"Эти подковы, -- прочитали мы, -- найдены при раскопках
крепостного рва в Холдернесс-холле. Они предназначались для
лошадей, но их выковывали в форме раздвоенного коровьего
копыта. По-видимому, магнаты Холдернесс-холла, занимавшиеся
разбоем в средние века, применяли этот способ, чтобы сбивать
погоню со следа".
Холме поднял стеклянную крышку и, послюнявив палец, провел
им по одной из подков. На пальце осталось темное пятно --
болотная тина еще не успела как следует засохнуть.
-- Благодарю вас, -- сказал мой друг. -- Вот второе, что
чрезвычайно заинтересовало меня в ваших местах. -- А первое?
Холме перегнул чек пополам и бережно вложил его в записную
книжку.
-- Я человек небогатый, -- сказал он и засунул книжку
поглубже во внутренний карман пиджака.
Примечания
1 Интернат -- закрытое школьники и учатся и живут.
2 Магистр, доктор- учебное заведение, в котором - ученые
степени (звания).
3 Лорд Адмиралтейства -- морской министр.
4 Гораций -- древнеримский поэт. Комментарии к Горацию --
пояснения к его стихам.
5 Герр -- господин по-немецки.
6 Портал -- вход.
7 Майорат -- система наследования, при которой все
имущество нераздельно переходит к старшему в роде.
Артур Конан Дойл.
Происшествие на вилле "Три конька"
Перевод В. Ильина
Мне кажется, ни одно из моих с Шерлоком Холмсом
приключений не начиналось столь неожиданно и мелодраматически,
как приключение, связанное с виллой "Три конька".
Я несколько дней не виделся с Холмсом и не представлял, по
какому новому руслу направлялась тогда его энергия. В то утро
мой друг был явно расположен к разговору. Но едва он успел
усадить меня в потертое глубокое кресло у камина и удобно
расположиться напротив с трубкой во рту, как явился посетитель.
Если сказать, что тот вбежал, подобно разъяренному быку, -- это
точнее изобразило бы происшедшее. Дверь распахнулась внезапно,
и в комнату ворвался огромный негр. Не окажись он так грозен на
вид, его можно было бы назвать комичным -- из-за вызывающего
костюма в серую клетку и пышного оранжево-розового галстука.
Широкое лицо с приплюснутым носом было наклонено вперед, а
сердитые темные глаза, в которых горела скрытая угроза,
всматривались то в одного из нас, то в другого.
-- Который тут Шерлок Холмс, господа? -- осведомился он.
Мой друг вяло усмехнулся и поднял вверх свою трубку.
-- А, значит, вы? -- произнес наш посетитель, обходя стол
крадущейся, настораживающей походкой. -- Послушайте-ка, масса
Холмс, не суйте нос в чужие дела. Пусть люди в Харроу сами
управляются с собственными проблемами. Уяснили, масса Холмс?
-- Ну что же вы, продолжайте! -- воскликнул мой друг. --
Это так интересно.
-- Интересно, говорите? -- почти крикнул свирепый
незнакомец. -- Если мне придется вас слегка разукрасить, черта
с два, вы назовете это интересным. Я уже занимался такими
типами, и выглядели они после всего далеко не интересно.
Полюбуйтесь-ка, масса Холмс!
И негр помахал перед носом знаменитого сыщика своим
внушительным кулаком, напоминавшим обломок скалы. Холмс, с
нескрываемым интересом осмотрел сжатый кулак.
Возможно, ледяная холодность Холмса или звук, раздавшийся,
когда я поднимал кочергу, сделали гостя несколько вежливее.
-- Ну ладно! Я честно предупредил вас, -- сказал он. --
Кое-кто из моих знакомых очень, просто дальше некуда, горит
желанием избавиться от вашего вмешательства. Понимаете, что я
имею в виду? Я вам, конечно, не указ, но и вы мне тоже. Если
сунетесь, я буду поблизости. Помните!
-- Давно хотел побеседовать с вами, -- сказал Холмс. -- Не
предлагаю сесть, поскольку не питаю к вам симпатий. Ведь перед
нами Стив Дикси, бывший боксер-профессионал, не так ли?
