неслыханной силы Великой Дуги, вселить надежду в их потрясенные
сердца, помочь найти силу в усталых телах. И работали с
нечеловеческим напряжением.
Баурджед помнил еще одно страшное зрелище, неизгладимо
запечатлевшееся в душе. С его кораблем сблизились два других.
Один -- с украшенным медью носом, где начальником был любимец
Баурджеда, веселый Симехет, -- внезапно стал погружаться
кормой. Десятки людей посыпались за борт, в губительные волны,
стремясь к шедшему рядом кораблю Мерира. Протянутые руки
конвульсивно цеплялись за его борта, спасение пловцов казалось
совсем близким.
Но тут, закрывая полнеба и касаясь вершиной низких туч,
поднялся вал двадцати локтей в вышину. Корабль Мерира не смог,
отягченный спасавшимися, своевременно повернуть и ускользнуть
от чудовища. Косматая вершина гигантской волны хищно загнулась
вперед, и тяжелая масса воды обрушилась на корабль, отшвырнув в
сторону судно Баурджеда. Никто не всплыл на месте гибели двух
кораблей, только какие-то обломки иногда мелькали между
волнами.
Смерть была неизбежной, и все же люди на судах продолжали
борьбу, перестав сознавать все, кроме необходимости сохранения
корабля.
Моряки не заметили, что борьба становится легче, что
хриплые, отрывистые восклицания уже слышны сквозь бурю, что
серый полумрак синеет и размахи корабля замедляются. Но, только
когда яркий солнечный свет залил все вокруг, они поняли, что
вырвались из лап ревущей неумолимой смерти, что будут жить.
Солнце уже клонилось к закату -- так долго несла корабли
ужасная буря. Из уцелевших обломков долго собирали мачту;
подняли ее, распустили большой синий флаг -- Баурджед давал
сигнал тем судам, которые спаслись. Если спаслись... Но вскоре
приблизился один корабль, потом другой. Невыразимо велика была
радость снова увидеть товарищей. Три корабля направились к
заходящему солнцу и тут заметили впереди, в бушевавших вдали
волнах, еще одну черную точку. То был четвертый корабль...
Баурджед замолчал и провел рукой по изменившемуся,
взволнованному лицу. Потрясенный фараон велел принести вина и
крепкого пива.
Отдохнув немного, Баурджед продолжал рассказ.
Каждый из путешественников после бури сделался "подобным
человеку, схваченному в темноте. Тела их дрожали, сердца
отсутствовали в них, и они не могли отделить жизнь от
смерти"(x).
-------------------------------------------------------
[x] Подлинный текст
-------------------------------------------------------
Разбитые, .наполненные водой корабли тяжело переваливались
на высоких волнах, треща и содрогаясь, словно в воспоминаниях
пережитого. Все помыслы людей были устремлены к берегу. Если
земля снова отвергнет их, встретив грохотом и пеной прибоя, то
смерти не избежать. Не хватит сил пробыть еще ночь в объятиях
Великой Дуги, невозможно спасти поврежденные суда...
Медленно подвигались суда к берегу -- далекая ту манная
полоска против солнца оставалась все той же, не давая ответа на
терзавший моряков вопрос.
Корабль Баурджеда, на котором осталось больше весел, шел
опять впереди. Незаметно море посветлело, качка ослабла --
корабли медленно взлетали вверх и плавно опускались на редких
длинных волнах. На взлете с высоты большого вала с судна
внезапно увидели берег, оказавшийся совсем близко. Низкий и
песчаный, он полого уходил под широкие разливы и всплески
накатывавшихся волн. Водяные валы медленно вставали длинными
стенами, их верхушки горбились, блестя па солнце, как спины
громадных животных. Неуловимо быстро гребни валов закручивались
вперед и с глухим шумом простирались на гладком песке.
Путешественники не успели оглянуться, как суда оказались
на песчаной отмели, заливаемые водой.
