осознавая услышанное.
- Да-а... - только и смог выговорить он.
Макгвайр сообщил ему все подробности происшедшего, а потом откинулся
на сиденье, ожидая, как Франкино отреагирует на эту новость. Сам он не
был уверен, что убийство имеет какое-то отношение к их сугубо церковному
делу.
- Конечно, - начал Франкино ровным, лишенным всяких эмоций голосом, -
это не кто иной, как заклятый хитрец Чарльз Чейзен. Таков его способ
заявлять о своем появлении.
- А кто такой Чарльз Чейзен, монсеньер? - осторожно поинтересовался
Макгвайр. Ему вдруг показалось, что Франкино начал молиться про себя.
Но тот как-то странно улыбнулся и тут же ответил:
- Чарльз Чейзен - это Сатана! Макгвайр почувствовал, как по спине его
пробежал холодок.
- Сатана? - переспросил он.
- Да. Это пугает вас?
- Конечно... Но я не уверен, что вы имели в виду...
- Я имел в виду именно то, что сказал, - перебил Франкино. - Человек
по имени Чарльз Чейзен и есть Сатана в своем земном воплощении.
Макгвайра сковало оцепенение.
- Но в этом доме нет жильца с таким именем...
- Боюсь, что теперь уже есть, - горько усмехнулся Франкино. - Я бы
очень удивился, если б это убийство оказалось случайным.
- Я не понимаю... Ничего не понимаю, - сокрушенно вздохнул Макгвайр,
устремив взор вперед, на небоскребы Манхэттена, до которых было уже
рукой подать.
- - А вам и не следует понимать все! Пока от вас требуется лишь
внимательно слушать и выполнять все, что вам говорят. Но самое главное -
вы должны хранить тайну и ни в коем случае никому не рассказывать о том,
что узнаете, увидите или сделаете.
- Монсеньер, вам не стоило напоминать об этом!.. Ведь именно так мы и
договорились с самого начала. И я дал вам клятву... Но, может быть, у
вас возникли сомнения по поводу моей преданности или вы не уверены в
силе моего характера?
- Нет, друг мой. Я не сомневаюсь ни в том, ни в другом. Но хочу
предупредить вас, что на самом деле и преданность, и сила воли - все
равно что пыль на ветру перед могуществом Сатаны. И вы должны всегда
помнить об этом. До сих пор вы не знали, с чем вам предстоит иметь дело.
И даже сейчас я, к сожалению, не могу рассказать вам многого. Но теперь
вы по крайней мере знаете самое главное. Мы столкнулись с Сатаной во
всем его зверином неистовстве!
Отца Макгвайра буквально передернуло от этих слов. Он почувствовал
озноб и какую-то внутреннюю пустоту, словно его заперли одного в
огромном темном холодильнике. Неужели все это правда?.. Ну,
разумеется... Ведь Франкино не большой любитель шутить, особенно таким
образом. И все же... Человеческий разум просто отказывался воспринимать
это. Даже имея такое духовное образование, которое получил Макгвайр, он
очень медленно, с большим трудом осознавал только что услышанное.
- Монсеньер, а я когда-нибудь узнаю об этом больше? - наконец спросил
он.
- Да, со временем. Но не теперь.
- И я смогу все это понять?
- У нас нет никаких сомнений относительно ваших способностей
адаптироваться и быстро реагировать на обстановку. Однако лишь время
покажет, сумеете ли вы понять все до конца, сын мой. Но вы должны верить
в Иисуса Христа, и он укажет вам истинный путь.
Макгвайр достал из кармана носовой платок и вытер вспотевший лоб.
- Пока что вы вернетесь к своим обязанностям в семинарии, - ровным
голосом продолжал Франкино. - А я буду держать с вами постоянную связь.
Но имейте в виду, что вам придется проявить терпение, достойное
святого...
- Я буду молить об этом Господа Бога, - смиренно отвечал Макгвайр.
Пока лимузин ехал по тоннелю в Манхэттен, Франкино сидел молча и
неподвижно. Но когда впереди замаячил свет уличных фонарей, он
озабоченно покачал головой и сказал:
- Если Чейзен убил этого человека, значит, у него были на то причины.
