улицу с развалинами убогих деревянных домишек. Этот район предназначался
под снос, жителей давно отселили, и теперь здесь проживали только бомжи
и самый низший слой криминального люда.
Спрятав пистолет и отряхнувшись, Джафар достал мобильный телефон. В
этот момент линии сотовой связи работали с явной перегрузкой: славянские
бандиты обменивались информацией. Теперь нагрузка добавилась: Джафар
поднял тревогу, и тревога волнами расходилась по рядам дагестанской
группировки. Получивший на время мобильник Шакал доложил Северу, что
Султан и Роберт готовы, а Джафар ушел, но его по пятам преследуют надеж-
ные ребята.
- Он, паскуда, одному нашему палец откусил! - пожаловался "отморо-
зок". - Как волчара, целиком, даже кость перегрыз... Но мы его достанем!
"Облажалиоь, суки", - понял Север, но, как и было договорено, передал
своим "мочить дагестанцев". Команды пронизывали эфир и, подобно молниям,
ударяли с небес в землю. Люди Паши Битка разгромили игровые станки в ра-
йоне речного порта, Боксер превратил водочные склады Роберта в воняющие
техническим спиртом осколки. Погонщик прошерстил рынок, где наряду с да-
гестанцами пострадали и осетины, и азербайджанцы, и кабардинцы. Все зна-
ли, из-за кого началась бойня, а это не добавляло теплых чувств к сосе-
дям по Северному Кавказу. Скорей всего им будут предъявлены претензии по
возмещению вреда.
Локальные вспышки насилия в городе подняли по тревоге всю милицию, но
патрульные машины успевали только констатировать происшедшее и вызывать
"Скорую помощь". По невидимым каналам связи, без радиотелефонов, дагес-
танцы мгновенно получили нужную информацию и мгновенно "легли на дно".
Закрылись коммерческие палатки, снялись с мест наперсточники и лохотрон-
щики, бросили маршруты карманники, спешно расплатившись, ушли из ресто-
ранов гуляющие сыны Кавказа.
Через пятнадцать минут после сигнала Джафара забрала кавалькада чер-
ных, с черными стеклами джипов. По дороге он узнал последние новости.
- Султан еле дышит, - доложил взволнованный Руслан. - В травматологи-
ческую больницу отвезли. А Роберта - в мединститут.
- Поехали к Султану, - приказал Джафар, заменяя расстрелянную обойму.
- И пошли кого-нибудь в мединститут.
К Северу поступила другая информация.
- Они все живы, отвезли в травматологию...
Взбешенный Север набрал номер Шакала.
- Ты что, мудак, охуел! Мы весь город на уши поставили, а ты их от-
пустил!
И, не слушая, что вякал в свое оправдание Шакал, приказал:
- Достать, их в больнице! Ты понял?! Иначе завтра тебя закопают! Нет,
не завтра, сегодня!
Потом Север позвонил Кресту.
- От этих "отморозков" никакого толку! - возмущенно сказал он. - Так
и не довели дело до конца! Джафар и Султан в травматологии... Я послал
их туда...
- Толк уже есть, - не согласился пахан. - Дагестанцы хвосты поджали.
А все думают на молодых. Пусть так и будет. Только вот что... На них на-
деяться нельзя. Сам поезжай, посмотри... Надо будет, вмешаешься.
Тиходонский травматологический институт располагался между старым го-
родом и новым микрорайоном. Когда-то он стоял прямо посередине разнот-
равной, дурманяще пахнущей степи, но постепенно здесь построили теплоэ-
лектростанцию, несколько бензозаправок, склады, возвели остовы трех де-
вятиэтажных зданий, которые так и не достроили, оставив длинные скелеты,
довольно зловеще выглядящие в вечерних сумерках. Короче, степное при-
волье превратилось в обычную промзону, серую и унылую. И пятнадцатиэтаж-
ный, вылинялый дождями корпус института выглядел безрадостно и убого,
как будто сквозь серый бетон панелей просачивались наружу боли и страда-
ния маявшихся в больнице людей.
