- Опишите мне во всех подробностях ваше последнее свидание.
- Я, как обычно, пошел к мистеру Рэтчетту, сэр, чтобы прислуживать
ему, когда он будет ложиться.
- Опишите подробно, в чем заключались ваши обязанности.
- Я должен был сложить и развесить его одежду, сэр. Положить челюсть
в воду и проверить, есть ли у него все, что требуется.
- Он вел себя как обычно?
Слуга на мгновение задумался:
- Мне показалось, сэр, что он расстроен.
- Чем?
- Письмом, которое он читал. Он спросил, не я ли принес это письмо.
Я, разумеется, сказал, что это сделал не я, но он обругал меня и потом
всячески ко мне придирался.
- Это было для него нехарактерно?
- Да нет, он как раз был очень вспыльчивый. По любому поводу выходил
из себя.
- Ваш хозяин принимал когда-нибудь снотворное?
Доктор Константин в нетерпении подался вперед.
- В поезде всегда, сэр. Он говорил, что иначе ему не уснуть.
- Вы знаете, какое снотворное он обычно принимал?
- Не могу сказать, сэр. На бутылке не было названия. Просто надпись:
"Снотворное. Принимать перед сном".
- Он принял его вчера вечером?
- Да, сэр. Я налил снотворное в стакан и поставил на туалетный сто-
лик.
- Вы сами не видели, как он его принимал?
- Нет, сэр.
- А что потом?
- Я спросил, не понадобится ли ему чего-нибудь еще, и осведомился, в
какое время мистер Рэтчетт прикажет его разбудить. Он сказал, чтобы его
не беспокоили, пока он не позвонит.
- И часто так бывало?
- Да, хозяин обычно звонил проводнику и посылал его за мной, когда
собирался встать.
- Обычно он вставал рано или поздно?
- Все зависело от настроения, сэр. Иногда он вставал к завтраку,
иногда только к обеду.
- Значит, вас не встревожило, что дело идет к обеду, а хозяин не пос-
лал за вами?
- Нет, сэр.
- Вы знали, что у вашего хозяина есть враги?
- Да, сэр, - невозмутимо ответил слуга.
- Откуда вам это было известно?
- Я слышал, как он разговаривал о каких-то письмах с мистером Маккуи-
ном, сэр.
- Вы были привязаны к хозяину, Мастермэн?
Лицо Мастермэна - если это только возможно - стало еще более непрони-
цаемым, чем обычно.
- Мне не хотелось бы об этом говорить, сэр. Он был щедрым хозяином.
- Но вы его не любили?
- Скажем так: мне американцы вообще не по вкусу.
- Вы бывали в Америке?
- Нет, сэр.
- Вы не читали в газетах о похищении ребенка Армстронгов?
Землистое лицо слуги порозовело:
- Конечно, сэр. Похитили маленькую девочку, верно? Ужасная история.
- А вы не знали, что главным организатором похищения был ваш хозяин,
мистер Рэтчетт?
- Разумеется, нет, сэр, - в бесстрастном голосе слуги впервые прозву-
чало возмущение. - Не могу в это поверить, сэр.
- И тем не менее это так. А теперь перейдем к тому, что вы делали
вчера ночью. Сами понимаете, что это обычные формальности. Что вы делали
после того, как ушли от хозяина?
- Я передал мистеру Маккуину, сэр, что его зовет хозяин. Потом вер-
нулся в свое купе и читал.
- Ваше купе...
- Я занимаю последнее купе второго класса, сэр, в том конце, где ва-
гон-ресторан.
Пуаро поглядел на план:
- Понятно... А какое место вы занимаете?
- Нижнее, сэр.
- То есть четвертое?
- Да, сэр.
- С вами кто-нибудь еще едет?
- Да, сэр. Рослый итальянец.
- Он говорит по-английски?
- С грехом пополам, сэр, - презрительно сказал слуга. - Он живет в
Америке, в Чикаго, насколько я понял.
- Вы с ним много разговаривали?
- Нет, сэр. Я предпочитаю читать.
Пуаро улыбнулся. Он живо представил себе, как этот джентльмен - "слу-
га для джентльменов" - пренебрежительно осаживает говорливого верзилу
итальянца.
- А что вы читаете, разрешите полюбопытствовать? - спросил Пуаро.
- В настоящее время, сэр, я читаю роман "Пленник любви" миссис Ара-
беллы Ричардсон.
- Хорошая книга?
- Весьма занимательная, сэр.
- Ну что ж, продолжим. Вы вернулись в свое купе и читали "Пленника
любви" до...
