Очень жаль, что он не толкнул одного из нас немного посильней в неподходя-
щее время.
- Я так вас понял, что он теперь вполне законная дичь? - спросил Мар-
тин.
Я посмотрел на него.
Мускулы его челюстей сжались, а глаза сузились.
На мгноввение все наши лица промелькнули по его лицу, словно тасуя се-
мейные Карты.
Весь наш эгоизм, ненависть, зависть, гордость и злоупотребления,
казалось, пролетенли в этот миг - а ведь даже ноги его еще не было в Амбе-
ре.
Внутри у меня что-то оборвалось, и я схватил его за плечи:
- У тебя есть веские причины ненавидеть его. И ответ на твой вопрос
будет: "Да". Охотничий сезон открыт. Я не вижу никакого иного способа
иметь с ним дело, кроме как уничтожить его. Я сам ненавидел его все время,
покуда он оставался абстакцией. Но теперь - другое дело. Да, он должен
быть убит. Но не давай этой ненависти быть твоим крещением по вступлению в
наше общество. Ее и так было слишком много среди нас. Я смотрю на твое ли-
цо и не знаю... Мне очень жаль, Мартин. Прямо сейчас происходит слишком
многое. Ты молод. Я видел всякого больше тебя. Кое-какие вещи беспокоят
меня по-иному, чем тебя. Вот и все, что я хотел сказать.
Я отпустил его и отступил.
- Расскажи мне о себе, - попросил я.
- Я долгое время боялся Амбера, - начал Мартин, - и полагаю, что все
еще побаиваюсь. Всегда с тез пор, как он напал на меня, я гадал, не может
ли Бранд снова настичь меня. Много лет я оглядывался через плечо и боялся
всех вас. Я говорил Рэндому - отцу - что нее хотел бы встречаться со всеми
вами сразу, и он предложил, чтобы сперва я повидался с тобой. В то время
ни он, ни я не сознавали, что ты будешь особенно интересоваться определен-
ными известными мне вещами.Однако, после того, как я упомянул о них, отец
сказал, что я должен как можно скорее увидеться с тобой. Он рассказал мне
обо всем, что происходило. Видишь ли, я кое-что об этом знаю.
- У меня было такое чувство, что ты можешь знать, когда не так давно
выскочила определенная фамилия.
- Теки? - догадался Рэндом.
- Она самая.
- Трудно решить, откуда начать, - начал Мартин.
- Я знаю, что ты вырос в Рэмбе, прошел Лабиринт, а затем использовал
свою власть над Отражениями, чтобы посетить Бенедикта в Авалоне. Бенедикт
рассказал тебе еще кое-что об Амбере и Отражениях, научил тебя пользовать-
ся Картами, тренировал тебя обращению с оружием. Позже ты отправился гу-
лять по Отражениям сам. И я знаю, что с тобой сделал Бранд. Вот - свод мо-
их знаний о тебе.
Мартин кивнул, уставясь отсутствующими глазами на запад.
- Покинув Бенедикта, я много лет путешествовал по Отражениям. Это были
самые счастливые времена, какие я знал. Приключения, тревоги, я повидал
много нового. В глубине души я всегда знал, что в один прекрасный день,
когда я поумнею, стану сильнее и опытнее, я отправлюсь в Амбер и встречусь
с другимми своими родственниками. А затем меня поймал Бранд. Я разбил ла-
герь на склоне невысокого холма, отдыхая от долгой скачки и готовя закус-
ку, на пути к моим друзьям Теки. Вот тут Бранд и вступил со мной в кон-
такт. Я вызывал Бенедикта через его Карту, когда он учил меня, как ими
пользоваться, и в другие времена, когда я путешествовал. Он даже иногда
переправлял меня через нее так, чтобы я знал, на что это похоже. Ощущение
было такое же, и я на миг подумал, что это Бенедикт вызывает меня. Но нет,
это был Бранд, я узнал его по изображению в колоде. Он стоял посередине
того, что, казалось, было Лабиринтом. Мне стало любопытно. Я не знал, как
он связался со мной. Насколько я знал, никакой моей Карты не было. Он по-
говорил с минуту - я забыл, что он сказал, а когда все стало твердым и
четким, он ударил меня кинжалом. Я тогда оттолкнул его и рванулся. Он ка-
кимто образом удержал контакт. Мне было трудно прервать его, и когда я все
-таки прервал, он попытался снова добраться до меня, но я сумел блокиро-
вать его. Бенедикт меня этому научил. Он снова несколько раз попробовал,
но я продолжал блокировать. Наконец, он прекратил свои попытки. Я был не-
далеко от Теки. Я сумел влезть на коня и добраться до их дома. Я думал,
что мне предстоит умереть, потому что никогда раньше не бывал так тяжело
ранен. Но через некоторое время я начал выздоравливать. Тогда я снова стал
опасаться, что Бранд найдет меня и закончит то, что начал.
