некоторые неприятные тайны Хламтауна.
-- Он не сделал бы такого! Энди был таким деликатным...
Квиллерен стиснул зубы. Такой деликатный, такой честный,
такой умный... Эту песню журналист уже знал наизусть.
-- Может быть, среди персонажей существовала и ты,--
сказал он Мэри.-- Вот Энди и не хотел, чтобы ты читала дальше.
Описание могло быть столь прозрачно, что тебя узнали бы. И
семейный скандал которого ты так боишься, разразился бы.
Глаза Мэри засверкали:
-- Нет! Энди не мог так поступить.
-- Что ж, теперь мы этого никогда не узнаем.-- Квиллерен
собрался было уходить, но остановился.-- Ты знаешь Холлиса
Прантца. Так вот, он говорит, что был маляром и оклейщиком стен
и оставил работу из-за слабого сердца, а сам бегает, как юноша.
Когда я был у него сегодня, он лакировал выставочные ящики.
-- Лакировал? -- удивилась Мэри.
-- Он сказал, что готовится к завтрашней вечеринке, и тем
не менее товара у него очень мало.
-- Лакировал в такой день? Да эти шкафы никогда не
высохнут! Если наносить лак в сырую погоду, он останется липким
навсегда.
-- Ты уверена?
-- Это совершенно точно. Может показаться, что лак высох,
но, как только влажность повысится, поверхность снова
становится сырой.
Квиллерен дунул в усы.
-- Странная ошибка, правда?
-- Для того, кто утверждает, что был маляром,-- ответила
Мэри,-- невероятная!
Позже дождь превратился в предательский мокрый снег,
мелкий и густой, как туман. Квиллерен отправился в магазин
дешевой одежды, чтобы купить красную егерскую кепку с
наушниками. Кроме того, готовясь к воровскому дебюту, он
позаимствовал фонарь и лом Кобба.
Пора было идти к Расселу Пэтчу, который пригласил
журналиста послушать двадцатитысячную аудиосистему. Квиллерен
зашел домой и надел на Коко голубую "сбрую". Поводок
неизвестным образом исчез, но для дружеского визита он был не
обязателен. Благодаря "упряжи" кот выглядел подтянутым и
спокойным, да и нести его по улице было проще в такой упаковке.
-- Этот поход,-- объяснил он своему мурлыкающему
помощнику,-- мы совершаем не только ради культуры. Я хочу,
чтобы ты обнюхал все, что можно, и посмотрел, не найдется ли
что-нибудь важное.
Бывший экипажный сарай находился через два дома от
особняка Кобба, и Квиллерен засунул Коко за пазуху, чтобы тот
не промок.
Они зашли в мастерскую, и хозяин провел их по узкой
лестнице в странную комнату. Пол в ней был расчерчен на крупные
шахматные клетки, у стен стояли статуи из белого мрамора на
белых пьедесталах. Сами стены были разными: две --
мраморно-черные две -- ярко-красные.
Рассел представил своего друга -- бледного молодого
человека, либо очень стеснительного, либо очень хитрого -- со
сверкающим бриллиантом на пальце, а Квиллерен познакомил их с
Коко, сидевшим теперь у него на плече. Коко только взглянул на
новых знакомых и сразу же выразил пренебрежение, отвернувшись и
устремив взгляд в противоположную сторону.
Отовсюду раздавались раздражавшие Квиллерена звуки скрипок
и флейт.
-- Вам нравится музыка барокко? спросил Расс.-- Или
предпочитаете что-нибудь другое?
-- Коко любит более спокойную,-- ответил Квиллерен.
-- Стэн, поставь ту сонату Шуберта.
Аудиоаппаратура занимала ряд старых кухонных шкафчиков,
переделанных под итальянский ренессанс, и Коко не замедлил ее
осмотреть.
-- Стэн, приготовь чего-нибудь попить,-- попросил
Рассел.-- Слушайте этот кот совсем мирный! А я слышал, что он
злобный!
-- Если вы к тому же слышали, что я частный сыщик, то это
тоже неправда,-- сказал Квиллерен.
-- Очень рад. Я бы не хотел, чтобы кто-то шлялся по
Хламтауну и копался в грязи. Мы упорно трудимся, чтобы
заработать приличную репутацию.
