власть и значение; лица и партии со своими себялюбивыми или своекорыст-
ными помыслами должны были исчезать под давлением государственного инте-
реса и политического приличия или обычая. Таким же характером отличалась
и деятельность московских приказов. В этой куче учреждений, возникавших
в разное время, без общего плана, по
ЛЕКЦИЯ XXXIX
ПЕРЕМЕНЫ В ОБЛАСТНОМ УПРАВЛЕНИИ. НОРМИРОВКА КОРМЛЕНИЙ. ДОКЛАД И СУД-
НЫЕ МУЖИ. ГУБНОЕ УПРАВЛЕНИЕ. ЕГО СОСТАВ. ВЕДОМСТВО И ПРОЦЕСС. ХАРАКТЕР И
ЗНАЧЕНИЕ. ДВА ВОПРОСА.
ОТНОШЕНИЕ ГУБНОГО УПРАВЛЕНИЯ К КОРМЛЕНЩИКАМ. ЗЕМСКАЯ РЕФОРМА. ЕЕ ПРИ-
ЧИНЫ.
ВВЕДЕНИЕ ЗЕМСКИХ УЧРЕЖДЕНИЙ.
ВЕДОМСТВО И ОТВЕТСТВЕННОСТЬ ЗЕМСКИХ ВЛАСТЕЙ. ВЕРНОЕ УПРАВЛЕНИЕ. ХА-
РАКТЕР И ЗНАЧЕНИЕ РЕФОРМЫ
ПЕРЕМЕНЫ В ОБЛАСТНОМ УПРАВЛЕНИИ. Я изложил перемены, происшедшие в
центральном управлении Московского государства с половины XV в. Не труд-
но заметить общее направление, в каком шла правительственная перестрой-
ка. В удельное время центральное управление было собственно дворцовым,
ограждало и проводило личные и хозяйственные интересы удельного князя. С
половины XV в. в Московском государстве оно постепенно выходит из тесной
сферы княжеского дворцового хозяйства и прино-ровляется к потребностям
общегосударственным, усвояет задачи общенародного блага. Разумеется',
эта перемена не была следствием какого-либо перелома в политических по-
нятиях московского государя или московского правительственного класса.
Наоборот, самые эти понятия изменялись под влиянием перестройки управле-
ния, вынуждавшейся ходом дел, как говорится, силою вещей. Этот процесс,
как бы сказать, исторического вымогания новых понятий особенно наглядно
отразился на переменах, происшедших в областном управлении Московского
государства с половины XV в. Здесь сквозь новые государственные нужды в
усложнявшихся правительственных учреждениях и отношениях пробиваются
непривычные для тогдашних умов идеи о различии общих и местных интере-
сов, центра и областей, о необходимости надзора за местными властями и о
способах регулирования их де-
ЛЕКЦИЯ XXXIX
ятельности. Эти идеи носят еще первичный, элементарный характер,
представляются частичными попытками; однако они постепенно складываются
в целый план, направленный к стеснению, а потом и к отмене кормлений.
Так, должности по областному управлению, бывшие удельными средствами со-
держания служилых людей, преобразовались в местные органы центрального
управления'.
НОРМИРОВКА КОРМЛЕНИЙ. Можно различить три главных момента в ходе это-
го переустройства областного управления. Первый момент обозначился тем,
что центральное правительство стало точнее определять законодательным
путем установившиеся в силу обычая или практики права и ответственность
областных управлений и, регулируя порядок кормления, стесняло произвол
кормленщиков. Такую регламентацию областного управления встречаем как в
общих узаконениях обоих Судебников, так и в местных уставных грамотах,
какие жаловала центральная власть целым областям или отдельным городским
и сельским обществам. Самое появление таких узаконений и грамот, регули-
ровавших деятельность местных управителей, показывало, что центральная
власть начинала заботиться об ограждении интересов местных обывателей от
своих собственных агентов, т.е. начинала сознавать свое назначение ох-
ранять благо общества. Кормленщик, наместник или волостель, получал при
назначении на кормление наказный, или доходный, список, своего рода так-
су, подробно определявшую его доходы, кормы и пошлины. Притом нату-
ральные кормы переложены были на деньги: так, по белозерской уставной
грамоте 1488 г., наместник за рождественский корм получал с сохи вместо
10 печеных хлебов или ковриг 10 денег (около 5 рублей), вместо воза се-
на-2 алтына (около 6 рублей) и т. д/ Затем запрещено было кормленщикам
самим собирать свои кормы с населения: это поручено было выборным от об-
ществ, сотским-в городах и подгородных станах, старостам-в прочих
сельских волостях. С течением времени становились определеннее и самые
сроки кормлений. В XVI в. московское правительство, по-видимому, стреми-
лось сокращать их: в эпоху второго Судебника общим правилом был, кажет-
ся, годовой срок, хотя бывали случаи кормлений двухлетних и трехлетних.
