Александр II изложил благоприятную резолюцию на его прошение.
Доходило до смешного: если тридцатилетний Пушкин считал
оскорбленнием пожалование ему царем камер-юнкерского звания (это
придворный чин, обычно даваемый молодым людям до 20 лет), то этот
русский лирик специально выхлопотал себе камер-юнкерство уже в 70
лет?
И при этом Фет писал божественные стихи. Вот стихотворение 1888
года:
"Полуразрушенный, полужилец могилы,
О таинствах любви зачем ты нам поешь?
Зачем, куда тебя домчать не могут силы,
Как дерзкий юноша, один ты нас зовешь?
_ Томлюся и пою. Ты слушаешь и млеешь;
В напевах старческих твой юный дух живет. Цыганка старая одна еще
поет".
То есть буквально два человека жили в одной, кстати весьма
неприятной на вид, оболочке. Но какая сила чувства, мощь поэзии,
какое страстное, юношеское отношение к красоте, к любви!
Поэзия Фета недолго имела успех у современников в 40-е годы, а в 70-
80-х годах это был успех весьма камерный, отнюдь не массовый. Но
массам Фет был знаком, хотя они не всегда знали, что популярные
романсы, которые они распевают (в том числе и цыганские), _ на слова
Фета. "О, долго буду я в молчаньи ночи тайной", "Какое счастие! и ночь
и мы одни", "Сияла ночь. Луной был полон сад", "Давно в любви
отрады мало", "В дымке-невидимке" и, конечно, "Я тебе ничего не
скажу" и "На заре ты ее не буди" _ вот лишь немногие стихотворения
Фета, положенные на музыку разными композиторами.
Лирика Фета тематически крайне бедна: красота природы и женская
любовь _ вот и вся тематика. Но какой огромной мощи достигает Фет в
этих узких пределах. Вот стихотворение 1883 года:
"Только в мире и есть, что тенистый Дремлющих кленов шатер.
Только в мире и есть, что лучистый
Детски задумчивый взор.
Только в мире и есть, что душистый
Милой головки убор.
Только в мире и есть этот чистый
Влево бегущий пробор".
Это своеобразная онтология (философское учение о бытии) Фета, хотя
философской его лирику назвать трудно. Мир поэта очень узкий, но
какой же прекрасный, полный изящества. Грязь жизни, проза и зло
жизни не проникали в его поэзию никогда. Прав ли он в этом?
Видимо, да, если видеть в поэзии искусство по преимуществу. Красота
и должна быть главным в ней.
Гениальна лирика природы Фета: "Я пришел к тебе с приветом",
"Шепот. Робкое дыханье", "Какая грусть! Конец аллеи", "Это утро,
радость эта", "Жду я, тревогой объят" и множество других лирических
миниатюр. Они разнообразны, непохожи, каждая являет собой
неповторимый шедевр. Но есть общее: во всех них Фет утверждает
единство, тождество жизни природы и жизни человеческой души. И
поневоле задумываешься: где источник, откуда эта красота? Творение
ли это Отца небесного? Или источник всего этого _ сам поэт, его
умение видеть, его светлая, открытая красоте душа, каждое мгновение
готовая восславить окружающую красоту? В своей лирике природы Фет
выступает как антинигилист: если для тургеневского Базарова "природа
не храм, а мастерская, и человек в ней работник", то для Фета природа
_ единственно храм, храм и фон прежде всего любви, роскошная
декорация для тончайших сюжетных изгибов любовного чувства, а во-
вторых, храм для вдохновения, умиления и молитвы красоте.
Если для Пушкина была проявлением высшей полноты жизни, то для
Фета любовь есть единственное содержание человеческого бытия,
единственная вера. Эту мысль он утверждает в своих стихах с такой
силой, что заставляет усомниться, не язычник ли он. У него и сама
природа любит _ не вместе, а вместо человека ("В дымке-невидимке").
В то же время вполне в христианском духе Фет считает человеческую
душу частицей небесного огня, божьей искрой ("Не тем, господь,
могуч, непостижим"), ниспосланной человеку для откровений,
дерзаний, вдохновения ("Ласточки", "Учись у них _ у дуба, у березы").
