Празднование Пасхи и субботы, еще связывавшее две религии, ослабевало с
каждым днем. Если во времена Апостола Павла христианин, не соблюдающий
предписаний Закона, был осуждаем, то теперь с наплывом язычников положе-
ние сменилось на противоположное. Главное - это вера в Иисуса и соблюде-
ние заповедей. Соблюдение же обрядности - по благочестию каждого и не
смущающее язычников-христиан. При этом узкие умы легко впадали в край-
ность и осуждали уже тех, кто соблюдал что-либо из Закона. Роли меня-
лись, и язычники, толпами вступающие в христианство, привносили в него
неизбежно другой дух и другие нравы. Св. Иустин в "Диалогах" говорил:
"если некоторые евреи, уверяющие, что они веруют в Иисуса Христа, хотят
заставить верующих, бывших язычников, соблюдать Закон, то я их отвергаю
абсолютно". Забывая о преемственности идей, прозелиты веру в Христа про-
тивопоставляли Закону Моисея.
Очень быстро полем битвы стала Библия, а орудиями боя ее тексты.
Христианские богословы разного калибра старались отыскать в Ветхом Заве-
те пророчества и псалмы, имеющие отношение к Мессии, и доказать, что все
это исполнено Иисусом. Им казалось чрезвычайно важным подвести пророчес-
кие основания под все факты Его жизни. При этом тексты произвольно крои-
лись, как неодушевленное вещество, фразы выдергивались из контекста,
приспосабливались к господствующей в данный момент цели. Критики таких
неточных переводов текстов, например (Ис. 7: 14), подвергались поруга-
нию. Случались и подлоги. Когда еврейские книжники протестовали и гово-
рили, что в их текстах ничего подобного нет, им отвечали, что они по
своей злонамеренности эти тексты нарочно сами же исказили. Так, напри-
мер, из книги Исайи они, книжники, сознательно исключили рассказ о том,
как пророка распиливали деревянной пилой. Сделано это было, якобы, с
целью не напоминать о преступлении против Иисуса. Спор богословов пере-
растал в бескомпромиссную борьбу. Еврейские полемисты-ортодоксы и хрис-
тианские апологеты тянули Ветхий Завет в разные стороны и толковали его
со всей свободой, вытекающей из отсутствия гласных в еврейском алфавите.
Равви Акиба и ученики его школы утвердили принцип, согласно которому в
Библии нет ничего малозначащего, и каждая буква вставлена с определенной
целью и имеет сокровенный смысл. Истина тонула в потоке казуистики, и о
ней забывали, предаваясь ненависти.
Греческие философские школы смотрели свысока на лишенный метафизики
иудаизм, казавшийся им упрощенной формой религии. В то же время они не
могли спокойно воспринимать идею избранничества евреев. Эта идея вызыва-
ла и вызывает в настоящее время, по меньшей мере, чувство досады у "на-
ционально" мыслящих людей. Досада сменяется гневом, если начать выяснять
у них, не делали ли они попытку добиться у Бога такой же привилегии?
Природа человека такова, что он плохо переносит мысль о своей второсорт-
ности в сравнении с кем-то. Эгоцентризм людей бессознательно ставит их в
центр вселенной, заставляя считать себя, свою семью, свое сословие, свой
этнос, свою культуру и законы самыми совершенными. Такова психология
многих цивилизованных народов. И проявляется она иногда открытым текс-
том, иногда между строк в законодательстве, философии, произведениях ху-
дожественной литературы. В отдельные периоды, когда подобная психология
становится доминантой поведения этносов, возникают конфликты. Поэтому
естественно, что античная идея избранничества евреев, проливая бальзам
на их боголюбивые сердца, рождала антипатию в окружающих народах. Если
проследить историю евреев, то становится очевидным, что те моральные ди-
виденды в виде поддержки и утешения, которые они извлекали из этой идеи,
оказывались совершенно несоизмеримыми с теми несчастиями, которые эта
идея навлекала на них.
