было написано: "Я не могу больше приходить, потому что мой народ считает
тебя демоном или вампиром. Мне жаль, потому что ты самый лучший из
демонов или вампиров, которых я знала". Никогда не думал о такой
возможности. Изумительно, как можно все неправильно понять.
Я продолжал сидеть, воспоминания разрастались. Здесь я учил Рханду
игре в танцующие кости. Я щелкнул пальцами, и наша старая заколдованная
куча костей, разложенных поперек дороги, издала звук всколыхнувшихся
листьев. Мое юношеское заклинание все еще было здесь; кости покатились
вперед, сложились в пару марионеток и начали короткий неуклюжий танец.
Они крутились друг возле друга, едва удерживая форму, части слоились,
волоча за собой паутину; свободные же - резерв - начали подпрыгивать
вокруг них. Когда они соприкасались, раздавалось еле слышное
пощелкивание. Я запустил их быстрее.
Дверной проем пересекла тень, и я услышал хмыканье.
- Будь я проклят! Ты явно мечтаешь об оловянной крыше. Вот как
проводят время в Хаосе.
- Льюк! - изумился я, когда он шагнул внутрь; марионетки осыпались
в маленькие серые кучи костяшек, как только мое внимание покинуло их. -
Что ты здесь делаешь?
- Можно сказать, продаю кладбищенские жребии, - заявил он. -
Интересуешься?
Он был в красной рубашке и пятнистых "хаки", заправленных в
коричневые замшевые ботинки. На плечах висел рыже-коричневый плащ. Льюк
ухмылялся.
- Почему ты бросил правление?
Его улыбка исчезла, чтобы на миг смениться недоумением и почти
мгновенно вернуться.
- О, я почуял, что мне нужен перерыв. А с тобой-то что? Скоро
похороны, не так ли?
Я кивнул.
- Позднее, - сказал я. - Я тоже устроил перерыв. Но все-таки, как
ты сюда попал?
- Вслед за собственным носом, - сказал он. - Хочется капельку
славных интеллигентных бесед.
- Будь посерьезнее. Никто не знал, что я пошел сюда. Я сам не знал
этого до последней минуты. Я...
Я пошарил в кармане.
- Ты не запланировал для меня еще нечто типа тех голубых камней,
нет?
- Нет, ничего такого, - отозвался Льюк. - И, кажется, у меня для
тебя что-то вроде послания.
Я поднялся на ноги, приблизился и изучил его лицо.
- С тобой все о'кей, Льюк?
- Конечно. Полный порядок, как всегда.
- Найти путь в такой близи от Дворов - нехилый трюк... Особенно
если никогда не бывал здесь раньше. Как тебе это удалось?
- Ну, мы со Дворами истоптали немало путей, старик. Можно сказать,
они у меня в... крови.
Он отступил от двери, и я шагнул наружу. Почти автоматически мы
стали прогуливаться.
- Не понимаю, о чем ты, - сказал я ему.
- 40 -
- Ну, мой папа провел здесь какое-то время, еще тогда, в дни его
бесконечных интриг, - сказал Льюк. - Здесь они повстречались с моей
мамочкой.
- Я не знал этого.
- Не было вопроса. Мы никогда не говорили по-семейному, не помнишь?
- Ага, - сказал я, - и никто, кого я ни спрашивал, казалось, не
знал, откуда пришла Джасра. Все-таки Дворы... Она забрела далеко от
дома.
- На самом деле ее завербовали в ближайшей из теней, - объяснил он,
- похожей на эту.
- Завербовали?
- Да, она несколько лет прислуживала... по-моему, она была
чертовски молоденькая, когда стартанула... в Путях Удящих-на-Живца.
- Удящие? Это мамин Дом!
- Верно. Она была компаньонкой леди Дары. Это там она изучила
Искусства.
- Джасра стажировалась в колдовстве у моей матери? И там в Доме
Удящих встретила Брэнда? Значит у Удящих какая-то связь с брэндовской
интригой, Черной Дорогой, войной...
- ...и леди Дарой, вышедшей поохотиться на твоего отца? Полагаю,
что так.
- Потому она и хотела пройти инициацию Образом равно, как и
Логрусом?
- Может быть, - сказал Льюк. - Меня там не было.