- Примерно в половине одиннадцатого, сэр, итальянец захотел спать.
Пришел проводник и постелил нам.
- После этого вы легли и заснули?
- Лег, сэр, но не заснул.
- Почему? Вам не спалось?
- У меня разболелись зубы, сэр.
- Вот как! Это мучительно.
- В высшей степени.
- Вы что-нибудь принимали от зубной боли?
- Я положил на зуб гвоздичное масло, сэр, оно немного облегчило боль,
но заснуть все равно не смог. Я зажег ночник над постелью и стал читать,
чтобы немного отвлечься.
- Вы так и не уснули в эту ночь?
- Нет, сэр. Я задремал уже около четырех утра.
- А ваш сосед?
- Итальянец? Он храпел вовсю.
- Он не выходил из купе ночью?
- Нет, сэр.
- А вы?
- Нет, сэр.
- Вы что-нибудь слышали ночью?
- Да нет, сэр. То есть ничего необычного. Поезд стоял, поэтому было
очень тихо.
Пуаро с минуту помолчал, потом сказал:
- Ну что ж, мы почти все выяснили. Вы ничем не можете помочь нам ра-
зобраться в этой трагедии?
- Боюсь, что нет. Весьма сожалею, сэр.
- А вы не знаете, ваш хозяин и мистер Маккуин ссорились?
- Нет, нет, сэр. Мистер Маккуин очень покладистый господин.
- У кого вы служили, прежде чем поступить к мистеру Рэтчетту?
- У сэра Генри Томлинсона, сэр, он жил на Гроувенор-скуэр.
- Почему вы ушли от него?
- Он уехал в Восточную Африку, сэр, и больше не нуждался в моих услу-
гах. Но я уверен, сэр, что он не откажется дать обо мне отзыв. Я прожил
у него несколько лет.
- Сколько вы прослужили у мистера Рэтчетта?
- Немногим больше девяти месяцев, сэр.
- Благодарю, вас, Мастермэн. Да, кстати, что вы курите, трубку?
- Нет, сэр. Я курю только сигареты, недорогие сигареты, сэр.
- Спасибо. Пока все, - Пуаро кивком отпустил лакея.
Слуга встал не сразу - он явно колебался:
- Простите, сэр, но эта пожилая американка, она, что называется, вне
себя; говорит, что знает досконально все про убийцу. Она очень взбудора-
жена, сэр.
- В таком случае, - сказал Пуаро улыбаясь, - нам надо не мешкая пого-
ворить с ней.
- Вызвать ее, сэр? Она уже давно требует, чтоб ее провели к на-
чальству. Проводнику никак не удается ее успокоить.
- Пошлите ее к нам, мой друг, - сказал Пуаро, - мы выслушаем все, что
она хочет сообщить.
Глава четвертая
ПОКАЗАНИЯ ПОЖИЛОЙ АМЕРИКАНКИ
Когда миссис Хаббард, запыхавшись, ворвалась в вагон, от возбуждения
она еле могла говорить:
- Нет, вы мне скажите, кто тут главный? Я хочу сообщить властям нечто
оч-ч-ень, оче-ень важное. И если вы, господа... - ее взгляд блуждал по
купе.
Пуаро придвинулся к ней.
- Можете сообщить мне, мадам, - сказал он. - Только умоляю вас, сади-
тесь.
Миссис Хаббард тяжело плюхнулась на сиденье напротив:
- Вот что я вам хочу рассказать. Вчера ночью в поезде произошло
убийство, и убийца был в моем купе! - она сделала эффектную паузу, чтобы
ее сообщение оценили по достоинству.
- Вы в этом уверены, мадам?
- Конечно, уверена. Да вы что? Я, слава Богу, еще не сошла с ума. Я
вам расскажу все-все как есть. Так вот, я легла в постель, задремала и
вдруг проснулась - в купе, конечно, темно, но я чувствую, что где-то тут
мужчина! Я так перепугалась, что даже не закричала! Да вы и сами знаете,
как это бывает. И вот лежу я и думаю: "Господи, смилуйся, ведь меня
убьют!" Просто не могу вам передать, что я пережила. А все эти мерзкие
поезда, думаю, сколько в них убийств происходит, в газетах только об
этом и пишут. И еще думаю: "А моих драгоценностей ему не видать". Потому
что я, знаете ли, засунула их в чулок и спрятала под подушку. Это, кста-
ти, не очень удобно - спать жестковато, да вы сами знаете, как это быва-
ет. Но я отвлеклась. Так вот... О чем я?
