- Как не уезжаете? Ведь вы пришли проститься со мной.
- О, я отправляюсь только для совершения одной покупки, - старался
вывернуться покрасневший д'Артаньян.
- А, это другое дело. Тогда, вместо того чтобы сказать: "Берегитесь,
чтобы вас не убили", - я скажу: "Берегитесь, чтобы вас не надули".
ДаАртаньян понял, что зашел чересчур далеко в своей таинственности, и
счел неудобным совершенно умолчать о том, куда он собрался ехать.
- Я думаю съездить в Ман, - сказал он. - Как вы находите этот край?
- Превосходным, мой друг, - отвечал граф, стараясь забыть, что Ман
лежит в той же стороне, что и Турень, и поэтому через два дня даАртаньян
мог бы ехать с ним вместе.
- Я еду завтра на рассвете, - прибавил даАртаньян. - Рауль, хочешь
побыть пока со мной?
- Очень, господин даАртаньян, - отвечал юноша, - если только я не ну-
жен графу.
- Нет, Рауль. Мне сегодня предстоит аудиенция у брата короля.
- Итак, до свидания, дорогой друг, - сказал д'Артаньян, заключая Ато-
са в объятия.
Атос крепко обнял друга. Мушкетер, оценив его сдержанность, шепнул
ему на ухо:
- Государственное дело!
Атос ответил на это лишь многозначительным пожатием руки.
И они расстались.
Взяв Рауля под руку, даАртаньян направился вместе с ним по улице
Сент-Оноре.
- Я поведу тебя к богу Плутосу, - сказал он дорогой молодому челове-
ку. - Приготовься целый день видеть груды золота. Боже мой, как я изме-
нился!
- Что это? Какое множество народа! - заметил Рауль.
- Скажите, сегодня не крестный ход? - спросил даАртаньян у прохожего.
- Нет, сударь, казнь, - был ответ.
- Как казнь? - изумился мушкетер. - На Гревской площади?
- Да, сударь.
- Черт бы побрал дурака, дающего повесить себя в тот самый день, ког-
да мне нужно получить деньги за наем моего дома! - вскричал даАртаньян.
- Рауль, видел ли ты когда-нибудь, как вешают преступников?
- Нет, слава богу, еще никогда не приходилось.
- Сразу видна молодость... Эх, если бы ты постоял часовым в траншее,
как, бывало, я, когда какой-нибудь шпион... Впрочем, я мелю вздор, изви-
ни, Рауль... Да, ты прав, жутко смотреть, как вешают. Скажите, пожалуйс-
та, сударь: когда состоится казнь?
- Кажется, в три часа, сударь, - учтиво ответил прохожий, довольный
случаем побеседовать с военными.
- А сейчас только половина второго. Если мы прибавим шагу, Рауль, я
успею получить свои триста семьдесят пять ливров, и мы уйдем до прибытия
осужденного.
- Осужденных, - поправил прохожий. - Их двое.
- Очень вам признателен, сударь, - сказал даАртаньян с утонченной
вежливостью, которую он приобрел с годами.
И, увлекая за собою Рауля, он поспешно направился к Гревской площади.
ДаАртаньян шел впереди и так ловко работал плечами, локтями и руками,
что толпа невольно расступалась под его натиском. Там, где встречалось
особенно сильное сопротивление, он пускал в ход рукоятку шпаги, пользу-
ясь ею как рычагом, чтобы разделить самые сплоченные группы. Но делал он
это с такой непосредственностью, с такой обворожительной улыбкой, что у
пострадавшего слова протеста замирали на устах.
Следуя за своим другом, Рауль старался щадить женщин, взоры которых
привлекала его красота, и оказывал решительный отпор мужчинам, чувство-
вавшим силу его мускулов. Благодаря всему этому оба успешно продвигались
вперед в густой толпе. Когда показались виселицы, Рауль с отвращением
отвел глаза. Что касается даАртаньяна, то он почти не заметил их, всеце-
ло поглощенный видом своего дома с резным коньком и окнами, полными лю-
бопытных.
Он увидел на площади и около домов много отставных мушкетеров, одних
с женщинами, других с друзьями, ждавших начала церемонии.
У кабатчика, снимавшего помещение даАртаньяна, не было отбоя от посе-
тителей, не только заполнявших лавку и другие комнаты, но расположивших-
ся даже во дворе. Трое прислуживавших сбились с ног, подавая всем.
