"скворечники" дачных домиков вдали, кучки пожухлых, так и не сожженных
листьев. Чистый свежий воздух, восхитительный дух мокрой земли и прелых
листьев. Запахи жизни.
Сергей сделал шаг, склонился над Дрыном. Дрын, открыв рот, низко гудел:
Ммммммммм... У Дрына сегодня день рождения. Как удачно. Был бы это обычный
день, ему, наверное, не дали бы выпить "обезбаливающего" перед смертью.
- Дай пистолет, - сказал Сергей, не оборачиваясь.
- Обойдешься, - равнодушно ответил Метла. Курлов понял, что сморозил
глупость: если у него окажется пистолет, то неизвестно, как повернется дело.
А сейчас все известно. Только...
Сергей не знал, куда бьют в таких случаях. Он неуклюже примеривался, но
Лоб помог - сказал:
- Бей в лоб, дурило. Чего думать?
Если бы все это происходило в другом климатическом поясе - тогда другое
дело. Сергей послал бы их подальше. В песках, например, тело может лежать
годами и все равно не завоняется. Он бы просто усох, и все. Мумифицировался.
И родственникам тогда не пришлось бы блевать на похоронах. А это очень важно
- чтобы родственники не блевали на похоронах...
Сергей зажмурился и ударил.
Попал в лицо, в самую середину. Курносый нос Дрына пропал в глубокой
красной траншее, потерялся. Гудение прекратилось.
Метла недовольно сказал:
- Ты ж смотри, дурак, куда бьешь.
- Ладно, - сказал Сергей. Сознание не работало. Только рефлексы. И
главным сейчас являлся врожденный рефлекс выживания.
* * *
- Я из "Визиря" звоню, - прохрипела трубка голосом Паршнова. - Есипенко
до сих пор нет на работе.
Денис прижал трубку плечом и вкрутил сигарету в мундштук. Редкое дело
проходит гладко и без неприятных сюрпризов. Несмотря на небольшой опыт, он
уже уяснил эту закономерность.
- Так что делать? - допытывался Паршнов.
- Узнай, когда у них начинается рабочий день, - сказал Денис.
- Грузчики приходят в семь, сейчас у них уже обед начинается.
Денис посмотрел на часы: без четверти двенадцать.
- Домой звонил?
- Звонил, - хрипнула трубка. - Никого.
За неполные полгода, проведенные в горпрокуратуре, Денис выучился
нескольким мастерским ругательствам. Учителями были Кравченко и Снетко, в
чьих устах обычный мат звучал, как скрипка Гварнери. Сейчас Денис вспомнил
один анатомический этюд и громко произнес его вслух.
- Не понял, - сказал Паршнов.
- Будь там, мы приедем - разберемся, - сказал Денис. - И проследи, чтобы
главный начальник - как он там у них называется... был на месте.
Денис убрал бумаги в сейф, накинул плащ, сосчитал сигареты в пачке. Мало.
Надо будет купить по дороге.
Вот незадача... После проведенной Курбатовым проверки дела прокурор дал
санкцию на арест Есипенко. Но кого теперь арестовывать? Куда же делся этот
Дрын? Причем пропал он не вчера и не позавчера, а именно сегодня! Тоже
совпадение? А если окажется, что он убит?!
У Дениса похолодела спина. Да нет, ерунда... Только в примитивных
детективах главным мафиози оказывается прокурор... Да Степанцов и не похож
на мафиози! К тому же его сомнения вполне обоснованны: когда в деле замешана
родственница губернатора, любой постарается перестраховаться. Обычный
чиновник, дрожащий за свою задницу и свое кресло.
От такого привычного объяснения Денис сразу успокоился. Но не слишком ли
много совпадений?
Сомнения грызли Дениса, и всю дорогу он сидел молча, не обращая внимания
на озабоченную болтовню Тани Лопатко.
- Сюда, пожалуйста. Юрий Петрович ждет вас.
Полный человек в синем костюме указал ладошкой на металлическую лестницу,
винтом поднимающуюся к просторному стеклянному "фонарю".
- Осторожнее, пожалуйста.
В любом другом случае Денис пропустил бы Таню Лопатко вперед - но эта
лестница не вызывала у него доверия. Металл тихо гудел и резонировал под
ногами.
