братьями-с Димитрием переяславским, потом с Андреем городецким. Но по
смерти Димитрия^ он сблизился с добрым и бездетным его сыном Иваном и
так подружился, что Иван, умирая в 1302 г., отказал свой удел москов-
скому своему соседу и. младшему дяде помимо старших родичей. Даниил
при-
нял наследство и отстоял его от притязаний старшего брата, великого
кня-
зя Андрея". Но враги старшинства, московские князья были гибкие и со-
об-
разительные дельцы. Как скоро изменялись обстоятельства, и они изме-
ЛЕКЦИЯ ХХ1
в. о. КЛЮЧЕВСКИЙ
няли свой образ действий. Татарский разгром надолго, на весь XIII в.,
поверг народное хозяйство Северной Руси в страшный хаос. Но с XIV в.
расстроенные отношения здесь начали улаживаться, народное хозяйство ста-
ло приходить в некоторый порядок. С тех пор и московские князья, начав
свое дело беззастенчивыми хищниками, продолжают его мирными хозяевами,
скопидомными, домовитыми устроителями своего удела, заботятся о водворе-
нии в нем прочного порядка, заселяют его промышленными и рабочими
людьми, которых перезывают к себе из чужих княжеств, толпами покупают в
Орде русских пленников и на льготных условиях сажают тех и других на
своих московских пустошах, строят деревни, села, слободы. С XIV в. можем
следить за ходом этого хозяйственного домостроительства московских кня-
зей по длинному ряду их духовных грамот, начинающемуся двумя завещаниями
третьего московского князя из Александрова племени-Ивана Калиты. Эти
грамоты объясняют нам, почему к половине XV в. в Северной Руси привыкли
смотреть на московского князя как на образцового хозяина, на Московское
княжество-как на самый благоустроенный удел. Следы этого взгляда находим
в одном памятнике половины XV в. Это сухой генеалогический перечень
русских князей, начиная от Рюрика. Здесь, между прочим, читаем, что Все-
волод Большое Гнездо родил Ярослава, Ярослав родил Александра Великого,
Храброго, Александр-Даниила, а Даниил-Ивана Кали-ту, "иже исправи землю
Русскую от татей". Итак, северное русское общество считало Ивана Калиту
правителем, умевшим очистить свою землю от воров, водворить в ней. об-
щественную безопасность. Навстречу этому взгляду идут указания с другой
стороны. В приписке на одной рукописи, писанной в Москве в конце княже-
ния Ивана Калиты, читаем хвалу правдолюбию этого князя, давшего Русской
земле "тишину велию и правый суд". Канонист А. С. Павлов приписывает то-
му же князю введение в действие Земледельческого закона, византийского
земско-полицейского и уголовного устава, составленного, как предполага-
ют, императорами-иконоборцами в VIII в. Если так, то можно думать
, что Иван Калита особенно заботился об устройстве сельского населе-
ния в своих владениях^. Так, благодаря своему генеалогическому положе-
нию, чувствуя себя наиболее бесправным князем среди родичей, московский
удельный владетель рано выработал себе образ действий, который держался
не на преданиях старины, а на расчетливом соображении обстоятельств те-
кущей минуты.
УСПЕХИ МОСКОВСКОГО КНЯЖЕСТВА ДО ПОЛОВИНЫ XV в. Таковы были первона-
чальные условия быстрого роста Московского княжества. Этих условий было
два: географическое положение Москвы и генеалогическое положение ее кня-
зя. Первое условие сопровождалось выгодами экономическими, которые дава-
ли в руки московскому князю обильные материальные средства, а второе ус-
ловие указывало ему, как всего выгоднее пустить в оборот эти средства,
помогло ему выработать своеобразную политику, основанную не на родствен-
ных чувствах и воспоминаниях, а на искусном пользовании текущей минутой.
Располагая такими средствами и держась такой политики, московские князья
в XIV и в первой половине XV в. умели добиться очень важных политических
успехов. Перечислим их.
