- Извини, - сказал Денис. - Как ты думаешь - почему остальные не пришли?
Старыгин-младший еще немного "понюхал" страницу, потом заложил ее
спичкой. Поднял голову, сказал:
- Не знаю.
Снова открыл книгу и продолжил чтение.
- Ну вот твои родители, - не отставал Денис, - они ведь тоже не пришли,
хоть и знали, что от них кое-что зависит. Это что: брезгливость, нежелание
тревожить старые раны?..
- Страх, - сказал Виталий. - Отец боится, что, когда увидит берлогу этого
убийцы, он потом подожжет весь дом. Сколько там этажей - пять? девять? Все
равно не удержится, придет как-нибудь под вечер, подожжет.
- Но ведь Есипенко мертв.
- Отцу плевать. Жора всю семью кормил.
- А ты...
- Я учился. Брат сказал, чтобы я учился. Большие деньги зарабатывал,
хватало и на учебу мою, и на дом. На все хватало.
Шофер резко, с нервами, притормозил перед светофором, Денис ткнулся лбом
в спинку переднего сиденья.
- А евреев почему не любишь? - спросил он Виталия.
Тот опять читал, прислонившись плечом к окошку.
- Долго рассказывать.
На квартире Есипенко их ждали Паршнов с понятыми - тихими пожилыми
супругами, принаряженными, словно на праздник. Работы для Дениса было
немного, поскольку Дрын обходился минимумом обстановки: четыре стула,
диван-кровать, подсервантная тумба, уставленная посудой, платяной шкаф,
холодильник, - и огромный, в полстены телевизор "Филлипс" с высокими
колонками.
- Посмотри, нет ли тут знакомых вещей, - Денис распахнул дверцы шкафа.
Виталий подошел, заглянул, засунул в ворох вещей обе руки и принялся
сноровисто их перебирать.
- Вот, кажется, Жорина... Он ее как раз перед последним рейсом купил.
Виталий вытащил короткую кожаную куртку апельсинового цвета, почти новую.
- Да, точно, вот тут пятнышко...
В тумбе валялись несколько книг и видеокассеты, там же находилась
картонная коробка, в ней пар пять наручных часов - с ремешками и без
ремешков, все недорогие массивные в хромированных и обтянутых резиной
корпусах, с пестрыми циферблатами...
Денис поставил коробку на стол.
- А здесь нет ничего знакомого?
Помрачневший после первой находки Виталий поворошил тонкой рукой
хромированно-резиновый клубок, взял один корпус, повертел и бросил, потом -
другой.
- Да, вот они, - сказал он, подходя к Денису и передавая ему часы. - Тут
даже надпись выгравирована: "Жорка, не спи, держи баранку. Капитан Вайт.
14.06.93". Это я ему подарил, когда первый курс закончил.
Денис взял часы, недоверчиво посмотрел на надпись.
- Капитан Вайт?
- Ви-Ай-Ти - от слова "Виталий", - сказал Старыгинмладший.
- Сейчас ты весь такой ортодоксальный, не похоже это на тебя. Ви-Ай-Ти...
- Это было три года назад.
Спокойные выразительные глаза.
- Хорошо, - кивнул Денис. - Тогда составим протокол, и-по домам.
К пяти часам с делами было покончено, квартира опечатана, протокол -
подписан.
- Извини, конечно, - сказал Денис Старыгину-младшему, когда они вышли на
улицу, на скользкий от листьев асфальт. - Но вот ты говоришь: Жора
зарабатывал большие деньги, всю семью кормил, тебя на ноги ставил. А как ему
удавалось зарабатывать столько?
Виталий достал из кармана платок, деликатно промокнул им ноздри. И сказал
вдруг как ни в чем не бывало:
- Он наркотики возил - героин и коку. Для протокола я это не повторю, а
вы никогда не сможете доказать, что я что-то знаю и скрываю.
Денис закурил, совсем забыв про любимый мундштук. Виталий отвернулся от
летящего в его сторону дыма.
- Жора в "Пирожок" пошел работать, когда у отца инфаркт случился, а меня
с филфака поперли. Он иногда по две тысячи баксов в месяц приносил. Матери
цветы покупал, когда шел с работы.
- Так, значит, именно в "Пирожке" он занялся наркотиками?
- Да.
