ворил о том, что разведчики в Бейруте не бездельничают и не зря едят
свой хлеб.
Потом проводилась операция съема информации: офицер добывания, стра-
хуемый двумя-тремя офицерами обеспечения, несколько часов петлял по кри-
вым и узким улочкам, тщательно проверяясь на каждом углу, чтобы отор-
ваться от "хвоста", и наконец где-нибудь в духовитой кофейне, замызган-
ном переулке, воняющем мусором проходном дворе или в песчаной пустыне
встретился с агентом и принял сообщение. При этом оба рисковали жизнью и
шкурами не в переносном, а самом прямом смысле, потому что Ливан не та
страна, где злоупотребляют судебными формальностями, с задержанного
шпиона вполне могут содрать кожу и бросить труп шакалам.
Полученную информацию доложили резиденту, тот предпринял меры к ее
подтверждению или оценке серьезности источника, после чего направил су-
хие строчки в Москву. По принятой ранее схеме, на этом полномочия ГРУ
заканчивались: информация передавалась в ФСБ и все лавры в случае удачи
доставались контрразведке. Но это дело стало первым, по которому "лету-
чие мыши" сами провели проверку.
В лежащем перед полковником досье находились милицейские материалы
осмотра места катастрофы автомобилей на Ярославском шоссе и копия заклю-
чения экспертизы о том, что взрыв вызван миной нажимного действия, по-
павшей под правое колесо "БМВ-850". От детонации, по мнению экспертов,
взорвался заряд, находившийся в багажнике автомобиля, в отделении для
запасного ската. Как удалось установить мину на асфальте оживленнейшей
трассы да еще придать ей избирательную способность влезть под определен-
ный автомобиль, было непонятно. Удивляло также отсутствие остатков кор-
пуса и химических следов взрывчатки, даже спектральный анализ оказался в
данном случае бессильным.
В папке имелись фотографии взорванных подобным же образом автомобилей
в Триполи, Нью-Йорке и Париже. Жертвами были американские дипломаты, а
ответственность за покушения взяла известная террористическая организа-
ция "Джихад до победы". Наиболее квалифицированными исполнителями "Джи-
хада" являлись Махмуд по прозвищу Шах и Али по кличке Воин. Оба имели
несколько десятков фамилий, оба когда-то учились в Москве. С портретов
смотрели достаточно молодые люди характерной восточной внешности. Семь
дней назад они получили въездные визы в российском консульстве в Дели.
На представленных в консульство фотографиях они выглядели постарше, но
не настолько, чтобы их нельзя было узнать.
В Москве следы Шаха и Воина затерялись, но сегодня группа наблюдения,
взявшая под контроль резидента иракской разведки Ахмеда Турсун-заде, ра-
ботавшего под "крышей" секретаря посольства, зафиксировала его контакт с
террористами. Ахмед отвез их и неизвестного российского гражданина в аэ-
ропорт Домодедово, откуда те втроем улетели на зафрахтованном для пере-
возки азербайджанских гвоздик самолете в Семипалатинск.
Конечный пункт полета своей спецификой насторожил Голубовского, сле-
дом с военного аэродрома немедленно вылетели шесть отборных "торпед"
оперотдела во главе с Карлом. Чуть позже разведчики установили личность
третьего спутника - конструктора портативных ядерных бомб Сливина, и
направленность действий посланцев "Джихада" стала очевидной. Карлу нап-
равили шифрограмму с подробными инструкциями. Теперь оставалось только
ждать. Через несколько часов ГРУ реализует собственную разработку и по-
кажет, что способно успешно тягаться и с несколько ослабевшим ФСБ, и с
набирающим силу ГУО.
Собрав бумаги, Голубовский отправился к начальнику управления, чтобы
доложить об очередном этапе операции.
* * *
Федор Степанович Евсеев уже больше года безуспешно пытался найти при-
менение своим необычным способностям. Оказалось, что в сфере парапсихо-
логии, как, впрочем, и в других областях, позволяющих зарабатывать
деньги, существует жестокая конкуренция и кишмя кишат откровенные мошен-
ники и проходимцы. В центральном академическом институте, изучающем
сверхвозможности человеческого организма, его записали в очередь, растя-
нувшуюся на несколько лет. Отраслевые медицинские и физико-технические
лаборатории относились к человеку со стороны настороженно, сразу же
предполагая корыстные намерения и обман.