РАСШИРЕНИЕ ТЕРРИТОРИИ. 1. Пользуясь своими средствами, московские
князья постепенно выводили свое княжество из первоначальных тесных его
пределов. В самом начале XIV в. на севере Руси, может быть, не было уде-
ла незначительнее московского. Пределы его далеко не совпадали даже с
границами нынешней Московской губернии. Из существовавших тогда городов
этой губернии в состав удельной московской территории не входили Дмит-
ров, Клин, Волоколамск, Можайск, Серпухов, Коломна, Верея. Удел^ князя
Даниила до захвата Можайска и Коломны занимал срединное пространство
этой губернии-по среднему течению р. Москвы с продолжением на восток по
верхней Клязьме, которое клином вдавалось между дмитровскими и коломенс-
кими, т.е. рязанскими, волостями. В этом уделе едва ли было тогда
больше двух городов, Москвы и Звенигорода: Руза и Радонеж тогда были,
кажется, еще простыми сельскими волостями. Из 13 нынешних уездов губер-
нии во владениях князя Даниила можно предполагать только четыре: Мос-
ковский, Звенигородский, Рузский и Богородский с частью Дмитревского.
Даже после того как третий московский князь из племени Александра Невс-
кого, Иван Калита, стал великим князем, московский удел оставался очень
незначительным. В первой духовной этого князя, написанной в 1327 г., пе-
речислены все его вотчинные владения^. Они состояли из пяти или семи го-
родов с уездами. То были: Москва, Коломна, Можайск, Звенигород, Серпу-
хов, Руза и Радонеж, если только эти две последние волости были тогда
городами (Переяславль не упомянут в грамоте). В этих уездах находились
ЛЕКЦИЯ ХЯ
В. О. КЛЮЧЕВСКИЙ
сельская волость и до 40 дворцовых сел^. Вот весь удел Калиты, когда
он стал великим князем. Но в руках его были обильные материальные
средства, которые он и пустил в выгодный оборот. Тогдашние тяжкие усло-
вия землевладения заставляли землевладельцев продавать свои вотчины.
Вследствие усиленного предложения земли были дешевы. Московские князья,
имея свободные деньги, и начали скупать земли у частных лиц и у церков-
ных учреждений, у митрополита, у монастырей, у других князей. Покупая
села и деревни в чужих уделах, Иван Калита купил целых три удельных го-
рода с округами-Белозерск, Галич и Углич, оставив, впрочем, эти уделы до
времени за прежними князьями на каких-либо условиях зависимости. Преем-
ники его продолжали это мозаическое собирание земель. В каждой следующей
московской духовной грамоте перечисляются новоприобретенные села и во-
лости, о которых не упоминает предшествующая. Новые" "примыслы" выплы-
вают в этих грамотах один за другим неожиданно, выносимые каким-то неп-
рерывным, но скрытым приобретательным процессом, без видимого плана и
большею частью без указания, как они приобретались. Димитрий Донской
как-то вытягал у смольнян Медынь; но неизвестно, как приобретены до него
Верея, Боровск, Серпухов, половина Волоколамска, Кашира и до полутора
десятка сел, разбросанных по великокняжеской Владимирской области и по
разным чужим уделам^. При Калите и его сыновьях земельные приобретения
совершались путем частных полюбовных сделок, обыкновенно прикупами^; но
потом на. подмогу этим мирным способам снова пущен был в ход на-
сильственный захват с помощью Орды или без нее. Димитрий Донской захва-
тил Стародуб на Клязьме и Галич с Дмитровом, выгнав тамошних князей из
их вотчин. Сын его Василий "умздил" татарских князей и самого хана и за
"многое злато и сребро" купил ярлык на Муром, Тарусу и целое Нижегородс-
кое княжество, князей^ их выживал из их владений или жаловал их же вот-
чинами на условии подручнической службы. С конца XIV в. в видимо беспо-
рядочном, случайном расширении московской территории становится заметен
некоторый пл
ан, может быть сам собою сложившийся. Захватом Можайска и Коломны
московский князь приобрел все течение Москвы; приобретение великокняжес-
кой области и потом Стародубского княжества делало его хозяином всей
Клязьмы. С приобретением Калуги, Мещеры при Донском, Козельска, Лих-
ви-на. Алексина, Тарусы, Мурома и Нижнего при его сыне