Изложенные меры стесняли наместников и волостелей как кормленщиков, упо-
рядочивая их отношения к плательщикам, предупреждая или смягчая обоюдные
неудовольствия и столкновения сторон^.
ЛЕКЦИЯ XXXIX
В. О. КЛЮЧЕВСКИЙ
ДОКЛАД И СУДНЫЕ МУЖИ. Ко второму моменту в преобразовании местного
управления можно отнести меры, в которых сказывалась попытка придать
кормленщикам характер местных правителей в государственном смысле слова
и в этом направлении изменить их судебно-административную деятельность.
Эти меры стесняли не только произвол, но и самый объем власти кормленщи-
ка, изъемля наиболее важные дела из их компетенции. Средством этого ог-
раничения служил двойной надзор за их действиями, шедший сверху и снизу.
Надзор сверху выражался в докладе. Так называлось в древнерусских доку-
ментах перенесение судебного или административного дела из низшей инс-
танции в высшую, из подчиненного учреждения в руководящее для оконча-
тельного решения, вершения, говоря языком этих документов. Так, путем
доклада переносились дела из приказов "в верх", в Боярскую думу или к
государю; точно так же и областные управители обязаны были докладывать
известные дела центральным приказам. Областной управитель только разби-
рал дело, но решение по делу давалось центральным учреждением, подлежа-
щим приказом или самой Боярской думой, причем, разумеется, пересматрива-
лось и все делопроизводство с точки зрения его добросовестности и пра-
вильности. В продолжение XV и XVI вв. все большее количество дел, прежде
вершившихся на месте, в области, идет от областных кормленщиков на док-
лад в центральные учреждения. Так доклад ограничивал власть областных
управителей. Во второй половине XV в., по первому Судебнику, лишь неко-
торые из наместников и волостелей обязаны были посылать в столицу на
доклад известные дела о холопстве и важнейшие уголовные-о разбое, душе-
губстве и татьбе с поличным^. По второму Судебнику, это ограничение
распространено на всех наместников и волостелей^. Точно так же с конца
XV в. едва ли не большая часть судных поземельных дел решается в центре,
а не в области. С другой стороны, судебные действия намесгников и волос-
телей подчинены были надзору представителей местных обществ. Сохранивши-
еся акты удельного времени изображают деятельность лишь органов княжес-
кой власти, какими были в местном управлении наместники и волостели. Но
едва заметно мелькает в тогдашних грамотах другой ряд властей, в которых
выражалась самодеятельность местных обществ. Города и пригородные станы
издавна выбирали своих сотских, сельские волости-своих старост. По актам
удельного времени трудно сказать, каково
было значение этих земских властей; вероятно, они вели хозяйственные
дела своих миров, а также охраняли общественную безопасность "от лихих
людей", от татей и разбойников^. С объединением Московской Руси этих
земских выборных стали привлекать и к делам государственного хозяйства:
на^* сотских, старост и выборных окладчиков, как мы видели, возлагали
раскладку казенных податей и повинностей, как и сбор кормов, шедших об-
ластным управителям. Может быть, в силу давнего обычая эти власти имели
и судебное значение, ведали какие-либо судные дела своих обществ, не
входившие в юрисдикцию кормленщиков. Но до второй половины XV в. сохра-
нившиеся памятники законодательства не указывают такого значения мирских
выборных, ни особой их юрисдикции, ни участия в суде областных управите-
лей. Зато с этого времени земские учреждения становятся все более дея-
тельными участниками местного управления и суда. Прежде всего земские
выборные вводятся в суд наместников и волостелей. Первый Судебник и ус-
тавные грамоты его времени предписывают, чтобы на суде у областных корм-
ленщиков присутствовали сотские, старосты и добрые или лутчие люди^'.