- И там до сих пор...
- Не знаю. И не спрашивайте лучше. Ненавижу евреев и наркоманов... Никого
так не ненавидел. Только говорить все равно ничего не буду.
- Твой брат зашибал деньги на этих самых наркоманах.
- Да! А я на эти деньги учился! Кватроченто, Козимо Медичи, Брунеллески"
Мазаччо, Альберта и Гиберти!.. Через год с университетской коркой я смогу
свалить отсюда в Москву или даже в Милан, найти приличную работу, купить дом
и оригинал Климта на стену б гостиной - именно этого Жорка и добивался! Он
знал, что сам никогда не выйдет в люди, так и будет крутить свою баранку,
пока не свихнется, а я - я умный, я выйду! Вам понятно?..
- Понял, не переживай.
Глаза Виталия превратились в щелки-доты. Лицо напряглось, разбухло,
огрубело. Сейчас Денис видел перед собой единокровную копию Жорика
Старыгина, шоферюги.
- А на какие деньги ты собираешься учиться последние три семестра?
- Осталось еще кое-что, - Виталий сунул руки в карманы пальто, подвигал
бровями, словно пытаясь вернуть на место свое прежнее лицо. - Родители
сказали, чтоб доучивался... Там как раз хватит, копейка в копейку. Жорка
будто знал, что так оно все и выйдет.
- Ты, наверное, в семье любимчик, - предположил Денис.
- Не грузите, пожалуйста, - поморщился Виталий.
- Жору из-за тебя убили, а ты не хочешь помочь мне поймать тех,
остальных.
- Это твоя... ваша работа, зачем я стану помогать? Брату от этого ни
жарко ни холодно.
- У тебя другое призвание, конечно.
- Вот только не надо, ладно? Если бы вы там поменьше кофе пили, давно бы
уже поймали всех, кого нужно. В городе поставщики наркотиков друг другу на
головы лезут, рвут клиентов, налаживают сбыт на чужой территории. Жора
наверняка тоже перешел кому-то дорогу. Этот... Есипенко - где он работал?
Вот там и копайте, прямо на рабочем месте. Там наверняка тоже наркотики,
оружие. Все что надо.
Денис бросил окурок под ноги, наступил. Странная штука: ведь сколько
героина и прочей" дряни продается для того, чтобы кто-то мог стать ученым,
кто-то - артистом или врачом, возможно, даже наркологом, кто-то - просто
нормальным человеком. И - становятся, в самом деле?.. Денис не знал этого
наверняка.
- Ты знаешь, что я могу добиться конфискации имущества, приобретенного
незаконным путем? И плакали тогда твоя учеба, Милан и Климт на стене
гостиной.
Он знал, что говорит полную ерунду, но хотелось хоть чем-то досадить
этому взращенному на грязные бабки недорослю.
Но тот только презрительно рассмеялся.
- У родственников убитого? Конфискуйте... Если это правильно по вашему
закону. Только лучше бы убийц нашли. И этих, с наркотой. Да у них бы все
поконфисковывали...
Смех прервался.
- Я вас всех ненавижу! И вообще все люди, нормальные люди, вас ненавидят!
Он повернулся и ушел, а Денис остался, неловко топчась на месте. Он
чувствовал себя оплеванным.
* * *
Позвонив в городской ОБЭП, Денис задал интересующие вопросы, и опер,
курирующий общепит, ответил без промедления.
- "Пирожок"? Была такая фирма... Хотели раскинуть сеть недорогих
закусочных: бульон, беляши, яйца... Потом там какие-то неприятности
начались, водителей у них убили, замдиректора с деньгами убежал. Короче,
закрылись. А в связи с чем вопрос?
- Да так. Свидетель про них сказал, хотел уточнить...
- А-а-а... Ну ладно. Во всяком случае, у нас к ним вопросов не было.
"Удивительное дело, - подумал Денис. - Торгуют наркотой почти в открытую,
знает об этом куча народа - и никто им вопросов не задает! Нет, видите ли,
вопросов! Нужен секретный агент в прокуратуре, чтобы вопросы появились!
Только задавать их уже некому: конкуренты постарались, а методы у них очень
эффективные..."
Он зашел к прокурору, коротко доложил суть дела, попросил установить
наружное наблюдение за "Визирем". Диктофона при нем на этот раз не было.
