- Вообрази себе: в тебе словно два человека, один другого выше.
- Это очень просто - мне надо стать перед зеркалом и переминаться с
ноги на ногу. У меня же одна нога короче. Ну хорошо, я это вообразил. Что
дальше?
- Ничего. У тебя в корне неправильный подход.
- Это культурная традиция, от которой мне не сделали прививок, или в
данном случае прививки не помогли. Вроде узлов и коней - как в Гордии, в
Трое. Ты знаешь. Мы довольно подлый народ.
Несколько следующих шагов он прошел молча.
- Перья или свинец?
- Что?
- Это любимая загадка калликанзаросов. Выбери что-нибудь одно.
- Перья?
- Нет, не угадал.
- А если бы я сказал "свинец"?
- Не-а. У тебя был только один шанс. Какой ответ правильный, решает
калликанзарос. Ты проиграл.
- Это какой-то произвол.
- Вот такие они, калликанзаросы. Это не восточная тонкость, а
греческая. Конечно, непостижимости тут меньше. Просто твоя жизнь зачастую
зависит от ответа, а калликанзарос обычно хочет, чтобы ты проиграл.
- Почему это?
- Спроси у ближайшего калликанзароса, если тебе повезет его
встретить. Это довольно подлые существа.
Мы дошли до нужной улицы и свернули.
- С чего это ты вдруг опять заинтересовался Сетью? - спросил он. - Ты
же давно бросил эти дела.
- Я бросил как раз вовремя, а сейчас меня интересует, не ожила ли
Сеть снова, как в былые дни. Акции Хасана всегда высоко котировались,
потому что он неукоснительно выполнял свои обязательства - так я хотел бы
знать, что у него в багаже.
- Ты что, беспокоишься, что они тебя раскусили?
- Нет. Это может создать определенные неудобства, но вряд ли свяжет
мне руки.
Перед нами возникли очертания "Руаяля". Мы вошли и направились к
нужному номеру. Пока мы шли по коридору с ковровым покрытием, Фил в
приступе ясновидения заметил:
- Я снова прокладываю тебе дорогу.
- Да, что-то вроде того.
- Ну ладно. Ставлю десять против одного, что ты ничего не выяснишь.
- Не буду ловить тебя на слове - ты скорее всего прав.
Я постучал в дверь черного дерева, и когда она открылась, произнес:
- Всем привет.
- Входи, входи.
И мы вошли.
Мне пришлось потратить десять минут, чтобы подвести разговор к
полученной нашим бедуином прискорбной плюхе, потому что присутствовавшая в
комнате Рыжая отвлекала меня.
- Доброе утро, - произнесла она.
- Добрый вечер, - сказал я в ответ.
- Есть что-нибудь новенькое по части Искусств?
- Нет.
- Памятников?
- Нет.
- Архивов?
- Нет.
- Какая у вас должно быть интересная работа!
- Ну, ее чересчур разрекламировали и приукрасили некоторые романтики
из службы информации. На самом деле все, чем мы заняты, - это поиск,
реставрация и хранение записей и предметов, которые человечество побросало
на Земле.
- Что-то вроде сборщиков культурного мусора.
- Мм... Да. Мне кажется, именно так.
- Ну так зачем же?
- Что зачем же?
- Зачем вы этим занимаетесь?
- Кто-то же должен это делать - мусор-то все-таки культурный, и это
делает его достойным коллекционирования. Я знаю свой мусор лучше всех на
Земле.
- Вы очень преданы своему делу и при этом скромны. Это хорошо.
- Кроме того, когда я попросился на эту работу, выбирать было
особенно не из кого, а я знал, где прикопана масса мусора.
Она протянула мне бокал, отпила полтора глотка из своего и спросила:
- Они действительно по-прежнему здесь?
- Кто? - поинтересовался я.
- Бог и Компания. Старые боги, вроде Ангельсу. Я думала, что все они
покинули Землю.
- Нет, они не ушли. То, что они в большинстве своем похожи на нас,
вовсе не означает, что они и действуют так же. Когда человек покидал
Землю, он не пригласил их с собой, а у богов тоже есть своя гордость. А
потом, может быть, они были вынуждены остаться - это называется "ананке",
смертельный рок. Никто не властен над ним.
