- Сам не знаю, - безразличным тоном ответил Бен.
- Лучше подождать, пока прибудет полиция, - посоветовал Хардман.
Бен повернулся и с невинной улыбкой на губах произнес:
- Видите ли, друг мой, когда они будут здесь, я уже вряд ли смогу
что-нибудь отыскать.
Ответа на это странное заявление не последовало - вся спесь с
управляющего уже слетела. Опустив голову, он медленно побрел в кухню, и
Бен услышал, как там с ревом открылся водопроводный кран.
Сам Бэрдет в это время исследовал полки и ящики письменного стола в
кабинете. Большинство книг валялось на полу. Он начал поднимать их одну
за другой, но ничего заслуживающего внимания не нашел. Потом Бен
внимательно осмотрел следы, оставшиеся на пыльной мебели от стоявших на
ней предметов - видимо, Гатц редко протирал пыль в своей холостяцкой
норе. На нижней полке книжного шкафа остались прямоугольные отпечатки от
каких-то лежавших тут папок или журналов. Исследовав пол, Бен понял, что
как раз этих-то папок и недостает.
Из кухни раздался сперва пронзительный вопль, а потом Хардман начал
истошно звать Бена на помощь. Тот сломя голову рванулся к нему.
Хардман стоял возле холодильника. Дверца была открыта, а внутри
находилось мертвое тело детектива Томаса Гатца.
- Господи! - ахнул Бен.
- Что же нам теперь делать? - еле слышно прошептал вконец
раздавленный Хардман.
- Ничего. Сейчас приедет полиция. Пусть они и разбираются, - твердо
заявил Бен.
- Надо же! Прямо в моем доме... - причитал толстяк - Прямо у меня под
носом... И всего-то полчаса назад он разговаривал с моей женой... Нет,
не могу в это поверить... - Он с ужасом закрыл холодильник и теперь в
любую минуту мог грохнуться на пол без сознания. - О Боже!..
- Бог нам теперь вряд ли поможет. А вам сейчас лучше всего присесть.
И если хватит сил, хорошенько умыться холодной водой - полегчает... -
инструктировал Бен, Хардман, пошатываясь, побрел в ванную. А Бен, не
теряя времени, вернулся в комнату и еще раз обшарил все уголки. Наконец,
так и не найдя ничего, он поднял с пола перевернутый стул и уселся на
него верхом, сложив руки на спинке. Теперь главное - взять себя в руки и
сосредоточиться. Через пару минут сюда прибудет полиция. Естественно,
они начнут допрашивать его и первым делом поинтересуются, чего ради он
пришел к Гатцу. Значит, надо заранее придумать версию, которая могла бы
их удовлетворить. Разумеется, если он упомянет об убийстве в компакторе,
они начнут тут же сопоставлять факты. Но уйти от этого все равно
невозможно. И бежать уже поздно. Хардман видел его, к тому же Бен успел
представиться, и теперь его непременно разыщут.
Наконец из ванной появился бледный как смерть управляющий. Он
проковылял в комнату и со стоном плюхнулся на край перевернутого дивана.
С подбородка у него стекала слюна. Видимо, его сильно рвало.
- Наверное, теперь вопрос о пенсии уже мало волнует беднягу Гатца, -
заплетающимся языком пробормотал Хардман.
- Согласен с вами, - мрачно кивнул Бен.
Управляющий тяжело вздохнул и закрыл руками лицо. Бен в прежней позе
сидел на стуле. В комнате воцарилась полная тишина. Они ждали полицию.
***
Как Бен и предполагал, полицейские допрашивали его больше часа. Он
рассказал им, что по приказу и с согласия инспектора Бурштейна из
манхэттенского отдела по расследованию убийств мистер Гатц был подключен
к следствию об убийстве в их доме. Заодно пришлось подробно
пересказывать и всю историю со злосчастным трупом в компакторе. Потом
Бен пояснил, что при их первой встрече Гатц ничего особенного ему не
сказал, а пригласил к себе домой для обстоятельного разговора. И
добавил, что если им захочется все это проверить, то надо будет
справиться у самого инспектора Бурштейна, который ведет дело об убийстве
в подвале.
