киза с перекошенной харей и занесенным для удара кухонным топориком...
Хрясь! И разрубила грудную клетку. Он в горячке оттолкнул ее и выбежал
из квартиры, еще пакет успел схватить... А на улице упал и через пару
часов умер в больнице. Но дать показания успел...
Светка сняла простыни.
Маркиза сделала приглашающий жест.
- Идите, девочки, послушайте про мою судьбу...
- Сейчас, Люда, идем, - ответила Светка.
На соседней шконке Жало за пару банок консервов делала наколку одной
из "машек". Три обычных иголки были связаны белой ниткой, Жало окунала
острые концы в банку с тушью и наносила очередную точку. Точки должны
были образовать яблоко с черенком и листиком, под ним курчавилась над-
пись: "Петя, 1 января 1993 г." - дата, когда неизвестный Петя сломал
"машке" целку. На лежащем рядом образце яблоко выглядело красивее и ров-
нее, чем на девичьем бедре.
Это дело обычное: чтобы сделать хорошую наколку, нужен большой опыт и
крепкая мужская рука. В женских зонах картинки гораздо примитивнее, да и
выполнены намного грубее. А у малолеток опыта и вообще с гулькин хрен...
Поэтому чаще колют тексты или хитроумные сокращения с двойным смыслом,
например "Лебеди". При чем здесь птицы? Да ни при чем. На самом деле это
значит: "Любить его буду, если даже изменит". Или на внутренней поверх-
ности бедра банальное: "Только для мужа". И стрелочка, чтобы никто не
засомневался, что именно имеется в виду. Противоречивость надписей нико-
го не смущает: на левой ляжке можно пригласить всех: "Добро пожаловать",
а на правой предупредить: "Посторонним вход воспрещен".
Светке еще на воле один мужик наколол на жопе мушку, больше она укра-
шаться не хотела. В зоне оно вроде как престижно и авторитету спо-
собствует, только домой вернешься, а там все по-другому: разденешься, и
сразу видно, что срок мотала. По-хорошему, с наркозом, сводить их очень
дорого, девчонки мешают марганец с серой, мочат водой и прибинтовывают к
нужному месту - слой кожи и разъедает... Со второго-третьего раза можешь
отделаться от своей красоты, только рубец-то все равно на всю жизнь ос-
танется. Потому она и Зойку отговаривала, но та, дуреха, решила на бедре
наколоть тюльпан, обвитый колючей проволокой, - это означает, что шест-
надцать лет исполнилось в зоне.
"Семья" у Светки с Зойкой оказалась крепкой, за год ни разу не поссо-
рились. Перед тем как Светке уйти на УДО, они с "половинкой" порезали
пальцы, смешали кровь, накапали на бумажку с клятвой верности друг дру-
гу, а бумажку сожгли и пепел развеяли по зоне. Теперь они по зоновским
понятиям стали как родные. И одна ни при каких обстоятельствах не могла
предать другую.
* * *
Приятель Кривули Каратист оказался действительно здоровенным парнем -
под метр девяносто и за сто килограммов веса.
- Сергей, - представился он, пожимая руку Алексу. Кривуля одобри-
тельно наблюдал за процедурой знакомства. Он знал, что это очень важный
момент, много значащий для будущего дела. Да и Алекс вдруг ощутил, что
треп кончился, он вплотную подошел к черте, за которой обратного хода не
будет. Внезапно делать последний, решающий, шаг расхотелось.
- По граммулечке? - предложил Кривуля.
Знакомство состоялось в массажном кабинете спортивного комплекса
"Прогресс". Раньше он располагался в небольшом закутке перед входом в
сауну, но недавно со стороны парка возвели пристройку, и теперь хо-
зяйство Кривули значительно расширилось: просторный холл, кабинет, при-
емная, раздевалка... В пристройку можно было войти из парка и из основ-
ного здания, но последнюю дверь массажист запирал изнутри и пользовался
ею только тогда, когда надо было попасть в сауну. Неизвестно откуда взя-
лась хорошая мебель, дорогие шторы на окнах, необходимое оборудование.
- Ну ты и устроился, - восхищенно осмотрелся Алекс. - Как сумел?
- Спонсоры помогли, - пояснил массажист, но в дальнейшие подробности
вдаваться не стал.
На высокий и узкий массажный стол хозяин постелил газету, выставил
две поллитровки, упаковку пива, вареную картошку и связку серебристых
таранок.
