шистую пену. Им овладело оцепенение.
Только тут он увидел напротив женщину в черном, которая так же оцепе-
нело тянула пиво из кружки. Взгляды их встретились. Женщина сказала
хрипло:
- Кажется, вам тоже не хочется жить сегодня?
- Как вы догадались? - невесело усмехнулся Демилле.
- Я догадливая, - в тон ему ответила она.
Скоро подошли приятели женщины, по всей видимости, ходившие за вином,
- два человека алкогольной наружности; один из них - с черной бородкой,
большим носом и проваленными щеками, - почему-то именовавшийся Поэтом.
Женщину они почтительно называли Марией Григорьевной. Демилле оказался
втянутым в компанию. Его никто ни о чем не спрашивал; он больше молчал,
потом дал денег на выпивку.
Появилась еще одна женщина: худая и страшная, с глазами навыкате, как
при болезни щитовидной железы. Она была пьяна, стала читать стихи Асадо-
ва. Демилле все больше мрачнел, водил пальцем по залитому вином и пивом
дубовому столу, наконец, чтобы забыть обо всем, хватил полстакана прине-
сенной водки, запил пивом. Через несколько минут пришло отупение.
Пивная закрылась в одиннадцать. Евгений Викторович безвольно отдался
в руки судьбе. Искали всей компанией вино и, конечно, нашли; укрывшись
от начавшегося дождя в парадной, распили бутылку, было уже невтерпеж, а
с остальными пошли куда-то по темным улицам молча и угрюмо.
Поднялись без лифта на последний этаж. Мария Григорьевна открыла
дверь ключом. Компания по длинному коридору прошла в комнату Марии Гри-
горьевны, расположилась за столом. В свете торшера Демилле заметил, что
зеркала трельяжа в углу завешаны черной материей. Мария Григорьевна, пе-
рехватив его взгляд, тяжело проговорила:
- Отец умер. Сегодня девятый день...
Евгений Викторович вздрогнул и, приподняв край материи, взглянул на
себя в зеркало. Проваленные глаза, потрескавшиеся губы, кадык выпирае
т... Мокрая импортная куртка... чужак. Везде чужак.
И вдруг вспомнился Аркаша Кравчук, его глаза в день самоубийства и
неловкие повороты носилок с длинным телом, накрытым простыней. "Как он
это сделал?" - отрешенно подумал Евгений Викторович и обвел взглядом по-
толок. "Смог бы я?" - спросил он себя и вдруг почувствовал, что эта
мысль принесла ему облегчение. Вот и выход, так ведь просто, нужно лишь
собраться.
Он скользнул взглядом к окну и увидел над ним трубу отопления. Это
было то, что нужно. Теперь оставалось дождаться, когда утихомирятся или
разойдутся собутыльники. Демилле пощупал пряжку ремня и шагнул к окну,
чтобы в последний раз взглянуть на город.
И тут прямо перед собою, в трех шагах, он увидел Ирину. Она стояла в
окне за прозрачной вуалью с горящей свечою в руках и смотрела на него.
Демилле ухватился руками за подоконник, затем закрыл лицо ладонями и
отпрянул от окна. Кто-то сзади рассмеялся, позвал: "Иди сюда!" - но Ев-
гений Викторович опрометью кинулся вон из комнаты и побежал по коридору,
опрокидывая какие-то предметы. Сзади слышались крики и топот... Демилле
уже ничего не соображал, нажал на собачку замка и крупными скачками, пу-
тая ступеньки, устремился вниз.
Он выбежал на мокрую улицу и сразу свернул направо; побежал вдоль
стены, увидел сбоку какую-то щель, юркнул в нее... Там он остановился,
перевел дух. С улицы слышались крики собутыльников: "Эй! Ты где?! Давай
назад!"
"Она пришла, чтобы спасти меня", - вдруг ясно и отчетливо подумал Ев-
гений Викторович и устремил глаза к небу, как бы посылая благодарность
Господу Богу за это видение.
И тут ужас объял его. Он увидел, что стоит на дне глубочайшей пропас-
ти с острыми, как лезвия ножниц, краями. На мгновение его помутившемуся
сознанию показалось, что стенки пропасти надвигаются на него, стремясь
раздавить, и он сломя голову бросился по узкому дну ущелья, слыша деся-
тикратно отдающийся в ушах шум своих прыжков.