- Как над прогрессом?
- Угу. Кстати о прогрессе - как прогрессирует Хасан? Когда я видел
его последний раз, у него прогресс совершенно отсутствовал.
- Более или менее. Здоровая шишка, но череп толстый, ничего
страшного.
- А где он?
- Дальше по коридору, налево. В игровой комнате.
- Я думаю, надо пойти выразить ему свое сочувствие. Вы меня извините?
- Уже извинила, - кивнула она и отошла послушать, что Дос Сантос
говорит Филу. Фил, естественно, был только рад пополнению компании.
Никто не смотрел, как я выходил.
Игровая комната располагалась в другом конце длинного коридора. Еще
на подходе я услышал "чок!", потом последовала тишина, затем еще раз
"чок!".
Я приоткрыл дверь и заглянул внутрь.
Хасан был в комнате один. Он стоял спиной ко мне, но услышал, как
открылась дверь, и быстро обернулся. На нем был длинный пурпурный халат; в
правой руке он взвешивал нож. На затылке виднелся здоровенный кусок
пластыря.
- Добрый вечер, Хасан.
Рядом с ним стояла подставка с ножами, а к противоположной стене он
прикрепил мишень. В ней уже торчали два ножа - один в центре, а другой на
шесть дюймов левее.
- Добрый вечер, - медленно ответил он и, хорошенько подумав, добавил,
- как поживаешь?
- Прекрасно. Я пришел задать вам тот же вопрос. Как ваша голова?
- Боль сильная, но пройдет.
Я прикрыл за собой дверь.
- Вы, должно быть, вчера видели сны наяву.
- Да. Мистер Дос Сантос мне сказал, что я боролся с призраками. Я не
помню.
- По крайней мере, можно точно сказать, что вы курили не ту штуку,
которую толстый доктор Эммет назвал бы "каннабис".
- Нет, Караги. Я курил цветок-вурдалак, испивший человеческой крови.
Я его нашел около Прежнего Места Константинополя и тщательно высушил. Одна
старуха сказала мне, что благодаря этому я смогу видеть будущее. Она
наврала.
- ...А кровь вурдалака побуждает к насилию? Об этом стоит написать
новую балладу. А кстати, вы только что назвали меня Караги. Мне бы не
хотелось чтобы вы это делали. Меня зовут Номикос, Конрад Номикос.
- Хорошо, Караги. Я удивился, увидев тебя. Я думал, что ты давно
умер, еще тогда, когда твой корабль разбился в заливе.
- Караги действительно тогда погиб. Надеюсь, вы никому не говорили,
что я на него похож?
- Нет, я не веду пустых разговоров.
- Хорошая привычка.
Я прошел через комнату, выбрал себе нож, взвесил его на руке и
бросил; он воткнулся дюймах в десяти справа от центра.
- И давно вы работаете на мистера Дос Сантоса? - спросил я Хасана.
- Примерно месяц. - Он тоже бросил нож; тот воткнулся на пять дюймов
ниже центра.
- Вы его телохранитель, да?
- Это так. Я охраняю еще этого синего.
- Дон говорит, что боится покушения на жизнь Миштиго. Существует
реальная угроза, или он просто хочет подстраховаться?
- Возможно и то, и другое, Караги. Я не знаю. Он платит мне только за
охрану.
- А если я заплачу вам больше, вы мне скажете, кого вас наняли убить?
- Меня наняли только охранять, но даже если бы дело обстояло иначе, я
бы все равно не сказал.
- Не думаю. Надо вытащить ножи.
Мы прошли через комнату и выдернули ножи из мишени.
- Теперь допустим, что это я, что вполне возможно, - так почему бы
нам не уладить это дело прямо сейчас? У нас у каждого в руках по два ножа.
Тот, кто выйдет из этой комнаты, скажет, что другой на него напал, и надо
было защищаться. Свидетелей нет. Нас обоих прошлой ночью видели пьяными
или не в себе.
- Нет, Караги.
- Что именно нет? Нет - не меня вы должны убить или нет - вы не
хотите делать это таким образом?
- Я мог бы сказать нет, не тебя. Но ты бы все равно не знал, правду я
сказал или нет.
- Это верно.
- Я мог бы сказать, что не хочу делать это таким образом.
