Милиционер Шура и принес граммофон, завернутый в газету.
Увидевши меня и лодку, Шура частично растерялся. Рыская
глазом, пытался он найти признаки бамбука, спрятанные под
серебряным платьем.
-- А почему она серебряная? -- сказал наконец он. Я стал
объяснять, а Петюшка и девушка Клара подошли к лодке, не
замечая принесенного граммофона.
Между тем, по замыслу Шуры, именно граммофон должен был
оказаться героем вечера. В глазах милиционера-художника
мелькнуло беспокойство. Он понял, что лодка может помешать
граммофону. Послушав меня минутку, Шура кинулся разворачивать
граммофонную трубу.
-- Осторожно! -- воскликнул Орлов.-- Не повреди раструб!
Тут я понял, что и Орлову лодка мешает. По его замыслу, гости
должны были весь вечер под звуки граммофона и при свете
керосиновых ламп смотреть на скульптурную группу "Люди в
шляпах".
Скульптура, лодка и граммофон -- для одного вечера это было
слишком много. И если скульптура с граммофоном как-то
соединялись, то лодка оказалась бельмом в глазу сразу у двух
человек.
Орлов с милиционером повернулись к лодке спиной, девушка
Клара, привыкая к обстановке, хлопала ресницами, ну а Петюшка
Собаковский никаких бельм вообще не замечал. Он вертел своими
собственными бельмами и торопился сесть за стол перекусить.
Орлов взял в руки граммофонную трубу, приставил узкий ее
конец к собственному рту, а чудовищный раструб к уху Клары и
проревел:
-- Карл у Клары украл кораллы...
Клара Курбе счастливо засмеялась.
Милиционер-художник выхватил трубу и прокричал, что "Клара
украла кларнет".
Орлов зажег с пяток керосиновых ламп, появился чайник, в
комнате сделалось уютно.
Трубу приладили к ящику. Петюшка Собаковский схватился было
за рукоятку, но Орлов с милиционером оттащили его от граммофона
и стали крутить рукоятку сами. Пластинка завертелась, и
послышался вальс "Амурские волны".
Старинный вальс из древнего граммофона усилил керосиновый
уют. В комнату спустились откуда-то нежность и легкая грусть.
Далеким и тихим был звук, выливающийся из граммофонной трубы,
далеким и тихим, как из морской раковины. Казалось, вальс
доносится сквозь шум прибоя.
-- Бедные звуки...-- шептала Клара Курбе.-- Какие они
тоненькие и маленькие...
-- Вот это настоящая музыка! -- подхватывал Орлов.
Милиционер-художник гордился граммофоном и командовал:
-- Тише, тише! Дайте послушать!
Подперев руками щеки, все столпились, сидя вокруг
граммофона. Орлов то и дело толкал Петюшку локтем, боясь, что
тот пропускает красоту звука.
Петюшка и вправду красоту пропускал, налегая на кильку и
яблоки.
Стали пить чай. Про лодку все позабыли, и Шура-милиционер
купался в лучах граммофонной славы.
Глава XIV. "ЛЮДИ В ШЛЯПАХ"
Между тем скульптурная группа "Люди в шляпах" по-прежнему
оставалась в тени. Орлов хотел как-то подсоединить ее к
граммофону, но это пока не удавалось. Чудовищная черно-красная
труба-воронка уже буквально всосала в себя Клару Курбе, и
Шура-милиционер сиял, направляя раструб на девушку.
-- Мне кажется, труба граммофона похожа на какой-то головной
убор,-- сказал наконец Орлов.-- Скорей всего, на необычную
шляпу.
-- Ничего похожего,-- ответил Шура-милиционер, не ожидая
неприятностей.-- Она похожа на ухо.
-- Жалко, что здесь нет никакой шляпы,-- сказал Орлов.-- А то
бы мы сравнили.
-- А группа-то скульптурная! -- воскликнул Шура, попадаясь на
удочку.-- Вон там сколько шляп -- и ничего похожего.
[Image]
Скульптурную группу подтащили поближе к лампам и убедились,
что действительно -- ничего похожего.
Тут Петюшка Собаковский задумал отличиться. Он схватил
граммофонную трубу и нахлобучил себе на голову. Милиционер
сделал бровью, Орлов поморщился, девушка глянула на Петюшку с
некоторым презрением.
Затырканный Петюшка отдал трубу хозяину и сел на место.
-- Люди в шляпах,-- сказала Клара Курбе, задумчиво улыбаясь
Орлову.-- Какой интересный замысел!
