глаза и смущенно прогудел: "Я тут это... Ты уж извини."
-- Ты не ушибся? Бедненький, не бойся, я помогу тебе!
-- неожиданно нежно прозвучало в ответ. -- А я как
почувствовала, что-то не то, ты ведь еще не разу не опаздывал
на свидание.
И главное даже не в том, что она сказала "свидание", а
в том, как смутилась и покраснела произнося это слово.
Бесшабашная радость и веселье захлестнули Паровозик: "Свидание!
Значит для нее наши встречи тоже были свиданиями!" И ему стало
так легко и свободно, что он загудел на всю округу.
-- Тише, тише, оглушишь, ну что ты...
Паровозик смутился, но увидев все понимающую лукавую
улыбку Дрезины засмеялся и взглянул ей в глаза. Они впервые
были так близко друг к другу, лицом к лицу, глаза в глаза. И
этот взгляд сказал им все. И о бессонных ночах в ожидании
встречи, и о сжигаемых в топке километрах, разделяющих их. Он
рассказал о томительной тишине станции, когда затихнет эхо от
последнего гудка удаляющегося Паровозика и жизнь
концентрируется в станционных часах. И как ужасно медленно
ползет их стрелка, и как несносны и нахальны бывают эти вагоны
и платформы. Еще они узнали что, оказывается, хотят поговорить
друг с другом об одном и том же, и что впереди у них, даже не
вериться, долгая дорога на станцию, которую они проедут вместе.
А это значит, что они успеют поболтать о стольком, что просто
дух захватывает. Они впервые прикоснулись друг к другу и словно
какая-то искра вспыхнула между ними в этот момент.
А потом, потом Дрезина надрываясь изо всех сил тянула
Паровозик обратно на рельсы, а тот, упираясь что было мочи,
помогал ей. Казалось, что у них ничего не получиться, казалось,
что это просто невозможно, но тогда не будет и их совместного
пути на станцию! От этой мысли Паровозик так рванулся вперед,
что только искры посыпались из-под колес и он вмиг оказался на
рельсах и даже Дрезину толкнул. От неожиданности она
покачнулась, но Паровозик успел подхватить ее и крепко прижать
к груди. Она вздрогнула и притихла, прильнув к нему. Так они и
поехали на станцию. Тог-да-то Паровозик и понял впервые, что
такое настоящее счастье. И даже не надо было ни о чем говорить,
просто ехать вот так и все.
А потом наступили черные дни. Вслед за первой станцией
на дороге появилась вторая, а кроме нее еще фабрика, поселок и,
самое главное, несколько новых современных тепловозов. И беда
была даже не в том, что новички были красивы и быстры, а в том,
что теперь Паровозик перевели работать маневровым на новую
станцию. И только изредка ему поручали таскать грузовые составы
на фабрику и обратно. Он с нетерпением ожидал этих рейсов,
потому что по пути проезжал мимо старой станции и мог хоть
издали увидеть Дрезину. Они всегда долго-долго гудели
приветствуя друг друга, да только много ли скажешь на таком
расстоянии, да еще крича на весь мир. "Я люблю тебя!" -- это
понятно, но это лишь малая крупица того, что переполняло их!
И однажды, после особенно длинной и темной ночи
Паровозик не выдержал и презрев все семафоры и стрелки, бросив
все свои дела помчался на старую станцию. Он шел на всех парах,
потому что понимал -- времени у него в обрез. За непослушание
накажут и может быть после этого он уже никогда в жизни не
увидит Дрезину. Казалось, он выжимал из себя все что возможно.
Но он ошибался. Паровозик понял это, когда внезапно услышал
такой милый и родной его сердцу голос и увидел летящую ему
навстречу Дрезину. Она тоже сбежала и ехала к нему! Паровозик и
не подозревал, что может нестись с такой скоростью. Еще немного
и они встретятся! И эта мысль помогала ему не ви-деть красных
сигналов и не слушаться уводящих в сторону стрелок. Это конечно
было очень больно, не сворачивать, но впереди была Она. И
Паровозик мчался все быстрее и быстрее. Даже когда неожиданно
отключили ток, и все остальные тепловозы остановились и
заснули, они с Дрезиной не подчинились. Я не знаю, что за сила
помогла им, но они лишь убыстрили свой бег. Ничто не могло
остановить их и они встретились. Лицом к лицу, глаза в глаза.