Больничный комплекс окружала ограда, и, несмотря на просторную терри-
торию, в силу извечного совкового запретительного комплекса, въезд
внутрь был запрещен; Реализовывался этот идиотский запрет с помощью про-
тянутой поперек открытых ворот цепи, конец которой уходил в высокую, как
крепостная башня, бетонную будку. Из-за нехватки средств в больнице не
кормили, лекарств, шприцев, капельниц, "перевязочных средств и всего ос-
тального тоже не было, поэтому нагруженные передачами родственники плю-
хали несколько сот метров до главного входа пешком, осознавая полное
свое ничтожество и бесправие. Такой же путь должны были проделывать и
поступающие больные, если их доставляла не "скорая помощь", а любой дру-
гой транспорт.
Правда, можно было подняться по лесенке к окошку крепостной башни и
засунуть внутрь одну или несколько не слишком крупных купюр, либо пома-
хать прямо из машины красным удостоверением, тогда цепь со звоном опус-
калась на асфальт, и путь открывался. Так преодолеваются все запреты и
ограничения, больше того, именно для этого они и устанавливаются.
Султана привезли в белой машине с красным крестом, у него был в двух
местах пробит череп, сломаны руки и несколько ребер. Через двадцать ми-
нут к преграждающей въезд цепи подъехали два приобретенных на немецких
свалках "БМВ-318" и столь же убогого вида "жигуль-шестерка". На этот раз
сидящий у окошка старичок не получил своей законной мзды, вместо этого
он увидел несколько высунувшихся из автомобильных окон рож, вид которых
действовал убедительнее денег и красных удостоверений. Цепь мгновенно
зазвенела, пропуская кавалькаду на охраняемую территорию.
Вскоре к воротам подкатили три черных джипа Джафара. За непроницаемы-
ми стеклами нельзя было рассмотреть лиц тех, кто сидит внутри, но доб-
лестный страж ворот и не испытывал такого желания, поэтому не мешкая
пропустил и этих гостей. А через несколько минут точно так же поступил
он и с двумя джипами бригады Севера.
Когда Шакал и десять его друзей вошли в приемное отделение, ни мед-
персонал, ни дежуривший в вестибюле милиционер особенно не удивились:
братва частенько попадает в передряги, и тогда друзья спешат проведать
своих.
- Где трое черных с набережной? - спросил Шакал, настороженно зыркая
быстрыми острыми глазками. - Только сейчас должны были привезти!
Дежурный по приемнику удивился.
- Никаких троих не привозили. Был один с черепно-мозговой травмой. А
с набережной он или откуда - я не знаю.
- Ты мне тюльку не гони, - сдерживаясь, сказал Шакал. Он старался
вести себя как авторитетный, солидный вор. Но получалось плохо: на виске
билась нетерпеливая злая жилка, грудь жгли и просились наружу руга-
тельства и угрозы.
- Троих привезли. Джафара, Султана и еще одного. Быстро говори, где
они!
Повышенный голос и нервные интонации привлекли внимание милиционера.
Младший сержант служил второй год, но уже знал, что лучше избегать неп-
риятностей и не связываться с бандитами. Тем более что оружия на
больничный пост не выдавали, и реально он ничего не мог сделать. Только
использовать авторитет формы, которая, впрочем, уже давно не имела авто-
ритета. Но все же он подошел поближе и откашлялся. Шакал обернулся и
несколько изменил тон.
- Это наши друзья. Может, им лекарства нужны, может, еще что...
- Сейчас посмотрим по компьютеру... - Врач нажал клавиши. Он чувство-
вал исходящую от посетителей угрозу и хотел как можно скорее избавиться
от них. Пусть идут куда-нибудь в другое место...
Исполнив свой долг, милиционер вернулся в угол, за деревянный барьер-
чик. Он тоже ощутил волну опасности, показалось даже, что у наглых расх-
ристанных молодых парней под одеждой спрятано оружие. В нормально обуст-
роенном государстве типы, вызывающие опасения у других людей, не должны
свободно ходить по улицам. Но ответственности за ненормальности в госу-
дарственном устройстве младший сержант милиции нести не может и не дол-
жен. Для того чтобы это понять, не нужны специальное образование и
большой опыт службы. Поэтому младший сержант утешал себя тем, что, как
бы ни были неприятны ему эти парни, они полноправные граждане своей
страны, никаких законов не нарушают, а следовательно, никакого вмеша-
тельства с его стороны не требуется. Но ему тоже очень хотелось, чтобы
они ушли и унесли свою потенциальную опасность куда-нибудь подальше. Про
подъехавшие ко главному входу джипы сержант ничего не знал.