-- И все-таки я раскопал один интересный факт. Я узнал,
что ваш друг Энди писал роман о Хламтауне.
-- О, да. Я говорил ему, что он только зря тратит время.
Если в романе нет секса, кто его купит?
-- А ты читал рукопись?
Расс рассмеялся.
-- Нет, но могу себе представить, что там было. Энди был
занудой, просто занудой.
-- Самое интересное, что рукопись пропала.
-- Наверное, он ее выбросил. Я говорил вам, что это был за
человек -- хотел полного совершенства во всем.
Квиллерен взял стакан лимонада и обратился к Стэну:
-- А вы тоже занимаетесь антиквариатом?
-- Я парикмахер,-- тихо ответил Стэн.
-- Я слышал, это неплохо оплачивается.
-- Не жалуюсь.
Заговорил Расс:
-- Хотите знать, откуда на самом деле у него "ягуары" и
бриллианты? Удачная игра на бирже,-- это кое-что.
-- А вы играете? -- спросил Стэн журналиста.
-- Честно говоря, у меня никогда не было начального
капитала, так что я этим не занимался.
-- А чего тут заниматься? -- сказал Стэн.-- Брокер каждый
год удваивает мой капитал.
-- Серьезно?
Квиллерен задумчиво раскуривал трубку, прикидывая в уме:
получаем первую премию "Бега" и превращаем в... две четыре,
восемь, шестнадцать, тридцать две тысячи за пять лет! Возможно,
он просто зря тратит время, пытаясь сделать из мухи слона.
Коко обследовал всю комнату и теперь прилег возле
теплового счетчика, обращая мало внимания на Шуберта.
-- Слушай, я бы хотел попробовать одну штуку,-- сказал
Расс. -- У меня есть кое-какая электронная дребедень, бьющая по
высоким частотам -- белый шум, компьютерная музыка, синтезаторы
и все такое. Давай посмотрим, как отреагирует кот. Животные же
воспринимают недоступные человеку диапазоны.
-- Не возражаю,-- ответил Квиллерен.
Шуберт закончился, и тут тридцать шесть колонок выдали
концерт с воем и писком, блеянием и ржанием, дребезжанием и
чириканьем, от которых чуть не лопались барабанные перепонки.
При первых звуках Коко навострил уши, а через миг вскочил. Он
выглядел озадаченным. Потом побежал по комнате, резко повернул
и бросился назад.
-- Ему не нравится,-- запротестовал Квиллерен.
Музыка превратилась в тихий шепот с пульсирующими
вибрациями. Коко кинулся в сторону и бросился на стену.
-- Лучше выключи!
-- Это великолепно! -- сказал Расс.-- Стэн ты когда-нибудь
видел что-нибудь подобное?
Из колонок раздался чудовищный скрип. Коко молнией взлетел
в воздух и опустился на шкафчики с аппаратурой.
-- Выключи! -- пытался перекричать музыку Квиллерен.
Но было поздно. Коко снова прыгнул, приземлился на голову
Рассела и впился в нее когтями. Вопль Пэтча перепугал кота еще
больше, и сиамец отскочил в угол.
Расс прикоснулся к виску. Пальцы окрасились кровью.
-- Так тебе и надо,-- тихо сказал Стэн, выключая
установку.
Квиллерен понес Коко домой. Кот внешне казался спокойным,
но журналист чувствовал, как тот дрожит.
-- Прости, старик,-- сказал хозяин.-- Это была подлая
шутка.
В комнате Квиллерен осторожно опустил животное на пол.
Прибежала Юм-Юм, чтобы дотронуться до носа Коко своим, но кот
не обратил на нее внимания. Он долго пил воду, потом встал на
задние лапы и провел когтями по брюкам Квиллерена. Журналист
взял Коко на руки и носил по комнате, пока не пришла пора идти
на следующую встречу.
Он закрыл животных и направился к лестнице, но вопли за
запертой дверью буквально разрывали журналистское сердце. Он
медленно спускался по ступенькам, но крики становились все
жалобнее и печальнее, и все опасения Квиллерена, что Коко его
больше знать не хочет, испарились. Кот нуждался в нем.
Обрадовавшись, Журналист вернулся и взял хвостатого друга с
собой к Клатре.
Глава 18
Вообще-то Клатра приглашала Квиллерена зайти попозже (?)
