно улик, но как поручиться, что
они не подложные?
- Я не вполне вас понимаю, мсье Пуаро.
- Ну что ж, приведу пример. Мы находим женский носовой платок. Кто
его потерял, женщина? А может быть, мужчина, совершивший преступление,
решил: "Пусть думают, что это дело рук женщины. Я нанесу куда больше
ран, чем нужно, причем сделаю это так, что будет казаться, будто некото-
рые из них нанесены человеком слабым и немощным, потом оброню на видном
месте женский платок". Это один вариант. Но есть и другой. Предположим,
что убийца - женщина. И тогда она нарочно роняет ершик для трубки, чтобы
подумали, будто преступление совершил мужчина. Неужели мы можем всерьез
предположить, будто два человека, мужчина и женщина, не сговариваясь,
совершили одно и то же преступление и притом каждый из них был так неб-