Евгений Викторович вылетел из щели как пуля, выпущенная из дула
ружья, и побежал дальше, осыпаемый мелкими уколами капель. На улицах не
было ни души. Он увидел мелькнувший вдали огонек такси, устремился к не-
му, но поздно. Внезапно из-за поворота вылетел на него дребезжащий трам-
вай, подсвеченный изнутри, точно елочная игрушка. Качаясь влево и впра-
во, трамвай бежал прямо на Демилле, сладко пели тормоза, летели из-под
дуги искры... Евгений Викторович распростер руки, будто хотел обнять ка-
тящийся на него вагон, и рухнул на рельсы, потеряв память.
* Часть IV
ПРЕВРАЩЕНИЕ *
Я нисколько не сомневаюсь, что у меня есть душа, и
все книги, которыми материалисты наводнили мир, никогда не
убедят меня в противном...
Л. С.
Глава 37
ВСТРЕЧА СОАВТОРОВ
С ним случилось самое худшее из того, что может произойти с сочините-
лем. Он потерял героя.
Все произошло с ужасающей закономерностью: герой потерял дом, дом по-
терял сочинителя; сочинитель потерял героя. Цепочка замкнулась. Теперь
автор в полном недоумении сидел перед пустым листом бумаги, припоминая
дождливую ночь накануне, когда он, сидя в тепле и уюте чужой квартиры,
живописал похождения Евгения Викторовича, пока не привел его на незнако-
мую ночную улицу в смятении разума и не бросил на рельсы под моросящим
дождем.
Поставив в тот миг точку, сочинитель заснул спокойным сном выполнив-
шего долг человека, и лишь кот его Филарет, предчувствуя новые катаклиз-
мы, всю ночь бродил по кухне, запертый туда хозяином, и производил тре-
вожные пронзительные звуки.
Утром автор, как всегда, сел за письменный стол, занес руку над кла-
виатурой пишущей машинки и... понял вдруг, что произошло непоправимое.
В этот момент раздался звонок в дверь.
Сочинитель вздрогнул и пошел открывать. Среди беспорядочных мыслей,
набежавших на него удивленной стайкой, была и совсем нелепая: "Это при-
шел Демилле".
Однако на пороге стоял литератор Мишусин в черном кожаном пиджаке,
поигрывая ключами от автомобиля. За его спиной, в полумраке лестничной
площадки, сочинитель разглядел пожилого господина с темным от загара ли-
цом. Он был одет в летний парусиновый костюм.
Мишусин без церемоний вступил в прихожую и полуобнял сочинителя за
плечи.
- Рад тебя видеть, старина! Все корпишь? Как твой роман? О нем только
и говорят на пляже в Пицунде.
Седой старик, вызвавший у автора смутное беспокойство, похожее на
предчувствие, тоже вошел в квартиру и молча смотрел на хозяина с интере-
сом и участием. Лицо у него было явно симпатичным и умным, чего не ска-
жешь о Мишусине, в серых глазах таился чертик насмешки, готовый выско-
чить в ответ на любую глупость или бестактность. Мучительная догадка
пронзила сочинителя, он раскрыл рот...
- Знакомься, господин Лоренс Стерн, - произнес Мишусин. - Впрочем, вы
знакомы.
- Милорд! - воскликнул автор, бросаясь старику на шею, и слезы радос-
ти сами собою брызнули у него из глаз.
- Думал, не поверишь... - досадливо пробормотал Мишусин.
Милорд тем временем мягко поглаживал соавтора по плечу, приговаривая:
- Ну, будет, будет...
- Понимаешь, он материализовался! - наигранно бодрым тоном принялся
объяснять Мишусин.
Он без приглашения направился в кухню и распахнул холодильник.
- У тебя нет пепси? Чертовски хочется пить... Мало того, что материа-
лизовался, так еще наговорил мне кучу гадостей!
Соавторы понимающе смотрели друг другу в глаза. Мишусин в кухне шумно
пустил воду из крана, выпил крупными глотками.
- Собственно, никакого права он на это не имел... - продолжал он,
утирая рот. - У меня путевка на одно лицо. Администрация подняла хай...
Мой сценарий горит. Короче, забирай старика, он мне надоел...
Мишусин вернулся в прихожую. Наглая самодовольная улыбка пыталась
устроиться у него на лице, но как бы соскальзывала.
