теми правилами, по которым эта машина работала. Чтобы принять решение,
следовало собрать исчерпывающую информацию, ибо от масштабов драки и ха-
рактера используемого оружия зависело, кого послать на место происшест-
вия: обычный патрульный автомобиль, усиленную группу или дежурный взвод
СОБРа. За ошибочное решение в первую очередь спрашивали с него, поэтому
приходилось перестраховываться. Задавая вопросы, дежурный по райотделу
думал в первую очередь о себе. О том, чего стоит на них ответить, дежур-
ный не думал, потому что это была проблема того, кто просил подмоги.
- Бах! Бах!
Младший сержант, набрав полную грудь воздуха, вынырнул из-за стойки.
Стрелял Джафар. Двумя руками он держал большой черный пистолет, целясь в
прыгающего под пулями Ермолая. Остальные прекратили драку и оцепенело
следили за происходящим.
- Бах! Бах!
Ермолай опрокинулся на спину.
Воздух кончился, и милиционер снова нырнул под стойку.
- Их человек двадцать, стреляет один, из пистолета, он убил парня - я
сам видел!
- Вас понял! - невозмутимо отозвался дежурный. - Поднимаю СОБР. Ждите
подмоги.
В трубке раздались гудки. Младшего сержанта трусило, словно в лихо-
радке. По многочисленным фильмам он знал, какой может оказаться его
судьба: убийца подойдет к стойке, перегнется через нее и спокойно выпус-
тит несколько пуль ему в голову. Чтобы не оставлять свидетелей.
- Бах! Бах! Бах! - раздалось от входной двери, и звук этих новых
выстрелов был уже другим, милиционер решил, что это прибыл СОБР. Правда,
тогда выходило, что спецотряд летел на крыльях, но о лихих спецназовцах
ходило столько легенд, что младший сержант готов был в это поверить, тем
более что поверить в то, во что хочется верить, очень легко.
Но это, конечно же, был не СОБР. В вестибюль больницы ворвалась бри-
гада Севера. Пистолеты были у троих - у самого Севера, у Гришки и у Сил-
ка. У остальных - ножи и залитые свинцом резиновые шланги. Но когда идет
перестрелка, холодному оружию делать нечего. Поэтому Север с порога отк-
рыл огонь в Джафара, тот заскочил за выступ стены и ответил, Севера под-
держали два друга... При соотношении три ствола против одного преиму-
щество "беретты" перед "макарами" утрачивается, Джафар прекратил
стрельбу и бросился в глубину помещения. Север погнался за ним, Гришка и
Силок бежали следом. Остальные вместе с ободрившимися "отморозками" при-
нялись добивать джафаровских бойцов. Те, вяло сопротивляясь, бросились
наутек: кто прямо сквозь окно выбросился на улицу, кто прорвался к вход-
ной двери, кто побежал в глубину больницы.
Джафар выскочил в длинный коридор, сбив с ног полную медсестру, выбе-
жал к черному ходу и с облегчением вырвался на улицу. Звериное чутье
подсказало, что не следует бежать дальше, подставляя спину под выстрелы
преследователей. Увидев маленький неработающий фонтан, он спрятался за
ним и навел "беретту" на дверь черного хода. На свою беду первым появил-
ся обогнавший Севера Силок.
- Бах!
Пуля вошла ему в середину груди. Безжизненное тело шмякнулось о ка-
менные ступени. Больше в проеме никто не появлялся.
Джафар отполз, потом побежал, сильно пригибаясь к земле. Достаточно
отдалившись от здания, он выпрямился и перевел дух; Но туг же вой сирены
заставил его вновь пригнуться и завертеть головой. К больнице под мигаю-
щим синим маячком несся автобус СОБРа. Джафар достал платок, быстро об-
тер пистолет и сунул в щель между железобетонными плитами, грудой нава-
ленными в ожидании какого-то строительства. Затем быстро, но без паники
пошел к забору и перелез через него как раз в тот момент, когда автобус
въезжал во двор больницы.
