_так'ига_, периодически и в различных формах совращая его и дико
осложняя жизнь в нежелательных попытках защитить.
- Это показывает, что я беспокоюсь, дорогой.
- Это так же показывает, что ты либо не уважаешь мою личную жизнь,
либо не ставишь ни во что мое здравомыслие.
Мандор прочистил глотку.
- Привет, Дара, - сказал он.
- Полагаю, что тебе и должно все казаться таковым, - заявила она.
Затем:
- Привет, Мандор, - продолжала она. - Что с твоей рукой?
- Несчастный случай, проистекающий из некоторых частей
архитектурного ансамбля, - отозвался он. - Некоторое время тебя не было
в поле зрения, но это не касается поля моих мыслей.
- Спасибо, если это комплимент, - сказала она. - Да, я то и дело
ухожу в отшельничество, когда общество начинает обременять. Хотя тебе ли
говорить, сэр, исчезающий надолго в лабиринтах Путей Мандора... если ты
действительно туда уходишь.
Он поклонился.
- Как вы сказали, леди, мы, похоже, родственные создания.
Мать прищурилась, хотя голос не изменился, когда она сказала:
- Я удивляюсь. Да, я иногда могу видеть в нас родственный дух, и
чаще - в наших самых простых делах. В последнее время нас не было здесь,
и довольно долго, разве не так?
- Но я был беспечен, - сказал Мандор, указывая на раненую руку. -
Ты, очевидно, нет.
- Я никогда не спорю с архитектурой, - сказала она.
- А с невесомостями? - спросил он.
- 16 -
- Я стараюсь работать с тем, что стоит на месте, - сказала она ему.
- В основном, я тоже.
- А если не получается? - спросила она.
Он пожал плечами.
- Случаются иногда столкновения.
- В свое время ты избегал многих, разве не так?
- Не могу отрицать, но это было очень давно. Ты, вероятно, сама по
себе весьма избегательная штучка.
- Холодно, - ответила она. - Когда-нибудь мы должны сравнить записи
по невесомостям и столкновениям. Разве не странно, если мы окажемся
схожими во всех отношениях?
- Я был бы весьма удивлен, - ответил Мандор.
Я был заворожен и слегка испуган пикировкой, хотя исходить мог
только из ощущений и не имел понятия о сути. Они были в чем-то схожи, и
я никогда не слышал ничего столь неопределенного, но выразительного вне
Янтаря, где часто играют в словесные игры подобного рода.
- Простите меня, - затем сказал Мандор, обращаясь ко всей компании,
- но я вынужден вас покинуть. Для регенерации. Благодарю за
гостеприимство, сэр, - он поклонился Сугуи. - И за удовольствие
скрестить... наши дорожки, - это уже Даре.
- Ты только что прибыл, - сказал Сугуи, - и не отдохнул. Ты
выставляешь меня плохим хозяином.
- Славно отдохнул, старый дружище, никто не смог бы предложить
таких трансформаций, - заявил Мандор. Он взглянул на меня, попятившись к
открывающемуся выходу. - До скорого, - сказал он, и я кивнул.
Он отправился в путь, и с его исчезновением, камень вновь обрел
однородность.
- Интересуются его манерами, - сказала моя мать, - без очевидной
настойчивости.
- Тактично, - прокомментировал Сугуи. - Рожден он был в пышности.
- Интересно, кто умрет сегодня? - сказала она.
- Я не уверен, что гарантировано соучастие, - отозвался Сугуи.
Она засмеялась.
- А если так, - сказала она, - они определенно умрут блестяще, со
вкусом.
- Ты говоришь в осуждение или из зависти? - спросил он.
- Ни так, ни так, - сказала она. - Ибо я тоже наслаждаюсь тактом...
и хорошим жестом.
- Мать, - сказал я, - что происходит?
- Ты о чем, Мерлин? - отозвалась она.
