конечно, некоторые закльченные просто лгали во имя спасения собственной
шкуры. Как бы там ни было, подобные показания служили несомненным
документальным свидетельством, что Вайс отобрал кандидатуры по
политическому принципу, а это не могло не вызвать одобрения Лансдорфа.
Через несколько дней, хоть погода была и неважная, Дитрих пригласил
Вайса прогуляться по лесу. Очевидно, он полагал, что все стены здесь имеют
уши, а ему хотелось поговорить без свидетелей.
Едва они углубились в лес, как Дитрих стал раздраженно жаловаться на
Клейна. Он совсем не уверен, что Клейн добросовестно помогает ему
подбирать нужных людей. По-видимому, гестапо не собирается расставаться с
наиболее подходящими заключенными.
Иоганн почтительно выслушал сетования Дитриха, кивком головы
молчаливо согласился с ним: да, задание досталось трудновыполнимое, -
подождал, пока капитан облегчит свою душу, и, выбрав момент, предложил ему
присесть на пенек, чтобы отдохнуть. Пока Дитрих усаживался, Иоганн достал
из планшета составленный им список кандидатур и выписки из личных дел для
его обоснования. Торжественно вручив бумаги, Иоганн, будто движимый
скромностью и особой симпатией к Дитриху, попросил его считать проделанную
им работу своей. Дитрих очень внимательно ознакомился с бумагами и,
видимо, остался доволен. Поразмыслив, он решилпредставить список Вайса как
результат своей особой проницательности в надежде, что это значительно
повысит его престиж, да и вообще престиж абверовцев в глазах Клейна.
И вот достаточно оказалось этой малости, чтобы настроение Дитриха
сразу и очень заметно улучшилось. Лицо его выразило самодовольство, будто
и вправду он сам так удачно отобрал кандидатуры и вся заслуга тут
принадлежит именно ему и никому другому. Он уже не обращался к Вайсу, не
замечал его. Он даже не испытывал к нему благодарности. Подумаешь, какое
дело! Его подчиненный, ефрейтор, почти солдат, добыл для него кое-какие
полезные материалы. Но ведь это его подчиненный, старался-то он для него,
на него роботал. Значит, ему, капитану Дитриху, как нечто само собой
разумеющееся, и принадлежит право воспользоваться плодами этой работы,
считать ее своей. Тут и разговаривать не о чем.
И, насвистывая, Дитрих зашагал по мокрому снегу лесной тропинки. Он
был так доволен, так спешил к Клейну, что, вопреки своим привычкам, даже
не боялся промочить ноги - ступал в тонких сапогах куда придется.
Как и ожидал Иоганн, ознакомившись со списком заключенных, отобранных
Дитрихом, Клейн и Флинк не очень-то обрадовались.
Флинк пробурчал сердито:
- Господин капитан, вы беспощадны. Вы хотите лишить нас глаз и ушей в
лагере. Я протестую.
Дитрих предостерегающе поднял бровь.
- Насколько я вас понял, вы протестуете против решения генералитета
вести войну всеми доступными нам средствами?
Клейн не дал ссоре разгореться, вмешался, сказал примирительно:
- Я преклоняюсь перед вашим, господин Дитрих, блистательным талантом
первоклассного разведчика. - С широкой улыбкой разлил вино, протягивая
бокал попросил: - Надеюсь, вы поделитесь с нами, расскажете, каким
загадочным способом вам удалось выявить весь контингент осведомителей и
оставить нас безоружными.
Несмотря на то, что Клейн говорил все это как бы с огорчением, глаза
его торжествующе поблескивали. Он умолчал о том, что наиболее ценные, по
его мнению, осведомители не попали в список Дитриха и, кроме того, в
списке оказалась парочка несомненных коммунистов, кандидатов на
уничтожение.
От Иоганна это не ускользнуло, а Дитрих ничего не заметил. Постучав
себя по лбу, он заявил глубокомысленно:
- Увы, ключи от этого сейфа только у адмирала Канариса.
- О, я так и думал! - почтительно воскликнул Клейн. - Абвер - это
замечательный инструмент для обнаружения чужих секретов, но в то же время
и непроницаемая скала, когда речь идет о хранении профессиональных тайн. Я
понимаю. - И глаза его снова лукаво блеснули.
