полками.
Коко последовал за ними и страстно потерся подбородком о
книги на нижней полке.
-- Великолепные переплеты! -- восхитилась Мэри.-- Миссис
Кобб могла бы продать их декораторам за несколько долларов
каждый.
Коко мяукнул, но почему-то глухо, Квиллерен посмотрел вниз
и увидел, как кончик хвоста исчезает между книгами -- в том
месте, откуда он снял номера "Освободителя".
-- Коко, вылезай! -- приказал он.-- Там пыльно.
-- Йоу,-- донесся слабый ответ.
Мэри сказала:
-- Звучит так, словно он на дне колодца.
Журналист бросился к полке, обеими руками вытаскивая книги
и бросая их на пол.
-- Принеси фонарик, Мэри. Он на столе.
Он осветил стену, но взгляду открылась только обшивка,
похожая на ту, что была вокруг камина в его комнате,-- узкие
планки, обрезанные наискось.
-- Никаких дыр,-- сказал Квиллерен.-- Давай освободим
другие полки... Ай!
-- Осторожно! Не повреди колено, Квилл. Давай я.
Мэри опустилась на четвереньки и заглянула под книжную
полку.
-- Квилл, в стене есть отверстие, это точно!
-- Какого размера?
-- Как будто не хватает одной доски.
-- Ты видишь, что там дальше? Возьми фонарик.
-- Там другая стена -- в метре от этой. Похоже на
тайник...
-- Мэри, ты думаешь...
-- Квилл, это может быть...
Одновременно их осенило.
-- Станция "подпольной железной дороги"<$F"Underground
Railroad" (амер.) -- система переброски беглых негров из южных
штатов в северные в XIX в.>,-- сказал Квиллерен.
-- Вот именно! -- ответила она.-- Дом построил Уильям Таун
Спенсер...
-- А многие аболиционисты...
-- Строили потайные комнаты... Да!
-- Чтобы прятать беглых рабов!
Мэри всунула руку под полку.
-- Обшивка двигается,-- крикнула мисс Дакворт через
плечо.-- Это -- раздвижная дверь... В тайнике -- какая-то
веревка.-- Она вытянула метров шесть белого шнура от "сбруи"
Коко.-- И зубная щетка!
-- Йоу,-- сказал кот, неожиданно появляясь в луче света.
Он выбрался из тайника и слегка покачнулся, изящно отряхиваясь.
-- Закрой дверцу,-- попросил Квиллерен.-- Можешь?
-- Почти, остается только пара сантиметров. Она, похоже,
покоробилась.
-- Готов поспорить, что Коко открыл дверцу когтями, и
показал дорогу Юм-Юм. Она-то и приносила мне все вещи... Что ж,
одна загадка разгадана. Как насчет чашечки кофе?
-- Нет, спасибо. Я должна идти домой. Упаковываю
рождественские подарки.-- Мэри резко остановилась.-- Ты
освободил ящики бюро? Ты уезжаешь?
-- Нет, уезжает только оно. Я сегодня продал его за
семьсот пятьдесят долларов.
-- Да что ты! Оно стоит не больше двухсот.
Квиллерен показал Мэри свой список.
-- Неплохо для новичка, а?
-- Что это за женщина, которой нужны были шеффилдские
подсвечники? -- спросила Мэри, просматривая реестр.-- Надо было
послать ее ко мне... А кто спрашивал бляшки для лошадиной
упряжи? Никто их давно не покупает.
-- А что это такое?
-- Медные кружочки для украшения. Англичане когда-то
использовали их как талисманы... А за что покупательница
получила поцелуй? Странный способ продавать жестяную коробку
для ножей.
-- Это жена нашего редактора отдела,-- объяснил
Квиллерен.-- Кстати, я купил Арчу Райкеру подарок -- просто в
шутку. Ты упакуешь, а?
Он протянул Мэри потрепанную жестянку из-под табака.
-- Надеюсь,-- сказала мисс Дакворт, прочитав под крышкой
ярлык,-- "Три сестрички" не взяли с тебя за это десять
долларов.
-- Десять долларов? Они просили десять, но отдали за пять.
-- Неплохо. В основном берут семь пятьдесят.
-- Мне повезло.-- Квиллерен пошел проводить Мэри до выхода
из дома. У двери Бена он спросил:
-- А "Немного старины" много ли приносит дохода?