По горло в воде, под могучими и ленивыми ударами волн
моряки отчаянными усилиями вытащили свои корабли дальше на
берег.
Несколько пальм, покорно склонивших свои стройные
кольчатые стволы перед лицом Великой Дуги, говорили о
присутствии пресной воды.
Под их растрепанными морским ветром кронами чувство покоя
и безопасности наполнило сердца измученных людей. Очень скоро
все забылись тяжелым сном, не думая о дальнейшем, все еще
переживая случившееся.
Здесь, на этом пустынном берегу, к Баурджеду с полной
ясностью пришло сознание необъятности мира, исполинского
величия еще не покоренной человеком природы и чувство
бесконечной оторванности от милой родины.
К утру суда оказались далеко от моря, на голом песке.
Путешественники уже знали, что море с правильными промежутками
то наступает на сушу, то отступает от нее, и поэтому не
удивились. Осмотр кораблей показал ряд серьезных повреждений.
Снова построили лагерь на неведомом берегу, снова
разошлись в разные стороны отряды в поисках нужного дерева,
смолы и пищи.
Страна была жаркой, пустынной и неприветливой, но прошло
много времени, прежде чем удалось ее покинуть. Путь на юг
продолжался. Оставалось уже меньше половины людей,
отправившихся из гавани Суу, износилась одежда, кончились
взятые с родины запасы.
Корабли шли и шли вдоль берега, избегая мощного волнения,
неуклонно стремясь на юг, в нетерпеливом ожидании
окончательного поворота берега на запад.
Ночами на берегу раскидывалось над ними необычайно черное
небо, на котором всплывали с юга новые, чуждые по очертаниям
созвездия, а родные, знакомые звезды с каждым днем опускались
все ниже, к северному горизонту.
Чужое небо пугало людей, вечная неизменность его,
усвоенная опытом многих веков у себя в Та-Кем рушилась,
непонятное вновь вставало перед людским умом, терявшимся в
догадках.
И даже солнце как будто бы взбиралось все выше на небо; в
полдень оно стояло прямо над головой, обрушивая каскады прямых,
как стрелы, все пронзающих лучей.
Ветры, дувшие с суши, приносили странные запахи. В них
чудились ароматы неведомых цветов, удушливые испарения
громадных болот, сухое и горькое веяние сожженных степей. Там,
за невысокими горами, на запад шла загадочная, полная тайн
земля, несомненно изобиловавшая всевозможными чудесами. Но
берег оставался пустынным в течение двадцати дней плавания,
пока прибрежные горы не стали высокими и кругловершинными и не
оделись в зеленый ковер густейших лесов. В знойные часы дня от
них шел одуряющий запах, круживший голову. Словно все
драгоценные ароматы смешались и пропитали тяжелый воздух. Леса
подползли к берегу, редкостные обезьяны гуф и киу во множестве
скакали по ветвям и спускались на землю, привлеченные видом
судов.
Тут обнаружилась новая беда -- в днищах кораблей
образовались большие дыры. Какие-то морские черви источили
крепкое дерево, и оно стало распадаться при ударах волн или
трении о песок во время причалов.
Испытанные во всех опасностях, избежавшие столько смертей,
путешественники впали в безысходное отчаяние.
Единственным крепким мостиком, связывавшим их с далекой
родиной, были корабли -- залог возвращения. Без кораблей на
чужих берегах края земли в безмерной дали от Черной Земли --
как смогут они вернуться, как найдут покой смерти в Кемт?
Починяя разваливающиеся корабли, экспедиция продолжала
путь.
И вот наконец гигантские деревья неслыханной,
невообразимой высоты подошли близко к морю. Устье большой реки
обозначилось пятном темной воды, вторгшейся в сине-зеленые
волны Великой Дуги. Тысячи синих птиц с длинными носами
покрывали воду у берегов, розовые тучи фламинго(x) светились на
солнце, белые цапли сновали повсюду, и важные пеликаны
отдыхали, покачиваясь на глади широкой открытой бухты.