- Я покинул эти края довольно давно. Ты послала демона разыскать
меня и позаботиться. По-видимому, тот, вернее, та смогла засечь кого-то
янтарной крови. Возникла путаница между мной и Льюком. И она оделила
заботой нас обоих... пока Льюк не начал предпринимать периодические
попытки убить меня. Затем она защитила меня от Льюка и попыталась
определить, кто же из нас - более подходящая партия. Какое-то время она
даже жила с Льюком, а после преследовала меня. Мне следовало быть
догадливым, потому что она так жаждала узнать имя моей матери. Похоже,
Льюк по поводу своих родителей держал рот на замке.
Она засмеялась.
- Представь прелестную картину, - начала она. - Малышка Джасра и
Принц Тьмы...
- Не пытайся сменить тему разговора. Подумай, как это смущает
выросшего человека - его мамочка посылает демона присмотреть за ним.
- Своеобразно. Это был всего лишь демон, дорогой.
- 17 -
- Кого это заботит? Принцип тот же. Где ты откопала эту мысль о
защите? Я обижаюсь...
- Вероятно, _тай'ига_ спасла тебе жизнь больше, чем единожды,
Мерлин.
- Ну да. Но...
- Тебе лучше быть мертвым, чем быть защищенным? И только потому,
что это исходит от меня?
- Не в этом дело!
- Так в чем?
- Надеюсь, тебе понятно, что о себе я могу позаботиться сам, и...
- Но ты не смог.
- Но ты этого не знаешь. Я обижен тем, что ты начинаешь с мнения,
будто в Тени мне требуется дуэнья, что я наивен, доверчив, беспечен...
- Полагаю, хоть это и заденет твои чувства, но можно смело сказать,
что таким ты и был, собравшись в края, настолько отличающиеся от Дворов,
насколько отличается Тень.
- Да, о себе я могу позаботиться сам!
- Ты не сделал для этого ни капли. Зато напридумывал массу чепухи.
С чего ты решил, что причины, которые ты перечислил, единственно
возможны для твоих действий?
- О'кей. Расскажи, знаешь ли ты, что Льюк пытался убить меня
тринадцатого числа каждого апреля. И если - "да", почему ты мне просто
этого не сказала?
- Я не знала, что Льюк пытался убить тебя тринадцатого числа
каждого апреля.
Я отвернулся. Сжал кулаки и разжал их.
- Тогда какого дьявола ты это сделала?
- Мерлин, почему для тебя так сложно допустить, что другие люди
могут иногда знать то, чего не знаешь ты?
- Начни с их нежелания изложить мне эти вещи.
Долгое время мать молчала. Затем:
- Боюсь, в чем-то ты прав, - сказала она. - Но были серьезные
причины не говорить на эти темы.
- Тогда начни с невозможности рассказать это мне. Скажи, почему ты
мне не доверяешь.
- Это не вопрос доверия.
- Тогда нет ли резона рассказать хоть что-то сейчас?
Последовало еще одно, более долгое молчание.
- Нет, - наконец сказала она. - Еще нет.
Я повернулся к ней, сохраняя лицо спокойным, а голос ровным.
- Значит, ничего не изменилось, - сказал я, - и не изменится
никогда. Ты по-прежнему не доверяешь мне.
- Это не так, - ответила мать, глянув на Сугуи. - Просто это
неподходящее место или неподходящее время для обсуждений.
- Могу ли я принести тебе напиток, Дара, или что-нибудь поесть? -
немедленно сказал Сугуи.
- Спасибо, нет, - отозвалась она. - Я не могу долго здесь
задерживаться.
- Мама, расскажи мне тогда о _тай'ига_.
- Что бы ты хотел узнать?
- Ты наколдовала их из-за Обода.
- Верно.
- Подобные существа бестелы сами по себе, но для собственных целей
способны замещать живых хозяев.
- Да.
- 18 -
- Предположим, такое существо заняло личность в момент - или близко
к моменту - смерти, оживив дух и контролируя разум?
- Интересно. Это гипотетический вопрос?
- Нет. Это действительно случилось с той, кого ты за мной послала.
Теперь она, кажется, неспособна выйти из тела. Разве не так?
- Я не совсем уверена, - сказала мать.
- Она теперь в ловушке, - предложил Сугуи. - Входить и выходить она
может, только используя присутствующий разум.
- Под контролем _тай'ига_ тело победило болезнь, убившую сознание,
- сказал я. - Ты полагаешь, она застряла на всю жизнь?