-- Не особенно,-- отвечала она.-- Бен слишком ленив, чтобы
часто выходить за товаром, и у него небольшой оборот.
-- Прошлым вечером он привел меня в "Львиный хвост" и
бросался деньгами, словно у него печатный станок под кроватью.
Мэри пожала плечами.
-- Наверно, ему повезло. Раз в год продавец может
рассчитывать на неожиданную удачу. Вроде продажи шведского бюро
за семьсот пятьдесят долларов. Это одна из вечных истин
антикварного дела.
-- Кстати,-- сказал Квиллерен,-- вчера мы пошли в
"Гаррик", но там остался только крест на одной из лож, и я чуть
не сломал шею, пытаясь добыть его.
-- Бен должен был тебя предупредить. Эта ложа опасна уже
много лет.
-- Откуда ты знаешь?
-- Ее закрыли еще в сороковых годах. Она называется Ложей
привидений.
-- Как ты думаешь, Бен знал об этом?
-- Все об этом знают,-- сказала Мэри.-- Поэтому крест так
и не сняли. Даже Росс не стал рисковать, а ему море по колено.
Проводив Мэри взглядом до самого ее дома, Квиллерен не
спеша взобрался по лестнице. Наверху его ждали коты в
совершенно одинаковых позах: они сидели на задних лапах,
вопросительно загнув кончики хвостов.
-- Ах вы, негодники! -- сказал Квиллерен.-- Наверное, вам
ужасно понравилось проходить сквозь стены, как парочка
привидений!
Коко потерся подбородком о столбик перил, и крошечные
клыки звонко щелкнули по старому красному дереву.
-- Хочешь почистить зубы? -- спросил журналист.-- После
Рождества отведу тебя к кошачьему дантисту.
Коко потерся о столбик затылком -- заискивающий жест.
-- Не подлизывайся! Меня не одурачишь!
Квиллерен взъерошил гладкую шерсть на спине кота.
-- Интересно, какие еще тайные подвиги ты совершил?
Был вечер среды, а в четверг утром Квиллерен получил
ответ.
Перед самым рассветом он повернулся в полусне и обнаружил,
что уткнулся носом в кошачий мех. На подушке лежала Юм-Юм. Ее
шерстка приятно пахла. Квиллерен мысленно перенесся на сорок
лет назад, на солнечный задний двор, где на веревке развевалось
белье. Свежепостиранное, оно благоухало солнцем и ветром,
совсем как сейчас Юм-Юм.
Из кухни донеслось знакомое "йауук!". Так Коко говорил
"доброе утро" и одновременно зевал. За "добрым утром"
последовал стук -- кот спрыгнул с холодильника на стол, а
оттуда на пол. Войдя в комнату, Коко остановился посреди ковра
и выставил передние лапы, с наслаждением потягиваясь. Потом
очень медленно вытянул заднюю лапу -- только левую. Потом
подошел к кровати-лебедю и ясным голосом потребовал завтрак.
Журналист не спешил вылезать из теплой постели, а только
шутливо протянул коту руку. Коко обошел ее и потерся кофейной
мордочкой об угол кровати. Потом направился к книжному шкафу и
почесался о ножку. Потом подошел к креслу и провел подбородком
по его углам.
-- Что ты задумал? -- спросил Квиллерен.
Коко неторопливо приблизился к пузатой печи, осмотрел ее,
нашел ручку дверцы зольника и прижался к ней мордой. Потерся
слева, затем справа, дверца щелкнула и приоткрылась -- всего на
волосок, но любопытный кот распахнул ее лапой настежь.
В то же мгновение Квиллерен вскочил с кровати и нагнулся
над зольником. Тот был полон бумаги -- напечатанные листы,
целая стопка толщиной в пять сантиметров, аккуратно
переплетенная в серую обложку. Текст был напечатан на машинке с
плохим "О" -- буква выпрыгивала над строчкой.
Глава 21
В сером утреннем свете двадцать третьего декабря Квиллерен
начал читать роман Энди. Героиня оказалась глупой болтушкой,
которая собиралась добавить в виски своего мужа-алкоголика
тетрахлоруглерод, чтобы избавиться от него и выйти замуж за
мужчину с большими сексуальными способностями.
