существующими дверями, постепенно приводя себя в состояние языческого
транса. Со стороны могло бы показаться, что странно одетый человек с
торчащими из-под пальто пижамными брюками шаманит среди ночи перед раз-
верстой ямой. Сходство усиливали газовые факелы, вспыхнувшие тут и там
от электрических искр. Но улица Кооперации была пустынна, а соседние до-
ма темны.
Обрывки самых разнообразных мыслей и воспоминаний теснились в мозгу
бедного кооператора: вспоминался цирк, громкие выезды на арену под звуки
фанфар... и Клара - пухленькая, веселая, неунывающая Клара, будто слитая
воедино с одноколесным аппаратом, посылающая публике восторженные комп-
лименты... где она? На небесах! -ужасно! ужасно!.. Лезли откуда-то со
стороны, как тараканы, мелкие и многочисленные мысли о возможных пос-
ледствиях исчезновения дома и Клары (Завадовский сразу и бесповоротно
решил, что это - навсегда). Например, хотя и жаль было вещей и гардероба
и вставал вопрос о необходимости начинать все сначала, все же прокрады-
вались и приятные мыслишки... не так уж он стар... а что, если... Да-да,
несомненно найдется женщина... а можно вернуться к Соне. (С Соней Лиха-
ревой, дрессировщицей собачек, была связана у Валентина Борисовича одна
давняя романтическая история, весьма быстро и умело пресеченная реши-
тельной рукою Клары.)
Но Завадовский, к чести ему будь сказано, быстро справился с неумест-
ным одушевлением и, раскачиваясь и завывая на луну, предался долгой ве-
ликолепной скорби, из которой его вывел зеленый огонек такси, вспыхнув-
ший вдруг у дальнего, четвертого подъезда.
- Это приехал Демилле, милорд. Шофер выключил счетчик, и одновременно
включился зеленый фонарик: "такси свободно".
- Я догадался.
Валентин Борисович перестал раскачиваться и настороженно взглянул на
такси. Согласитесь, после пережитого им любую новость воспринимаешь по-
дозрительно! Из такси выскочила фигурка человека и бросилась к яме...
там остановилась, как вкопанная... Выскочила следом другая фигура, по-
дошла к первой, тоже остановилась. Последовала пауза, после чего фигуры
начали разговор, причем обрывки фраз долетали до Завадовского: "Адрес?..
Тот адрес!.. Пить нужно меньше... Деньги есть?.." Одна из фигур протяну-
ла что-то другой... Хлопнула дверца, взревел мотор. Такси развернулось и
уехало в ту же сторону, откуда появилось.
Завадовский хотел было подойти к товарищу по несчастью (он уже понял,
что оставшаяся у ямы одинокая фигура - товарищ по несчастью, сосед,
ближний), но увидел в конце улицы два мигающих синих огонька, которые
быстро приближались к месту происшествия. Валентин Борисович испытал
мгновенную радость победы - как в кино - Чапаев вылетает из-за холма
впереди эскадрона, бурка на нем развевается - наши! наши подоспели! За-
вадовский еще крепче прижал Чапку к груди, на глаза ему опять наверну-
лись слезы... Нервный был человек!
...И побежал навстречу милиции, забыв о ближнем, который внезапно ис-
чез из поля зрения, как сквозь землю провалился. Но Завадовский этого и
не заметил. Он бежал со слезами на лице, ослепленный светом фар, точно
бабочка на огонь. Чапка лаяла у него в руках - было холодно, ветер свис-
тел в ушах. Еще полчаса назад этот человек спал на мягкой и теплой еги-
петской перине... имел дом, жену... Сейчас у него осталась байковая пи-
жама, полусапожки, пальто и собачка. Шляпа куда-то укатилась. Ни доку-
ментов, ничего!
Передняя патрульная машина резко остановилась, и из нее высыпались
три или четыре милиционера, которые, не мешкая, подскочили к Завадовско-
му и на всякий случай схватили его за руки, слегка заломив их назад,
причем Чапка ухитрилась куснуть одного из милиционеров, тут же выпала из
рук Завадовского и принялась чертить петли вокруг форменных серых брюк,
заливаясь злобным лаем.
- Куда бежите? - быстро задал вопрос начальник патруля, лейтенант ми-
лиции.
- К вам... - тихо выдохнул Завадовский. - Я Завадовский. Я звонил.
