свои руки управление государством, утренние и вечерние визиты были сок-
ращены до получаса; малопомалу утренние визиты совсем прекратились.
По утрам мать и сын встречались за мессой; вечерние визиты были заме-
нены свиданиями у короля или у принцессы, куда королева ходила довольно
охотно ради сыновей. Вследствие этого принцесса приобрела огромное влия-
ние при дворе, и у нее собиралось самое блестящее общество.
Анна Австрийская чувствовала это.
Больная, принужденная часто сидеть дома, она приходила в отчаяние,
предвидя, что скоро ей придется проводить время в унылом и безнадежном
одиночестве.
С ужасом вспоминала она то одиночество, на которое обрекал ее ког-
да-то кардинал Ришелье, те невыносимые вечера, в течение которых, одна-
ко, ей служили утешением молодость и красота, всегда сопровождаемые на-
деждой.
И вот она решила перевести двор к себе и привлечь принцессу с ее
блестящей свитой в темные и унылые комнаты, где вдова французского коро-
ля и мать французского короля обречена была утешать всегда заплаканную
от преждевременного вдовства супругу французского короля.
Анна задумалась. В течение своей жизни она много интриговала. В хоро-
шие времена, когда в ее юной головке рождались счастливые идеи, подле
нее была подруга, умевшая подстрекать ее честолюбие и ее любовь, подру-
га, еще более пылкая и честолюбивая, чем она сама, искренне ее любившая,
что так редко бывает при дворе, и теперь удаленная от нее по молочным
соображениям.
Но с тех пор в течение многих лет кто мог похвалиться, что дал хоро-
ший совет королеве, кроме г-жи де Мотвиль и Молены, испанки-кормилицы,
которая в качестве соотечественницы была поверенной королевы? Кто из те-
перешней молодежи мог напомнить ей прошлое, которым она только и жила?
Анна Австрийская подумала о г-же де Шеврез, которая отправилась в
изгнание скорее добровольно, чем по приказанию короля, а затем умерла
женой безвестного дворянина. Она задала себе вопрос, что посоветовала бы
ей г-жа де Шеврез в подобных обстоятельствах, и королеве показалось, что
эта хитрая, опытная и умная женщина отвечала ей своим ироническим голо-
сом:
"Все эти молодые люди бедны и жадны. Им нужно золото и доходы, чтобы
предаваться удовольствиям; привлеките их к себе подачками".
Анна Австрийская решила последовать этому совету. Кошелок у нее был
полный; она располагала большими суммами, собранными для нее Мазарини и
хранившимися в надежном месте. Ни у кого во Франции не было таких краси-
вых драгоценных камней, особенно такого крупного жемчуга, при виде кото-
рого король каждый раз вздыхал, потому что жемчуг на его короне казался
мелким зерном по сравнению с ним.
Анна Австрийская не обладала больше ни красотой, ни очарованием. Зато
она была богата и привлекала лип, посещавших ее, либо надеждой на круп-
ный карточный выигрыш, либо подачками, либо, наконец, доходными местами,
которые она очень умело выпрашивала у короля, чтобы поддержать свое вли-
яние.
В первую очередь она испытала это средство на принцессе, которую ей
больше всего хотелось привлечь к себе. Несмотря на всю свою гордость и
самоуверенность, принцесса попалась в расставленные ей сети. Богатея по-
немногу от подарков, она вошла во вкус и с удовольствием получала преж-
девременное наследство.
То же средство Анна Австрийская употребила по отношению к принцу и
самому королю. Она завела у себя лотереи.
Одна из таких лотерей была назначена у королевыматери в день, до ко-
торого мы довели наш рассказ. Анна Австрийская разыгрывала два прекрас-
ных брильянтовых браслета очень тонкой работы. В них были вставлены ста-
ринные камеи большой ценности; сами брильянты были не очень дороги, но
оригинальность и изящество работы были таковы, что при дворе многие же-
лали не только получить эти браслеты, но просто увидеть их на руках ко-
ролевы, так что в дни, когда она надевала их, считалось особой милостью
позволение любоваться ими, целуя ее руку.