- Что за водка? - Алекс внимательно осмотрел бутылки.
- Не боись, настоящая, - успокоил Кривуля. - Я всегда в одном месте
беру, у Сашки. Он мне паленую не подсунет.
- Этикетки вроде нормальные... И пробки тугие...
Алекс раскрутил содержимое бутылки и резко перевернул. К образовав-
шейся под донышком воронке лениво всплыли несколько пузырьков воздуха.
- Вот видишь! - Кривуля выбрал тарашку покрупнее, привычно отломил
голову и принялся ловко сдирать серебряную чешую. - Если она само-
пальная, спирт с водой хорошо не перемешаны и пузырьков в ней как в ми-
нералке.
- Ладно, попробуем... - Алекс откупорил бутылку и разлил по стаканам.
Сергей усмехнулся:
- Знаешь, какой был случай? Два мужика, в годах, лет за полета, один
отставной подполковник, взяли бутылку, пришли домой, закусочку слади-
ли... А хлеба нет. Подполковник вышел в магазин, а у хозяина трубы го-
рят, не утерпел, налил полстакана - раз! И помер! Тот возвращается, а
напарник готов! Повезло, а то бы оба были готовы...
- Байки это... - недовольно пробурчал Алекс. Он был мнительным и не
любил, когда говорят под руку.
- Нет, Серега никогда не гонит, - заступился Кривуля. - Он фельдшером
на "Скорой" работает, раз говорит - значит, точняк!
- А ты откуда знаешь, где я работаю? - удивился Каратист. - У нас ни-
когда и разговоров об этом не было...
Кривуля хохотнул.
- Видел тебя "при исполнении"! Подкатили к дому, доктор впереди, ты
сзади с чемоданчиком, весь из себя деловой...
- Чего ж не подошел?
- Да я в машине мимо проезжал. И чего лезть, когда ты на работе...
Кривуля очистил таранку и несколько картошек, нетерпеливо потер ладо-
ни.
- Давайте за знакомство!
Ему нравилось крутиться в центре событий, чтото организовывать, ула-
живать какие-то дела, когото учить... Алекс считал, что среди сверстни-
ков он не пользуется авторитетом, поэтому тянется к молодым, и он,
Алекс, дает возможность ощутить себя нужным и значимым.
Они выпили водку, Кривуля запил пивом, сунул в рот твердый коричне-
вый, прозрачный по краям ломтик рыбы, откусил половину картофелины и,
блаженно зажмурившись, принялся жевать.
Сергей разделывал тарань по-другому: взявшись за раздвоенный хвост,
разодрал рыбешку вдоль, содрал с позвоночника длинные пласты спинки,
стряхнул чешую. Эта манера выдавала в нем коренного тиходонца. Алекс был
уроженцем средней полосы, на Дон приехал недавно, а потому чистить рыбу
не умел, да и есть не любил. Сейчас он закусывал водку картошкой и без
сопереживания наблюдал, как товарищи пьют пиво и смачно расправляются с
таранкой.
- Слышь, Сергей, есть дело, - быстро жуя, проговорил Кривуля.
- Вот ты мне лучше скажи, сколько ты баб отодрал на этом столе? -
спросил тот.
- О-о-о... - Кривуля подкатил глаза. - Об этом потом. Бабы и сегодня
будут, Светка приведет двух подружек. Но сначала о деле.
- Нет. Сначала выпьем, - поправил Сергей.
После второй порции Алексу стало веселей, страх перед последним, ре-
шающим, шагом прошел.
- Так сколько баб ты на нем трахнул? - продолжал допытываться Сергей.
- Да почти всех, кого массировал, - скромно признался Кривуля. - Но
сейчас о другом поговорим. Есть дело...
- Что за дело? - Атлет съел таранью спинку и теперь аккуратно обгла-
дывал тонкие ребрышки.
- Хотим сделать заказ на одного типа, - пояснил Кривуля. - Он Алексу
жизни не дает, по миру пустить собирается. У тебя нужные люди найдутся?
Сергей взял следующую таранку и с хрустом разорвал пополам.
- Люди найдутся. Были бы деньги... А кто он по жизни-то?
- Расскажи, Алекс, - поощряюще улыбнулся кривобокий Вовчик.
- Желтый Николай Иванович. Это фамилия такая - Желтый. Курирует лотки
у супермаркета да на Центральном рынке держит кое-что. Перекрыл мне,
гад, кислород, хоть копыта отбрасывай...