вечерком (?), когда оба смогут расслабиться (?). Но он сослался
на занятость и сделал вид, что не понимает ее заигрываний.
В половину восьмого -- самое пристойное для дружеского
визита время -- они с Коко приехали на такси в Орлиное Гнездо и
достигли на лифте семнадцатого этажа. Коко ничего не имел
против поднимающихся лифтов -- другое дело те, что пытаются
ускользнуть из-под его ног!
Клатра встретила гостей в пышном облаке бледно-зеленого
шифона и страусовых перьев.
-- Я не знала, что ты придешь с другом,-- хрипло
рассмеялась она.
-- Этим вечером Коко пришлось нелегко, и он не хотел
оставаться один.
И Квиллерен рассказал о жестоком эксперименте Расса с
электронной музыкой.
-- Опасайтесь молодых блондинов в белом! -- изрекла
Клатра.-- Им есть что скрывать.
Она провела журналиста в уютную комнату -- пестрые обои,
пестрые шторы, пестрые мебельные чехлы -- все в темно-бежевых,
коричневых и золотых тонах. В задрапированном тканью помещении
было ужасающе тихо, как в гробу. Чуть слышно играла музыка --
что-то страстное, скрипичное. Повсюду аромат духов Клатры.
Квиллерен посмотрел на запятые, составляющие основу
оформления комнаты, и попытался их сосчитать. Десять тысяч? Сто
тысяч? Полмиллиона?
-- Не выпьешь ли чего-нибудь? -- В зеленых глазах появился
заговорщицкий блеск.
-- Только содовую. Спиртного я не пью.
-- Милый, для любимого журналиста я могу сделать
что-нибудь получше,-- отвечала она.
Напиток оказался розовым, искрящимся и сильно пахнущим.
Квиллерен понюхал его и нахмурился.
-- Домашний сироп из черемухи,-- объяснила она.-- Мужчинам
нравится, потому что он горьковат.
Он осторожно отхлебнул. Неплохо. Даже приятно.
-- Ты сама его сделала?
-- Господи, нет! Одна из моих чудаковатых клиенток. Она
изучает лекарственные травы. В составе напитка можжевельник,
любисток, медвежье ухо и еще я не знаю что. От медвежьего уха
растут волосы на груди, дорогуша,-- добавила она, подмигивая.
Квиллерен сидел в жестком кресле, Коко свернулся у него на
коленях.
-- Ты выбрал единственное неудобное сидение во всей
комнате! -- возмутилась Клатра.
Сама она соблазнительно устроилась на пестром диванчике,
окружив себя пестрыми подушками и тщательно замаскировав гипс
на ноге складками шифонового одеяния. Ее плечи тонули под
пышными страусовыми перьями, спускавшимися по груди до самых
бедер.
Клатра похлопала по подушкам:
-- Садись-ка сюда, устраивайся поудобнее.
-- С больным коленом мне будет лучше в кресле,-- ответил
Квиллерен, и это было более или менее верно.
Клатра ласково его пожурила:
-- Ты нас обманывал. На самом деле ты не журналист. Но мы
все равно тебя любим.
-- Не верь слухам, которые распускает твоя сестренка,--
сказал журналист.-- Я всего лишь репортер из "Бега", который
мало получает и много работает, а неожиданными смертями
интересуется в частном порядке. У Ив необузданная фантазия.
-- Что поделаешь,-- возраст.
-- Кстати, ты знала, что Энди писал роман о Хламтауне?
-- Когда Энди приходил сюда,-- с наслаждением вспомнила
она, -- мы очень мало говорили о литературе.
-- Ты хорошо знаешь Холлиса Прантца?
Клатра закатила глаза:
-- Упаси меня Бог от мужчин в серых джемперах!
Квиллерен залпом выпил холодный напиток: в квартире было
жарко. Коко походил на меховое одеяло. Но во время разговора
кот, наконец, расслабился и к большому облегчению хозяина
спрыгнул на пол. Вскоре Коко растворился в бежево-коричневом
пестром узоре. Квиллерен вытер лоб. Ему становилось все жарче.
Градусов, наверное, под тридцать; от запятых-головастиков
рябило в глазах. Он смотрел на бежевый ковер и видел запятые;
он поднимал глаза на белый потолок и видел головастиков.
Журналист закрыл глаза.