И тут сочинитель, долго не раздумывая, влепил коллеге пощечину. Од-
новременно в прихожую из комнаты, как боевой конь, заслышавший звук тру-
бы, выскочил Филарет и с шипением выгнул спину.
- Ах, вот как?! - по-бабьи закричал Мишусин.
- Вон! - указал на дверь автор.
- Нет-нет, только не в дверь, - покачал головою милорд. -В окно, я
вас умоляю!
Автор ринулся в комнату и мигом распахнул створки окна. Мистер Стерн
весьма ловко ухватил литератора - одной рукою за шиворот, а другою - за
штаны на заднице, и с большим проворством буквально поднес его к распах-
нутому окну. Мишусин верещал, дрыгая ногами в воздухе. Однако соавторы,
не снижая скорости движения и даже не раскачав грузное тело, с маху выб-
росили его головою в окошко под радостный вопль кота Филарета.
Мистер Стерн вытащил из кармана носовой платок и тщательно вытер ру-
ки.
- Какой у вас этаж? - поинтересовался он.
- Первый, - ответил сочинитель.
- Жаль. Он так и не смог испытать радость полета.
За окном раздавались крики Мишусина и его угрозы. Хлопнула дверца
"Жигулей", и мотор унес литератора к горящему сценарию.
Соавторы остались одни. Сочинитель внезапно испытал робость. Как-ни-
как судьба и собственная фантазия оставили его наедине с классиком миро-
вой литературы!
- К делу, сударь, - начал мистер Стерн. - Как видите, мне пришлось
прибегнуть к крайним мерам, чтобы спасти наш роман. По-моему, ему грозит
большая опасность.
- Вы правы, милорд... - сокрушенно ответил автор.
- Наш герой вызывает глубокие опасения. Он неудержимо катится вниз,
теряет себя...
- Уже потерял, - вставил сочинитель.
- Как так?
- То есть я его потерял.
- Не понимаю. Объясните.
- Ах, милорд, в этом-то все и дело. Евгения Викторовича уже нет в мо-
ем романе.
- Как нет? Он погиб? Вы убили его? - милорд был не на шутку взволно-
ван.
- Не знаю, - пожал плечами сочинитель.
- Несерьезно, сударь! Отвечайте, куда вы дели Демилле?
- Понимаете... Герой догнал автора во времени.
- Не понимаю.
- Садитесь, я объясню вам, - сказал сочинитель, указывая соавтору на
кресло и устраиваясь напротив в таком же. - Вы знаете, что я начал сочи-
нять это произведение чуть позже, чем произошло событие, давшее толчок
роману. Таким образом, мое реальное время, в котором я жил и сочинял,
все время находилось впереди романного. Я разглядывал события с высоты
небольшой исторической перспективы в несколько месяцев. Однако вскоре
романное время потекло быстрее - кстати, благодаря вашему отсутствию,
милорд! Я уже не тратил страниц на описание наших разговоров, не имеющих
касательства к сюжету, герои неудержимо настигали меня, и вот вчера про-
изошло непоправимое - романное и реальное время совпали!.. Я закончил
главу о Демилле в тот самый миг, когда Евгений Викторович рухнул на
рельсы перед приближающимся трамваем. Дальше я ничего не знаю о герое.
Что он делает сейчас - для меня загадка. Я в полном отчаянии!
- Кажется, я прибыл вовремя, - заметил милорд, внимательно разгляды-
вая соавтора.
- Подскажите, что мне делать? - попросил он.
- Дорогой ученик, но у вас есть, помимо Демилле, целый кооперативный
дом со всеми жильцами. Пишите о них. Там хватит материала, уверяю вас...
- По правде сказать, увлекшись героем, я выпустил из внимания коопе-
раторов. Не знаю, право, не знаю, что у них там происходит сегодня...
- Но у вас есть возможность узнать.
- Каким образом? - не понял сочинитель.
- Вернуться туда, осел вы эдакий! - вскричал мистер Стерн, вскакивая
с кресла и начиная напоминать автору того темпераментного собеседника, с
которым у него частенько возникали перепалки.
Признаться, автору не приходил в голову этот естественный путь. В са-
мом деле, что мешает ему возвратиться в собственную квартиру, где он
прописан? По всей видимости, он страшился встречи с майором Рыскалем,
который непременно узнает о романе и может счесть его за разглашение...
К сожалению, летописцы нынешних времен редко удостаиваются почестей.