Через несколько минут одетые в бронежилеты и черные маски собровцы
взяли ситуацию под контроль. Убитых и раненых поскладывали у стены, уце-
левших положили мордами на асфальт. Тех, кто успел выбежать во двор,
преследовали так же неотвратимо и целеустремленно, как гончая травит
зайца. Фигура с черным лицом довольно быстро сокращала дистанцию и в
прыжке сбивала преследуемого наземь, так что в себя он приходил минут
через пятнадцать.
Кроме Джафара, сумели уйти Север с Гришкой и Шакал. Однако и ос-
тальных задержанных освободили: кого через три часа, кого - через трое
суток. Оружие все успели выбросить, признательных показаний никто не да-
вал, получалось - преступников среди них нет, одни потерпевшие. Обесси-
левшая за последние годы Фемида снисходительно поверила в объяснения о
беспричинном нападении неизвестных. Вдвойне не повезло шестерым убитым:
на них и взвалили ответственность за нападение...
А Джафар, добравшись до дома, собрал своих ближайших соратников и на
Коране поклялся отомстить врагам. Весть об этой клятве быстро распрост-
ранилась по Тиходонску и всерьез озаботила братву. Все знали Джафара и
знали, что такими клятвами не шутят.
Глава четвертая
НРАВЫ УГОЛОВНОЙ СРЕДЫ
Я к вам пишу - чего же боле?
Что я могу еще сказать?
Теперь, я знаю, в вашей воле
Меня презреньем наказать.
Но вы, к моей несчастной доле
Хоть каплю жалости храня,
Вы не оставите меня.
Из письма Татьяны к Онегину.
А. С. Пушкин
В любой сфере человеческой жизнедеятельности существует множество
достаточно устойчивых нравоучительных сентенций, изначально предполагае-
мых правильными, но на самом деле таковыми не являющимися. В юриспруден-
ции к ним относятся утверждения типа: "Жестокость наказания не способна
предотвратить преступление", "Смертная казнь - нарушение прав человека",
"Преступники - такие же люди, как и все остальные"...
В основе перечисленных высказываний лежат прекрасные человеколюбивые
чувства и высокоидейные побуждения, они подкрепляются аморфными, расп-
лывчатыми и малоубедительными аргументами и никем не подтвержденными
фактами, например, таким, что в средневековом Париже воры-карманники
якобы активно опустошали карманы горожан, собравшихся поглазеть на казнь
очередного разбойника.
Но абстрактный гуманизм, как водится, превращается в свою противопо-
ложность: российское государство расплодило невиданное числом чрезвычай-
но жестоких преступников, беспрепятственно расправляющихся с ни в чем не
повинными гражданами под благожелательный аккомпанемент разномастных
"борцов за права человека", отличительной чертой которых является, с од-
ной стороны, ущербность, страх перед властью и полная личная никчем-
ность, а с другой стороны - завышенный уровень притязаний, разницу между
которыми они и компенсируют вроде бы оппозиционной правозащитной дея-
тельностью.
Между тем многочисленные туристы, побывавшие в последние годы в Сау-
довской Аравии или Объединенных Арабских Эмиратах, взахлеб рассказывают
о полном отсутствии там преступности и связывают это не с чьей-то право-
защитной трепотней или "хорошей профилактической работой", а с беспощад-
ным исламским законом и сохранившейся практикой публичных казней.
Утверждение о том, что все люди одинаковы и преступник ничем не отли-
чается от добропорядочного законопослушного гражданина, относится к од-
ной из вышеупомянутых сомнительных истин. И дело даже не в том, что одни
люди с легкостью, не испытывая угрызений совести, совершают такие зло-
действа, о которых нормальный человек не может даже подумать без содро-
гания. Дело в том, что наряду с обычным человеческим обществом, парал-
лельно, а часто и пересекаясь с ним, существует огромный и жуткий уго-
ловный мир. В нем правят бал вовсе не "обычные" люди, такие, как мы с
вами, а биологически схожие с людьми, но совершенно другие в социальном
смысле существа, создающие свою субкультуру, собственную мораль, особые
правила и нормы поведения.