Отчаявшись, он пошел в цирк. Но и там подстерегала неудача.
- Дорогой мой, - прочувствованно пояснил администратор, похожий на
постаревшего клоуна. - Зажечь свечу с десяти метров, открыть на расстоя-
нии спичечный коробок, изменить направление полета мяча может любой на-
чинающий фокусник. Правда, вы исполняете это натурально, а он - с по-
мощью специальной аппаратуры, но ведь для публики важно не это! Главное
- зрелищность. Хороший номер разрабатывается несколько лет: оборудова-
ние, декорации, реквизит, костюмы, ассистенты... Его ставят десятилетия-
ми, передают по наследству, продают... А вы выходите и зажигаете свечу.
Ну и что? Разве это сравнится с "огнедышащим" факиром? Или с глотателем
шпаг? Конечно, нет! Если вы приготовите эффектный номер: красивый, весе-
лый, развлекательный, - тогда милости просим! Кстати, вы уже пробовали
где-нибудь с этим работать?
Евсеев попрощался, не ответив на последний вопрос. Он работал на ма-
кетах типового пульта запуска стратегических ракет стран НАТО. И срыв
планового запуска, и несанкционированный пуск получались одинаково ус-
пешно. Но вряд ли с этим номером можно выступать в цирке, тем более что
подписка о неразглашении действует двадцать пять лет... Или газовый кран
на сорока метрах. Или тормозной шланг в несущейся на полном ходу маши-
не... Конечно, ничего красивого, веселого и развлекательного в этом не
было. Последние два эпизода он хотел вычеркнуть из памяти, забыть нав-
сегда, как страшный сон. Но не получалось. И когда он подходил к дверям
своей квартиры в престижном районе столицы, то почти всегда вспоминал,
каким путем заслужил ее.
- Ну что, Федя? - обычным вопросом встретила в прихожей жена. Она ра-
но поседела, располнела и выглядела старше своих сорока девяти. Послед-
ние три года она была безработной и регулярно ходила на биржу труда, что
молодости, естественно, не прибавляло.
Он развел руками. Надежда в чуть выпуклых, начинающих блекнуть глазах
потухла.
- Пособие опять задержали. Придется, видно, продать что-нибудь...
Но и он и она знали: то, что они могут продать, никто не купит. По-
держанные вещи выпали из торгового оборота - исчезли комиссионные мага-
зины и скупки, имущие попросту выбрасывают старье в мусорные баки, а не-
имущие извлекают его оттуда, но это перераспределение носит безвозмезд-
ный характер.
- Может, квартиру... Переедем на окраину... Какая нам польза от этого
центра?
Федор Степанович вспыхнул. Квартира была действительно их единствен-
ной ценностью. Он заплатил за нее жизнями двух людей и собственной ду-
шой.
- А что потом? - раздраженно закричал он. - Деньги сожрет инфляция, и
что ты будешь продавать через месяц или через год?
Коротко позвонили в дверь. Не успевший разуться Федор Степанович
щелкнул замком. На пороге стоял строго одетый человек со строгим офици-
альным лицом.
- Товарищ Евсеев? - человек извлек красное удостоверение, раскрыл,
приблизил и спрятал - все одним отработанным движением. - Генерал Верли-
нов приглашает вас для консультаций.
- Верлинов? - переспросил индуктор. Он порвал с прошлым и предпочел
бы никогда не слышать это имя. Но генерал всегда держал слово и хорошо
платил.
Федор Степанович переглянулся с женой. Та связывала фамилию Верлинова
с постоянной работой супруга, солидным заработком, премиями к праздникам
- Вряд ли она поняла бы его принципиальность и одобрила отказ. Особенно
при сложившихся обстоятельствах.
Через час Федор Степанович вошел в кабинет к Верлинову. После корот-
кой убедительной беседы, на которые генерал был мастером, он лично про-
водил индуктора в комнату, где перед большим плакатом и горой чертежей
задумчиво сидели два человека.
