Не удивляет ли вас это? Возможно, какой-нибудь старинный враг
действительно выследил вашего мужа, но ради чего он снял свое
обручальное кольцо?
Я готов был поклясться, что легкая улыбка промелькнула на
ее губах.
-- Не могу сказать.
-- Хорошо. Больше мы вас не задерживаем. Примите наши
извинения за беспокойство, -- поклонился ей, вставая,
инспектор. -- Осталось еще немало невыясненных моментов, но мы
обратимся к ним позже.
Она поднялась со стула, и я опять заметил быстрый
вопрошающий взгляд, которым она нас окинула. Женщина словно
спрашивала: "Какое впечатление произвели на вас мои показания?"
Потом она удалилась.
-- Красивая женщина, -- задумчиво произнес Макдоналд,
когда дверь за ней закрылась. -- Бэркер, я думаю, принимал
деятельное участие в происшедшем здесь. Он признал, что
покойный был ревнив, и наверняка он более любого другого знал
причины его ревности. А история с обручальным кольцом? Ее
нельзя недооценивать. Человек, стаскивающий с мертвеца
обручальное кольцо... Что вы скажете, мистер Холмс?
Мой друг сидел, опустив голову на руки, погруженный в
раздумье. Потом он встал и позвонил.
-- Эмс, -- сказал он, когда вошел дворецкий, -- где теперь
находится мистер Бэркер?
-- Пойду поищу его, сэр.
Через минуту он вернулся и сказал, что мистер Бэркер в
саду.
-- Вы не припомните, Эмс, что было на ногах у мистера
Бэркера в последнюю ночью
-- Он был в ночных туфлях. Я принес ему сапоги, когда он
пошел в полицию.
-- Хорошо, Эмс. Для нас важно знать, какие следы оставлены
мистером Бэркером, а какие -- преступником.
-- Должен заметить, что его туфли испачканы кровью. Так
же, как и мои собственные, конечно.
-- Это вполне естественно, кровь в комнате была всюду. Все
же, Эмс, принесите, пожалуйста, сюда туфли.
Эмс отправился за ними и вскоре возвратился с туфлями в
руках. Подошвы их были черны от запекшейся крови.
-- Странно! -- пробормотал Холмс, стоя у окна и
рассматривая туфли. -- Очень странно!
Потом быстрым резким движением он поставил одну из туфель
на кровавый след, оставшийся на подоконнике. След вполне
соответствовал туфле. Он молча улыбнулся своим коллегам.
Инспектор изменился в лице. В его речи отчетливо зазвучал
шотландский акцент, как всегда в минуты волнения.
-- Господа, -- вскричал он, -- тут не приходится
сомневаться! Бэркер сам указал на окно. Пятно намного больше
следа сапога. Но что все это значит, мистер Холмс, что это
значит?
-- Да, любопытно... -- пробормотал мой друг.
Уайт Мейсон хихикнул.
-- Я же говорил, тут необыкновенный случай! -- воскликнул
он. -- Замечательный случай!
6. ПРОБЛЕСКИ СВЕТА
Три детектива остались в усадьбе, чтобы подробнее
разобраться в результатах следствия, а я отправился один в нашу
скромную гостиницу. Но прежде мне вздумалось погулять в
старинном саду, окружающем усадьбу, между рядами старых
подстриженных тисов. В глубине сада находился небольшой
красивый луг с солнечными часами посередине. Все это создавало
мирную и успокаивающую атмосферу, столь желанную для моих
натянутых нервов. В этой спокойной обстановке как-то забывалась
мрачная комната с окровавленным телом на полу, а если и
вспоминалась, то как фантастический кошмар. Но когда я бродил
по саду, стараясь здесь отдохнуть душой, произошел инцидент,
сразу вернувший мои мысли к преступлению.
Я уже сказал, что дом окружали ряды тисовых деревьев. В
самом дальнем от дома ряду они сильно сгущались. Позади них
стояла скрытая от взглядов человека, идущего от дома, каменная
скамейка. Приблизившись, я услышал голоса: какую-то фразу,
произнесенную мужским голосом, и тихий смех женщины как бы в
ответ на нее. Спустя минуту я увидел миссис Дуглас и Бэркера,
причем увидел раньше, чем они заметили мое присутствие.