И я склонен думать, что он успел уже занять место жертвы. Вот почему он
так тщательно уничтожил все признаки, по которым можно было опознать
труп. - Франкино замолчал, погрузившись в раздумье. - В этом доме очень
много людей. Но мы должны найти его!
- Я сделаю это, - твердо заверил его Макгвайр.
- Кстати, как чувствует себя Фэй Бэрдет?
- Пока не очень хорошо, - вздохнул священник. Лимузин сделал поворот
и направился к жилым кварталам.
- Вот что, Макгвайр, - как бы между прочим заметил Франкино. - Моя
работа опасна... И со мной в любой момент может случиться
непоправимое... Так знайте: если я погибну, вы должны будете стать моим
преемником!
От неожиданности Макгвайр рывком развернулся на своем кресле.
- Но я ведь даже не знаю... - начал он, но Франкино тут же прервал
его:
- Если меня не станет, то выполнять мои обязанности будете именно вы.
На этот счет вас проинструктируют. И тогда вам станет известно все, что
знаю сейчас я. И вы сможете делать то же, что делаю сейчас я.
Единственная разница между нами заключается в том, что мне уже
приходилось сталкиваться с Чейзеном, и я примерно представляю себе его
возможности. Но все это не столь важно. У вас тоже будет немалая сила...
- И все-таки мне хочется верить, что с вами, монсеньер, ничего такого
не произойдет, - ответил Макгвайр.
- Если будет угодно Господу Богу...
Лимузин миновал центр города и выехал на Бродвей. Франкино ловко
сменил тему разговора, хотя и чувствовал, что Макгвайр порядком озадачен
его предложением и, конечно, хочет расспросить обо всем поподробнее. И
тогда он вспомнил свою собственную реакцию, свое смятение и испуг, когда
он впервые узнал о существовании Стража. Но это было уже так много лет
назад!.. И не стоит теперь ворошить старое и вспоминать о собственных
слабостях. Ни к чему хорошему это не может привести.
Автомобиль свернул на 89-ую улицу и остановился перед старым
особняком, расположенным в пятидесяти футах от строительной площадки
собора святого Симона. Когда Франкино выходил из машины, он почувствовал
легкое головокружение. Это случалось с ним всякий раз, когда он
возвращался сюда. Каждый раз, когда он находился в поле зрения сестры
Терезы.
Макгвайр вышел из лимузина вслед за ним. Франкино поднял голову и
посмотрел на окна десятого этажа дома номер 69 по 89-й улице. Но место
для наблюдения было неподходящим, и он так ничего и не увидел. Однако
сестра Тереза была там. И хотя за ней никто не следил, она бдительно
выполняла свой долг. Франкино чувствовал ее присутствие. И связь между
ними была вполне очевидной, ведь силы и способности сестры Терезы были
несопоставимы с возможностями обычного человека. Она могла незримо
проникнуть в любое место и понять мысли и состояние кого угодно.
Он взглянул на Макгвайра. Тот тоже внимательно смотрел на дом.
- Вы заметили ее?
- Да. Но... Кто она?
- Ее зовут сестра Тереза.
- И она тоже будет участвовать в нашем деле?
- Возможно. - В голосе Франкино зазвучали нотки отчаяния, и это не
ускользнуло от отца Макгвайра.
Они спустились в полуподвальный этаж особняка, который тускло
освещался единственной лампочкой. В коридоре был свален всевозможный
хлам, в затхлом воздухе пахло плесенью и мышами.
Дверь в конце коридора оказалась закрытой. Макгвайр тихонько
постучал. С другой стороны двери тут же послышались быстрые шаги. Дверь
открылась. Стоящий в почти полной темноте мужчина наконец включил
верхний свет. Макгвайр и Франкино вошли в комнату и сел" на старый,
продавленный велюровый диван. Они молчали. Молчал и открывший им дверь.
Потом он медленно опустился на колени и поцеловал правую руку Франкино.
- Монсеньер... - произнес Бирок дрожащим от волнения голосом. - Я ваш
верный слуга.