- Лыськов, - мрачно представился полноватый пожилой мужчина, озабо-
ченно потирая подбородок.
- Самохин, - растрепанный нервозный тип с отрешенным от всего мирско-
го взглядом напоминал безумного изобретателя из западного триллера.
На плакате изображался в разрезе конусообразный предмет, похожий на
снаряд. Витавшее в комнате напряжение было напрямую связано с этим пред-
метом.
- Похоже, решения нет, Валерий Антонович, - глядя в сторону, сказал
Лыськов. - Может, Князев или Лавров что-нибудь нащупают...
Верлинов покачал головой. Он очень плохо выглядел: черты лица заост-
рились, запали глаза, посерела кожа.
- Князева нет в Москве, уехал и никаких следов. А Лавров выбросился с
балкона прошлым летом. Выпил бутылку водки и прыгнул.
Движением руки генерал пресек поток сожалений и вопросов.
- Объясните товарищу Евсееву, как включить двигатель подземохода. В
принципе. Если бы к нему можно было подобраться.
- Тогда бы никакой проблемы и не было, - раздраженно оскалился Само-
хин. - Есть рукоятка в аварийном лючке, можно закоротить группу запус-
ка...
- Вот и расскажите это Федору Степановичу. Очень подробно и наглядно.
Чтобы он мог все хорошо представить.
- Мне нужны фотографии, - вмешался индуктор. - А еще лучше - соот-
ветствующие детали. Эта рукоятка, например...
- И что это даст?! - вскинулся Самохин.
- Не вдавайтесь в частности, - холодно сказал Верлинов. - Объяснить,
показать фотографии и детали. Ясно?
Лыськов и Самохин кивнули.
* * *
В своем огромном, отделанном мореным дубом кабинете адмирал флота Ис-
томин не был похож на тракториста, и ни одной бабке, если бы она сумела
просочиться сквозь многочисленные посты Главкомата ВМФ, не пришло бы в
голову предлагать ему магарыч. Обстановка власти и строгий, расшитый зо-
лотом мундир облагораживали внешность, и средней руки физиономист не ус-
мотрел бы черт бабника и выпивохи в лице крупного военачальника и ответ-
ственного государственного деятеля. Сейчас маленькие глазки лучились не
хитростью, а гневом, и стоящий на ковре перед массивным столом Косилкин,
несмотря на контр-адмиральскую форму, выглядел нашкодившим мальчишкой.
- Что я должен был сказать министру... твою мать? - гремел главком. -
Он получил первостатейный пропиздон, когда ноту американцев прочли там,
наверху! И сам не мог ничего объяснить! А потому потребовал объяснений с
меня! Ты соображаешь, что это значит?!
Косилкин скорбно кивнул. Он понимал, что стоит на краю. При скандалах
такого масштаба личные дружеские отношения ничего не значат. Правда, об-
щие дела, особенно денежные, могут сыграть свою роль. Но лишь до опреде-
ленного уровня скандальности. Как только ситуация станет критической,
вступает в силу принцип "каждый за себя", и тогда рубятся все связи, без
разбора, в жертву приносится любой, кого удается подсунуть вместо себя.
- Ни хера ты не соображаешь! Знаешь, что они написали? - Истомин на-
дел узкие очки и заглянул в лист ксерокопии. - "Правительство Соединен-
ных Штатов выражает озабоченность фактом несанкционированного выхода в
открытое море атомного ракетного крейсера "К-755" и утратой контроля за
ним со стороны командования флотом..."
Главком глянул поверх очков так грозно, будто и не выпита ими вместе
бочка водки, заменяющая в руководящей среде пресловутый "пуд соли".
- Факт выхода зафиксирован спутниковым слежением, это понятно... Но
откуда они узнали про несанкционированность и утрату контроля?! - Исто-
мин яростно потряс ксерокопией. - Гонтаря это заинтересовало больше все-
го! Дело пахнет шпионажем в Главкомате! И он поручил ГРУ разобраться во
всем нашем дерьме. А чего разбираться? Про угон знали я и ты! Двое! Я
держал язык за зубами, выходит, ты настучал американцам!