Он прочитал уже шесть глав, когда пришли за шведским бюро:
шофер в униформе и три грузчика. После этого пора было бриться,
одеваться и ехать в центр. Журналист засунул рукопись обратно в
зольник.
Встреча Квиллерена с главным редактором продлилась больше,
чем оба ожидали. Она плавно перешла в длительный обед с
некоторыми важными лицами, сервированный в отдельной комнате
пресс-клуба. Возвращаясь поздним вечером в Хламтаун, журналист
ликовал.
Состояние колена улучшилось настолько, что он даже смог
взбежать в особняк Коббов через две ступеньки. Войдя в
прихожую, Квиллерен замедлили шаг. Магазин "Древности" был
открыт. По комнате рассеянно ходила Айрис, проводя тряпкой по
подлокотникам бостонского кресла-качалки.
-- Я не ждал вас так быстро,-- сказал журналист.
-- Я подумала, что мне стоит поскорей открыть магазин,--
ответила миссис Кобб усталым голосом.-- После вечеринки, может
быть, еще будет достаточно покупателей, а видит Бог, нам нужны
деньги. Со мной приехал Деннис, мой сын.
-- Вчера мы кое-что для вас продали,-- сказал Квиллерен.--
Мне очень не хотелось отдавать свое бюро, но одна женщина
готова была заплатить за него семьсот пятьдесят долларов.
Айрис была скорее благодарна, чем удивлена.
-- Кстати, вы не откладывали для Холлиса Прантца старых
приемников? -- поинтересовался он.
-- Старых приемников? Нет, откуда им у нас взяться?
В тот же вечер Квиллерен закончил читать роман. Все
оказалось так, как он и ожидал. Среди героев были неверный муж,
сладострастная разведенная дама, бедная богатая девушка,
которая инкогнито держала шикарный магазин, и -- в последних
глава -- бывшая школьная учительница, наивная до глупости. Для
полноты картины Энди к тому же ввел мошенника,
девочку-подростка, торговца наркотиками, содомита, продажного
политика и бывшего полицейского, который, похоже, служил
рупором возвышенно-банальный идей автора.
"Почему,-- спрашивал себя Квиллерен,-- Энди спрятал эту
рукопись в зольнике пузатой печи?"
В какой-то момент чтение было прервано стуком в дверь, и
подтянутый молодой человек в белой рубашке и галстуке-бабочке
представился сыном Айрис.
-- Мать говорит, что вам нужен письменный стол,--
промолвил он.-- Мы можем перенести тот, что в ее комнате.
-- Аптекарский? Я не хочу лишать ее...
-- Она говорит, что он ей не нужен.
-- Как она себя чувствует?
-- Ужасно! Выпила таблетку и уже легла.
Они перенесли стол и подходящий стул -- виндзорский, с
мягким плоским сиденьем и изящной спинкой. Квиллерен попросил
Денниса помочь поднять на камин герб Макинтошей и, наконец,
снял портрет кислолицей старухи, которая вечно портила ему
настроение.
Потом журналист снова погрузился в чтение. Он встречал
худшие книги, но мало. У Энди не было чутья к диалогу и чувства
сопереживания героям. Что заинтересовало журналиста, так это
продажа наркотиков. Один антиквар в романе сбывал марихуану так
же, как шкафы красного дерева и мейсенские блюда. Если к нему в
магазин заходил покупатель и спрашивал резной дверной косяк,
значит, ему нужен был "косячок".
От четырехсот страниц с прыгающими "О" веки Квиллерена
отяжелели, глаза разболелись. Он откинул голову и зажмурился.
Резные дверные косяки! Такое ему в голову не приходило, но до
Хламтауна он не думал и о многом другом: о суссексских
свиньях... пиггинах, ноггинах и феркинах... о бляшках для
лошадиной сбруи...
Бляшки для сбруи! Усы Квиллерена затрепетали, и он
пригладил их костяшками пальцев. Никто больше не покупает
бляшки для сбруи, говорила Мэри. И тем не менее дважды за свое
краткое пребывание в Хламтауне он слышал, как справлялись об
этом бесполезном украшении.
Сначала спрашивали в магазине "Немного старины", и Бен был
склонен вежливо отделаться от покупателя. Вчера то же самое
искали в "Древностях". А здания, между прочим, стоят рядом и
