почти касались его ушей, крупные руки свободно свисали между ног. Только
тогда на нем были баскетбольные трусы и на шее висело полотенце, а теперь он
носил деловой костюм с галстуком. Он не очень много участвовал в играх, лю-
бовно вспоминала она, потому что был не настолько хорошим спортсменом. И
часто терял адреса.
После того, как карманы Лонни были тщательно обшарены, шофер
снисходительно выслушал историю о потерявшемся адресе. Это был пожилой
мужчина, одетый в безупречный серый костюм, являя собой противополож-
ность мешковато одетым водителям такси в Нью-Йорке. Только клетчатая
шерстяная кепка, надетая на голову водителя, не очень гармонировала, но это
была согласующаяся дисгармония, она придавала ему некоторое очарование
лихости. По улице через Кембридж-сиркус лился нескончаемый поток автомо-
билей, в театре неподалеку объявляли о продолжающемся восьмой год подряд
показе оперы "Иисус Христос -- суперзвезда".
-- Вот что я скажу, парень,-- сказал шофер.-- Я отвезу вас в Крауч-энд,
но не собираюсь заниматься там с вами поисками. Потому что Крауч-энд --
большой район, понимаешь?
И Лонни, который никогда в жизни не был в Крауч-энд и вообще ни-
где, кроме Соединенных Штатов, глубокомысленно кивнул.
-- Да, именно так,-- согласился сам с собой шофер.-- Поэтому отвезу вас
туда, мы остановимся у какой-нибудь телефонной будки, вы уточните адрес у
своего приятеля и едем прямо до дверей.
-- Прекрасно,-- сказала Дорис, действительно считая, что так оно и
есть. Они пробыли в Лондоне уже шесть дней, и она не могла припомнить, что-
бы когда-нибудь была в таком месте, где люди были бы более вежливы, добры
или... или более воспитаны.
-- Благодарю вас,-- сказал Лонни и снова сел. Он обнял Дорис и улыб-
нулся.-- Вот видишь? Все просто.
-- Но это не благодаря тебе,-- шутливо проворчала она и слегка ударила
его в бок. В машине было много места, чтобы даже такой высокий человек, ка-
ким был Лонни, смог потянуться; черные лондонские такси были еще простор-
нее, чем нью-йоркские.
-- Хорошо,-- сказал шофер.-- Тогда поехали. Ну, вперед, в Крауч-энд.
Был конец августа, и ровный жаркий ветер шелестел по улицам и тре-
пал одежду мужчин и женщин, возвращавшихся домой после работы. Солнце
уже зашло за крыши домов, но когда оно просвечивало между ними, Дорис ви-
дела, что оно начинало приобретать красноватый закатный отлив. Шофер на-
певал что-то сквозь зубы. Она расслабилась в объятиях Лонни; казалось, что за
последние шесть дней она видела его больше, чем за весь год, и ей было очень
приятно обнаружить, что это ей нравиться. Она тоже раньше никогда не уезжа-
ла из Америки, и ей приходилось напоминать себе, что она в Англии, она в
ЛОНДОНЕ, и что тысячи людей были бы счастливы побывать здесь.
Очень скоро она потеряла всякое ощущение направления; она обнару-
жила, что поездки в такси по Лондону действуют так расслабляюще. Город рас-
простерся огромным муравейником, полным старинных названий, в которых
звучали такие слова, как "дорога", "манеж", "холмы", "соборы" и даже "посто-
ялые дворы", и ей было непонятно, как здесь можно проехать куда-либо. Когда
вчера она сказала об этом Лонни, он ответил, что здесь можно очень точно
проехать, куда нужно... разве она не заметила, что у всех под приборной па-
нелью имеется аккуратно сложенный путеводитель по Лондону?
Это была их самая долгая поездка в такси. Позади осталась фешене-
бельная часть города (несмотря на упорное ощущение того, что они кружили
по одному и тому же району). Они проехали через район массивных зданий, ко-
торый казался совершенно безлюдным и не проявлял признаков жизни (хотя
нет, поправила она себя, рассказывая свою историю Веттеру и Фарнхему в ма-
ленькой белой комнате, она видела маленького мальчика, сидевшего на краю
тротуара и зажигавшего спички), потом через район небольших, более похожих
на хижины магазинчиков, овощных палаток, а затем -- неудивительно, что по-
ездка по Лондону в автомобиле производила ощущение кружения -- казалось,
что они снова въехали прямо в фешенебельную часть города.
-- Там была даже закусочная "Макдональдс",-- сказала она Веттеру и
Фарнхему таким тоном, каким обычно говорят о сфинксах и висячих садах.
