чувствовала, как пульсирует кровь, как сладко ноет тело, страстно требуя
завершенности. Рука, обвивавшая ее талию, медленно скользнула вверх и
дотронулась до ее груди. Она замерла и затаилась. Он заглянул ей в лицо
и тихо сказал:
- Я никогда не упражнялся в этом, слышишь, Кэндис?
- В чем? - Отяжелевшие веки почти скрывали ее затуманившийся взор.
- В том, чтобы научиться так смотреть. Когда я смотрю на тебя, это
получается само собой.
Эти спокойно сказанные слова так не соответствовали тому, как бешено
колотилось его сердце. Эта ложь странной болью пронзила все ее тело.
Как странно, что она уже научилась так хорошо чувствовать его. Ведь
голос его звучал ровно, в нем ничто не указывало на обман; к тому же он
был еще и превосходный актер, профессионал, и все-таки она смогла по-
чувствовать в нем какую-то скрытую фальшь. Значит, все это не более чем
хорошо продуманный эксперимент.
- Я не верю вам, - медленно произнесла она. Голос ее звучал хрипло, а
мозг лихорадочно работал.
- Ты не веришь, что я хочу тебя? - Грудь его беззвучно вздымалась. -
Я хотел тебя, как только увидел. Я все время чувствовал твой взгляд, по-
ка шел через зал, но, когда я поравнялся с твоим столиком, ты уткнулась
в свою тарелку - такая скромница! - и я увидел только твои ресницы, та-
кие густые и темные на фоне шелковистой матовой кожи, и алые губы. Потом
мы встретились на рынке, помнишь, ты еще упала в обморок, и, когда ты
открыла глаза, они были похожи на серебристые кристаллы алмаза, теплые,
чистые и сверкающие. Эти глаза, эта нежная кожа, шелк волос и мягкий,
похожий на цветок алый рот - все говорило о чувственности, о затаенном
желании. О Боже, Кэндис, когда я говорю, что хочу тебя, это даже в малой
степени не передает того, что я чувствую к тебе на самом деле.
Его теплое дыхание щекотало ей щеку. Она подумала о штормах, которые
зарождаются в этих морях и иногда докатываются до самых берегов Новой
Зеландии, о яростных циклонах с ветром и дождем, о разрушениях и
бедствиях, которые они несут с собой, и вздрогнула. Подобно урагану, Сол
способен причинить ей такие беды, которые она не могла даже себе предс-
тавить.
Собрав всю свою волю, она вырвалась из его объятий. И хотя он и не
пытался остановить ее, его запах, такой мужской и бесконечно притяга-
тельный, его стройное крепкое тело рядом с ее мягкой податливой плотью,
его гладкая кожа - всего этого было достаточно для того, чтобы позволить
ему делать с ней все, что он хочет.
Теперь она с тоской поняла, почему ее приемные родители, делая свой
выбор, переступили через нее. Это не означало, что, осознав это, она то-
же могла, как и они, бросить своего ребенка - нет, никогда, но эти мгно-
вения в его объятиях открыли ей, почему физическая страсть была одной из
самых могучих сил в этом мире. Она обращала в прах целые королевства,
ломала и губила человеческие судьбы, приводила к падению и гибели динас-
тии и религии. Это была такая огромная, мощная сила, которая, однажды
вырвавшись на свободу, могла неистовствовать, как самый жестокий тропи-
ческий ураган.
И все же против нее должна быть какая-то защита, ведь разум и логика
тоже обладают силой. Именно эта мысль заставила ее встать и нетвердой
походкой направиться к двери. Только когда она была уже у дверей, он ок-
ликнул ее:
- Кэндис.
Она остановилась, не поворачиваясь.
Его голос звучал мягко и ровно, но решимость, которую она в нем уло-
вила, заставила ее внутренне содрогнуться.
- Ты все равно будешь моей, Кэндис. Однажды ночью я открою для себя
все твои тайны, стану хозяином всего, что у тебя есть, всего, что ты
есть.
Его холодная самонадеянность, его уверенность в том, что он когда-ни-
будь все-таки овладеет ею, привели ее в ярость и испугали ее. В голове
сейчас была полная пустота. Она набрала в легкие как можно больше возду-
ха и, цепенея, произнесла:
- Я не хочу...
Бесшумным броском он в одно мгновение оказался у нее за спиной, резко
повернул ее и, взяв за подбородок, притянул к себе, пристально вглядыва-
ясь в ее лицо, пытаясь прочитать на нем что-то очень важное для себя. В
этом взгляде было что-то дикое, что-то напряженное и хищное.
Между ними словно пробежала электрическая искра, когда в тишине пос-
лышался его ровный, спокойный голос:
- Я думаю, ты прекрасно знаешь, как действует на большинство мужчин
этот капризный, упрямый рот, эти полузакрытые глаза. И я не исключение.
Я хочу увидеть, что скрывается за этими ресницами, хочу целовать этот
рот до тех пор, пока он сам не раскроется мне навстречу в безумном жела-
нии.
Ее ресницы взметнулись вверх. В его глазах было столько неутоленной
страсти, что она невольно вскрикнула. И этот тихий короткий звук вдруг
лишил его последнего самообладания.
Теперь его рот не был так ненасытен, как в первый раз. Он слегка кос-
нулся губами ямочки на ее шее, там, где, словно пойманная птица, бился
ее пульс. Она задыхалась. Ей хотелось сделать глубокий вдох, но вместо
этого удалось вобрать в слабеющие легкие лишь немного воздуха, чтобы не
потерять сознание и продлить эту сладкую, адскую пытку.
Он не делал ей больно. Он даже не так крепко сжимал ее в объятиях.