- Почему ты не вступил в контакт с Бенедиктом и не рассказал ему о
своих страхах?
- Я думал об этом, но я также думал о возможности, что Бранд посчитал,
что он преуспел и я в самом деле умер. Я не знал, какого рода борьба за
власть происходила в Амбере, но решил, что покушение на мою жизнь было,
верояятно, частью такой борьбы. Бенедикт достаточно рассказал мне о семье,
чтобы это было одним из первых объяснений, пришедших мне в голову. Поэтому
я решил, что мне, наверное, будет лучше оставаться в мертвых. Я покинул
Теки, прежде чем полностью оправился и поехал затеряться в Отражениях. И
тогда я наткнулся на одну странную вещь, которую я никогда раньше не
встречал, но которая была теперь практически повсеместно: почти во всех
Отражениях, через которые я проходил, была существующая в той или иной
форме черная дорога. Я этого не понимал, но, поскольку, она была единс-
твенным встреченным мной явлением, казалось, пересекавшим сами Отражения,
мое любопытство было возбуждено. Я твердо решил последовать по ней и уз-
нать о ней побольше. Это было опасно. Я быстро научился не наступать на
нее. Ночью по ней, казалось, путешествовали странные фигуры. Природные
твари, забредавшие на нее, заболевали и уимрали. Так что я был осторожен.
Я не подходил к ней ближе, чем было необходимо для того, чтобы держать ее
в поле зрения. Я следовал за ней через много мест. Я быстро узнал, что
повсюду, где она проходила, рядом были смерть, опустошение или беда. Я не
знал, как это истолковать. Я все еще был слаб от раны и допустил ошибку,
перенапрягая себя, скача слишком далеко и слишком быстро в дневное время.
Тем вечером я свалился больным и пролежал, дрожа под одеялом, всю ночь и
большую часть следующего дня. В это время меня то схватывала, то отпускала
лихорадка, поэтому я не знаю, когда именно появилась она: молодая, хоро-
шенькая девушка. Она заботилась обо мне, пока я выздоравливал. Ее звали
Дара. Мы без конца разговаривали. Это было очень приятно - иметь кого-то,
с кем можно вот так поговорить. Я, долно быть, рассказал ей всю историю
моей жизни. Потом она рассказала кое-что о своей жизни. Она не была жи-
тельницей местности, где я свалился. Она заявила, что пришла туда через
Отражения. Она еще не могла проходить через них, как ходим мы, хотя чувс-
твовала, что может научиться делать это, так как она претендовала на про-
исхождение от королевского дома Амбера через Бенедикта. Фактически, она
очень сильно хотела узнать, как это делается. Тогда ее средством путешест-
вия была сам черная дорога. Она была не восприимчива к ее вредному воз-
действию, как она говорила, потому что она также находилась в родстве с
жившими на противоположном конце ее, при Дворе Хаоса. Она хотела научиться
нашим средствам, так что я, насколько мог, посвятил ее во все, что знал
сам. Я рассказал ей о Лабиринте, даже начертил ей его. Я показал ей свои
Карты - Бенедикт дал мне Колоду - чтобы показать ей, как выглядят другие
родственники. Она особенно заинтересовалась тобой.
- Я начинаю понимать, - перебил его я. - Продолжай.