-- Правда? -- удивленно и почтительно спросил Веттер. Ей удалось мно-
гое вспомнить, и он не хотел нарушить это ее состояние, по крайней мере, пока
она не рассказала им все, что могла.
Фешенебельный район с закусочной "Макдональдс" остался позади.
Теперь солнце было похоже на круглый оранжевый мяч, который повис над го-
ризонтом и заливал улицы странным прозрачным светом, однако лица всех
прохожих были как бы в огне.
-- Именно тогда все начало... меняться,-- сказала она. Ее голос немного
понизился. Руки опять задрожали.
Веттер наклонился вперед, поглощенный ее словами.
-- Меняться? Как? Как все стало меняться, миссис Фриман?
Они проехали мимо витрины газетного киоска, вспомнила она, где на
вывеске был заголовок "ШЕСТЬДЕСЯТ ЧЕЛОВЕК ИСЧЕЗЛИ В КОШМАРЕ
МЕТРОПОЛИТЕНА".
-- Лонни, посмотри на это!
-- На что? -- он повернулся, но газетный киоск был уже позади.
-- Там было написано: "Шестьдесят человек исчезли в кошмаре метро-
политена". Так здесь называют подземку?
-- Да,-- сказал Лонни,-- метрополитеном или трубой. Там была авария?
-- Не знаю,-- она наклонилась вперед.-- Водитель, вы не знаете, о чем
это? В метро была авария?
-- Столкновение, мэм? Не знаю.
-- У вас есть радио?
-- В машине нет, мэм.
-- Лонни?
-- Хм?
Но она видела, что Лонни стало неинтересно. Он вновь проверял свои
карманы (а поскольку он был одет в костюм-тройку, у него было множество
карманов, которые можно было проверить), еще раз пытаясь найти клочок бу-
маги с записанным на нем адресом Джона Сквейлза.
Сообщение, написанное мелом на специальной доске, снова и снова воз-
никало у нее в голове. Оно должно было бы звучать так: "ШЕСТЬДЕСЯТ ЧЕ-
ЛОВЕК ПОГИБЛИ В АВАРИИ В МЕТРОПОЛИТЕНЕ". Должно было зву-
чать так: "ШЕСТЬДЕСЯТ ЧЕЛОВЕК ПОГИБЛИ ПРИ СТОЛКНОВЕНИИ
ПОЕЗДОВ МЕТРОПОЛИТЕНА". Но... ШЕСТЬДЕСЯТ ЧЕЛОВЕК ИСЧЕЗЛИ
В КОШМАРЕ МЕТРОПОЛИТЕНА. Ей стало тревожно. Там не было сказано
"погибли"... там было написано "исчезли"... как будто речь шла об утонувших
в море матросах.
КОШМАР МЕТРОПОЛИТЕНА.
Ей это не нравилось. Это наводило ее на мысли о кладбищах, канализа-
ционных магистралях и бледных отвратительных существах, стаи которых нео-
жиданно выходят из тоннелей метро, хватают своими руками (а, может быть,
щупальцами) на перронах несчастных пассажиров, утаскивают их в темноту...
Они свернули направо. На углу около своих мотоциклов стояли трое
парней в кожаных куртках. Они на мгновение взглянули на такси -- диск захо-
дящего солнца слепил лицо -- казалось, что у мотоциклистов были не человече-
ские головы. В это мгновение она до тошноты была уверена, что над этими ко-
жаными куртками были лоснящиеся, плоские и покатые крысиные головы, ко-
торые пристально смотрели на машину бусинками своих черных глаз. Потом
освещение совсем немного изменилось, и она поняла, что, конечно, ошиблась;
это всего лишь трое парней лет восемнадцати курили, стоя около британской
разновидности американского кондитерского магазина.
-- Ну, вот мы и приехали,-- сказал Лонни, прекращая свои поиски и по-
казывая рукой в окно. Они проезжали мимо надписи "Крауч-хилл-роуд". К ним
приблизились старые кирпичные дома, похожие на сонных вдовствующих чле-
нов королевской фамилии; казалось, что они смотрят на такси пустыми глазни-
цами своих окон. Мимо проехали несколько детей на велосипедах и мопедах.
Двое других без заметных успехов пробовали прокатиться на скейтборде. Отцы
семейств вышли после работы посидеть, покурить и поболтать, присматривая
за детьми. Все это выглядело убедительно обыкновенным.
Такси остановилось около мрачного вида ресторанчика с пятнистой
надписью в углу витрины: "Имеется полный патент на торговлю" и другой
крупной надписью, которая гласила, что здесь можно купить на вынос блюда с
острой приправой. Внутри на подоконнике спал огромных размеров серый кот.