Встретились и прикоснулись друг к другу.
Тому, кто видел это со стороны казалось, что они
погибли, ведь осколки от этого столкновения разлетелись по всей
квартире. Но мне доподлинно известно, что это был самый
чудесный момент в их жизни, такой долгой и счастливой. А разве
могло быть иначе, ведь в тот момент они соединились навсегда.
Навсегда вместе. И никакая разлука не смогла больше разъединить
их, отнять друг у друга, потому что именно в тот момент они
стали одним целым, имя которому -- Любовь.
46. Сказка о падающей звезде
Случилась эта история в стародавние времена, когда мир
был спокоен и чист, как воздух после грозы. И в этом сказочно
прекрасном мире их было двое: Он и Она. Нет, конечно же, они не
были одни, просто они никого не замечали вокруг, и от этого
казалось, что во всем огромном мире есть только они. И вовсе не
потому, что пустой эгоизм заполнял их души, нет, просто они
были влюблены друг в друга. Любовь настигла их внезапно,
отгородив своим прочным щитом от суеты и проблем, а они даже не
сразу поверили в нее, но, поверив, отдались ей целиком и
понеслись в ее бурных волнах навстречу друг другу. И,
встретившись, в каком-то безумном вихре чувств, захлестнувшем
их, они протянули друг другу руки. А когда их руки встретились
в пенящихся волнах, они крепко переплели пальцы, чтобы не дай
Бог не потерять друг друга в этой бешеной круговерти. И
казалось, что нет большего счастья, чем смотреть в глаза друг
другу и чувствовать ответный взгляд, в котором светится такая
нежность и забота, что сердце становится сказочно легким,
невесомым, и хочется петь и смеяться от счастья, наполнившего
тебя до краев. И делиться этим счастьем со всеми, а в первую
очередь, конечно же, с тем, кто протянул тебе свои руки.
-- А ты знала их, Соня? -- прервал я рассказ глюка.
-- Нет, их знал Немой, именно он рассказал мне эту
историю.
-- А кто они были?
-- А так ли это важно? Разве если я назову Ее --
Принцессой, а Его -- Принцем, их чувство станет выше, чем
любовь Пастушки и Мастера?
-- Да нет, я ведь совсем о другом!
-- Тогда слушай и не перебивай!
Он был Мастером и всю жизнь делал в своей мастерской
то, что было нужно людям, и всегда то, к чему прикасались его
умелые руки, было сработано на совесть. Именно за это и
прозвали его Мастером. А теперь, когда он встретил свою
Пастушку, и их руки встретились, а души сплелись в неделимый
клубок, все, что он делал, стало как будто светиться изнутри
теплым ласковым светом. И свет этот нес доброту и радость,
спокойствие и уверенность. Так случилось потому, что Мастер
полюбил, и его Любовь помогла ему, даря счастье и блаженство. И
он был готов на все для свое милой. Стоило Пастушке хотя бы
вскользь упомянуть о каком-нибудь желании, как через какое-то
время оно выполнялось. Конечно же, Мастер не был волшебником,
но ему так хотелось сделать свою Пастушку счастливой! А она
сладко жмурилась, когда видела, как исполняются ее прихоти, и
радостно улыбалась, с нежностью глядя на Мастера.
Однажды, поздним летним вечером, после тяжелого дня и
прекрасного ужина, приготовленного Пастушкой, Мастер вышел на
крыльцо. Огромный купол неба накрыл его, и он словно
растворился в густой жаркой темноте, пронизанной миллиардами
тонких холодных лучиков от бесчисленных звезд, висящих в этой
бархатной тьме. Это было так красиво и торжественно, что Мастер
на какое-то мгновение даже лишился дара речи. А тут еще одна из
звездочек покачнулась и ринулась к земле, оставляя за собой
яркий огненный свет, на миг озаривший окрестности.