Мы двинулись по гравиевой дорожке, свернули возле большого темного
куста, пересекли лес из камня и прошли по мосту, перекинутому через
медленный черный поток, который отражал высокие ветви и небо в
монохромном варианте. Несколько листьев шуршали в заблудившемся
сквозняке.
- Что же ты не говорил этого раньше? - спросил я.
- Я хотел, но это никогда не казалось срочным, - сказал он, - в то
время, как куча других вещей - казалась.
- Верно, - сказал я. - Всякий раз, когда пересекались наши пути,
следовало умерить темп. Но сейчас... Ты говоришь, что это срочно, что
мне следует знать нечто?
- О, не совсем.
Льюк остановился. Вытянул руку и уперся в могильный камень. Ладонь
сжалась, побелев на костяшках. Камень под пальцами крошился в пудру,
падавшую на землю, словно снег.
- Не совсем, - повторил он. - Это - моя идея, и я хочу, чтобы ты
знал. Может, она принесет тебе немного пользы, может - нет. Информация
всегда такова. Никогда не знаешь.
С треском и скрежетом верхушка могильного камня пришла в движение.
Льюк вряд ли это заметил, и рука его продолжала сжиматься. От большего
куска, за который он держался, откололись более мелкие.
- Так ты прошел такой путь, чтобы сказать мне это?
- Нет, - ответил он, как только мы повернулись и пошли назад тем же
путем, которым пришли. - Меня послали сказать тебе кое-что еще, и очень
трудно сдержаться. Но я предположил, что если не сказать об этом
сначала, он не позволит мне уйти, будет подкармливать, пока я топчусь
вокруг да около послания.
Раздался громкий треск, и камень, который он держал в руке,
превратился в гравий, упавший, чтобы смешаться с тем, что лежал на
дорожке.
- Позволь мне взглянуть на твою руку.
Он отряхнул ее и протянул мне. Крошечный огонек мигал возле
основания указательного пальца. Пробежал по большому пальцу и исчез.
- 41 -
Я ускорил шаг, а Льюк догнал меня.
- Льюк, ты знаешь, кто ты такой?
- Кажется, что-то во мне, знает, приятель, но _я_ - нет. Я просто
чувствую... я неправильный. Вероятно, мне лучше сказать тебе то, что я
обязан передать и надо бы подсуетиться перед отбытием.
- Нет. Держись, - сказал я, торопясь.
Что-то темное прошло над нашими головами, но слишком быстро, чтобы
я определил его форму сквозь ветви деревьев. Мы боролись с порывами
ветра.
- Ты знаешь, что происходит, Мерль? - спросил он.
- Думаю, да, - сказал я, - и я хочу, чтобы ты сделал то, что я
скажу, неважно, насколько зловещим это может показаться. О'кей?
- Железно. Если я не могу доверять Повелителю Хаоса, то кому же мне
тогда доверять, а?
Мы проскочили мимо знакомых темных кустов. Мой мавзолей был прямо
перед нами.
- Знаешь, есть нечто, о чем я должен сказать тебе прямо сейчас, -
сказал он.
- Придержи. Пожалуйста.
- Но это _важно_.
Я уже бежал впереди него. Он тоже побежал, чтобы не отстать.
- Это о твоем пребывании здесь, во Дворах, сейчас.
Я вытянул руки, чтобы затормозить, когда врезался в стену каменного
здания. Юркнул в дверной проход. Три больших шага, и я опускаюсь на
колени в углу; ухватил старую чашу, используя полы плаща, чтобы обтереть
ее.
- Мерль, какого дьявола, что ты делаешь? - спросил Льюк, влетая
следом.
- Одну минуту, сейчас увидишь, - сообщил я ему, вытаскивая кинжал.
Расположив чашу на камне, где я недавно сидел, я занес руку над ней
и воспользовался кинжалом, чтобы разрезать себе предплечье.
Вместо крови из раны вырвалось пламя.
- Нет! Проклятье! - крикнул я.
И, потянувшись к спикарту, поймал подходящую линию и нашел проток
охлаждающего заклинания, которое и наложил на рану. Мгновенно языки
пламени умерли, а из меня потекла кровь. Но падая в чашу, она дымилась.
Выругавшись, я вытянул еще и заклинание контроля жидкости.