Глава 7
- Меня зовут Гатц. Детектив Гатц. Гэ-А-Тэ-Це. - И он улыбнулся,
обнажив полный рот зубов, отчего сразу стал похож на крокодила. Могло
даже показаться, что вся нижняя часть его головы состоит сейчас из одних
лишь зубов. - Входите, пожалуйста, - сказал Бен, обезоруженный такой
улыбкой.
Гатц решительной и твердой походкой вошел в квартиру. На лице его
было написано, что он по роду своей профессии подозревает всю жизнь всех
и каждого.
- Я все-таки не понимаю причин вашего визита, - недовольно
пробормотал Бен.
Гатц расстегнул пальто и поискал глазами место, куда можно присесть.
Бен молча указал ему на диван. Гатц нервно пожевал кончин сигары,
которую уже полчаса держал во рту, и грузно опустился на подушки дивана.
- Видите ли, мистер Бэрдет, я не имею привычки обсуждать подробности
по телефону, - как бы в продолжение разговора пояснил бывший инспектор.
- Вы знаете, телефоны ведь частенько прослушиваются...
- А по-моему, мистер Гатц, все это вздор и откровенная чушь! - не
выдержал Бен.
Гатц окинул квартиру внимательным взглядом.
- Поверьте, мне самому не раз приходилось устанавливать подобные
устройства. Так что это, увы, совсем не плод моего воображения.
Бен молча кивнул. Вероятно, детектив Гатц в свое время действительно
был "крутым" полицейским и хорошо знал свое дело.
- Позвольте, я еще раз повторю вам то, что уже сообщил по телефону, -
продолжал он. - Итак, я был начальником крупного полицейского
подразделения. А именно - манхэттенского отдела по расследованию
убийств. Инспектор Бурштейн тогда работал у меня. В связи с убийством в
вашем подвале он попросил меня посмотреть, что тут у вас делается. Вот я
и смотрю.
- И что же вы ищете?
- Пока я и сам точно не знаю, - признался Гатц, откусил край сигары,
скатал его в шарик и бросил в пепельницу.
- Но я уже, кажется, сообщил полиции все, что мне было известно, -
недоуменно пожал плечами Бен.
- В этом я нисколько не сомневаюсь, - устало ответил Гатц, закидывая
ногу за ногу. На подметках обоих его ботинок обнаружились приличные
дыры. Бен тут же подметил, что и воротник пальто детектива немного
оторван.
- Здание, в котором вы живете, - продолжал тем временем Гатц, -
существует уже около четырнадцати лет. А раньше на этом месте стояло
несколько старых особняков. И в частности, был тут один особнячок... В
общем, с виду он ничем не выделялся среди соседних. Обычный домишко...
Но незадолго до того, как его снесли, там произошло несколько убийств. И
я был как раз тем следователем, который вел это дело. Официально эти
убийства так и остались нераскрытыми. Расследование зашло в тупик.
- Это, конечно, очень интересная история, мистер Гатц, но с тех пор
прошло, как вы говорите, целых четырнадцать, вернее, даже пятнадцать
лет!.. Не можете же вы серьезно предполагать, что убийство в подвале
нашего дома имеет какое-то отношение к тем давним событиям...
- Я пока еще ничего не предполагаю.
- А тогда почему, черт возьми, именно мы с Фэй стали центром вашего
внимания? - Бен начинал всерьез раздражаться. - Только потому, что
именно она обнаружила труп?
- Отчасти, мистер Бэрдет. Только отчасти!
- Хорошо, тогда сообщите мне остальные причины. Гатц встал, подошел к
стене и прислушался.
- Остальные?.. Мои причины - монахиня! - неожиданно выпалил он.
- А теперь послушайте меня! - взорвался Бен. Он подбежал к детективу
вплотную и уставился на него горящими от гнева глазами. - С меня хватит!
Я уже сыт этой чушью по горло! Старая монахиня живет здесь дольше всех,
и за все это время она никого ни разу не беспокоила. Если же она не
нравится полиции или хозяевам дома, они могут спокойно выселить ее.
Лично мне на это глубоко наплевать. Вам понятно? Она нас не трогает, и
мы ее не трогаем. И нам нет до нее никакого дела, а ей соответственно до
нас.
- Думаю, как раз в этом вы ошибаетесь, мистер Бэрдет, - скептически
заметил Гатц.