- Вы почувствовали, мадам, что в вашем купе находится мужчина.
- Да, так вот, лежу я с закрытыми глазами и думаю: "Что делать?" И
еще думаю: "Слава Богу, моя дочь не знает, в какой переплет я попала". А
потом все же собралась с духом, нащупала рукой кнопку на стене - вызвать
проводника. И вот жму я, жму, а никто не идет. Я думала, у меня сердце
остановится. "Боже ты мой, - говорю я себе, - может, всех пассажиров уже
перебили". А поезд стоит, и тишина такая - просто жуть! а я все жму зво-
нок и вдруг - слава тебе. Господи! - слышу по коридору шаги, а потом
стук в дверь. "Входите!" - кричу и включаю свет. Так вот, хотите верьте,
хотите нет, а в купе ни души!
Миссис Хаббард явно считала этот момент драматической кульминацией
своего рассказа, а отнюдь не развязкой, как остальные.
- Что же было потом, мадам?
- Так вот, я рассказала обо всем проводнику, а он, видно, мне не по-
верил. Видно, решил, что мне это приснилось. Я, конечно, заставила его
заглянуть под полку, хоть он и говорил, что туда ни одному человеку ни
за что не протиснуться. Конечно, и так ясно, что мужчина удрал; но он
был у меня в купе, и меня просто бесит, когда проводник меня успокаива-
ет. Меня, слава Богу, никто еще не называл вруньей, мистер... я не знаю
вашего имени...
- Пуаро, мадам, а это мсье Бук, директор компании, и доктор Констан-
тин.
Миссис Хаббард с отсутствующим видом буркнула всем троим: "Приятно
познакомиться" - и самозабвенно продолжала:
- Так вот, учтите, я, конечно, не стану говорить, будто я сразу во
всем разобралась. Сначала я решила, что это мой сосед, ну, тот бедняга,
которого убили. Я велела проводнику проверить, заперта ли дверь между
купе, и, конечно же, засов не был задвинут. Но я сразу приняла меры.
Приказала проводнику задвинуть засов, а как только он ушел, встала и для
верности придвинула к двери еще и чемодан.
- В котором часу это произошло, миссис Хаббард?
- Не могу вам точно сказать. Я была так расстроена, что не посмотрела
на часы.
- И как вы объясняете случившееся?
- И вы еще спрашиваете? Да, по-моему, это ясно как день! В моем купе
был убийца. Ну кто же еще это мог быть?
- Значит, вы считаете, он ушел в соседнее купе?
- Откуда мне знать, куда он ушел? Я лежала зажмурившись и не открыва-
ла глаз.
- Значит, он мог удрать через соседнее купе в коридор?
- Не могу сказать. Я же говорю, что лежала с закрытыми глазами, - и
миссис Хаббард судорожно вздохнула, - Господи, до чего я перепугалась!
Если б только моя дочь знала...
- А вы не думаете, мадам, что до вас доносились звуки из соседнего
купе - из купе убитого?
- Нет, не думаю. Мистер... как вас... Пуаро. Этот человек был в моем
купе. О чем тут говорить, у меня ведь есть доказательства, - миссис Хаб-
бард торжественно вытащила из-под стола огромную сумку и нырнула в нее.
Она извлекла из ее бездонных глубин два чистых носовых платка основа-
тельных размеров, роговые очки, пачку аспирина, пакетик глауберовой со-
ли, пластмассовый тюбик ядовитозеленых мятных лепешек, связку ключей,
ножницы, чековую книжку, фотографию на редкость некрасивого ребенка, не-
сколько писем, пять ниток бус в псевдовосточном стиле и, наконец, метал-
лическую штучку, оказавшуюся при ближайшем рассмотрении пуговицей.
- Видите эту пуговицу? Ну так вот, это не моя пуговица. У меня таких
нет ни на одном платье. Я нашла се сегодня утром, когда встала. - И она
положила пуговицу на стол.
Мсье Бук перегнулся через стол.
- Это пуговица с форменной тужурки проводника! - воскликнул он.
- Но ведь этому можно найти и естественное объяснение, - сказал Пуа-
ро. - Эта пуговица, мадам, могла оторваться от тужурки проводника, когда
он обыскивал купе или когда он стелил вашу постель вчера вечером.
- Ну как вы все этого не понимаете - словно сговорились! Так вот слу-
шайте, вчера перед сном я читала журнал. Прежде чем выключить свет, я
положила журнал на чемоданчик - он стоял у окна. Поняли?
Они заверили ее, что поняли.
- Так вот, проводник, не отходя от входной двери, заглянул под полку,