- Ух ты, это слишком зловеще, Мерль. Готов поручиться, - заметил
Льюк.
Я отложил кинжал и воспользовался правой рукой, чтобы сдавить левую
над раной. Кровь потекла быстрее. Спикарт пульсировал. Я глянул на
Льюка. На его лице было выражение болезненного напряжения. Я начал
сжимать-разжимать кулак. Чаша наполнилась больше, чем наполовину.
- Ты говорил, что доверяешь мне, - объявил я.
- Боюсь, что так, - ответил он.
Три четверти...
- Тебе придется выпить это, Льюк, - сказал я. - Я настаиваю.
- Я подозревал, что дело дойдет до чего-нибудь такого, - сказал он,
- но это не звучит дурно. Я чувствую, что помощь мне нужна прямо сейчас.
Льюк протянул руку, взял чашу и поднес ее к губам. Я прижал к ране
ладонь. В стены снаружи бились ветры.
- Когда допьешь, поставь чашу обратно, - сказал я. - Тебе
понадобится еще.
Я слышал звук его глотков.
- 42 -
- Получше, чем пойло Джеймсона, - сказал он затем. - Не знаю уж
почему.
Он поставил чашу на камень.
- Хотя чуть-чуть солоновато, - добавил он.
Я отнял ладонь от разреза, вновь подержал запястье над чашей,
работая кулаком, как помпой.
- Эй, парень. Ты теряешь кучу крови. Я уже чувствую себя о'кей.
было легкое головокружение, и - все. Мне больше не надо.
- Нет, надо, - сказал я. - Поверь мне. Однажды я отдал крови куда
больше, а на следующий день побежал на стрелку. Все о'кей.
Ветер поднялся до урагана, стеная за стеной.
- Как насчет рассказать что происходит? - спросил он.
- Льюк, ты - призрак Образа, - сообщил я.
- И что это значит?
- Образ может делать дубликат любого, кто когда-либо проходил его.
У тебя все признаки. Я их знаю.
- Эй, я себя чувствую реальным. Тем более, что я не пахал Образ в
Янтаре. Я его сделал в Тир-на Ног'те.
- Очевидно, он контролирует и те два изображения, раз уж они - его
истинные копии. Ты помнишь свою коронацию в Кашфе?
- Коронацию? К дьяволу, нет! Ты хочешь сказать, что я сижу на
троне?
- Угу. Ринальдо Первый.
- Черт подери! Клянусь, мамочка счастлива.
- Я полагаю.
- Как-то неловко быть в двух экземплярах. Ты, кажется, знаком с
таким феноменом. Как Образ управляется с этим?
- Вы, парни, не можете "пробыть долго". Как я понимаю, чем ближе ты
к Образу, тем ты - сильнее. И возможно, защитить тебя на таком
расстоянии будет стоить многих ведер сока. Вот, выпей еще.
- Да, конечно.
Льюк высосал половину содержимого и протянул чашу обратно.
- Так что там с драгоценными жидкостями тела? - спросил он.
- Кровь Янтаря, по-видимому, оказывает поддерживающее действие на
призраков Образа.
- Ты имеешь в виду, что я в каком-то смысле вампир?
- Полагаю - да, тебя можно рассматривать и так, в определенном
смысле.
- Не сказал бы, что мне это нравится... и с такой узкой
специализацией.
- Но, вероятно, есть некоторые препятствия. И все в свое время.
Давай дадим тебе застабилизироваться, прежде чем начнем искать
приемлемую точку зрения.
- Хорошо. У тебя есть пленные слушатели. Деваться мне некуда.
Снаружи раздался грохот - словно прокатился камень, -
сопровождаемый слабым щелкающим звуком.
Льюк повернул голову.
- Не думаю, что это был ветер, - заявил он.
- Сделай последний глоток, - сказал я, отодвигаясь от чаши и
нашаривая носовой платок. - Он должен поддержать тебя.
Он опрокинул залпом, пока я перевязывал себе запястье. Льюк завязал
платок за меня.
- Давай-ка валить отсюда, - сказал я. - У меня дурные предчувствия.
- А по мне так - порядок, - отозвался он, как раз в тот момент,
когда в дверном проеме появилась фигура.
- 43 -
Освещена она была сзади, черты лица терялись в тени.