- Что случилось?
- Дом... дом... - прошептал Валентин Борисович и кивнул головою в
сторону ямы, ибо руки у него были крепко прижаты к спине.
- Где дом?
- Здесь был мой дом! - в отчаянии крикнул Завадовский. -Да отпустите
же руки!
Милиционеры отпустили руки по кивку начальника, но остались стоять
тесно к возможному нарушителю.
- Вот здесь стоял дом! - резко повернулся на каблуках кооператор и,
протянув обе руки вперед, направился к яме.
Милиционеры двинулись за ним.
- Представляю их состояние. Они, должно быть, подумали, что перед ни-
ми помешанный!
- Ах, милорд, никогда не знаешь, о чем думает милиция...
Процессия приблизилась к фундаменту, и все милиционеры дружно загля-
нули вниз, в отсеки подвалов, куда по-прежнему не спеша прибывала вода.
Две патрульные машины бесшумно подъехали сзади. Воцарилось недоуменное
молчание. Более всего милицию смущала вода, бьющая из трубы, - вода была
явным беспорядком - за исключением этого и, быть может, факелов, ничего
особенно страшного не наблюдалось. Ну, фундамент... нулевой цикл...
стройка как стройка.
- Вы утверждаете, - начал, кашлянув, лейтенант, - что здесь раньше
стоял ваш дом? Вы здесь жили?
- Да! - с вызовом сказал Завадовский.
- Где? Когда?
- Сегодня! Только что! Здесь стоял девятиэтажный дом! Дом номер один-
надцать по улице Кооперации! - кричал, как глухим, Завадовский.
- А где же он теперь? - спросил несколько сбитый с толку лейтенант.
- Не знаю! Улетел! - патетически воскликнул кооператор.
- Вот что, гражданин, вам придется проехать с нами, - хмуро, скучным
голосом (он уже знал, чем пахнут дела с сумасшедшими) сказал лейтенант.
- Но за что? - возмутился Валентин Борисович, будто не понимая, что
если милиция не возьмет его с собою, то делать ему ночью на улице будет
решительно нечего.
- Там разберемся, - сказал лейтенант классическую фразу. ("Почему
классическую?" - "Все милиционеры ее говорят".)
Помощники лейтенанта теснее сплотились вокруг Завадовского, еще один
поймал Чапку и сжал ей мордочку ладонями, чтобы она не лаяла, и все дви-
нулись к машине ПМГ.
- О Господи! А это еще что?
- Народ зовет эти машины "помогайками", но официальная расшифровка
аббревиатуры - "патрульная милицейская группа".
В это мгновение из первой "помогайки" высунулась голова водителя в
серой шапке:
- Товарищ лейтенант! Вас к рации! Срочно!
Начальник патруля ускорил шаг и скрылся в машине. Милиционеры подвели
Завадовского к задним дверцам "помогайки" и остановились, ожидая
дальнейших распоряжений. Начальник вел переговоры по рации минуты три.
Когда он вновь показался из машины, лицо его было глубоко озадаченным и
слегка испуганным, несмотря на форму. Он снял шапку и вытер вспотевший
под нею лоб.
- Как вас по имени-отчеству? - обратился он к Завадовскому.
- Валентин Борисович.
- Прошу прощения, Валентин Борисович... (При этих словах помощники,
придерживавшие Завадовского за локотки, сами собою отодвинулись, как
дверцы метрополитена.) Мы попросим вас поехать с нами, у нас есть для
вас важные сведения... Архипов! Останешься на посту у дома... то есть
здесь. Никого к яме не пускать! Скоро приедут строители, поставят забор.
И аварийные службы... Валентин Борисович, никто больше не видел, как
дом... э-э... улетел? Свидетелей, кроме вас, нет? - спросил лейтенант.
На миг перед глазами Завадовского мелькнули фигурки людей у такси с
зеленым огоньком... но тут же мысль о том, что признание задержит опера-
цию, заставит бедных милиционеров искать неизвестного ночного пассажир
а... на холоде... нет! Завадовский был человек тертый.
- Не заметил, - осторожно сказал он.
Дверцы распахнулись, и Валентин Борисович, бережно поддерживаемый ми-
лиционерами, шагнул в темное нутро ПМГ. Туда же сунули и Чапку. Бывать
ранее Завадовскому здесь не приходилось. Он на ощупь обнаружил низкую
скамеечку у борта и уселся на нее, поглаживая Чапку. Только тут он заме-
тил грузную фигуру в милицейской форме напротив себя. Фигура шумно
вздохнула, обдав Завадовского густым запахом табака.
