ему, Адвокату?
Он не считал. Он просто делал свою работу - мотался по тюрьмам, изу-
чал дела, ловил следствие на проколах и подлогах, выступал на судах...
Но клиентов, подобных этому, в его практике еще не было.
Кто же он на самом деле, Александр Македонский? Наемный убийца орга-
низованной преступности? Рыцарь плаща и кинжала? Тайный агент какой-то
законспирированной структуры?
Почти неслышно урчал двигатель, и этот звук навевал ощущение спо-
койствия и безопасности. "БМВ" аккуратно перестраивалась из ряда в ряд,
плавно останавливалась на светофорах, пропускала вперед других: у води-
теля не было ни сил, ни желания прибавить скорость.
А мысли по-прежнему вращались в привычном, накатанном русле.
Меньше чем полгода назад они впервые соприкоснулись. И теперь он, за-
щитник самой загадочной в российской криминальной истории фигуры, обла-
дает определенной информацией - не всей, конечно, но все-таки...
И рано или поздно информация эта выплеснется наружу - нет ничего тай-
ного, что не стало бы явным. Адвокат знал это слишком хорошо...
Незаметно кончался еще один день в "Матросской тишине" - пятое июня
1995 года. В неволе дни почти неотличимо похожи один на другой: подъем,
баландер с завтраком, допросы, беседы с защитником, ну и еще прогулки,
телевизор и газеты - единственная отдушина...
За полгода пребывания в следственном изоляторе таких дней у подс-
ледственного Александра Солоника набралось много, очень много. Но один,
тот, что впереди, наверняка должен был стать последним. И он даже знал,
какой именно...
Пусть в газетах о нем пишут полную ахинею, пусть тележурналисты в не-
лепых домыслах и предположениях противоречат сами себе, пусть следовате-
ли прокуратуры вешают на него все киллерские отстрелы, произошедшие в
Москве за последние годы! Он один знает, кто он такой и какую работу вы-
полняет; знает это точно и наверняка - так же, как и то, что последний
день его пребывания в этих стенах - сегодняшний.
И, словно в подтверждение этих мыслей, дверь его "хаты" открылась -
на пороге стоял коридорный, его человек...
- К прогулке готов? - несколько тише, чем обычно, спросил тот.
Обитатель камеры молча вскочил со шконки - он лежал в кроссовках и в
спортивном костюме. Солоник знал: то, о чем он мечтал, к чему стремился,
должно произойти через несколько минут...
Какая прогулка в половине первого ночи! Осторожно подошел к дверному
проему - "реке" чуть посторонился, пропуская его вперед.
- Обожди... - коридорный сунул руку в карман, протянул заключенному
какой-то темный предмет; в руку узника сизо привычно легла тяжелая руко-
ять пистолета.
Он вопросительно взглянул на коридорного.
- Браунинг, - пояснил тот. - На крайний случай...
Сунув пистолет за пояс, Солоник наконец выглянул наружу. Коридор был
пуст. Удивительно, но даже телевизионные мониторы не выдавали привычного
мерцания. Первый пост, второй, третий...
Никого. Минуты, прошедшие с момента выхода из камеры, казались часа-
ми. Коридоры, которым, как кажется, никогда не будет конца, посты, про-
леты, лестницы, зловещие звуки шагов...
Вскоре оба остановились перед огромной бронированной дверью. Порыв-
шись в карманах, "реке" извлек набор отмычек. Амбарный замок в тяжелых
ушках поддался без скрежета, так же, как и сама дверь - она плавно и
беззвучно отъехала. За ней оказалась площадка, жаркая и пыльная, и лест-
ница, уходящая наверх.
Опрокинутый над столицей купол июньского неба, подкрашенный по краям
неровным желтым заревом, выглядел ноздреватым и блеклым. Мелкие звезды
сливались с электрическими огнями, и от этого зрелища на душе делалось
тоскливо и тревожно.
- Быстрей, быстрей, давай... - нервно торопил коридорный.
Неожиданно он нырнул куда-то в сторону, в темноту, а вынырнув через
мгновение, поставил на крышу большую спортивную сумку. Рванул замок -
молнию", извлек кусок брезента, бросил его на колючую проволоку.
- Давай же... - в голосе коридорного звучал неподдельный страх.