ДаАртаньян, обратив внимание Рауля на такое стечение народа, заметил:
- Ну, теперь у плута не будет отговорок, чтобы не заплатить мне в
срок. Посмотри-ка, Рауль, какая здесь компания. Черт возьми, да тут не
найдешь себе места!
ДаАртаньяну удалось поймать хозяина за конец фартука.
- Ах, это вы, шевалье? - сказал одуревший от суеты кабатчик. - Ради
бога, обождите минутку! Эта сотня сумасшедших готова перевернуть вверх
дном мой погреб.
- Черт с ним, с вашим погребом, лишь бы был цел денежный сундук.
- О, не беспокойтесь, сударь, ваши тридцать семь с половиной пистолей
отсчитаны и лежат наверху, в моей комнате; но там сидят тридцать молод-
чиков и приканчивают бочонок портвейна, который я недавно раскупорил для
них. Прошу вас, обождите минутку!
- Ну, хорошо, хорошо...
- Я уйду отсюда, - шепнул Рауль ДаАртаньяну. - Это веселье отврати-
тельно.
- Нет, сударь, - возразил ДаАртаньян сурово, - вы должны остаться.
Солдат должен приучать себя ко всяким зрелищам. Характер нужно закалять
смолоду, и человек только тогда может быть добрым и великодушным, когда
глаз его тверд, а сердце осталось мягким. К тому же, дружок, неужели ты
способен оставить меня одного? Это было бы нехорошо... Постой, вон там
во дворе есть дерево. Пойдем, сядем в тени. Там легче дышать, чем в этом
чаду, насыщенном винными парами.
Расположившись на новом месте, Рауль и ДаАртаньян могли слышать на-
растающий ропот толпы и наблюдать за посетителями кабачка, которые сиде-
ли за столами или ходили по комнатам.
Дерево, под которым уселся ДаАртаньян вместе с Раулем, совсем скрыло
их своей густой листвой; это был развесистый каштан с ветвями, склонив-
шимися почти до самой земли; под ним находился поломанный стол, за кото-
рый не садился никто из посетителей. В ожидании своих тридцати семи с
половиной пистолей ДаАртаньян от нечего делать занялся наблюдениями.
- Господин ДаАртаньян, - заметил Рауль, - вам надо поторопить хозяи-
на. Сейчас привезут осужденных, и тогда начнется такая давка, что мы не
сможем выбраться отсюда.
- Верно! - отвечал мушкетер. - Эй, кто-нибудь! Подите сюда!
Но сколько он ни кричал, никто не являлся. Он собирался уже отпра-
виться на розыски хозяина, как вдруг калитка в стене расположенного по-
зади сада отворилась, визжа на ржавых петлях, и во двор вошел щегольски
одетый человек со шпагой. Не закрывая калитки, он направился к кабачку,
бросив мимоходом на сидевших под деревом быстрый взгляд своих острых
глаз.
- Вот как! Между домами есть сообщение, - сказал ДаАртаньян. - Веро-
ятно, это какой-нибудь любопытный, пришедший посмотреть на казнь.
В эту минуту крики и шум в комнатах кабачка вдруг прекратились. Тиши-
на в таких случаях поражает не меньше, чем удвоившийся шум. ДаАртаньяну
захотелось узнать причину этого внезапного безмолвия.
Он заметил, что незнакомец в нарядной одежде, войдя в главную залу,
обратился к присутствующим с речью; все слушали его с глубоким внимани-
ем. ДаАртаньян мог бы разобрать и слова, если бы их не заглушал гомон
уличной толпы. Впрочем, речь скоро закончилась, и все посетители стали
небольшими группами покидать залу. Скоро в ней осталось всего шестеро, в
их числе был человек со шпагой, который, отведя в сторону хозяина, види-
мо, старался занять его каким-то разговором, в то время как остальные
разводили огонь в очаге, - непонятно для чего, при такой жаре.
- Странно, - сказал даАртаньян Раулю. - Мне кажется, я знаю этих лю-
дей.
- Не находите ли вы, что пахнет дымом? - спросил Рауль.
- Нет, скорее тут пахнет заговором.
Не успел он договорить, как четверо из оставшихся в зале спустились
во двор и стали на часах по сторонам калитки, бросая изредка на даАр-
таньяна многозначительные взгляды.
- Черт возьми! Тут что-то не так, - шепнул он Раулю. - Тебе не инте-
ресно узнать, в чем дело?
- Не особенно, господин даАртаньян.