-- Все в шляпах,-- заволновался Орлов.-- И у каждого под
шляпой свой внутренний мир. Видите этого носатого? Носатый-то
он носатый, а под шляпой у него все равно свой мир. Как
думаете, какой?
Девушка Клара Курбе, а за нею и остальные пристально
оглядели носатого члена скульптурной группы, прикидывая, какой
у него внутренний мир.
-- Ясно, что в этом человеке происходит борьба,-- сказала
Клара,-- но борьба непростая.
Все снова вперились в носатого, размышляя, какая в нем может
происходить такая уж борьба.
-- Мне кажется, это борьба неба и земли, -- пояснила Катара.
Все замерли, и Орлов растерялся, не ожидая, видно, от
девушки такой силы взгляда. Милиционер же художник отчетливо
остолбенел. Ему, пожалуй, и в голову не приходило, что небо и
земля могут бороться. Краешком глаза глянул он на пол, а после
на потолок.
-- Все это правильно,-- чуть заикаясь, сказал Орлов.-- Точно
подмечено. Именно-борьба...
-- А под той кривой шляпой,-- продолжала Клара,-- под той
борьба огня с водой.
Милиционер с граммофоном окончательно пошатнулся. Силою
своих взглядов девушка Клара Курбе решилась затмить не только
граммофон, но и скульптурную группу. Милиционер-художник
обеспокоился. Выбравши одну из шляп попроще, он ткнул в нее
пальцем и сказал:
-- А под этой происходит борьба добра со злом.
-- Хэ-хэ,-- ответила Клара Курбе.-- Ничего подобного.
Милиционер поежился и, закрыв рот, воззрился на Клару.
Орлов толкнул локтем Петюшку, который чем-то хрустел в
кармане.
Вглядываясь в скульптурную группу, Клара молчала.
-- Под этой шляпой происходит нечто иное,-- замедленно начала
она.-- Это... борьба борьбы с борьбой!
Эти таинственнейшие слова совершенно ошеломили
милиционера-художника и художника Орлова. Одна из керосиновых
ламп внезапно пыхнула и погасла. Все общество, расширивши
глаза, вглядывалось в Клару, соображая, может ли быть на свете
такая неслыханная борьба.
Старый мой друг художник Орлов наконец-то поглядел на меня в
поисках поддержки. Борьба борьбы с борьбой вышибла из его глаз
мое бельмо, то есть лодку. Но обида еще не угасла во мне, и я
решил не ввязываться в дело.
Орлов глянул на милиционера, но тот затравленно молчал,
оглядываясь на граммофон. Петюшка Собаковский, которому
запретили хрустеть, в расчет не принимался. Орлову надо было
выпутываться самому.
-- Борь-ба,-- медленно выговорил он.-- На вид человек как
человек, а в душе все-борьба, борьба...
-- Борьбы с борьбой,-- подчеркнула Клара.
Орлов передернулся и опять глянул на меня.
-- А мне нравится, когда борьба борется с борьбой,-- сказал
я, выручая старого друга, хорошего, в сущности, человека,
который всегда выручал и меня.
-- Подумать только! -- воскликнула Клара, неприязненно
оглядывая меня.-- Вы, кажется, понимаете, что такое "борьба
борьбы с борьбой".
-- Конечно, понимаю,-- сказал я.
-- Что же это?
-- Очень даже простая штука,-- ответил я, глядя Кларе в
глаза.-- Я и сам один раз видел, как борец школы дзюдо боролся
с борцом школы каратэ. Вот это и была борьба борьбы с борьбой.
-- Ерунда,-- сказала Клара.-- Чтоб понять, что такое "борьба
борьбы с борьбой", надо много страдать, много думать.
-- Я и думаю, только не о вашей "борьбе", а о своей лодке,
самой легкой в мире.
-- Эта лодка самая легкая в мире?
-- Самая легкая.
-- А легче нету?
-- Нету и не может быть.
Клара задумалась, встала из-за стола, обошла лодку.
-- И здесь борьба,-- сказала она,-- легкое борется с тяжелым,
но тяжелое побеждает.
Перешагнув через борт, Клара вдруг плюхнулась на капитанское
место.
Этого я стерпеть не мог.
-- А ну-как вылазь! -- крикнул я, вскакивая.
Потрясенная моим тоном, Клара оглянулась на Орлова.
-- Вылазь, вылазь,-- повторил я.-- Вылазь без борьбы.