Первым полез Солоник, за ним - сопровождающий: сперва перекинул через
колючку сумку, затем перелез сам. Александр Македонский взглянул вниз:
ярко освещенная улица казалась совершенно пустынной...
В руках "рекса" появилась скрученная альпинистская веревка. Он тороп-
ливо размотал бут, щелкнул карабинчиком, пристегивая его к какой-то же-
лезяке рядом с собой. Пару раз дернул, проверяя на прочность. Убедив-
шись, что все в порядке, бросил конец вниз.
- Ну, с Богом!
Взявшись за веревку, беглец встал на край крыши и принялся медленно,
осторожно спускаться. Он даже не догадался вытянуть ноги, и уже через
пару секунд сильно ушибся коленями о стену, но боли не почувствовал.
Спускался долго: так, во всяком случае, показалось ему самому. Тонкая
веревка острой бритвой резала ладони, ноги нелепо болтались, провалива-
ясь в зияющую пустоту, тело раскачивалось, как маятник...
Пятый этаж, четвертый, третий... Справа - зарешеченные глазницы неос-
вещенных окон, над головой - сочащееся желтой сукровицей небо, внизу -
какие-то строения, медленно выплывающие из темноты.
Второй этаж - осталось несколько метров. Сейчас, сейчас, еще
чуть-чуть - и можно прыгать вниз.
Прыжок - двухскатная металлическая крыша будочки запела, завибрирова-
ла под ногами. Солоник, потеряв равновесие, скатился вниз, но удиви-
тельно четко зафиксировал тело на ногах.
Неужели свершилось?! Подняв голову, беглец увидел, как "реке" переб-
расывает свое тело через парапет крыши. Взялся за конец веревки, натя-
нул, чтобы тому было проще спускаться. Ожидание длилось целую вечность -
Солоник не считал, сколько времени прошло с того момента, когда он поки-
нул камеру.
Да и кто бы на его месте вел отсчет времени? А внизу их уже ждали:
темный мертвый контур припаркованной неподалеку иномарки внезапно ожил,
на мгновение мигнув фарами, и беглецы поняли - это за ними.
Спустя мгновение недавний узник спецкорпуса сизо и его помощник уже
сидели в теплом темном салоне, а еще через несколько секунд машина, тихо
заурчав двигателем, медленно покатила по ярко освещенной улице.
Ехали минут двадцать, потом свернули в какой-то дворик.
- Выходи и быстро в "скорую", - последовала короткая и бесстрастная
команда водителя, и по интонациям Солоник определил: команда эта отно-
сится исключительно к нему.
Слева действительно стоял реанимобиль, борт его белел на расплывчатом
фоне серой стены, на матовых окнах виднелись кресты цвета сырого мяса.
Он подошел к задней дверце - она тотчас же открылась, и из темноты к
нему протянулись руки, втягивая в чрево реанимобиля.
- Быстро раздеться, лечь на носилки...
Беглец медлил, но невидимые спасители подгоняли его. Судя по интона-
циям, они нервничали не меньше его самого.
Шорох срываемой одежды, прикосновение простыни к обнаженному телу,
сладковатая вонь кислородной маски, напяленной на лицо...
Над головой взвыла сирена, и вскоре реанимобиль, отбрасывая на ас-
фальт и стены домов тревожные синие проблески, растворился в ночи...
Машина с красным крестом, продолжая разбрасывать вокруг себя пронзи-
тельные всполохи, мчалась по московским улицам. На крыше то и дело завы-
вала сирена, а в голове беглеца ржавым гвоздем засели привычные мысли.
Лишь один он, таинственный суперкиллер, знает, кем был все это время
на самом деле и какую работу выполнял; лишь один он знает, кто стоит за
ним; лишь один он знает, почему ему устроили этот побег... В конце кон-
цов, он - один из немногих, понимающих конечную цель появления на свет
себя самого, но в новом облике - Александра Македонского.
Перед мысленным взором пронеслась длинная череда суматошных дней и
событий безвозвратно минувшего прошлого: что-то он, Александр Солоник,
знал наверняка, о чем-то лишь догадывался, а о чем-то приходилось только
предполагать.
Впрочем, за достоверность предположений никто не мог поручиться в
точности, даже он сам...