- Она рассказала мне, что Амбер в разгаре своего разложения и самона-
деянности расстроил своего рода метафизическое равновесие между ним самим
и Двором Хаоса. На ее народе теперь лежит задача восстановить материю,
опустошенную Амбером. Их собственное место не Отражение Амбера, а сама по
себе твердая реальность. В то же время все задетые Отражения страдают
из-за черной дороги. При своем тогдашнем знании Амбера, я мог только слу-
шать. Сперва я принимал на веру все, что она говорила. Бранд - для меня,
разумеется, - подходил для меня к ее описанию зла в Амбере. Но когда я
упомянул о нем, она сказала "нет". Там, откуда она спещшила, он был своего
рода героем. Она не была уверена относительно частностей, но это ее не
слишком беспокоило. Вот тогда я и понял, какой она казалась чересчур уве-
ренной во всем, когда она говорила, в ней был какой-то оттенок фанатизма.
Чуть ли не против своей воли я оказался защитником Амбера. Я думал о Ль-
ювилле и Бенедикте, и о Жераре, с которым я встречался несколько раз. Я
обнаружил, что ей не терпелось разузнать все о Бенедикте. Это оказалось
мягким местом в ее броне. Здесь я мог говорить с некоторым знанием дела, и
здесь она была готова поверить во все хорошее, что я расказывал. Поэтому я
знаю, какое конечное воздействие произвели все эти разговоры, за исключе-
нием того, что ближе к концу она казалась менее уверенной в себе.
- К концу? - переспросил я. - Что ты имеешь в виду? Сколько она пробыла
с тобой?
- Почти неделю. Она сказала, что будет заботиться обо мне, пока я не
поправлюсь, и заботилась. В действительности, она осталась еще на несколь-
ко дней. Она заявила, что просто хотела быть уверенной, но я думаю, что на
самом деле она хотела продолжить наши разговоры. Наконец, она сказала, что
должна двигаться дальше. Я попросил ее остаться со мной, но на это она то-
же ответила "нет". Она, возможно, поняла, что я тогда мог планировать пос-
ледовать за ней, потому что ночью она исчезла. Я не мог скакать по черной
дороге и понятия не имел, через какое Отражение она будет путешествовать
дальше по пути в Амбер. Когда я утром проснулся и понял, что она исчезла,
я какое-то время думал сам наведаться в Амбер. Но я все еще боялся. Навер-
ное, кое-что из сказанного ею усилило мои собственные страхи. Как бы там
ни было, я решил остаться в Отражениях. И поэтому я поехал дальше, видел
всякое, пытался понять все неясное, пока Рэндом не нашел меня и не сказал
мне, что хочет, чтобы я поезхал живее домой. Вначале он привез меня сюда
для встречи с тобой, потому что он хотел, чтобы ты выслущшал мою историю
прежде всех остальных. Он сказал, что ты знал Дару, и что ты хотел поболь-
ше узнать о ней. Надеюсь, что я помог тебе в этом.
- Да, - подтвердил я. - Спасибо тебе.
- Я так понял, что она, в конце концов, прошла Лабиринт.
- Да, она преуспела в этом.
- А после провозгласила себя врагом Амбера.
- Тоже верно.
- Надеюсь, - произнес Мартин, - ей не будет никакого вреда от всего
этого. Она была добра ко мне.
- Она вполне способна позаботиться о себе сама, - заметил я. - Да, она
симпатичная девушка. Я не могу тебе что-нибудь обещать относительно ее бе-
зопасности, потому что я все еще мало знаю о ней и о ее роли во всем, что
сейчас происходит. И все же то, что ты мне рассказал, было полезным. Это
делает ее кем-то, кому я все же хотел бы предоставить право толклвать лю-
бое сомнение в ее пользу, насколько это в моих силах.
Мартин улыбнулся:
- Рад это слышать.
- Я тоже. А что вы собираетесь теперь делать?
- Я возьму его повидать Виалу, - промолвил Рэндом, - а потом встре-
титься с другими, как уж позволит время и возможности, если, конечно, не
возникло что-то новое и я тебе сейчас не понадоблюсь.
- Было кое-что новое, - проронил я, - но ты мне сеййчас по-настоящему
не нужен. Но я все-таки введу тебя в курс дела. У меня есть еще немного
времени.
Мартин стоял в стороне.
Сообщая Рэндому о событиях, случившихся с его отъезда, я думал о его
сыне, Мартине. С моей точки зрения, он все еще был неизвестной величиной.
Его история могла быть совершенно правдивой.
Фактически, я чувствовал, что она правдива. С другой стороны, у меня
возникло ощущение, что правда была неполной, что он чего-то недоговаривал,