Удивительны поздние стихи Фета, 80-90-х годов. Дряхлый старик в
жизни, в поэзии он превращается в горячего юношу, все мысли
которого об одном _ о любви, о буйстве жизни, о трепете молодости
("Нет, я не изменил", "Моего тот безумства желал", "Люби меня! Как
только твой покорный", "Еще люблю, еще томлюсь").
Разберем стихотворение "Я тебе ничего не скажу", датированное 2
сентября 1885 года. В нем выражена часто встречающаяся у романтиков
мысль о том, что языком слов нельзя передать жизнь души, тонкости
чувства. Например, стихотворение Фета "Как мошки зарею" (1844)
кончается мечтой "О, если б без слова/ Сказать душой было можно!".
Поэтому любовное свидание, как всегда, в окружении роскошной
природы, (открывается молчанием: "Я тебе ничего не скажу...".
Романтики не доверяли языку слов как средству выражения души
человека, тем более поэта. Впрочем, назвать Фета романтиком
затруднительно: очень уж он "земной". Тем не менее уделом героя
стихотворения остается "молча твердить" слова любовного признания.
И этот оксюморон (сочетание контрастных по смыслу слов) становится
главным словесно-художественным образом стихотворения. Но все-таки
почему он молчит? Какая мотивировка дается этому? Вторая строка
уточняет: "Я тебя не встревожу ничуть". Да, как свидетельствуют другие
стихотворения, его любовь может и встревожить, взволновать
девственную душу его избранницы своими "томленьями" и даже
"содроганьями". Есть и другое объяснение, оно в последней строке
второй строфы: его "сердце цветет", подобно ночным цветам, о которых
сообщается в начале строфы. Вот тождество человеческой души и
природы, выраженное, как и во многих других произведениях Фета, с
помощью особого художественного приема, называемого
психологическим параллелизмом. К тому же грудь, т.е. вместилище
эмоционально-духовного начала, героя "больная, усталая" (первая
строка третьей, последней строфы). "Я дрожу" - от ночного ли холодка
или от каких-то внутренних душевных причин. И поэтому конец
стихотворения зеркально повторяет начало: "Я тебя не встревожу
ничуть,/ Я тебе ничего не скажу".
Трехстопный анапест стихотворения звучит напевно: "Я тебе ничего не
скажу" неоднократно вдохновляло многих композиторов.
Стихотворение привлекает тонкостью и изяществом выраженных в нем
чувств и естественностью, негромкой простотой их словесного
выражения.
ДУШИ "МЕРТВЫЕ И ЖИВЫЕ" В ПОЭМЕ Н.В.ГОГОЛЯ.
Объясняя замысел "Мертвых душ", Гоголь писал, что образы поэмы _
"ничуть не портреты с ничтожных людей, напротив в них собраны
черты тех, которые считают себя лучше других".
"Мертвые души" _ это представители господствовавших в то время
общественных слоев. Поэма построена как похождение "приобретателя"
Чичикова, покупающего мертвые фактически, но живые юридически,
т.е. не вычеркнутые из ревизских списков, души.
Центральное место в первом томе занимают пять "портретных" глав (со
второй по шестую). Эти главы, построенные по одинаковому плану,
показывают, как на почве крепостничества складывались разные типы
крепостников и как крепостное право в 20-30-х годах XIX века, в связи
с ростом капиталистических сил, приводило помещичий класс к
экономическому упадку. Гоголь дает эти главы В определенном
порядке. Бесхозяйственного помещика Манилова (2 глава) сменяет
мелочная Коробочка (3 глава), безалаберного прожигателя жизни
Ноздрева (4 глава) _ прижимистый Собакевич (5 глава). Завершает эту
галерею помещиков Плюшкин _ скряга, доведший свое имение и
крестьян до полного разорения.
С большой выразительностью в "портретных" главах дана картина
упадка помещичьего класса. От праздного мечтателя, живущего в мире
своих грез, Манилова, к "дубинноголовой" Коробочке, от нее _ к
бесшабашному моту, вралю и шулеру Ноздреву, далее _ к
оскотинившемуся кулаку _ "прорехе на человечестве" _ Плюшкину
ведет нас Гоголь, показывая все большее моральное падение и
разложение представителей помещичьего мира.
Поэма превращается в гениальное обличение крепостничества, того
класса, который является вершителем судеб государства. Галерея
портретов помещиков открывается образом Манилова. "На взгляд он
был человек видный; черты лица его не были лишены приятности, но в
эту приятность, казалось, чересчур было передано сахару; в приемах и
оборотах его было что-то заискивающее расположения и знакомства.