- Ваш директор случайно не летает на этой штуке под потолком? - спросила
Таня управляющего, кивнув на "фонарь". Управляющий поднимался последним,
рассматривая ее ноги.
"Плевать, пусть смотрит", - подумала Таня.
- Нет, - просто сказал он. - Не летает.
Когда Денис открыл дверь директорского кабинета, Юрий Петрович Хой уже
улыбался, шагая навстречу с протянутой для приветствия рукой.
- Здравствуйте. Вы из прокуратуры, - утвердительно сказал он.
Денис и Таня поздоровались, кивнули Паршнову, хмуро цедившему минеральную
воду за журнальным столиком.
- Есипенко не появлялся? - спросил Денис.
- Нет, - ответил Паршнов.
- Вчера у него был день рождения, - сказал управляющий. - Возможно, Павел
загулял. Такое иногда случается... Хотя у нас строгая дисциплина!
- Да вы присаживайтесь, - Хой подвинул свободное кресло к Тане. - Чай,
кофе?
- Спасибо, не надо.
Денис отправил Паршнова на квартиру к Есипенко, наказав в случае чего
дверь не ломать, а только опросить соседей. Когда лейтенант вышел, Денис
Петровский сел на его место и повернулся к директору.
- Думаю, вас успели ввести в курс дела, Юрий Петрович, - сказал он. -
Сотрудник вашей фирмы Павел Есипенко подозревается в злостном хулиганстве
и... неосторожном убийстве.
Хой печально кивнул и промолчал.
- У нас есть основания полагать, что его напарник также работает в
"Визире".
- Напарник? - выгнул бровь Хой. - Так Павел был не один?.. Простите, не
знал. Впрочем, грузчики - не мой уровень.
- Нападение на кафе "Пилот" произошло в рабочее время, - вступила в
разговор Таня Лопатко. - Есипенко, согласно показаниям очевидцев, был в
рабочей одежде, напарник - тоже. Они приехали на фургоне, который
принадлежит вашей фирме. Следовательно, они исполняли поручение своего
начальства?
Хой поднял голову, сложил губы в "изюм".
- Это допрос?
- Пока - нет, - сказал Денис. - Хотя допрос - это то же самое, только под
протокол.
- Я понял, благодарю. Отвечу вам тем же: нет. Никаких таких диких
поручений я давать не мог. Наша фирма озабочена тем, чтобы вкусно и сытно
накормить как можно больше людей, а не истреблять их. Пусть даже
непредумышленно. Что касается рабочей одежды, то не знаю, честно говоря,
какую одежду принято теперь называть рабочей. Полгорода ходит друг к другу в
гости в рубище, в котором я бы постеснялся даже картошку копать у тещи. А
фургон... Тут все просто до безобразия. На каждой машине имеется
зарегистрированный номерной знак. Четыре цифры, три буквы - опознать их
легче легкого. Если ваши очевидцы и потерпевшие скажут: да, мы видели фургон
именно с таким номерным знаком, - тогда разговор наш будет иметь конкретный
смысл.
Таня Лопатко посмотрела на Дениса. Обслуга "Пилота" вовсе не рвалась в
свидетели и ничего определенного не говорила, а девчонки не могли даже
толком назвать цвет машины. Денис отвел глаза.
- Хорошо, - сказал он. - Если вы не против, мы взглянем на ваши фургоны.
И на остальное ваше хозяйство тоже.
- Если есть такая необходимость, что ж... - равнодушно пожал плечами Хой.
- Готов пойти вам навстречу. Несмотря даже на то, что соответствующего
разрешения у вас, как я понимаю, нет.
- Это еще не обыск, - сказал Денис.
- Да, конечно... Вал Валыч проводит вас.
Управляющий сделал кислое лицо и улыбнулся.
Они спустились вниз, в "машинный зал" - так с гордостью назвал его Вал
Валыч; молодые люди, сидящие за компьютерами и калькуляторами, видно, решили
сделать себе перерыв: экраны были или пусты, или мерцали цветными пятнами
заставок.
Обошли несколько кабинетов, самый маленький из которых показался Денису
дворцом по сравнению с его конурой в прокуратуре. Внутри было по-похоронному
черно от польской офисной мебели. Воздух кислый. Девицы с нарисованными
личиками, парни в блейзерах, пытающиеся глядеть приветливо; позывные
"Радио-103" из магнитолы; все те же яркие хитроватые загогулины,
проплывающие на экранах мониторов.