Степанцов слушал молча, уперевшись взглядом в разложенные перед ним
бумаги. После бунта на корабле он держался с молодым следователем сухо и
подчеркнуто официально.
- А чего за ними наблюдать? - вяло поинтересовался он. - Надо не
фантазировать, а расследовать: допрашивать свидетелей, предъявлять
обвинения, проводить обыски, выемки, очные ставки. И направлять дела в суд.
Или приостанавливать их, как того требует закон. А если детективов
насмотреться, так можно десять лет наблюдать да фотографировать. Только это
не дело следователя...
Тем не менее прокурор тут же позвонил Суровцу и поручил организовать
наблюдение за рейсами фургонов, принадлежащих "Визирю" и "Пирожку".
- "Пирожок" ликвидирован, Владимир Иванович, - ненавязчиво подсказал
Денис.
Степанцов пошевелил челюстью, выразительно взглянул на следователя,
сказал в трубку:
- Разберись, что там с этим "Пирожком", может, его уже съели... Тогда
основное внимание - "Визирю".
Потом положил трубку, снова уткнулся в бумаги, буркнул:
- Глупости все это. Просто не хочу, чтобы ты снова начал жаловаться.
- Я не такой уж жалобщик... - несколько обиженно попытался оправдаться
Денис. Но прокурор не собирался выяснять отношений.
- Значит, так, - Степанцов поднял голову и впервые взглянул следователю
прямо в глаза. - Недели две за тебя поработает милиция: прощупает "Визирь",
попробует узнать, не всплыли ли где бывшие владельцы "Пирожка"... Машина
запущена и некоторое время будет крутиться в стационарном режиме. А ты тем
временем подтянешь остальные свои дела. Сопротивление участковым, взятка
Федосова и избиения в вытрезвителе надо направить в суд до конца месяца.
- Там еще сроков навалом, Владимир Иванович...
- Неужели? - Степанцов иронично поднял брови. - Так надо ждать, пока они
пройдут?
- Я понимаю, что при желании вы всегда можете найти для меня горячую
работу наподобие дела Пешнера. Только уговорить меня будет сложнее, чем Таню
Лопатко. Я переверну этот блядский "Визирь" вверх тормашками, я передергаю
за яйца всех, кто работал с Дрыном. И я установлю, кто крутит там шарманку!
Это была дерзость. Брови так и остались реять над удивленно вытянутым
лицом. Прокурор с напряженным любопытством разглядывал не по годам дерзкого
подчиненного.
- Я никого не уговаривал, - сказал он. - И тебя, Денис Александрович,
уговаривать не буду. И не изображай из себя крутого Уокера. Здесь не детский
сад.
- Это я тоже понимаю.
- Вряд ли. Но скоро поймешь.
В последних словах прокурора прозвучала скрытая угроза.
* * *
В этот же день Холмс изложил в докладной Агееву все факты, говорящие о
том, что Степанцов тормозит следствие. И приложил две диктофонные кассеты.
Майор внимательно прочел, подбросил на ладони кассеты.
- Самодеятельность? На что писал?
- Обычный рекордер...
- Самодеятельность... Он шумит и качество записи... А главное - щелкает в
конце. Зачем занимаешься глупостями? Тебя хоть никто не засек?
Холмс помедлил.
- Никто.
- Твое счастье. Бывали случаи, когда после таких проколов людей сжигали
заживо.
- В прокуратуре нет подходящей печи. Да и жечь некому...
- Думаешь?
Агеев надел узкие, без оправы очки, заглянул в какие-то бумаги.
- Наблюдение и прослушка показали, что твой шеф регулярно перезванивается
и встречается с Байдаком. Знаешь, кто это?
Холмс покачал головой.
- Начальник городского квартирного бюро. Владелец фирмы "Елочка" -
торговля недвижимостью. Соучредитель концерна "Застройка" - строительство
коттеджных поселков в престижных районах города. Сейчас осваивает Лысую
гору.
- Ну и что?
- Кандидат в Законодательное собрание области. Друг многих городских и
областных руководителей, - монотонно-продолжал перечислять Агеев. - Друг
Хоя...
- Кого?! - вскинулся Денис. - Хоя я знаю...
И вновь майор не обратил на него никакого внимания.