- Ну, шо?.. Допывся? - добродушно спросила фигура, взглянув на торча-
щие из-под пальто пижамные брюки.
- Хвыленко, придержи язык! - прикрикнул начальник снаружи. -Товарищ
едет свидетелем.
- А я шо... - невозмутимо ответствовал Хвыленко.
Дверцы захлопнулись, погрузив кооператора, Хвыленко и Чапку в полней-
ший мрак, начальник патруля уселся рядом с водителем, и первая машина
помчалась по пустой улице. На месте происшествия остался пост: два мили-
ционера по углам фундамента. Вторая патрульная машина принялась медленно
объезжать близлежащие закоулки. Она была похожа...
- Знаете, милорд, в наших сказках часто повторяется прибаутка: "Поди
туда - не знаю куда, принеси то - не знаю что". Вот и эта машина... Та-
кой она имела вид.
Глава 3
БЛУДНЫЙ СЫН
Демилле нашел в кармане десятку, не думая, механически мял ее в руке,
смотрел на водителя с надеждой... может быть, поможет, объяснит?.. Води-
тель грубо вырвал деньги, ушел. Взревел за спиною Демилле мотор, машина
развернулась, уехала. Евгений Викторович остался стоять перед ямой с бе-
тонными плитами. Откуда там взялась вода?.. Он ничего не соображал.
Его вывел из оцепенения ровный механический звук, доносившийся со
стороны проспекта Благодарности. Демилле повернул голову и увидел две
милицейские машины с мигалками. Они приближались к месту катастрофы.
"Паспорт!" - крикнул кто-то посторонний в голове Евгения Викторовича, и
он принялся в растерянности хлопать себя по карманам, хотя знал точно -
паспорта при нем не было. Зачем и почему понадобится паспорт, Демилле
сказать бы не мог, но чувствовал - понадобится.
Им овладел испуг. Он вдруг представил себя на месте милиционеров,
прибывших расследовать загадочное исчезновение дома. (Целенаправлен-
ность, с какою приближались машины ПМГ, не оставляла сомнений: едут
расследовать.)
- Дом исчез неизвестно куда. Рядом с фундаментом подозрительный и вы-
пивший субъект без паспорта, без денег, в липком почему-то плаще... А не
причастен ли он к беспорядку? Милиция, по всем расчетам Евгения Викторо-
вича, не могла его не арестовать.
- Арестовать? За что?!
- Успокойтесь, милорд! Какие вы, право, англичане, чувствительные к
гражданским свободам! Никто не собирался его арестовывать. Могли задер-
жать, вот и все. Не более чем на три часа. Экое дело!
Тем не менее в сознании Демилле, взбудораженном невесть откуда сва-
лившимся несчастьем, очень ясно обозначилось: "Заберут!". Он шмыгнул в
сторону, огибая яму, перепрыгнул через низенький заборчик детского сада
и, недолго думая, укрылся в бетонной короткой трубе сечением в челове-
ческий рост, то есть почти в человеческий рост, так что стоять в ней Ев-
гению Викторовичу пришлось согнувшись. Труба эта была положена на детс-
кой площадке специально для увеселения детей. Если бы в тот миг кто-ни-
будь увидел Евгения Викторовича, то наверняка заподозрил бы в злом умыс-
ле. В самом деле - ночью, на игровой площадке детского садика, в отрезке
бетонной трубы неподвижно стоит скрюченный мужчина... А? Каково? Забрать
его - и делу конец!
Но Евгения Викторовича, к счастью, никто не видел. Спал ночной сторож
детсада (аспирант кафедры теоретической астрофизики Костя Неволяев),
спали жильцы окрестных домов, а прибывшая милиция достаточно была отвле-
каема кооператором Завадовским и исчезнувшим домом. Демилле слышал доно-
сившиеся оттуда голоса, особенно громко прозвучала фраза: "Здесь был мой
дом!", которую выкрикнул высокий мужской голос... Демилле вздрогнул; до
него стало по-настоящему доходить, что все случившееся - не шутка, не
сон, не галлюцинация - дом исчез! стерт с лица земли! - а сын? а жена?..