ГЛАВА ПЕРВАЯ
15 мая 1988 года в 17 часов 34 минуты по московскому времени у офиса
влиятельного коммерческого банка в самом центре Москвы остановился рос-
кошный темно-синий "Мерседес" с тонированными антрацитно-черными стекла-
ми. Вне сомнения, владелец машины был человеком серьезным, влиятельным и
далеко не бедным - а значит, по теперешним неспокойным временам имел все
основания опасаться за свою жизнь. Именно потому "Мерседес" внешне выг-
лядел тяжеловато, что вообще характерно для бронированных машин. Позади
вызывающе шикарного автомобиля катила скромная, неприметная в московской
автомобильной сутолоке молочная "девятка" с вооруженной охраной.
Дверца автомобиля медленно открылась, и из него вышел тщательно при-
чесанный вальяжный господин: клубный пиджак с золотыми пуговицами, доро-
гой "роллекс" на запястье, отливающая тусклым золотом заколка стодолла-
рового галстука, самодовольное лицо, подчеркнутая уверенность движений -
все это свидетельствовало о том, что посетитель банка человек явно пре-
успевающий.
Обладатель клубного пиджака сделал водителю и охране привычный знак
рукой: ждите тут, я ненадолго. Остановился, брезгливо поморщился, вдыхая
пахнущий бензином и гудроном воздух и, толкнув стеклянную дверь офиса,
вошел внутрь.
Охране и водителю действительно не пришлось скучать: хозяин пробыл в
банке совсем недолго - в 17 часов 52 минуты он уже возвратился. Выходил
господин из офиса не один - рядом, подчеркнуто демонстрируя почти-
тельность, семенил невысокий верткий молодой человек, по виду мелкий
клерк. Он что-то доказывал визитеру, но тот, казалось, его не слушал, но
механически кивал головой, поддакивал, а мыслями, видимо, был где-то да-
леко.
Не доходя нескольких метров до "Мерседеса", они остановились. Лицо
молодого приобрело жалкое и просительное выражение - дескать, обождите
хоть минуточку, я еще не все сказал.
Хозяин "Мерседеса" повернул к спутнику холеное лицо, но в этот момент
нечто совершенно неожиданное заставило его резко обернуться в сторону...
Пронзительно скрипнули тормоза, и на противоположной стороне тихой
улочки остановилась потрепанная зеленая "копейка" с номерным знаком, об-
лепленным жидкой грязью. Стекло задней дверцы быстро опустилось, и отту-
да мгновенно высунулся тупой ствол "Калашникова" с пламегасителем. И тут
же гулкая очередь пропорола обманчивую тишину спокойной московской ули-
цы. Мужчина в клубном пиджаке нелепо взмахнул руками, словно хватаясь за
воздух, но отброшенный пулями свалился на бетонные плиты. Несколько оди-
ночных выстрелов - и молодой спутник уже лежал под передним колесом
"Мерседеса" с простреленной головой.
Все произошло молниеносно. Охрана, не сориентировавшись в обстановке,
так и не успела что-либо предпринять. Спустя несколько секунд со стороны
зеленой "копейки" что-то протяжно ухнуло - с таким звуком обычно стреля-
ет армейский гранатомет. В белую "девятку" охранников ударил плотный ог-
ненный смерч, и машина сопровождения, перевернувшись набок, мгновенно
загорелась.
Расправа заняла не более двадцати-тридцати секунд - в 17 часов 56 ми-
нут зеленая "копейка", взвизгнув по асфальту протекторами, набирая ско-
рость, уже уносилась с места трагедии...
Пожилой мужчина явно начальственного экстерьера, взяв в руки пульт
дистанционного управления, щелкнул кнопкой "стоп-кадра" - картинка горя-
щей машины охраны застыла на огромном телеэкране.
Удивительно, но расстрел преуспевающего банкира и взрыв машины сопро-
вождения, произошедшие вчера возле известного в Москве коммерческого
банка, удалось случайно записать на видеопленку: сразу несколько скрытых
камер наружного видеоконтроля бесстрастно фиксировали трагедию. Кадры
эти и стали основными вещественными доказательствами.
Пожилой мужчина вновь перемотал кассету, в который раз сосредоточенно