Каратист сделал небрежный жест, означающий: это твои дела, я в них не
лезу.
- А сколько платишь-то?
- А сколько надо? Я цен не знаю...
Сергей ненадолго задумался, хотя сильные пальцы продолжали чистить
рыбу.
- По-разному. Зависит от человека. Чем крупнее, тем дороже. Как эта
таранка... Может, тысячу баксов, может, сто тысяч. А может, и миллион
рублей...
- Так ты узнай. Три тысячи я дам. А больше у меня сейчас и нет. Когда
раскручусь, могу еще доплатить...
- Нет. Такие дела в кредит не делаются, - серьезно сказал Сергей. - А
узнать можно. Прямо завтра спрошу.
Они допили вторую бутылку. Несколько раз в запертую дверь стучали, но
Кривуля не открывал. С загадочным видом он достал из стола две темноко-
ричневые бусины.
- Янтарные, - многозначительно подмигнул он Алексу. - Можно обе вог-
нать. Сергей поможет - он же фельдшер...
Расслабленный алкоголем Алекс не сразу понял, о чем идет речь. Нако-
нец до него дошло.
- Не... Две не хочу. Давай вот эту...
Он указал на овальную бусину размером поменьше. Кривуля приложил к
ней металлическую линейку.
- Одиннадцать на восемь миллиметров, - объявил он. - А у второй диа-
метр одиннадцать. Засаживай большую - тебе разницы никакой нет, а бабам
приятней. После первого раза будут за тобой по следам бегать...
- Что это вы замышляете? - Сергей разделывался уже с третьей рыбешкой
и допивал остатки пива.
- Сейчас узнаешь...
Кривуля освободил угол стола, приготовил книгу "Основы массажа",
сверху положил целлофановый кулек, потолок в пыль пару таблеток стрепто-
цида, достал откуда-то маленький пузырек со спиртом и отвертку с зато-
ченным жалом. Деловито, явно любуясь собой, чиркнул спичкой. Желтый ого-
нек неуверенно обнял неровное - покарбованное напильником и битое молот-
ком острие, полизал минуту и съежился, оставив на белом металле потеки
копоти.
- А чего отвертка такая разлохмаченная? Скальпеля нет? Или бритовки?
- Дурень, это нарочно! Гладкий разрез долго заживает, а неровный за
три дня схватывается!
Кривуля смочил спиртом ватку, протер конец отвертки и обе бусины.
- Ну что? Какую выбрал?
- Черт с тобой, давай большую, - криво улыбаясь, проговорил Алекс. -
А это больно?
- Ерунда, - ободрил старший товарищ. - Снимай штаны и выкладывай свой
балдометр.
Вся процедура запуска "спутника" заняла не больше трех минут. Алекс
прислонился к столу, страдальчески скривился и отвернулся, уложив свое
мужское достоинство на покрытую целлофаном книгу. Кривуля оттянул кожу в
сторону от головки, поискав место, где меньше кровеносных сосудов, при-
жал отверткой и ударил сверху кулаком. Заточенное жало пробило крайнюю
плоть и вошло в книгу. На целлофан брызнула кровь. Алекс вскрикнул.
- Все, уже все...
В кровоточащую рану Кривуля сосредоточенно и ловко запихал обе буси-
ны, одну за другой. Не поворачивая головы, оперируемый жалобно мычал.
- Все, уже все...
Смоченной в спирте ваткой Кривуля протер рану, что вызвало новый
вскрик будущего Казановы.
- Все, уже все...
Он поднес к прооперированному органу напряженно согнутую ладонь и по-
водил округлыми, движениями вправо-влево, будто на расстоянии поглаживал
грозно взбугрившуюся, но не набравшую еще силы плоть. Кровотечение прек-
ратилось.
- Ну ты даешь! - восхитился Сергей. - Как ты это делаешь?
- Все, уже все, - словно в трансе повторял Кривуля, и было похоже,
что он не расслышал вопроса. Густо засыпав операционное поле толченым
стрептоцидом, он обернул орган бинтом и только после этого пришел в
обычное состояние.
- Готово! - На плоском лице сияла радостная улыбка. - Три дня я в те-
бя поизлучаю - и все! Через неделю для пробы отдерешь Светку, только ос-
торожно, а то разрез лопнет. Но когда я лечу, хорошо заживает...