Судебник прибавляет еще дворского, выборного управителя, заведовавшего в
некоторых городах тюрьмами и другими казенными, зданиями, а также ут-
верждавшего некоторые гражданские сделки, например переход недвижимых
имуществ из одних рук в другие. Призывая этих земских "судных мужей" на
суд областных кормленщиков, закон восстановлял или обобщал давний народ-
ный обычай, требовавший при совершении юридического акта присутствия
свидетелей для удостоверения его подлинности или действительности. Тако-
во же было первоначальное значение и судных мужей: они присутствовали на
суде как его свидетели - ассистенты^. Если дело, рассмотренное наместни-
ком или волостелем, шло на доклад в высшую инстанцию и одна сторона ос-
паривала - лживила" судный список, судебный протокол, то староста с дру-
гими судными мужами призывался засвидетельствовать, так ли шел суд, как
он записан в судном списке, который при этом сличали с противнем, копией
протокола, выдававшейся судным мужам при первом производстве дела у
кормленщика за его печатью. Если судные мужи показывали, что суд шел
так, как он изложен в судном списке, и этот список сходился с копией
"слово в слово", сторона, оспаривавшая протокол, проигрывала дело; в
противном случае ответственность за неправильное судопроизводство падала
на судью. Добрые
В. О. КЛЮЧЕВСКИЙ
ЛЕКЦИЯ XXXIX
люди выбирались особо для каждого дела как понятые. В XVI в. они
превращаются в постоянное учреждение, первоначально в некоторых местнос-
тях, особенно на новгородском севере, а потом и повсюду^": по второму
Судебнику, в суде областных управителей должны были присутствовать осо-
бые выборные-земские старосты с присяжными заседателями-целовальниками,
которых надобно отличать от прежних сотских, старост и десятских, ведав-
ших сбор и раскладку податей и вообще хозяйственные дела своих миров.
Теперь и компетенция присяжных судных мужей расширилась: они стали при-
нимать более деятельное участие в отправлении правосудия. Им вменялось в
обязанность на суде кормленщиков "правды стеречи" или "всякого дела бе-
речи вправду, по окрестному целованию, без всякие хитрости". Таким обра-
зом, они должны были наблюдать за правильностью судопроизводства, охра-
няя правовой порядок, местный юридический обычай от произвола или нео-
пытности кормленщиков, не знавших или не хотевших знать местной прав-
ды, - словом, быть носителями мирской совести. Кроме того. Судебник 1550
г. давал им право блюсти справедливые интересы тяжущихся сторон. Это
значение выражено в двух его постановлениях: одно требовало, чтобы на
суде кормленщиков присутствовали старосты и цело-вальники тех же волос-
тей, из которых были истец и ответчик; по другому постановлению, когда
пристав наместника или волостеля отдавал обвиняемого или осужденного на
поруки и при этом не находил поручителей, то он не имел права ковать
этого человека в железа, не явив старосте и целовальникам; в противном
случае последние по требованию родственников могли освободить арестован-
ного и даже взыскать для него с пристава бесчестье за неправильный
арест. Так земские выборные, став постоянными присяжными заседателями на
суде наместников и волостелей, являются посредниками между кормленщиками
и своими земскими мирами. Наконец, оба контроля, сверху и снизу, которым
подвергались действия кормленщиков, соединялись в порядке принесения на
них жалоб обывателями, установленном Судебниками и уставными грамотами.
Обыватели сами назначали срок, когда наместник или волостель должен был
стать или послать своего человека на суд перед великим князем, чтобы от-
вечать на обвинение в московском приказе или перед государевой думой.
ГУБНОЕ УПРАВЛЕНИЕ. Итак, повторю, второй момент в переустройстве уп-
равления обозначился установлением двустороннего надзора за действиями
областных кормленщиков. Участие земских выборных в отправлении правосу-