Выражение ее лица меня поразило. На следствии она казалась
серьезной и грустной, теперь же все следы горя на ее лице
исчезли, глаза даже светились радостью. Через мгновение, увидев
меня -- они опоздали лишь на мгновение, -- оба надели
торжественно-сумрачные маски. Произнеся быстро и тихо два-три
слова, Бэркер встал и пошел мне навстречу.
-- Извините, сэр, -- сказал он, -- я имею честь обращаться
к доктору Уотсону?
Я поклонился с холодностью.
-- Мы так и думали, что это должны быть вы. Ваша дружба с
мистером Шерлоком Холмсом всем известна. Не подойдете ли вы на
минуту, чтобы поговорить с миссис Дуглас?
Я последовал за ним с угрюмым лицом. Я отчетливо
представил себе размозженную голову покойного. А тут, в его
саду, спустя несколько часов после преступления жена и лучший
друг весело смеются над чем-то. Я сдержанно поклонился миссис
Дуглас. Я переживал с нею ее горе на следствии. Теперь ее
вопрошающий взгляд не вызывал во мне никакого отклика.
-- Я боюсь, что вы сочли меня бессердечной, -- сказала она
мне.
-- Меня это не касается, -- ответил я, пожав плечами.
-- После, быть может, вы воздадите мне должное. Если бы вы
только выполнили...
-- Совершенно не нужно, чтобы доктор Уотсон что-то
выполнял, -- поспешно перебил ее Бэркер. -- Как он сам сказал,
это его не касается.
-- Совершенно верно, и я прошу разрешения продолжить мою
прогулку.
-- Одну минутку, доктор Уотсон! -- воскликнула миссис
Дуглас умоляющим голосом. -- Я вам задам всего один вопрос, на
который вы можете ответить с большей точностью, чем кто бы то
ни было еще. То, что я хочу спросить вас, для меня очень важно.
Вы знаете мистера Холмса и его взаимоотношения с полицией лучше
других. Предположим, что разгадка дела будет ему
конфиденциально сообщена. Должен ли он непременно поделиться ею
с официальными властями?
-- Да, именно так, -- резким тоном произнес Бэркер. --
Самостоятелен ли он в своих поступках или работает с ними и на
них?
-- Я, право, не знаю, могу ли я обсуждать такой деликатный
вопрос...
-- Я умоляю вас об этом, доктор Уотсон. Уверяю вас, что вы
очень поможете... очень мне поможете, если разъясните этот
вопрос.
В голосе ее звучала такая искренность, что на мгновение я
позабыл про все ее поведение.
-- Мистер Холмс не зависит ни от кого. Он полностью
самостоятелен и будет действовать, как ему подсказывает его
совесть. Конечно, он лоялен в отношении своих официальных
помощников, и, думаю, это может помешать ему скрыть от них
важные сведения. Вообще советую вам обратиться непосредственно
к самому мистеру Холмсу, если хотите получить более точные
сведения.
Сказав это, я приподнял шляпу и пошел своей дорогой. Лишь
однажды я оглянулся и увидел их сидящими на том же месте и
горячо спорившими.
-- Мне не нужна их откровенность, -- сказал Холмс, когда я
сообщил ему о разговоре с Бэркером и миссис Дуглас. Холмс
провел много времени в усадьбе, вернулся в гостиницу около пяти
часов и с аппетитом принялся за обед, который я велел для него
приготовить. -- Без откровенностей, Уотсон, ибо они будут
неуместны, если дело дойдет до ареста их за сообщничество в
убийстве.
-- Вы думаете, дело идет к этому?
Он был в добродушном и приподнятом настроении.
-- Милый Уотсон, когда я покончу с едой, то буду в
состоянии ознакомить вас с положением вещей. Я не скажу, что мы
во всем уже разобрались, но когда нападем на след пропавшей
гимнастической гири...
-- Гимнастической гири?
-- Бог мой, Уотсон, да неужели вы еще не поняли, что все
упирается в пропавшую гирю? Впрочем, думаю, что ни инспектор
Мак, ни этот местный сыщик не придали никакого значения ее
поразительному исчезновению. Одна гиря, Уотсон! Представьте
себе гимнаста с одной гирей! Ведь это грозило бы искривлением
позвоночника.