-- Да, это я, Стив Дикси. И масса Холмс наверняка
почувствует это на собственной шкуре, если попытается морочить
мне голову.
-- Но ведь именно ею вы и пользуетесь менее всего, --
ответил мой друг, пристально глядя на посетителя. -- Может,
лучше побеседуем об убийстве молодого Перкинса возле бара
"Холборн"?
Негр отпрянул, и его лицо побледнело.
-- Не терплю подобной болтовни, -- сказал он. -- Какое мне
дело до Перкинса, масса Холмс? Я был в Бирмингеме. Тренировался
в "Буллринг", когда этот парень нарвался на неприятности.
-- Довольно! Можете убираться. От меня не скроетесь, все
равно найду в случае необходимости.
-- До свидания, масса Холмс. Надеюсь, не сердитесь за
визит?
-- Следовало бы рассердиться, если не скажете, кому
понадобилось посылать вас сюда.
-- Тут нет никакого секрета, масса Холмс. Этот человек --
Барни Стокдейл.
-- А под чью дудку плясал Стокдейл?
-- Клянусь, не знаю, масса Холмс. Он просто сказал: "Стив,
сходи проведай Шерлока Холмса и предупреди: если он сунется в
Харроу, долго ему не прожить". Вот и все. Я говорю чистую
правду.
Не дожидаясь дальнейших расспросов, наш гость выбежал из
комнаты. Холмс, тихо усмехнувшись, выбил пепел из трубки.
-- К счастью, вам не пришлось испытать на прочность его не
слишком разумную голову, Уотсон. От меня не укрылись ваши
маневры с кочергой. Но в действительности Дикси -- довольно
безобидный парень. Просто огромной силы несмышленый хвастливый
ребенок. Заметили, как легко удалось его усмирить? Он из шайки
Спенсера Джона. Замешан в их последних темных делишках, которые
я непременно раскрою. Стивом Дикси командует непосредственно
Барни Стокдейл -- человек более хитрый. Они занимаются
преимущественно запугиванием и избиением. Любопытно, кто стоит
за их спинами в данном случае.
-- А почему они решили вам угрожать?
-- Причиной тому некое происшествие в Харроу. И
сегодняшний визит заставляет меня обратить на нем особое
внимание. Ведь если кто-то так беспокоится, дело должно быть
любопытным.
-- А что там случилось?
-- Я как раз собирался рассказать, когда нас прервал этот
нелепый фарс. Миссис Мейберли из Харроу прислала вот это
письмо. Если вы готовы составить мне компанию, отправим ей
ответ телеграфом -- и немедленно в путь.
Письмо гласило:
"Уважаемый мистер Шерлок Холмс!
Я столкнулась с цепью непонятных событий, касающихся моего
дома. Буду очень благодарна за совет. Жду Вас завтра в любое
время. Вилла расположена всего в нескольких минутах пути от
станции Уайлд. Мой покойный супруг, Мортимер Мейберли, кажется,
был одним из Ваших первых клиентов. С почтением.
Мэри Мейберли".
Обратный адрес -- "Три конька", Харроу Уайлд.
-- Вот такая ситуация! -- вымолвил Холмс.
Непродолжительное путешествие по железной дороге и еще
более короткое на автомобиле -- и мы оказались перед строением
из кирпича и дерева, виллой, окруженной зеленой лужайкой.
Лепные изображения над окнами верхнего этажа являли собой
неубедительную попытку оправдать название. На заднем плане
располагалась наводящая уныние рощица низкорослых сосен. В
целом место выглядело невзрачно и оставляло гнетущее
впечатление. Однако внутри дом был обставлен со вкусом, а
встретившая нас пожилая дама оказалась симпатичной, отмеченной
печатью истинно высокой культуры.
-- Я хорошо помню вашего мужа, мадам, хотя прошло уже
немало лет с тех пор, как он воспользовался моими услугами в
одном пустяковом деле, -- начал Холмс.
-- Вероятно, вам лучше знакомо имя моего сына Дугласа?
Холмс взглянул на хозяйку с возросшим интересом.