Первыми, кто отвергнул идею избранничества евреев, причем самым реши-
тельным образом, были гностики (греч. - совершенные ученые). Для этого
некоторые из них предложили гипотезу, по которой чувственный мир был
сотворен низшим богом Иалдоваофом, мятежным сыном богини небесной муд-
рости Софии. Еврейский же бог Яхве - это и есть Иалдоваоф. Змий-искуси-
тель - вовсе не искуситель, а спаситель, так как он попытался предохра-
нить Еву от лживых наущений Иалдоваофа. Верховный бог некоторое время
предоставлял Иалдоваофу свободу действий, но затем послал на землю свое-
го другого сына для того, чтобы он временно вселился в тело человека Ии-
суса и освободил людей от лживого учения Моисея.
Открывался прекрасный компромисс между языческой философией и христи-
анством, включающий почитание Христа и недоброжелательное отношение к
иудеям. Христианству, обладающему лишь верой, но не философией, предос-
тавлялся шанс подняться на определенный мировоззренческий уровень и
удержать на своей орбите вчерашних язычников христиан-греков, искушенных
в философской грамоте. Этим последним, в отличие от простых людей, хрис-
тианское учение представлялось скудным в умственном плане, так же, впро-
чем, как и еврейская Библия, если, разумеется, не искать в ней вслед за
Филоном одних иносказаний. Гностики предлагали вообще отказаться от Вет-
хого Завета и прекратить связь с религией частного бога, не сумевшего
даже толком защитить свой город от разрушения и заброшенности, в которой
он сейчас пребывает. Иисус, говорили они, стоит, разумеется, выше и
смотрит дальше основателей иудаизма, но Апостолы Его не поняли, а учение
извратили. Один только гнозис, т. е. "совершенная наука", обладает рели-
гиозной тайной и истиной. Эта полу-языческая, полу-христианская эклекти-
ка в I веке смущала многие умы, и Новый Завет устами Павла предупреждал
верующих: "О,Тимофей! Храни преданное тебе, отвращаясь негодного пустос-
ловия и прекословий лжеименного знания, которому предавшись, некоторые
уклонились от веры" (1 Тим. 6: 20 - 21). Гностицизм своим рационализмом,
подобно кислоте, разъедал молодое вероучение и просуществовал до той по-
ры, пока христианство не стало государственной религией. Сторонники
гностицизма утверждали, что воскресение совершается для каждого в тот
момент, когда он становится гностиком (2 Тим. 2: 18). Они легкомысленно
относились к нарушению целомудрия: "телу телесное, духу духовное".
Гностики высказывали свое отвращение к мученичеству в форме, оскорби-
тельной для христиан: "Христос не страдал, зачем же страдать ради него?"
По их мнению, мученики всегда неправы и претерпевают страдания справед-
ливо, за скрытые ими ранее преступления. Христианам, верящим в чудеса,
гностики привили вкус к таинствам. Таинствами становились обряды креще-
ния, соборования умирающих и другие. Гностики допускали и некоторые язы-
ческие обряды, гимны, изображения Христа. Их влияние на христианство бы-
ло первостепенным, так как создавался мост между языческими обычаями и
новым культом. Они по-своему пропагандировали христианство в массе языч-
ников и придали новой религии жизнеспособность. С ними церковь перешла
от чудес к таинствам и приобщилась к античному искусству, которое нрави-
лось народу. Предавая анафеме теологические бредни гностиков, церковь
многое заимствовала у них из обрядности. Сама метафизика гностиков дела-
ла веру более рассудочной, а их параллельное присутствие в жизни застав-
ляло христианство поднимать свой интеллектуальный уровень.