На следующий день Иоганн пожаловался Рейсу, что зря он тут старался,
не спал ночами: капитан Дитрих оказался настолько опытным
контрразведчиком, что справился и без его помощи. И, увы, эта командировка
Вайса едва ли будет расценена начальством положительно.
Рейс посочувствовал Иоганну, но в утешение мог предложить только, что
отвезет его на своем мотоцикле в город, в тот дом с девицами, к которому
был прикреплен начальствующий состав лагеря.
Все эти дни Иоганна не оставляла мысль о заключенном N 740014. Снова
и снова листал он его личное дело и постепенно пришел к некоторым
любопытным для себя выводам.
Так, в анкете местом постоянного жительства была названа Горловка, а
в графе о профессии значилось "крестьянинединоличник". А какой может быть
единоличник в самом центре промышленного Донбасса?
Кроме того, в анкете N 740014 стояла русская фамилия, хотя тут же
значилось, что по национальности он украинец.
Иоганн прикинул, как будет звучать эта фамилия, если переделать ее на
украинский лад, и вдруг обнаружил, что это фамилия известного всей стране
шахтера. Имя в анкете, по всей видимости, было указано подлинное, и оно
тоже совпадало.
Вечером Иоганн пришел в спецблок, вызвал блокфюрера и не терпящим
возражений тоном поставил его в известность, что с ведома господина
оберштурмбанфюрера Клейна капитан абвера Дитрих уполномочил его допросить
двух заключенных. Тем же повелительным тоном он приказал привести на
допрос N 740014, а ровно через час после этого - "кролика" с плешиной на
брови.
Хорошо вышколенный И, по-видимому, привыкший беспрекословно
повиноваться, блокфюрер проводил Вайса в отсек, специально отведенный для
допроса заключенных, и оставил его здесь одного. Иоганн осмотрелся.
Внимание его прежде всего привлек высокий, до самого потолка, шкаф с
неплотно прикрытыми дверцами. Иоганн открыл шкаф и отпрянул.
Шкаф предназначался для подвешивания, растягивания заключенных при
допросе. Это был даже не шкаф, а футляр, прикрывавший смонтированное в нем
особое хитроумное устройство. С потолка свисали на блоках ручные кандалы,
а внизу лежали кандалы ножные. Иоганн попробовал поднять их и не смог -
так тяжел был прикрепленный к ним бетонный груз. По всей видимости, честь
изобретения этого чудовищного распятия принадлежала Флинку. Он как-то
заметил вскользь, что с детства не переносит вида крови. И завтра, а может
быть, еще и сегодня Иоганн встретится с этим Флинком, и пожмет его руку, и
улыбнется ему, и справится о его самочувствии, и говорить они будут о
каких-нибудь малозначащих пустяках - о погоде, о новых пластинках...
Иоганн закрыл шкаф, сел за стол и с силой сжал резиновую палку,
унизанную металлическими гайками. И тут же пальцы его разжались. Он понял,
что перед ним на сей раз изобретение Рейса, которым тот не однажды
похвалялся, шутливо называя это орудие "жезлом с обручальными кольцами".
Постучали. Блокфюрер ввел заключенного N 740014, вытянулся у двери,
ожидая приказания. Иоганн снова взял резиновую палку, подошел, приказал
блокфюреру покинуть камеру. Размахивая палкой перед лицом заключенного,
спросил по-русски:
- Ну, что скажешь? - И, будто испытывая орудие допроса, с силой
ударил по косяку двери. Потом распахнул ее, выглянул. Коридор был пуст.
Иоганн подошел к столу, сказал:
- Садитесь.
Заключенный глубоко вздохнул, как перед прыжком в воду, и сел на
привинченный к полу массивный табурет.
Пристально глядя ему в глаза, Иоганн назвал его подлинное имя.
Добавил:
- Стахановей. Шахтер. Коммунист. Так?
Заключенный, не поднимая глаз, уныло рассматривал свои руки. Лицо его
оставалось неподвижным, мертвым.
Иоганн закричал:
- Говори, животное, говори! - И ударил палкой по столу. - Говори!
Шахтер повернулся к нему спиной, привычно охватив голову руками.
Вайс сел, предложил:
- Покурим...