По этому поводу придворные придумали галантный каламбур, говоря, что
браслеты были бы бесценными, если бы, на свое несчастье, не красовались
на руках королевы. Этому каламбуру была оказана большая честь; он был
переведен на все европейские языки, и на эту тему ходило больше тысячи
французских и латинских двустиший.
День, когда Анна Австрийская разыгрывала брильянты в лотерею, был для
нее решительным: двое суток король не показывался у матери. Принцесса
дулась после сцены с дриадами и наядами. Король, правда, не сердился, но
могущественное чувство уносило его вдаль от придворных бурь и развлече-
ний.
Анна Австрийская произвела диверсию, объявив на следующий вечер зна-
менитую лотерею. С этой целью она повидалась с молодой королевой, кото-
рую, как мы сказали, утром вызвала к себе.
- Дочь моя, - сказала Анна, - сообщаю вам приятную новость. Король
самым нежным образом говорил мне о вас. Король молод, и его легко ув-
лечь. Но до тех пор, рока вы будете возле меня, он не решится оставить
свою супругу, к которой к тому же он сильно привязан. Сегодня вечером у
меня лотерея; вы придете?
- Мне сказали, - с робким упреком заметила молодая королева, - что
ваше величество разыгрываете в лотерею свои прекрасные браслеты. Но ведь
они такая редкость, что нам не следовало бы выпускать их из королевской
сокровищницы, хотя бы потому, что они принадлежали вам.
- Дитя мое, - сказала Анна Австрийская, отлично понимая молодую коро-
леву, желавшую получить эти браслеты для себя, - мне во что бы то ни
стало нужно заманить к себе принцессу.
- Принцессу? - спросила, краснея, молодая королева.
- Ну да! Разве не лучше видеть у себя соперницу, чтобы наблюдать и
управлять ею, чем знать, что король у нее, всегда готовый ухаживать за
ней. Эта лотерея - приманка, которой я пользуюсь с этой целью; неужели
вы порицаете меня?
- Нет, нет, - вскричала Мария-Терезия и в порыве ребяческой радости,
свойственной испанкам, с восторгом захлопала в ладоши.
- И вы не жалеете, дорогая, что я не подарила вам браслеты, как сна-
чала хотела сделать?
- О нет, нет, дорогая матушка!
- Итак, дитя мое, принарядитесь, чтобы наш вечер вышел как можно бо-
лее блестящим. Чем веселее будете вы, чем вы будете очаровательнее, тем
больше вы затмите остальных женщин своим блеском.
Мария-Терезия ушла в полном восторге.
Через час Анна Австрийская принимала у себя принцессу и, осыпая ее
ласками, говорила:
- Приятные вести. Король в восторге от моей лотереи.
- А я совсем не в восторге, - отвечала принцесса, - я никак не могу
приучить себя к мысли, что эти прекрасные браслеты могут оказаться на
чьих-то чужих руках.
- Полно, - сказала Анна Австрийская, скрывая улыбкой жестокую боль в
груди. - Не возмущайтесь так, милая... и не смотрите на вещи так мрачно.
- Ах, королева, судьба слепа... говорят, вы приготовили двести биле-
тов?
- Ровно двести. Но вы ведь знаете, что выигрыш только один.
- Знаю. Кому же он достанется? Разве вы можете угадать? - с отчаянием
произнесла принцесса.
- Вы напомнили мне сон, который я видела сегодня ночью... Ах, сны мои
хорошие... я сплю так мало.
- Какой сон?.. Вы больны?
- Нет, - улыбнулась королева, удивительной силой воли подавляя новый
приступ боли в груди. - Итак, мне снилось, что выиграл браслеты король.
- Король?
- Вы хотите спросить меня, что стал бы делать король с браслетами?
- Да.
- И все же было бы очень хорошо, если бы король выиграл их, потому
что, получив эти браслеты, он должен был бы подарить их кому-нибудь.
- Например, вернуть их вам.
- В таком случае я сама немедленно подарила бы их кому-нибудь. Ведь
не думаете же вы, - со смехом сказала королева, - что я пускаю эти брас-
леты в лотерею из нужды. Я просто хочу подарить их, не возбуждая завис-
ти; но если случай не избавит меня от затруднения, то я приду ему на по-
мощь... Я прекрасно знаю, кому мне подарить эти браслеты.