Гностицизм имел несколько направлений, которые мы здесь не хотим об-
суждать. Отметим лишь одну его разновидность, так называемых докетиков,
представителем которых был еще Керинф. Один из элементов докетизма был
заимствован Мухаммедом и перешел в ортодоксальную доктрину ислама. Суть
сводилась к тому, что человеческий элемент в Христе не участвовал в ис-
куплении, т. к. Иисус был простым человеком, а Сын Божий (ангел,эон)
вселился в него на время при крещении и покинул при распятии. В подт-
верждение такого взгляда докетики ссылались на фразу умирающего Иисуса,
которая и сейчас является трудным текстом для христиан: "Боже Мой! Боже
Мой! Для чего Ты Меня оставил?" (Мк. 15: 34). Умереть на кресте мог
простой человек по имени Иисус, но не Сын Божий. На призраке Сына
Божьего и вымещали свою бессильную ярость римляне и евреи. Мухаммед,
признававший Иисуса пророком, хоть и не божественного происхождения,
также не мог допустить для пророка дурного конца. Ислам воздал величай-
шие почести месту, где находился разрушенный Храм. На месте Храма, оск-
верненного христианами, превратившими развалины в свалку нечистот, воз-
вышается мечеть имама Омара, лично участвовавшего в вывозе этих нечис-
тот.
Как видим, эллинизация христианства в I - II веках сопровождалась ре-
лигиозными усложнениями, связанными с привычным для греков многобожием.
Многие греческие философы: Василид, Валентин, Карпократ и другие - пыта-
лись обобщить христианство, представляя Христа одним из ряда богов, и
активно вовлекали слушателей в управляемые ими секты. Их догматы космо-
гонического характера, ум, красноречие, обширные знания производили
большое впечатление на колеблющихся в своем правоверии греков. Будучи
полу-христианами, они публично клялись в преданности Иисусу, по сути
разрушая неустановившуюся ортодоксию церкви. В этот период церковь ба-
лансировала между двумя крайностями. Одни, это были греки, утверждали,
что религия Иисуса не имеет ничего общего с Ветхим Заветом. Другие, это
были иудео-христиане, в том числе Апостолы, считали христианство простым
продолжением еврейской религии.
К первому направлению относится Маркион из Синопа, один из самых яр-
ких философов II века, имевший чрезвычайный успех во всем христианском
мире. Его сторонники составляли самую многочисленную в те времена хрис-
тианскую секту. Маркион был философом-новатором и самым оригинальным
христианским проповедником. Противостояние церкви и синагоги во многом
обязано его трудам. В своих "Антитезах" Маркион выставляет оба Завета,
Ветхий и Новый, в вопиющем противоречии. По Маркиону, Ветхий Завет про-
тивоположен христианству. Он был продиктован Моисею демиургом (Яхве) с
целью удержать евреев в оковах теократии, подчинить их себе обещаниями и
угрозами, а затем подчинить другие народы - ханаанеян, египтян и т. д.
народу Яхве. Закон Моисея не отмечен печатью высшего значения и оказался
бессильным против зла. Закон Моисея - это всего лишь закон справедливос-
ти и добра. Система Маркиона основана на двоебожии и противопоставлении
Бога злого и Бога доброго, Бога евреев и Бога христиан. Вещество и плоть
человеческая - вечное зло. Старый закон Яхве - это творение веществен-
ное, корыстное, жестокое, лишенное любви. Осуждая плоть абсолютно, Мар-
кион считал, что продолжение рода человеского ведет к продолжению
царствования демиурга - злого Бога. Маркион осуждал брак и не допускал
состоящих в браке к крещению. Секта Маркиона побуждала людей к мучени-
честву как к высшему освобождению их от жизни, которая сама есть сплош-
ное зло. Тела умерших, по Маркиону, не воскресают. Души истинных христи-
ан получат дальнейшее существование путем ряда переселений. Все еврейс-
кое, по Маркиону, требовало удаления из христианства. Маркион составил
свое Евангелие, где Иисус не был не только евреем, но и человеком. Это
была биография совершенного эона, не имевшего предков, родных, учителей,
предвозвестников. Христос, по Маркиону, не рождался, так как рождение
есть осквернение, не страдал, не умирал. Маркион убрал из своего Еванге-
лия тексты, в которых Иисус признает Творца своим Отцом. Добрый Верхов-
ный Бог присылает своего сына, воплощенную в образе человека Иисуса кро-
тость, чтобы преодолеть влияние демиурга и утвердить милосердие. Но вет-
хозаветный бог Яхве убивает человека Иисуса и тем как бы венчает эру
зла. Переделав по-своему на антиеврейский лад Евангелие, Маркион не ус-