Полицейские, в свою очередь, сообщили Бену, что они уже давно и
безуспешно пытаются найти лейтенанта Бурштейна, а потом связались с его
помощником Уосо, и тот в общих чертах подтвердил историю, рассказанную
Беном. Хотя сам ничего определенного о связях своего шефа с Гатцем
сказать не мог. Около четырех часов дня Бена, наконец, отпустили. Он с
радостью покинул злосчастный дом и тут же, поймав такси, отправился
прямиком в манхэттенский отдел по расследованию убийств. Всю дорогу он
тупо смотрел в окошко автомобиля, думая о том, что могло случиться в
квартире Гатца, и как это связано с его вчерашним рассказом. Цепь
происходящих событий еще вчера начала серьезно тревожить Бена. А
убийство Гатца совсем выбило его из колеи. Ведь этот пожилой джентльмен
был довольно крепким малым и вовсе не из робкого десятка, так что нужна
была немалая сила, чтобы придушить его. Но как бы там ни было, Гатц
погиб и унес с собой в могилу все обещанные доказательства и
разъяснения. И если теперь Бен вздумает идти дальше самостоятельно, то
ему придется иметь дело уже с Бурштейном, а может быть, и с самой Элисон
Паркер, у которой наверняка есть ответ на все волнующие его вопросы.
Выйдя из автомобиля возле полицейского Управления, он поднялся в
отдел по расследованию убийств и тут же попросил дежурного позвать
инспектора Бурштейна. Тот позвонил куда-то, и через несколько минут
перед Беном предстал сержант Уосо еще с каким-то полицейским.
- Мистер Бэрдет, если не ошибаюсь? - вежливо спросил Уосо, протягивая
Бену руку.
Бен ответил рукопожатием, а в это время Уосо представил ему второго
полицейского - детектива по фамилии Якобелли.
- Давайте, пройдем в свободную комнату, - предложил Уосо и жестом
указал в другой конец этажа.
- Но мне хотелось бы поговорить с Бурштейном, - заметил Бен, когда
все трое зашагали по коридору.
- Да, но сначала я должен задать вам несколько вопросов относительно
Гатца, - безапелляционно заявил сержант.
- Послушайте, мистер Уосо, меня только что допрашивали в течение двух
часов, и я рассказал уже все, что мне известно, в отделе по
расследованию убийств в Бронксе. Поговорите с ними. Вы, правда, с ними
уже связывались, но раз так надо, позвоните еще, и они вам все подробно
изложат. Что же касается меня, то мне надо увидеться с мистером
Бурштейном, а потом торопиться домой к жене. Это, я надеюсь, понятно?
- Расскажите мне все о Гатце, - еще раз неумолимо потребовал Уосо. -
С самого начала. И по порядку.
Бен вздохнул и снова начал рассказывать. Он не упустил ничего, кроме
разговора в пивной. Об этом он будет говорить только с Бурштейном. Тем
более, что сам Гатц просил его не особо распространяться на этот счет.
Уосо задавал все новые вопросы и строил самые невероятные теории
относительно таинственной связи между убийством в подвале и смертью
отставного инспектора.
Когда запас вопросов иссяк и полицейский замолчал, Бен сложил руки на
груди и сердито спросил:
- Ну теперь, может быть, хватит? Я сижу в вашей комнате для допросов
уже столько времени, что вы успели выжать из меня абсолютно все, что я
знал, кроме, пожалуй, таблицы умножения. А теперь уж, будьте любезны,
пригласите сюда лейтенанта Бурштейна. Я надеюсь, вы не станете
отказывать мне в этой маленькой просьбе?
- Нет, - согласился Уосо. - Но это будет чертовски трудно.
- Почему же? - удивился Бен.
- Да потому что он умер! - отрезал Уосо.. Бен почувствовал, как
сердце его куда-то проваливается, а перед глазами все начинает плыть и
размазываться в цветные пятна.
- Он сгорел в своем собственном доме вместе с женой, прямо во сне, -
продолжал Уосо. - Мы узнали об этом всего час назад. По предварительным
данным, там был поджог. Бен онемел. Уосо помог ему встать и посоветовал
ехать домой, на прощание напомнив, что если Бен понадобится, его сразу
же вызовут.