- Это правда?
- Я так не говорю. Но чтобы порадовать тебя хоть каким-то ответом, я
скажу следующее: если бы я пожелал тебя убить, я бы не стал пытаться
сделать это ножом, и не стал бы с тобой боксировать или бороться.
- Это почему?
- Потому что много лет назад я мальчишкой работал на курорте в Керчи
- прислуживал за столами богатых веганцев. Ты меня тогда еще не знал, я
только что приехал с Памира. А ты как раз появился в Керчи со своим
другом-поэтом.
- Теперь припоминаю. Да... В тот год умерли родители Фила - они были
моими хорошими друзьями - и я собирался определить его в университет. Но
тут этот веганец, который увел у Фила его первую женщину, приехал с ней в
Керчь. Точно, он еще выступал на эстраде, - я забыл его имя.
- Это был боксер-шаядпа по имени Трилпай Лиго, и выглядел он, как
гора на равнине - высокий, несокрушимый. Он боксировал без перчаток с
веганскими цестусами - полосками кожи с десятком заточенных шипов,
которыми обматывают кисти.
- Да, я помню.
- Ты прежде никогда не боксировал с шаядпа, но с этим стал драться
из-за девчонки. Собралась большая толпа - веганцы и земные девки, а я влез
на стол, чтобы лучше видеть. Через минуту у тебя вся голова была в крови.
Он старался сделать так, чтобы кровь потекла тебе в глаза, а ты
только тряс головой. Мне тогда было пятнадцать лет, я убил только трех
человек, и я думал, что тебе конец, потому что ты его даже не коснулся. И
вдруг твоя правая рука просвистела в воздухе, как брошенный молот. Ты
ударил его в середину двойной кости, которая у этих синих в груди - а они
в этом месте покрепче нас - и расколол его, как яйцо. Мне бы этого никогда
не сделать, я уверен - вот почему я боюсь твоих рук. Позже я узнал, что ты
поборол и удавил вампира. Нет, Караги, тебя я стал бы убивать с приличного
расстояния.
- Это было так давно... Я не думал, что кто-нибудь помнит.
- Ты отбил девчонку.
- Да. Я забыл ее имя.
- Но ты не вернул ее поэту. Ты оставил ее себе. Вероятно, именно
поэтому он тебя ненавидит.
- Фил? Из-за этой девчонки? Я даже забыл, как она выглядела.
- А он так и не забыл. Вот почему я думаю, что он тебя ненавидит. Я
носом чую ненависть и ее истоки. Ты отобрал у него его первую женщину. Я
там был.
- Это она так захотела.
- ...И он состарился, а ты остался молодым. Это печально, Караги,
когда есть причины ненавидеть друга.
- Да.
- А на твои вопросы я не отвечаю.
- Возможно, тебя наняли убить веганца.
- Возможно.
- Зачем?
- Я говорю только, что это возможно, а не что это так и есть.
- Тогда я задам тебе еще только один вопрос, и покончим с этим. Что
хорошего, если веганец умрет? Его книга могла бы стать очень хорошим делом
с точки зрения отношений между веганцами и людьми.
- Я не знаю, что в этом хорошего или плохого, Караги. Давай лучше еще
побросаем ножи.
Мы еще побросали. Я уловил наконец дистанцию и баланс и загнал два
ножа в центр мишени. Потом Хасан воткнул еще два рядом с ними, причем
последний, дрожа в мишени, задел один из моих и жалобно звякнул.
- Я вам скажу еще одну вещь, - начал я, когда мы их вытаскивали. - Я
руковожу этой поездкой и отвечаю за безопасность ее участников. И я тоже
буду охранять веганца.
- Это будет очень хорошо, Караги. Он нуждается в защите.
Я поставил ножи обратно на подставку и двинулся к двери.
- Мы выезжаем завтра в девять, вы знаете. Нас будет ждать несколько
скиммеров на первом поле в комплексе Управления.
- Хорошо. Спокойной ночи, Караги.
- ...И называйте меня Конрад.
- Хорошо.
У него в руках был нож, который он готовился бросить в мишень. Я
закрыл дверь и пошел по коридору обратно. По дороге я еще раз услышал
"Чок!", и это прозвучало гораздо ближе, чем в первые два раза. Звук