Заключенный изумленно уставился на него.
- Правильно, - одобрил Иоганн. - Все правильно. Молодец.
- А ты сволочь, - очень спокойно, с достоинством сообщил шахтер. ДДД
Пес в волчьей шкуре.
- Понятно, - сказал Иоганн, - точная формулировка. - Посоветовал: - А
вы все-таки возьмите всю пачку, ну, как трофейную, что ли.
Шахтер недоверчиво потянул к себе сигареты, быстро сунул за пазуху.
Спросил:
- Купить думаешь?
- Ну, если бы вы были продажный!
- Такой, как ты?..
- Ну ладно, - попросил Вайс. - хватит. - Наклонился. - А если я тебе
верю?
- Покупаешь, - упрямо повторил шахтер.
Иоганн протянул к нему руку и чуть было не смахнул со стола большую
жестяную банку с гипсом. Спросил машинально:
- На черта это здесь?
- Играть хочешь? - так же спокойно спросил шахтер. - Притворяешься
новичком? Мало ты нам рты гипсовал, чтобы во время разделки не шумели?
- Так, интересно. - Иоганн потрогал пальцем холодную жидкость в
банке. Он посмотрел на часы, приказал: - Подойди ко мне.
Тот покорно приблизился.
Иоганн зачерпнул из банки гипс.
- Открой рот. - Замазал рот заключенного, объяснил: - Надо, чтоб ты
молчал. Чтобы ни звука! - Открыл шкаф. - Становись.
Шахтер привычно протянул руки к кандалам.
- Не надо. Пошевелись, подвигайся.
Шахтер выполнил приказание.
- Теперь встань, обопрись о стенку, и чтобы ни звука, ни шороха.
Понял? - И, последний раз строго взглянув в растерянное, недоуменное лицо
шахтера, закрыл шкаф и вышел.
В коридоре никого не было. Перед спецблоком - тоже ни души. Лагерь,
окутанный промозглым, воняющим гнилой тиной туманом, казалсф вымершим.
Резкий, какой-то мертвенный свет прожекторов клубился вместе с туманом. И
ощущение нереальности окружающего на миг охватило Иоганна. Но только на
миг. Из полузабытья его вывел Блокфюрер. "Кролик", который пришел с ним,
выразительно подмигнул, указывая на шкаф.
Блокфюрер сказал с уважением:
- Я-то думал, господин ефрейтор, вам ассистент нужен, а вы сами
справились.
Втроем они вошли в камеру. Иоганн сел за стол.
"Кролик", державшийся с подобострастной развязностью, тоже сел, не
дожидаясь приглашения.
- Встать! - крикнул Иоганн и, схватив резиновую палку, наотмашь
ударил его по голове.
"Кролик" всхлипнул, прикрыл лицо руками.
- Молчать! - приказал Иоганн и махнул рукой блокфюреру. Когда тот
вышел, Иоганн чуть приоткрыл дверцу шкафа, пристально посмотрел на
"кролика", - Ты!.. - И назвал номера еще трех осведомителей, причем
произнес их громко, отчетливо. Потом развалился на стуле и, покачивая
головой, продолжил: - Все вы четверо, - он снова раздельно повторил
номера, - своей работой на гестапо заслужили повышения.
- Благодарю, господин обер-ефрейтор!
- Молчать! Я не закончил. Служба абвера берет вас в свою систему. А
ты... - Вайс протянул "кролику" лист бумаги и карандаш, - пиши, кто тут,
по твоим данным, подлежит немедленной ликвидации.
"Кролик" схватил бумагу, стал поспешно писать. От усердия на лбу его
появились капли пота. Когда он протягивал исписанную бумагу Вайсу, от
былой его развязности не осталось и следа.
Иоганн посмотрел список.
- Все? А теперь пошел вон. И запомни: мы, абверовцы, повесим тебя,
если будешь болтать. - Выглянул в коридор, приказал ожидающему там
блокфюреру: - Отведи его, да не забудь дать несколько раз по морде, чтобы
он выглядел так, как полагается выглядеть после вызова в спецблок. - И
проводил их до двери.
Вернувшись, подождал немного, снова выглянул в коридор, потом
распахнул шкаф.
- Выходи. - Спросил: - Все слышал?