Он улыбался заманчиво, был белокур, с голубыми глазами". Раньше
он"служил в армии, где считался скромнейшим, деликатнейшим и
образованнейшим офицером". Живя в поместье, он "иногда приезжает в
город... чтобы увидеться с образованнейшими людьми".
На фоне обитателей города и поместий он кажется "весьма
обходительным и учтивым помещиком", на котором лежит какой-то
отпечаток "полупросвещенной" среды. Однако, раскрывая внутренний
облик Манилова, его характер, рассказывая о его отношении к
хозяйству и времяпровождении, рисуя прием Маниловым Чичикова,
Гоголь показывает полнейшую пустоту и никчемность этого
"существователя".
Писатель подчеркивает в характере Манилова его никчемность и
слащавую, бессмысленную мечтательность. У Манилова не было
никаких живых интересов. Он не занимался хозяйством, передоверив
его приказчику. Он даже не знал, умирали ли у него крестьяне со
времени последней ревизии. Вместо тенистого сада, обычно
окружавшего барский дом, у Манилова "только пять-шесть берез..." с
жидкими вершинами.
Свою жизнь Манилов проводит в праздности. Он отошел от всякого
труда, даже не читает ничего: два года в его кабинете лежит книга,
заложенная все на той же 14-ой странице. Свое безделье Манилов
скрашивает беспочвенными мечтами и бессмысленными "прожектами"
(проектами), вроде постройки подземного хода дома, каменного моста
через пруд.
Вместо настоящего чувства_у Манилова "приятная улыбка", вместо
мысли _ какие-то бессвязные, глупые рассуждения, вместо
деятельности _ пустые мечты.
Другим представителем "мертвых душ" в поэме мы назовем Плюшкина.
Это "прореха на человечестве". Все человеческое умерло в нем, в
полном смысле это мертвая душа. К такому выводу ведет нас Гоголь,
развивая и углубляя тему духовной гибели человека.
Деревенские избы села Плюшкина имеют вид "особенной ветхости",
барский дом выглядит "инвалидом", бревенчатая мостовая пришла в
негодность. А каков хозяин? На фоне жалкой деревушки перед
Чичиковым предстала странная фигура: не то мужик, не то баба, в
"неопределенном платье, похожем на женский капот", таком рваном,
замасленном и заношенном, что "если бы Чичиков встретил его, так
принаряженного, где-нибудь у церковных дверей, то, вероятно, дал бы
ему медный грош".
Но не нищий стоял перед Чичиковым, а богатый помещик, владелец
тысячи душ, у которого кладовые, амбары и сушильни полны были
всякого добра. Однако все это добро гнило, портилось, превращалось в
труху. Отношения Плюшкина к покупщикам, его хождения по селу за
сбором всякой дряни, знаменитые кучи хлама на его столе и на бюро
выразительно говорят о том, как скряжничество приводит Плюшкина к
бессмысленному накопительству, приносящему его хозяйству одно
разорение. Все пришло в полный упадок, крестьяне "мрут, как мухи",
десятками числятся в бегах. Бессмысленная скупость, царящая в душе
Плюшкина, порождает в нем подозрительность к людям, недоверие и
враждебность ко всему окружающему, жестокость и несправедливость
по отношению к крепостным.
У Плюшкина нет никаких человеческих чувств, даже отцовских. Вещи
для него дороже людей, в которых он видит только мошенников и
воров.
"И до такой ничтожности, мелочности, гадости мог снизойти человек!"
_ восклицает Гоголь.
Вся галерея образов, данная в первом томе "Мертвых душ", убедительно
раскрывает внутреннее убожество и косный, затхлый вид
крепостников-душевладельцев. Герои Гоголя _ не Онегины и
Печорины, а то поместное дворянство, которое представлено на балу у
Лариных.
"Мертвым душам" поэмы противопоставлены "живые" _ народ
талантливый, трудолюбивый, многострадальный.
С глубоким чувством патриота и верой в великое будущее своего народа
пишет о нем Гоголь. Он видел бесправие крестьянства, его
приниженное положение и то отупение и одичание, которые явились
результатом крепостного права. Таковы дядя Митяй и дядя Миняй,
