Теперь у нас есть деньги, и наша собственность снова принадлежит нам
- это совсем другое дело. Может быть, и Ретурнизм еще не окончательно
мертв. При наличии реальной программы возрождения Земли мы можем надеяться
вернуть часть экспатриантов и привлечь к себе кое-кого из новых туристов.
Ну а если все они захотят оставаться веганцами - пожалуйста. Мы с
удовольствием примем их, но можем без них обойтись. Думаю, что уровень
эмиграции снизится, как только люди поймут, что на Земле тоже можно
чего-то добиться; а численность нашего населения будет расти не
геометрически от прогрессий, а даже быстрее, благодаря продлению периода
способности к деторождению за счет C-процедур. Пока они еще очень дороги,
но я намерен сделать их общедоступными. Я добьюсь этого, поставив Джорджа
во главе программы общественного здравоохранения, организовав клиники на
материках и повсеместно рекламируя C-процедуры.
Мы выкарабкаемся. Я устал быть кладбищенским сторожем, и, говоря по
правде, не желаю до самой Пасхи подпиливать Мировое Древо, даже если я и
злой дух с предрасположенностью ко всяким неприятностям. Когда зазвонят
колокола, я хочу иметь возможность сказать "Алефос анесте" - "Воистину
воскрес", вместо того, чтобы бросать пилу и спасаться бегством (дин-дон -
колокола, цок-цок - копыта и т.д.) Теперь всем настоящим калликанзаросам
пора... Ну, вы понимаете.
Итак...
Мы с Кассандрой живем на этой вилле на Мэджик Айленд.
Ей тут нравится.
Мне тут нравится.
Она больше не возражает против моего неопределенного возраста, и это
замечательно.
Сегодня утром, когда мы валялись на берегу, глядя, как солнце
вытесняет с неба звезды, я повернулся к Кассандре и сказал, что это будет
огромная, изматывающая работа, с бездной головных болей.
- Все будет не так, - ответила она.
- Не стоит преуменьшать неизбежное. Так можно оказаться
неподготовленным.
- И это не так.
- Ты слишком оптимистична, Кассандра.
- Нет. Я говорила тебе тогда, что ты идешь навстречу опасности. Так
оно и было, но ты мне не поверил. А в этот раз я чувствую, что дела пойдут
хорошо. Вот и все.
- Я отдаю должное твоей правоте в тот раз, но мне все же кажется, что
ты недооцениваешь то, что нам предстоит.
Она поднялась и топнула ногой.
- Ты никогда мне не веришь!
- Ну что ты, дорогая, конечно верю. Просто сейчас ты ошибаешься.
Тогда она уплыла от меня в темные воды, безумная моя русалка.
Немного погодя она вернулась обратно.
- Ну хорошо, - сказала она, улыбаясь и стряхивая с волос воду
ласковым дождем. - Все в порядке.
Я схватил ее за колено, притянул на песок рядом с собой и начал
щекотать.
- А ну перестань!
- Эй, Кассандра, я тебе верю! Честное слово! Слышишь? А сейчас как?
Верю-верю! Дьявол! Конечно, ты права.
- Ты самодовольный калликан... - Ой!
И она на морском берегу была так хороша, что я продержал ее в прибое,
пока день вокруг нас не вступил в полную силу, и все было замечательно.
И на этом месте приятно закончить любую историю, вот так.