все течение Оки-от впадения Упы и Жиздры до Коломны и от Городца Ме-
щерского до Нижнего-оказалось во власти московского князя, так что Ря-
занское княжество очутилось с трех сторон среди волостей московских и
владимирских, которые с Калиты были в московских же руках. Точно так же
с приобретением Ржева, Углича и Нижегородского княжества при тех же
князьях и Романова при Василии Темном, при постоянном обладании Костро-
мой как частью великокняжеской Владимирской области едва ли не большее
протяжение Верхней Волги принадлежало Москве; и здесь княжества Тверское
и Ярославское с разных сторон были охвачены московскими владениями. Так
прежде всего московский князь старался овладеть главными речными путями
междуречья, внутренними и окрайными. Наконец, с приобретением княжеств
Белозерского и Галицкого открылся широкий простор для московских зе-
мельных примыслов в верхнем Заволжье. Там московский князь нашел много
удобств для своего дела. Обширные и глухие лесистые пространства по
Шексне с ее притоками, по притокам озер Белого и Кубенского, по верхней
Сухоне в первой половине XV в. были разделены между многочисленными
князьями бело-зерской и ярославской линии. Слабые и бедные, беднея все
более от семейных разделов и татарских тягостей, иногда совместно вчет-
вером или впятером владея фамильным городком или даже простой сельской
волостью, они не были в состоянии поддерживать державные права и владе-
тельную обстановку удельных князей и нечувствительно спускались до уров-
ня частных и даже некрупных землевладельцев. Чтобы привести их под свою
руку, московскому князю не нужно было ни оружия, ни даже денег: они сами
искали московской службы и послушно поступались своими вотчинами, кото-
рые получали от нового государя обратно в виде служебного пожалования.
Так, уже Василий Темный распоряжается вотчинами князей Заозерских, Ку-
бенских, Бохтюжских как своими примыслами.
ЗАСЕЛЕНИЕ ЗАВОЛЖЬЯ. Успешному распространению московской территории в
эту сторону много помогло одно народное движение. С усилением Москвы
верхнее Поволжье стало безопаснее и с новгородской и с татарской сторо-
ны. Это давало возможность избытку долго скоплявшегося в междуречье на-
селения отливать за Волгу в просторные лесные пустыни тамошнего края.
Разведчиками в этом переселенческом
в. о. КЛЮЧЕВСКИЙ
ЛЕКЦИЯ XXI
движении явились с конца XIV в. монахи центральных монастырей, преи-
мущественно Троицкого Сергиева; пробираясь в костромские и вологодские
дебри, они основывали по речкам Комеле, Обиоре, Пельшме, Авенге, Глушице
обители, которые становились опорными пунктами крестьянских переселений:
через несколько лет по этим рекам возникали одноименные волости с десят-
ками деревень. С этими монастырями-колониями повторялось то же, что ис-
пытывала их метрополия, обитель преп. Сергия: они обсаживались
крестьянскими поселениями, искажавшими их любимую дремучую пустыню. При
совместном с новгородцами владении Вологдой и как правитель Костромской
области по своему великокняжескому званию московский князь был вправе
считать своими эти волости, заселявшиеся выходцами из московских владе-
ний.
СПОСОБЫ РАСШИРЕНИЯ МОСКОВСКОГО КНЯЖЕСТВА. Так можно различить пять
главных способов, которыми пользовались московские князья для расширения
своего княжества: это были скупка, захват вооруженный, захват дипломати-
ческий с помощью Орды, служебный договор с удельным князем и расселение
из московских владений за Волгу. По духовной Василия Темного, составлен-
ной около 1462 г., можно видеть плоды полуторавековых скопидомных усилий
московских князей по собиранию чужих земель. В этой духовной великое
княжение Владимирское впервые смешано с Московским княжеством, со ста-
ринными вотчинными владениями и новыми примыслами в одну безразличную
владельческую массу. На всем пространстве Окско-Волжского междуречья не
московскими оставались только части Тверского и Ярославского княжеств да
половина Ростова, другая половина которого была куплена Василием Темным.
Но московские владения выходили за пределы междуречья на юг вверх по Оке