- Да. Насколько я знаю.
- Тогда скажи мне: освободится ли демон, когда тело умрет, или
умрет вместе с ним?
- Все может пойти и так, и так, - ответил он. - Но чем дольше демон
остается в теле, тем более вероятно, что он погибнет вместе с ним.
Я опять посмотрел на мать.
- И там ты держишь финал этой истории, - заявил я.
Она пожала плечами.
- Я разочаровалась в этом демоне и освободила его, - сказала она. -
Ну, и всегда можно наколдовать другого, была бы нужда.
- Не делай этого, - сказал я ей.
- Не буду, - сказала она. - Сейчас нужды нет.
- Но если тебе покажется, что есть, ты сделаешь?
- Мать заботится о безопасности сына, нравится это ему или нет.
Я поднял левую руку, вытянул указательный палец в гневном жесте,
как вдруг заметил, что ношу яркий браслет... он казался почти
голографической копией витого шнура. Я опустил руку, сглотнул первый
ответ и сказал:
- Теперь ты знаешь мои чувства.
- Я знала их давным-давно, - сказала она. - Давай пообедаем в Путях
Всевидящих, на половине цикла, считая от нынешнего момента, в пурпурное
небо. Согласен?
- Согласен, - сказал я.
- Тогда до скорого. Доброго цикла, Сугуи.
- Доброго цикла, Дара.
Она сделала три шага и ушла, как предписывает этикет - тем же
путем, что и вошла.
Я повернулся и, пройдя к краю бассейна, вгляделся в глубины,
почувствовал, как медленно расслабляются плечи. Теперь там были Джасра и
Джулия, обе в цитадели Крепости, творящие в лаборатории что-то тайное. А
затем поверх них поплыли завитки, и какая-то жестокая истина вне всякого
порядка и красоты начала формироваться в маску поразительных, пугающих
размеров.
Я почувствовал руку на плече.
- Семья, - сказал Сугуи, - интриги и безумства. Ты чувствуешь
тиранию привязанности, да?
Я кивнул.
- Еще Марк Твен говорил о способности выбирать друзей, но не
родственников, - ответил я.
- Я не знаю, что замышляют они, хотя у меня есть подозрения, -
сказал он. - Сейчас делать нечего, разве что передохнуть и подождать. Я
хотел бы услышать побольше из твоей истории.
- Спасибо, дядя. Идет, - сказал я. - Почему бы и нет?
Так я выдал ему остаток рассказа. Перевалив через него, мы
переместились к кухне для дальнейшего пропитания, затем проделали еще
- 19 -
один путь к плавающему балкону над океаном цвета лайма, бьющимся о
розовые скалы под сумеречным... или нет - беззвездным небом цвета
индиго. Там я закончил повествование.
- Это более чем интересно, - сказал Сугуи в конце концов.
- Ну да? Во всем этот ты видишь что-то, чего не вижу я?
- Ты дал мне слишком много пищи для размышлений, чтобы получить
поспешное суждение, - сказал он. - Давай на этом пока остановимся.
- Очень хорошо.
Навалившись на перила, я взглянул вниз на воды.
- Тебе нужен отдых, - сказал Сугуи чуть погодя.
- Догадываюсь.
- Идем, я покажу твою комнату.
Он протянул руку, и я схватился за нее. Вместе мы утонули в полу.
Итак, я спал, окруженный гобеленами и тяжелыми драпировками, в
комнате без дверей в Путях Сугуи. Вероятно, располагалась она в башне,
так как я слышал ветер за стенами. Во сне я видел сон...
Я снова был в Янтарном замке, гуляя по искристой протяженности
Коридора Зеркал. Свечки вспыхивали в высоких подставках. Шаги были не
слышны. Блестели зеркала в разных оправах. Они покрывали стены с обеих
сторон - большие, маленькие. Я в их глубинах шел мимо себя, отраженный,
искаженный, иногда преображенный...
Я задержался возле высокого потрескавшегося зеркала слева,
оправленного в олово. Как только я повернулся к нему, то понял, что тот,
кого увижу сейчас, буду не я.