На мерцающем синем экране монитора появился список госпитализирован-
ных сегодня пациентов.
- Как их фамилии? - хмуро поинтересовался дежурный врач.
Шакал растерялся.
- Одного зовут Султан, фамилию не знаю... А второй Джафар... Не знаю,
фамилия это или нет...
- Сейчас узнаешь, козел вонючий! - раздался сзади решительный голос,
и быстро обернувшийся Шакал увидел живого и невредимого Джафара, возг-
лавлявшего с десяток затянутых в черные кожаные куртки боевиков. От нео-
жиданности "отморозок" даже потерял дар речи. Он был уверен, что враг
при смерти и лежит на больничной койке, где станет легкой добычей. Сей-
час он понял, что поверил слухам, верить которым не было никаких основа-
ний: Джафар ушел на его глазах, и никто не успел бы уложить его на кой-
ку. Эта задача поручалась ему самому, но он ее не выполнил. И за это
сейчас придется расплатиться.
- Ты что, Джафар, ты же Юрке палец начисто откусил, - заныл он.
Джафар внимательно осмотрел всю команду Шакала, отыскивая знакомые
лица. "Отморозки" сунули руки кто в карманы, кто за пазуху, чернью курт-
ки проделали то же самое. Врач медленно встал и, стараясь не привлекать
к себе внимания, пошел к двери в глубине помещения. Милиционер потянулся
к телефону.
- Я тебе сейчас нос откушу!
Джафар подскочил, схватил Шакала в охапку и действительно укусил за
лицо, нацелившись в нос. В последний миг тому удалось уклониться, и
крепкие зубы горца выхватили кусок щеки. "Отморозок" залился кровью, ис-
тошно закричал и попытался вырваться, но Джафар не отпускал и явно наме-
ревался довести свой замысел до конца. Ермолай пришел на помощь бригади-
ру и вытянул Джафара цепью по спине. Тот охнул и выпустил свою жертву.
Ермолая тут же трахнули арматурным прутом по плечу, он уронил цепь, но в
левой руке у него оказалась опасная бритва, мигом распоровшая и черную
куртку, и бок обидчика.
В следующую секунду в приемном отделении закрутилась жестокая кару-
сель кровавой драки не на жизнь, а на смерть. Один из бойцов Джафара по-
лучил ножом в живот, другому отрезком трубы проломили голову. Шипастый
кастет изуродовал лицо высокого "отморозка", молоток на длинной ручке
раздробил локоть рыжего парня с бритой наголо головой. Цепи свистели в
воздухе, хлестко обвивая разгоряченные тела, сдирая с них кожу и ломая
кости. С сухим звоном арматурный прут сталкивался с отрезком трубы, зве-
нели о кафель выбитые ножи, с треском пропарывали одежду и мягкую плоть
те, которые еще были в деле. Раненые падали на пол, или отбегали в сто-
рону, пытаясь остановить кровь, или продолжали драться.
Ермолай, как обезьяна, прыгал в опасном водовороте, к правой руке
постепенно возвращалась чувствительность, и радиус взмахов отсверкиваю-
щей бритвы увеличился: уже несколько черных курток вышли из игры, зажи-
мая узкие и глубокие порезы...
Милиционер после нескольких безуспешных попыток дозвонился наконец до
дежурного.
- Да, драка... Большая, с ножами, палками...
Он сел на пол, спрятавшись за барьером, чтобы бандиты не увидели, что
он вызывает подмогу. Но и он перестал видеть происходящее.
- Сколько человек дерется? - будничным тоном спросил дежурный.
- Много, точно не знаю...
- Так посчитай!
- Бах! Бах! Бах! - три выстрела рванули замкнутое пространство, дав
понять, что события перешли на другой уровень.
- Стреляют, здесь стреляют! - кричал в трубку младший сержант.
- Кто стреляет? Из чего? Ты скажешь наконец, сколько там человек? -
расспрашивал дежурный.
Он не был идиотом или разгильдяем, просто он являлся маленькой де-
талью громоздкой и неповоротливой машины и действовал в соответствии с