Около ресторанчика была телефонная будка.
-- Приехали, парень,-- сказал водитель.-- Узнай адрес своего приятеля, и
я разыщу его.
-- Очень любезно с вашей стороны,-- сказал Лонни и вышел из машины.
Дорис еще немного посидела в автомобиле, а потом тоже встала, чувст-
вуя, что ей надо размяться. На улице все еще дул горячий ветер. Ее юбка закру-
тилась от ветра вокруг ног, и к голени прижало старую обертку от мороженно-
го. С гримасой отвращения она отбросила ее. Когда она подняла глаза, через
витрину взглядом она наткнулась на большого серого кота. Он пристально
смотрел на нее своим единственным глазом. Другая часть его морды была со-
драна в какой-то давнишней, но яростной драке, от нее остался только уродли-
вый розоватый шрам, молочного цвета бельмо и несколько клочьев шерсти.
Он беззвучно мяукнул на нее сквозь стекло витрины.
Испытывая приступ отвращения, она пошла к телефонной будке и за-
глянула в нее сквозь грязное стекло. Лонни сложил кольцом большой и указа-
тельный пальцы и подмигнул ей. Потом опустил десятипенсовик в телефонный
аппарат и заговорил с кем-то. Сквозь стекло не было слышно, как он смеялся.
Как того кота. Она оглянулась, но теперь витрина была пуста. В сумраке поме-
щения она видела перевернутые стулья на столах и старика, подметавшего
шваброй пол. Когда она оглянулась назад, она увидела, как Лонни стал что-то
записывать. Он отложил ручку, взял листок бумаги -- она видела записанный
на нем адрес -- сказал еще пару слов, потом повесил трубку и вышел из будки.
Немного гордясь собой, он помахал ей адресом.
-- Все в поряд...-- Его взгляд устремился мимо нее и он нахмурился.-- Ку-
да девалось такси?
Она обернулась. Такси исчезло. Там, где оно стояло, была только обо-
чина тротуара, да в сточной канаве лениво шевелились несколько клочков бу-
маги. На другой стороне улицы хватались друг за друга и хихикали двое ребя-
тишек. Дорис заметила, что у одного из них была изуродована рука, она похо-
дила на клешню -- Дорис подумала, что министерство здравоохранения должны
были бы заботить такие вещи. Дети посмотрели на другую сторону улицы, уви-
дели, что она наблюдает за ними и, хихикая, снова бросились в объятия друг
друга.
-- Ну... я не знаю...-- сказала Дорис. Она почувствовала себя потеряв-
шейся и немного оцепеневшей. Из-за жары, ветра, который дул ровно, без по-
рывов, как из печки; свете, густого, как краска...
-- Который был час? -- вдруг спросил Фарнхем.
-- Я не знаю,-- сказала Дорис Фриман, вздрогнув от собственного изло-
жения подробностей.-- Полагаю, что шесть. Не позже, чем двадцать минут седь-
мого.
-- Понятно, продолжайте,-- сказал Фарнхем, прекрасно зная, что в авгу-
сте заход солнца не начинался, даже по очень приблизительным меркам, до се-
ми часов или позже.
-- Не знаешь? -- повторил Лонни.-- Что же он, так вот просто взял и
уехал?
-- Может быть, когда ты поднял руку,-- сказала Дорис и, подняв свою
руку, сложила кольцом большой и указательный пальцы, как это сделал Лонни
в телефонной будке.-- Наверное, когда ты сделал так, он подумал, что ты пома-
хал ему на прощание.
-- Мне бы пришлось долго махать ему, чтобы отослать его с двумя фун-
тами и пятью шиллингами на счетчике,-- усмехнулся Лонни и пошел к тротуа-
ру. На другой стороне Крауч-хилл-роуд двое малышей все еще хихикали.-- Эй! -
- позвал Лонни.-- Ребята!
-- Вы -- американец, сэр? -- отозвался один из них. Это был мальчик с
клешней.
-- Да,-- улыбаясь сказал Лонни.-- Вы видели здесь такси? Водитель пое-
хал в сторону центра?
Дети, казалось, обдумывали этот вопрос. Приятельницей мальчишки
была девочка лет пяти с неопрятно спутавшейся копной каштановых волос.
Она шагнула вперед к краю противоположного тротуара, сложила ладошки ру-
пором и, все еще улыбаясь, прокричала им в свой рупор: "Пошел ты, парень, на
...!"
У Лонни отвисла челюсть.
-- Сэр! Сэр! Сэр! -- пронзительно прокричал мальчишка и своей изуро-