Преступники создали свой сленг, который не понимают нормальные люди.
"Блатная феня", или "музыка" - это особый язык, на нем нельзя разговари-
вать о возвышенном или прекрасном, у него совершенно другие задачи и
специфическая смысловая нагрузка, поэтому Татьяна Ларина и превращается
в воровку и проститутку, Евгений Онегин - в "идейного шпанюка", а Гамлет
- в крутого блатаря.
Они разработали систему татуировок, несущих немаловажную коммуника-
тивную нагрузку: характер, расположение и содержание картинок отражают
криминальную биографию их носителя, его преступный опыт и положение на
иерархической лестнице, это своего рода паспорт, удостоверение личности,
опознавательный знак, по которому угадывают своего.
Избыток свободного времени и недостаток свободы делают людей чрезвы-
чайно изобретательными, поэтому зеки придумали тысячи всевозможных ухищ-
рений: "мастырок", "примочек", "подлянок", "заморочек", направленных на
то, чтобы увильнуть от работы, попасть в больницу (они ласково называют
ее больничкой), уйти в побег, провести время и развлечься, наказать со-
товарища за какой-то подлинный или мнимый проступок, поглумиться над ад-
министрацией, поддержать посаженных в карцер, просто выделнуться и пока-
зать свой характер.
Несмотря на режимные мероприятия, камеры тюрьмы или следственного
изолятора общаются между собой с помощью зековского телефона - приложен-
ной к стене или трубе кружке, выкриков в заплетенное проволокой и закры-
тое решеткой и "намордником" слепое окно, оставленной в прогулочном дво-
рике малевки, для более материального общения они соединены "дорогами"
из ниток, по которым "гоняют коней" - передают записки, чай, деньги,
наркоту... Администрация регулярно обрывает нитки, но они появляются
вновь, словно паутина, без конца воспроизводимая не знающим усталости
пауком.
Существует связь даже между зонами, расположенными в разных концах
страны: очередной этап приносит то "постановочное письмо", то деньги в
общак, то устное сообщение для Смотрящего, то решение последней сход-
ки... Если надо передать чтото очень важное или расправиться с укрывшим-
ся за решеткой иудой, с воли направляется "десант" - специально подоб-
ранный человек умышленно "берет срок" и выполняет поручение "бродяг".
Уголовный мир - неважно, в зоне ли, на воле - живет не по законам
Госдумы или президентским указам, а по своим "законам", "понятиям", ре-
шениям сходок. И эти правила соблюдаются куда строже писаных официальных
постановлений. Больше того, в последнее время они вытесняют настоящие -
слабые и бездействующие законы. Уже вполне легальные бизнесмены при воз-
никновении материального спора обращаются не в арбитраж с его многоме-
сячной волокитой и зачастую неисполняемыми решениями, а к авторитетам,
которые без всякой бумажной карусели и переносов заседаний разрешат спор
на месте, с гарантией обязательного исполнения.
Так бизнес сливается с криминалом, "черные", плохо отмытые деньги
направляются на политическую борьбу, в кресла руководителей фирм, мэров,
губернаторов, президентов в изобилии плодящихся банановых суверенных
республик усаживаются деятели, чьи отпечатки пальцев еще хранятся в дак-
тилоскопических картотеках органов внутренних дел, хотя и имеют тенден-
цию к постепенному исчезновению из оных.
"Блатную музыку" все чаще можно услышать не только в бытовой сфере,
но и в коридорах Госдумы, аппарате правительства, президентском окруже-
нии. Наряду с этим все чаще отклоняются законопроекты о борьбе с прес-
тупностью и укреплении правоохранительных органов, все чаще принимаются