-------------------------------------------------------
[x]Фламинго -- болотная птица красивой розовой окраски,
с длинной шеей, длинными ногами и большим, круто загнутым вниз
клювом
-------------------------------------------------------
Корабли обогнули небольшой плоский мыс, и тут перед
глазами путешественников предстало все то, о чем они мечтали в
бурных волнах моря или на мертвых берегах под молчаливыми
звездами все долгие дни невероятного пути.
Большое селение раскинулось на плоском берегу моря.
Круглые дома с коническими крышами из тростника стояли на
высоких сваях, под сенью отягченных плодами деревьев. Вдали, на
склонах холмов, виднелись засеянные поля. Огромное стадо коз и
коров с неимоверно длинными рогами отдыхало в тени
широколиственных толстых деревьев. Желтые вислоухие собаки
бегали по берегу и лаяли на приближавшиеся суда.
Навстречу спешили толпой крепкие, стройные мужчины в белых
набедренных повязках и женщины в коротких белых платьях с
одинаковыми узкими белыми лентами поверх длинных вьющихся
волос. Цвет кожи незнакомцев был такой же, как у сынов Кемт.
Затаив дыхание они следили, как один за другим
приближались и причаливали невиданные корабли.
Медленно подошел бородатый вождь с кинжалом за поясом, со
множеством золотых браслетов на правой ноге.
Повинуясь его знаку, навстречу Баурджеду несли плоские
корзины с грудами ярко-желтых и зеленых чешуйчатых плодов.
Так свершилась мечта народа Черной Земли, предвидение
Джосера, воля Джедефры, -- экспедиция достигла сказочного
Та-Нутер, или Пунта, после полутора лет беспримерного плавания.
Страна была обширной, богатой благовониями и золотом;
необычайно вкусные плоды доставляли обильную и разнообразную
пищу.
Жители Пунта и в самом деле походили на сынов Кемт и,
несмотря на то, что не понимали их языка, гостеприимно приняли
путешественников, которым показалось, что они прибыли в
сказочную страну духов счастья. Но то было лишь первое
впечатление после многих месяцев борьбы с морем и пустынями, со
страшными силами Великой Дуги.
Баурджед хорошо запомнил, как однажды в ответ на его
восхищение страной кормчий Уахенеб сердито сказал, что высокие
сановники в Та-Кем и здесь, в Пунте не хотят видеть страданий
простых неджесов - бедняков. А Нунт, по мнению Уахенеба, только
тем и отличался от Черной Земли, что здесь не было армии
чиновников, но зато во главе каждого рода стоял свой вождь,
притеснявший своих подданных по своим собственным законам --
иными словами, без всякого закона.
Скоро Баурджед сам убедился в этом. Легенда о счастливой
стране развеялась дымом костра на морском берегу. Не хотелось
возвращаться с такой вестью на родину, всегда, с очень древних
времен видевшую в Пунте страну мечты, страну надежд народа на
хорошую жизнь.
Оставалось узнать край земли на Великой Дуге, и эта задача
казалась легкой: так далеко уплыли корабли Баурджеда, что никто
не сомневался в близости Пунта к окраине мира. Теперь они
достигнут ее даже по суше, без своих источенных червями судов.
Полгода экспедиция знакомилась со страной мнимых духов;
изучала обычаи и язык, узнавала дороги, вела торговлю, меняя
оружие, ткани и украшения на золото и ароматные смолы деревьев
Пунта. Потом настало время идти на поиски края суши. Лишь после
выполнения этого следовало думать о возвращении.
Но больше трех лет пришлось еще пробыть в далекой стране,
а пределы суши так и не были достигнуты.
Оставив наиболее искусных людей на берегу для постройки
новых судов, Баурджед послал отряд на запад, а сам отправился
на юг с основными силами оставшихся воинов, используя в
качестве вьючных животных маленьких пестрых быков с длинными
рогами. На восьмом дне пути тяжелая лихорадка свалила