Валыч усадил Дениса и Таню в огромный "ЛинкольнБумтаун", они объехали
несколько кафе - стекляшек".
- Судак маринованный с картофелем, шорпа, цыпленок табака, зелень,
фрукты, все свежее, все с пылу с жару, - с гордостью комментировал меню
управляющий. И добавлял: - Может, все-таки пообедаете?
Денис проголодался, но он понимал: если даже они выпьют по чашке кофе,
отношения изменятся - следователи вроде как воспользуются гостеприимством
торгашей, и те будут думать, что их нетрудно приручить.
- Спасибо, мы не голодны, - ответил он за обоих и на всякий случай
посмотрел на Таню, но не понял, одобряет ли она такую принципиальность.
Затем Валыч повез их в гараж, где переодеваются грузчики. В раздевалке
было пусто. Есипенко на место так и не прибыл.
- Никуда он не денется, - с непоколебимым оптимизмом заявил управляющий.
- К завтрашнему дню прочухается и объявится - вот увидите.
На обратном пути в кармане у Валыча запикало. Он достал трубку
радиотелефона, послушал, передал Денису:
- У лейтенанта какие-то новости для вас.
Новости были не ахти.
- Дверь никто не открывает, - сказал Паршнов. - Я обошел дом, глянул на
окна - ничего не видать, кроме занавесок. Опросил соседей по площадке, те
сказали, что видели Есипенко на днях, вчера или позавчера. А вообще он ни с
кем не общается, живет один, иногда пропадает на несколько дней...
- Я понял, - сказал Денис в трубку. - На сегодня все, спасибо.
Вал Валыч был готов отвезти их до самой прокуратуры, но Денис попросил
притормозить возле автобусной остановки.
- Пожалуйста, пришлите ко мне напарника Есипенко, - попросил он
напоследок.
Управляющий невозмутимо кивнул.
Когда Денис с Таней пересели из "Бумтауна" в автобус, мир вокруг них
вдруг опростился и потускнел. Ехали почти не разговаривая. День получился
неудачным, Денис испытывал едкое, как изжога, чувство досады.
- Зря не поели, - сказала вдруг Таня Лопатко. - Можно было отдать деньги,
чтобы не одалживаться.
- Взяли бы они твои деньги, - буркнул Денис. - Можем зайти в "Космос",
закажем жульен или яичницу.
- Ага... Получается, что я напросилась!
- Что-то я тебя не пойму...
Денис повернулся к Лопатко. И только сейчас, в тусклом свете уходящего
осеннего дня, заметил нечто странное в ее лице. Макияж. Юрист второго класса
Лопатко была в макияже! Между бровями и веками лежали цветные тени, ресницы
удлинились раза в полтора (искусственные!), на скулах алел треугольный
румянец, губы тщательно подведены... Таня ведь никогда не красилась. Изредка
на ее лбу или вокруг губ появлялись следы тональной пудры - но только чтобы
скрыть предательский прыщик. В ее сумочке, кроме портмоне, ключей и носового
платка, не было ничего. Никаких тюбиков, никаких флакончиков, никаких
женских штучек-дрючек...
- ...А? - переспросил Денис, вдруг обнаружив, что Таня Лопатко тоже
смотрит на него и под слоем кирпичносливочного крема на ее лице проступает
взаправдашний румянец - куда гуще искусственного.
- Ты чего уставился? - повторила Таня с каким-то раздражением.
- Ничего, - сказал Денис.
Таня, тряхнув волосами, резко отвернулась к окну. Под маленьким ухом
затрепыхалась золотая сережка с прозрачно-фиолетовым камешком. Сережки Таня
Лопатко тоже никогда не носила. Никогда. Денису показалось, что сейчас он
услышит по-девчоночьи обиженное: "Дурак". * - *
- Кто такая Валерия? - спросила мама за ужином.
Вкуснейший на свете сырный суп - еще одна драгоценная семейная реликвия,
доставшаяся в наследство от б-на В: Л. Де Фернеса, - сразу как-то
обезвкусился.
- Почему ты спрашиваешь? - Денис поднял голову от тарелки.
- Она звонила часа полтора назад, ты еще был на работе. Это твоя девушка?
- Не знаю, - сказал Денис, подумав. - Возможно.