- А меня, как старую кумушку, разбирает любопытство. Пройдем-ка на-
верх, оттуда видна вся площадь.
- Нет, господин даАртаньян, я не в состоянии равнодушно смотреть на
смерть этих несчастных.
- А я, по-твоему, дикарь, что ли? Мы вернемся сюда, когда придет вре-
мя. Идем же!
Они вошли в дом и поместились у окна, которое все еще было незанятым,
что показалось им не менее подозрительным, чем все прочее.
Двое оставшихся в комнате собутыльников, вместо того чтобы смотреть в
окно, поддерживали огонь. Увидев даАртаньяна и его спутника, они пробор-
мотали:
- А, вот и подкрепление!
ДаАртаньян подтолкнул Рауля локтем.
- Да, братцы, подкрепление, - проговорил он. - Славный огонь развели
вы тут. Что это вы собираетесь жарить?
Незнакомцы весело расхохотались и вместо ответа подбросили еще дров.
ДаАртаньян не спускал с них глаз.
- Вы, верно, посланы сказать нам, когда начинать? - спросил один из
незнакомцев.
- Конечно, - отвечал даАртаньян, надеясь выведать что-нибудь. - Для
чего же я здесь, как не для этого?
- Ну, так становитесь у окна и следите.
Подавив улыбку, даАртаньян сделал знак Раулю и с удобством располо-
жился у окна.
XIV
ДА ЗДРАВСТВУЕТ КОЛЬБЕР!
Жуткое зрелище представляла собою Гревская площадь. Сплошное море го-
лов, волнующихся, как колосья в поле. При каждом отдаленном шуме все эти
головы приходили в движение, миллионы глаз сверкали: все сильнее бушевал
этот живой океан, и волны его, точно волны прилива, бились о сплошную
стену стрелков, окружавшую виселицы. Тогда рукоятки алебард опускались
на головы и плечи подступавших смельчаков, и рядом с виселицей возникало
свободное пространство, а задние ряды внезапным напором оттеснялись к
самым перилам набережной Сены.
С высоты окна, из которого открывался вид на площадь, даАртаньян с
тайным удовольствием наблюдал, как находившиеся в толпе мушкетеры и
гвардейцы успешно прокладывали себе дорогу, работая кулаками и рукоятка-
ми шпаг. Они образовали уже плотную группу человек в пятьдесят. Но не
это привлекало внимание даАртаньяна: вокруг виселиц и вдоль аркады
Сен-Жан кипел настоящий живой водоворот. Среди тупых и равнодушных фи-
зиономий мелькали люди со смелыми, решительными лицами, которые обмени-
вались друг с другом какими-то таинственными знаками. В одной из наибо-
лее оживленных групп даАртаньян заметил незнакомца, пришедшего из сосед-
него сада и державшего речь в кабаке. Теперь он, по-видимому, собирал
людей и отдавал им приказания.
- Так и есть, - воскликнул даАртаньян, - я не ошибся! Я знаю этого
человека: это - Менвиль. Что он тут делает, черт побери?
Глухой шум, усиливавшийся с каждым мгновением, отвлек его внимание в
другую сторону. Шум этот был вызван появлением осужденных. На углу пло-
щади показался шедший впереди отряд стрелков. Гул и говор толпы превра-
тился в оглушительный рев.
Видя, что Рауль побледнел, даАртаньян ударил его по плечу.
Стоявшие у очага люди, услышав крики, обернулись и спросили, в чем
дело.
- Ведут осужденных, - отвечал даАртаньян.
- Отлично! - сказали оба и принялись еще усерднее разжигать огонь.
ДаАртаньян поглядывал на них с беспокойством. Ему было ясно, что эти
люди, разводившие без всякой надобности такой сильный огонь, затеяли
что-то недоброе.
Между тем осужденные уже появились на площади.
Перед ними шел палач, а по сторонам по пятидесяти стрелков. Оба были
одеты во все черное, - оба бледные, но спокойные.
ДаАртаньян заметил, что они почти на каждом шагу приподнимались на
носках и нетерпеливо смотрели через головы толпы.
- Гм! - произнес он. - Как они стремятся поскорее увидеть виселицу.
Рауль отступил назад, не будучи, однако, в состояния совершенно поки-
нуть окно. Ужасные зрелища также обладают притягательной силой.
- Смерть им! Смерть! - кричали пятьдесят тысяч глоток.
- Да, смерть им, смерть! - ревело несколько десятков особенно ярост-