Холмс сидел, усердно поглощая обед, а глаза его лукаво
поблескивали, следя за моим смущением. Его превосходный аппетит
служил гарантией успеха -- в моей памяти сохранились
воспоминания о многих днях и ночах, проведенных Холмсом без
пищи, когда его смущенный ум разбирался в загадках и занят был
напряженной работой. Наконец он закурил трубку и начал не спеша
говорить, как бы размышляя вслух.
-- Ложь, Уотсон, наглая, преступная ложь -- вот что
пришлось взять за исходный пункт. Вся история, рассказанная
Бэркером, -- ложь. Поскольку же рассказ Бэркера подтвердила
миссис Дуглас, то, значит, она лгала тоже. Оба лгали,
предварительно сговорившись. Поэтому возникла задача выяснить:
почему они лгут? Постараемся, Уотсон, восстановить истину.
Согласно их показаниям, убийца менее чем через минуту после
совершенного убийства снял с пальца жертвы кольцо, находившееся
под другим кольцом, надел последнее на прежнее место -- что он
наверняка никогда не сделал бы, -- и положил рядом с трупом ту
странную карточку. Все это совершенно невероятно. Не
выдерживает критики и версия, будто кольцо могли снять, прежде
чем Дуглас был убит. Тот факт, что ночник сгорел очень мало,
доказывает, что встреча происходила недолго. Неужели Дуглас, о
бесстрашном характере которого мы столько слышали, отдал свое
обручальное кольцо добровольно? Чепуха! Нет, Уотсон, убийца был
с Дугласом некоторое время наедине с зажженным светом. В этом я
совершенно не сомневаюсь. Причиной смерти был, по-видимому,
ружейный выстрел. Значит, он должен был произойти немного
раньше, чем нам рассказали. Сомнений в этом быть не может. Так
что налицо обдуманный заговор со стороны двух людей, слышавших
выстрел, -- Бэркера и миссис Дуглас. Когда же я убедился, что
кровавое пятно на подоконнике было намеренно сделано Бэркером,
чтобы навести полицию на ложный след, то пришлось признать
наличие против него веских улик.
Холмс немного помолчал.
-- Теперь спросим себя, в котором часу произошло убийство.
До половины одиннадцатого слуги еще не расходились, так что до
того оно произойти не могло. Без четверти одиннадцать они
разошлись по своим комнатам; впрочем, Эмс сначала пошел в
кладовую. После того как вы от нас ушли сегодня днем, я
произвел несколько экспериментов и убедился, что никакой шум,
произведенный Макдоналдом в комнате, не может проникнуть в
кладовую, когда все двери закрыты. А вот со спальней экономки
Эллен дело обстоит иначе. Она находится недалеко по коридору, и
из нее я слышал неопределенный звук голоса, если его сильно
повысить. Шум ружья заглушается, если стреляют в упор, как это
и было в данном случае. Выстрел был негромким, но в ночной
тишине звук его свободно мог донестись до миссис Эллен. Она,
как мы знаем, немного глуховата, но тем не менее слышала
что-то, похожее на шум захлопывающейся двери, за полчаса до
того, как подняли тревогу. Полчаса до тревоги -- это как раз и
выходит без четверти одиннадцать. Не сомневаюсь: то, что она
слышала, и было ружейным выстрелом; именно в тот момент
произошло убийство. Если это так, то мы должны теперь
установить, что делали мистер Бэркер и миссис Дуглас
(предположив, что не они являются активными убийцами) от без
четверти одиннадцать, когда шум от выстрела заставил их сойти
вниз, до четверти двенадцатого, когда они позвонили и собрали
слуг. Что они делали и почему не подняли тревогу немедленно?
Вот вопрос, который возник перед нами, и, ответив да него, мы
найдем путь к разрешению задачи.
-- Я убежден, -- сказал я, -- что эти двое людей о чем-то
сговорились. Бессердечное она существо, если может смеяться с
кем бы то ни было спустя несколько часов после ужасной гибели