-- Вот как! Значит, вы -- мать Дугласа Мейберли? Не скажу,
что относился к кругу его близких друзей, но, как любой
лондонец, много слышал о нем. Удивительная личность! А где он
сейчас?
-- Умер, мистер Холмс. Дуглас мертв! Его назначили атташе
при нашем посольстве в Риме. В прошлом месяце он скончался там
от воспаления легких.
-- Простите... Не верится, что смерть властна над такими
людьми. Более деятельного и энергичного человека мне не
приходилось встречать. Жил в постоянном напряжении, не щадил
себя...
-- Именно, сэр. Это его и погубило. Помню, каким он был,
-- сама жизнерадостность и благородство. Немногим довелось
увидеть угрюмое, мрачное, озабоченное создание, каким стал мой
сын. За какой-то месяц, буквально на глазах, внимательный и
почтительный мальчик превратился в усталого циника.
-- Несчастная любовь... Женщина?
-- Скорее -- демон. Только я пригласила вас, мистер Холмс,
вовсе не для разговора о покойном сыне.
-- Мы с доктором Уотсоном рады помочь вам.
-- Здесь в последнее время стали происходить непонятные
вещи. Прошло уже больше года с тех пор, как я перебралась в эту
виллу. Живу замкнуто, практически не общаясь с соседями. А три
дня назад меня посетил человек, назвавшийся агентом по торговле
недвижимостью. Он сообщил, что мой дом именно такой, какой
необходим одному из клиентов. Тот готов заплатить большие
деньги, если я соглашусь уступить "Три конька". Предложение
выглядело странным, поскольку поблизости продается несколько
вполне приличных вилл, но, естественно, не могло не
заинтересовать меня. И я назначила цену на пятьсот фунтов выше
той суммы, что заплатила сама. Мужчина не стал торговаться,
только сказал о желании клиента одновременно приобрести и
обстановку. Кое-что из мебели сохранилось у нас от старых
времен, но, можете убедиться сами, все в хорошем состоянии. Так
что сумму я назвала кругленькую. На нее также согласились
немедленно. Мне давно хотелось попутешествовать, а сделка была
выгодной и позволила бы ни от кого не зависеть до конца моих
дней. Вчера агент явился с подготовленным договором. К счастью,
я показала документ мистеру Сатро, моему адвокату, живущему
здесь же, в Харроу, и тот сказал мне: "Контракт крайне
необычен. Знаете, поставив под ним подпись, вы уже не сможете
на законном основании вынести из дома ни единой вещи, включая
ваши личные". Когда вечером агент пришел снова, я указала ему
на подобную странность и добавила, что собиралась продать лишь
мебель.
"Нет, нет. Именно все", -- возразил он.
"Ну а моя одежда, драгоценности?"
"Для личных вещей будут сделаны некоторые исключения.
Только без предварительной проверки из дома нельзя забирать
ничего. Мой клиент довольно богат и щедр, но у него имеются
определенные причуды и своя манера вести дела. Его условие: все
или ничего".
"Тогда лучше ничего", -- ответила я. На том и порешили.
Однако происшедшее показалось мне необычным, и я решила...
Тут рассказ миссис Мейберли неожиданно оказался прерван.
Холмс жестом попросил тишины, затем осторожно пересек комнату
и, резко распахнув дверь, втащил внутрь высокую худую женщину,
пойманную им за плечо. Та неуклюже сопротивлялась, словно
крупный нескладный цыпленок, протестующий, когда его силой
вырывают из родного курятника.
-- Пустите! Что вы себе позволяете? -- вопила она.
-- Но в чем дело, Сьюзен? -- удивилась хозяйка.
-- Понимаете, мадам, я собиралась войти узнать, остаются
ли гости к ленчу. А этот господин вдруг схватил меня.
-- Я услышал, что кто-то находится за дверью, еще пять
минут назад. Просто жаль было прерывать любопытную историю.
Страдаете астмой, Сьюзен? Слишком шумно дышите для подобного
рода занятий.
Женщина повернула рассерженное и в то же время удивленное
лицо к Холмсу, все еще державшему ее в плену.
-- Кто вы такой? На каком основании так бросаетесь на
людей?
-- Просто хотел задать хозяйке один вопрос в вашем