-- Он хозяин,-- развел руками Орлов.-- Раз говорит "вылазь",
значит, вылазь.
Клара Курбе выкарабкалась из лодки, подсела к столу и нервно
глотнула чаю. Орлов отодвинул скульптурную группу в тень. Клара
отвлеченно звякала ложкой, не желая глядеть в мою сторону.
Вечер, кажется, был испорчен.
-- Слушай,-- сказал Петюшка,-- а как называется твоя лодка?
-- Сам не знаю,-- ответил я,-- еще не придумал.
-- Ты знаешь, что я думаю,-- сказал Петюшка.-- У самой легкой
лодки в мире должно быть и название самое легкое в мире.
Глава XV. САМОЕ ЛЕГКОЕ НАЗВАНИЕ В МИРЕ
Такой выходки от Петюшки не ожидал никто. В первую секунду
все приокаменели, раздумывая, что, собственно, сделал Петюшка
-- брякнул ли глупость или высказал нечто разумное?
Особо напрягался милиционер-художник и даже почти схватился
за голову, которая не успела переварить "борьбу борьбы с
борьбой", а Петюшка подбросил нового материалу.
-- Как это может быть -- самое легкое название? -- сказал
Шура. -- Легкая лодка -- я понимаю. А название?
Петюшка Собаковский и сам растерялся.
-- Ну взять, к примеру, название "Пена",-- сказал он.--
Пена-то легкая.
Тут уж всем стало ясно, что Петюшка ляпнул глупость. Только
полный дурак может назвать свою лодку "Пена".
Клара замкнуто звякала ложкой. Теперь и на Петюшку смотреть
ей не хотелось. Во-первых, он брякнул глупость, во-вторых, он
разговаривал со мной.
А после того, как я выгнал Клару из лодки, разговаривать со
мной не должен был никто. Глянув на Петюшку, как на некоторую
неприятную пену, Клара углубилась в чай.
Орлов с милиционером сразу поняли, что Петюшка потерял
золотое место в сердце Клары, и молчали, решив свои места пока
сохранить.
-- "Пена" не годится,-- сказал я.-- Как-то нелодочно.
-- Почему нелодочно? -- спросил Петюшка.-- Легонькая,
беленькая, бегает по волнам.
-- Да разве нет ничего легче пены?
-- Наверно, есть,-- сказал Петюшка.-- Может быть, пепел? А?
Клара снова глянула на Петюшку, как бы превращая пену в
пепел.
Милиционер-художник зашевелился. Ему явно хотелось влезть в
разговор, но золотое место в сердце Клары накладывало печать на
его уста.
Все эти Кларины взгляды и золотые места начали немного
раздражать художника Орлова.
-- "Пепел", -- сказал он, не глядя на Клару. -- Ну и
название! Какой же дурак назовет свою лодку "Пепел"? Придумал
бы что-нибудь нежное. К примеру, "Бабочка".
Милиционер-художник заерзал на стуле. Ясно было, что он
придумал легкое название, но не решался его сказать,
оглядываясь на Клару. Он так и сяк замыкал свой рот, но
придуманное слово рвалось наружу.
-- Ласточка! -- гаркнул он.
Эта милицейская ласточка прорвала плотину, и птичьи названия
полетели одно за другим: "Чиж", "Горихвостка". Вспыхнув на миг,
название тут же меркло.
-- Название должно быть даже легче птицы,-- сказал Орлов.--
Надо, чтоб оно и звучало легко и просто. Например, "Эхо".
-- "Эхо" -- не очень лодочно,-- сказал я.
-- Лодочно! Лодочно! -- сказал Орлов.-- И лодка, как эхо,
будет летать от берега к берегу.
Я заволновался и неожиданно подлил чаю Кларе Курбе. Мне
вдруг ужасно захотелось назвать свою лодку "Эхо". Я представил
себе, как красиво можно написать это слово на серебряном борту,
как будут удивляться капитаны встречных кораблей, читая --
"Эхо".
-- Есть кое-что полегче, чем эхо,-- сказал Петюшка. Он давно
помалкивал, выращивая в голове легкое название. -- Что же это?
-- спросил Орлов. -- "Ау".
-- Чего?
-- "Ау" легче, чем "Эхо". Просто -- "Ау"!
-- Ну и название! -- усмехнулся Орлов.-- "Ау". Вот лодка
утонет, тогда и будет -- ау!
-- Зато всего две буквы,-- защищался Петюшка.-- "А" и "у".
-- Можно придумать название из одной буквы,-- сказал Орлов.--