Слова эти сопровождались такой обворожительной улыбкой, что принцессе
пришлось заплатить за нее благодарным поцелуем.
- Вы ведь отлично знаете, - прибавила Анна Австрийская, - что король
не вернул бы мне браслетов, если бы выиграл.
- В таком случае он подарил бы их королеве.
- Нет, по той же причине, по какой не вернул бы и мне; тем более что,
если бы я хотела подарить их королеве, я обошлась бы без его помощи.
Принцесса искоса взглянула на браслеты, которые блестели на соседнем
столике в открытом футляре.
- Как они хороши, - вздохнула она. - Но ведь мы забыли, что сон ваше-
го величества - только сон.
- Я буду очень удивлена, - возразила Анна Австрийская, - если он не
сбудется: все мои сны сбываются.
- В таком случае вы можете быть пророком.
- Повторяю вам, дитя мое, что я почти никогда не вижу снов; но этот
сон так странно совпадает с моими мыслями, он так хорошо вяжется с моими
предположениями.
- Какими предположениями?
- Например, что вы выиграете браслеты.
- Тогда их выиграет не король.
- О! - воскликнула Анна Австрийская. - От сердца его величества не
так далеко до вашего сердца... сердца его дорогой сестры... не так дале-
ко, чтобы сон можно было считать несбывшимся. У вас много шансов. Вот
сосчитайте.
- Считаю.
- Во-первых, сон. Если король выиграет, он, конечно, подарит вам
браслеты.
- Допустим, что это шанс.
- Если вы сами выиграете их, они ваши.
- Понятно.
- Наконец, если выиграет их принц...
- То он подарит их шевалье де Лоррену, - звонко засмеялась принцесса.
Анна Австрийская последовала примеру невестки и тоже расхохоталась,
отчего боль ее усилилась и лицо внезапно помертвело.
- Что с вами? - спросила в испуге принцесса.
- Ничего, пустяки... Я слишком много смеялась... Перейдем к четверто-
му шансу.
- Не могу себе представить его.
- Простите, я тоже могу выиграть браслеты, и если выиграю, положитесь
на меня.
- Спасибо, спасибо! - воскликнула принцесса.
- Итак, я надеюсь, что вы избраны судьбой и что теперь мой сон начи-
нает приобретать твердые очертания действительности.
- Право, вы внушаете мне надежду и уверенность, - сказала принцесса,
- и выигранные таким образом браслеты будут для меня еще во сто раз дра-
гоценнее.
- Итак, до вечера!
- До вечера!
И они расстались.
Анна Австрийская подошла к браслетам и заметила, рассматривая их:
- Они действительно драгоценны, потому что сегодня вечером с их по-
мощью я завоюю одно сердце и открою одну тайну.
Потом, обернувшись к пустому алькову, прибавила:
- Не правда ли, моя бедная Шеврез, ты так повела бы игру? - И звуки
этого забытого имени пробудили в душе королевы воспоминание о молодости
с ее веселыми проказами, неиссякаемой энергией и счастьем.
VII
ЛОТЕРЕЯ
В восемь часов вечера все общество собралось у королевы-матери.
Анна Австрийская в парадном туалете, блистая остатками красоты и все-
ми средствами, которые кокетство может дать в искусные руки, скрывала,
или, вернее, пыталась скрыть от толпы молодых придворных, окружавших ее
и все еще восхищавшихся ею по причинам, указанным нами в предыдущей гла-
ве, явные разрушения, вызванные болезнью, от которой ей предстояло уме-
реть через несколько лет.
Нарядно и кокетливо одетая принцесса и королева, простая и естествен-
ная, как всегда, сидели подле Анны Австрийской и наперерыв старались
привлечь к себе ее милостивое внимание.
Придворные дамы соединились в целую армию, чтобы с большей силой и с
большим успехом отражать задорные остроты молодых людей. Как батальон,
выстроенный в каре, они помогали друг другу держать позицию и отбивать
удары.
Монтале, опытная в таких перестрелках, защищала весь строй перекрест-
ным огнем по неприятелю.
Де Сент-Эньян, в отчаянии от упорной, вызывающей холодности мадемуа-