-- Милая, иди скорей сюда! -- позвал Мастер, залитый
мерцающим огнем падающей звезды.
Но жизнь таких звезд коротка, мгновение, другое, -- и
все. А потому, когда Пастушка выскочила на крыльцо, только ночь
окутала ее. Ночь, которая стала даже темнее после падения
звезды. А может быть, это просто показалось Мастеру, кто знает.
Пастушка очень огорчилась, узнав, что она пропустила.
Оказалось, что это была ее давняя мечта увидеть падающую
звезду, и что в ее роду есть старое поверье, что, будто бы,
тот, кто увидит такую звезду, всегда будет счастлив и удачлив
во всем. Правда, увидеть нужно обязательно в свой День
рождения, а не просто так, но ведь она-то, как назло, вообще не
видела ничего подобного. И горькие слезы сами собой полились из
ее прекрасных глаз. Мастер обнял Пастушку и, положив ее голову
к себе на плечо, утешал так, как старый дедушка утешает свою
любимую внучку. Он утешал ее, а в его глазах вместе с умилением
и жалостью появилось то непередаваемое выражение, которое
загоралось каждый раз, когда он узнавал о тайных желаниях своей
любимой. "А ведь до ее Дня рождения не так уж и далеко, --
только-только можно успеть, если, конечно, очень постараться".
И, успокоив горько плачущую возлюбленную и уложив ее спать,
Мастер принялся за сборы.
Когда солнце выпустило свои первые утренние лучи, и они
вспороли темноту, наполняя мир живым светом и теплом, Мастер
был уже далеко от своего дома. Он шагал легко, привычно неся за
спиной свой видавший виды походный мешок. Впереди его ждали
высокие горы, которые, согласно легенде, подпирали небо, а
следовательно, доставали до самих звезд. И хотя он вовсе не был
альпинистом, но иного пути добраться до звезд у него не было. А
потому он шел быстро, ни разу не оглянувшись назад, туда, где
осталась ждать его возвращения Пастушка.
Надо сказать, что она хорошо знала своего Мастера, и
совсем не удивилась его исчезновению, хотя и не подозревала,
что же он задумал для нее на этот раз.
А Мастер был уже в Высоких горах и забирался все выше и
выше. Холод, снег и лед, предательские трещины, лавины и
камнепады выматывали его, сбивали с пути, но так и не смогли
остановить. Вот уже только один пик остался перед ним.
Подняться на него -- и небо будет уже под ногами, небо, по
которому он сможет ходить так же спокойно, как и по земле. И
отдохнув совсем немного, Мастер ринулся на этот пик.
Восхождение оказалось неожиданно долгим и сложным. В конце пути
он уже утратил всякое чувство реальности, какой-то
предательский туман застилал глаза, но Мастер упорно карабкался
вверх, к небу. У него кончились все припасы, все веревки и
крючья, но он все равно полз по стене, обламывая ногти и
вгрызаясь зубами в неприступные камни. Казалось, что этому пути
не будет конца, но когда силы уже покинули Мастера, и осталась
только воля, -- стена исчезла. Мастер мучительно потряс
было!" Слышит это сосед и решает: "Какой я молодец! Вот подожду
что стоит на самой вершине этого проклятого пика, а под ним
простирается небо, необыкновенно прозрачное и бездонное.
"Полдела сделано, -- устало подумал Мастер, глядя вниз, --
теперь осталось только найти звезду, и тогда все действительно
будет в порядке". И Мастер оглянулся кругом. Но везде, куда бы
не упал его взор, царил таинственный полумрак. "Не может быть,
ведь должны же здесь быть звезды, ну хотя бы одна! Может быть,
этот полумрак скрывает их от меня?" -- и Мастер бегом кинулся
вперед. Но сколько он ни метался в поисках звезд, утонувших в
этом таинственном полумраке, все было напрасно. И тогда,
отчаявшись, он заставил себя остановиться и подумать. А
подумав, он медленно поднял голову и со страхом взглянул вверх.