Минуту спустя Бен на ватных ногах вышел из полиция и, не в силах идти
дальше, остановился на углу. А потом закинул голову и посмотрел прямо в
небо.
- Господи! - невольно вырвался у него отчаянные крик. И настолько
громкий, что если бы Бог слушал его в этот момент, то непременно услышал
бы...
Глава 9
Сначала неопознанное тело в компакторе. Потом смерть Гатца. И,
наконец, Бурштейна.
Есть ли между всем этим какая-то связь?.. Возможно. Но, разумеется,
все можно объяснить и простым совпадением. И старая монахиня, скорее
всего, не имеет отношения к трупу в подвале. А Гатца задушил
обыкновенный вор-взломщик, забравшийся к нему в квартиру... Что же
касается Бурштейна, то он вместе с женой стал жертвой какого-то маньяка
пиромана. Но в глубине души Бен чувствовал, что все эти убийства
связаны, и Гатца с Бурштейном убрали лишь потому, что им слишком многое
стало известно. И Майкл Фармер тоже погиб из-за этого, равно как и тот
старый священник - как его? - отец Галлиран. А теперь вот Бурштейн и
Гатц...
Бен подвел итог кровавой статистике. Получилось, что одна лишь
Дженнифер Лирсон еще в силах пролить свет на всю эту тайну, но и она уже
давно куда-то исчезла. И если действительно кто-то пытается замести
следы, то и мисс Лирсон наверняка уже следует искать среди трупов. А
если нет, то она непременно станет следующей жертвой. Вот только чьей
именно?.. Если верить рассказу Гатца, то заговорщики каким-то образом
связаны со старой монахиней, а значит, следы приведут его в Управление
нью-йоркской епархии. Но сейчас это казалось Бену совершенно
невероятным, ведь он уже полчаса сидел не где-нибудь, а в соборе святого
Луки, пытаясь привести в порядок свои мысли и чувства. Эх, если бы
нашелся хоть один человек, который помог бы ему разобраться в
происходящем и посоветовал, как узнать правду!.. Но такого человека,
увы, больше не было. И Бен чувствовал себя одиноким и беспомощным. А
дома в глубоком шоке лежала такая же беспомощная Фэй - она никак не
могла оправиться после случившегося. Но если, опять-таки, верить Гатцу,
то именно она имела самое прямое отношение ко всем этим устрашающим
событиям. И была связана с цепью убийств не меньше, чем Элисон Паркер и
все ее многочисленные предшественники.
Бен открыл глаза. Солнечный свет, проникающий в храм через цветные
стекла витражей, еще больше усиливал впечатление нереальности всего, о
чем он только что размышлял. И вдруг сама церковь стала казаться Бену
какой-то зловещей и грозной. Но этого не может быть! Это ведь священное
место!.. Хотя, если проследить всю цепочку событий, то в святости сего
заведения можно запросто усомниться.
Под сводами церкви было прохладно и тихо. Но хотя уличная жара не
проникала сюда, Бен вдруг вспотел и воздух показался ему каким-то
спертым и душным. А через минуту даже почудилось, что еще немного - и он
всерьез начнет задыхаться. Бен поднялся со скамьи, оглянулся, рас,
стегнул воротничок рубашки, и тут увидел позади себя приближающегося
священника.
- Святой отец! - позвал он и подошел к священнику. - Святой отец, я
думаю, вы можете мне помочь... Капеллан улыбнулся.
- Слушаю вас, сын мой.
Спокойное выражение его умиротворенного розового лица немного
подбадривало Бена.
- Мне говорили, что каждые несколько лет церковь выбирает среди мирян
определенного человека, чтобы изменить его внешность и сделать каким-то
часовым или стражем... - Тут Бен замолчал, ожидая реакции на свое
заявление.
Священник выглядел озадаченным.
- Ас какой целью, сын мой? - ласково спросил он.
- Я и сам точно не знаю...
- Сын мой, если бы вы рассказали мне об этом подробнее, то я, может
быть, и попробовал бы как-то помочь вам...
- Но я сам больше ничего не знаю, святой отец. Мне только известно,
что уже очень многие люди погибли от этого заговора. И у меня даже