Почему же тогда она не может уйти?
Она еще раз попыталась перевести дыхание, потом беззвучно застонала,
когда кончик его языка коснулся теплой кожи у нее на шее.
- Какая ты хрупкая, - прошептал он, слегка покусывая ее в плечо. - Ты
похожа на жемчужину. Такая же округлая, гладкая и мерцающая, такая же
редкая и драгоценная. Мужчины готовы пойти на преступление, чтобы обла-
дать ею. Прекрасна, как лунный свет, но так же, как он, опасна. Мы гото-
вы отдать за нее свою душу, свою честь и гордость.
Спазмы сладчайшей муки пронзали все ее тело до кончиков пальцев, за-
рождаясь там, где его зубы нежно терзали ей кожу. Не в силах больше вла-
деть собой, она коротко и пронзительно вскрикнула. Он засмеялся и слегка
повернул ее к себе.
Узел, стягивающий саронг у нее на груди, сбился на одну сторону, тон-
кая ткань, словно ласка возлюбленного, заскользила вниз, вдоль нежной
матовой кожи, послушная его смуглой руке, уверенно движущейся в направ-
лении ее груди. Она задохнулась от пронзившего ее сладострастного
чувства и, глядя в его смуглое, непроницаемое лицо, почувствовала, как
болезненно налились ее груди, как напряглись и отвердели соски.
- Видишь, твое тело все знает само, - резко сказал он. - Оно не может
лгать, Кэндис. А теперь попробуй убедить себя, что ты меня не хочешь.
Она молчала, смущенная тем, что ее собственное тело выдало ее, охва-
ченная неведомыми ей раньше ощущениями, испытывая жестокие, дикие муки
страсти, которая жаждала утоления...
Она снова и снова со стоном ловила губами воздух, когда сначала нежно
и осторожно, а потом жадно и ненасытно он начал ласкать губами ее сосок,
а потом отпустил его, пульсирующий от возбуждения и твердый, и стал це-
ловать его бледный ореол, лаская ее груди и с восторгом любуясь их пыш-
ной округлостью.
- Ты заставляешь меня хотеть такого, о чем я никогда раньше не подоз-
ревал, - страстно выдохнул он. - Я должен овладеть тобой...
Такое откровенное выражение чувств повергло ее в шок, мгновенно выр-
вав ее из адского пламени сводящей с ума, головокружительной чувствен-
ности. Она подняла на него затуманившийся взгляд и увидела на его лице
дикую, животную страсть. Она мгновенно напряглась и вдруг увидела себя
со стороны: полураздетая, дрожащая, с влажным, полуоткрытым в томи-
тельной страсти ртом, податливая и готовая уступить любым его желаниям.
- Нет, - с трудом произнесла она, вырываясь из его объятий.
Он не шевельнулся, не остановил ее. Она со страхом и замирающим серд-
цем следила за тем, как он пытается побороть охватившее его дикое жела-
ние и выходит победителем в этой борьбе. И только что-то страшное качну-
лось в глубине его зрачков.
Закрывая рукой свою обнаженную грудь, она потянула на себя легкую по-
датливую ткань. От возбуждения пальцы ее дрожали. Она облизала языком
пересохшие губы.
- Я не могу, - прошептала она. - Нет. Пожалуйста.
Ее гордо расправленные плечи ныли от напряжения. Она прислонилась
спиной к стене, не в силах освободиться из плена его глаз. Острое жела-
ние пронзило ее. Словно сквозь пелену тумана, она почти физически ощуща-
ла, как его желание давит на нее, приводя в смятение все ее мысли. Но
даже сейчас, когда она колебалась, она поняла, что, уступив ему, она
станет рабой таких чувств и желаний, темная, необузданная сила которых
таит в себе страшную опасность. Это безрассудство, этот, всепоглощающий
порыв отдаться страсти, которая знойной аурой окружала сейчас их обоих,
- вот чего она боялась всю жизнь. И ему стоило только взглянуть на нее,
чтобы в глубине ее тела предательски завибрировали, задрожали запретные
струны.
Открыв глаза, она резко повернулась к нему спиной.
- Я не готова занять место Лидии, - твердо сказала она. - А легкий
флирт мне тоже не нужен.
Вся напрягшись и замерев, она ждала, что он ответит.
- Почему? - услышала она его мягкий, вкрадчивый голос.
Она не впервые сталкивалась с таким отношением. Многие мужчины счита-
ли, что свобода означает вседозволенность и что, если мужчина нравится
женщине, значит, логическим продолжением этого сразу становится постель.
Однажды она даже попыталась объяснить одному своему нетерпеливому знако-
мому, почему она так осторожна, но в ответ услышала целую лекцию о
пользе противозачаточных средств. С тех пор она старалась поддерживать
со знакомыми мужчинами только легкие, ни к чему не обязывающие отноше-
ния, предлагая взамен лишь дружбу и симпатию, а когда они требовали
большего, она оставляла их без всякого сожаления.
Но с этим мужчиной... Она мучительно искала ответ, который он мог бы
принять от нее, и в конце концов нашла в такой ситуации самый простой
выход из положения.
- Потому, что я не сплю с незнакомыми мужчинами, - заявила она. - Я
совсем вас не знаю.
- Но ты же хочешь меня. - Он произнес это тихим голосом. Взгляд его
сверкнул как лезвие бритвы, а огромные зрачки почти полностью поглотили
мерцающую синеву его глаз.
- Ну и что? - Она передернула плечами, стараясь не выдать голосом
своего волнения. - Что это, первый раз?! Это ничего не значит.
Ему явно не понравилось то, что она сказала, и жесткая линия рта еще
резче обозначилась у него на лице.
- Быть может, в этой ситуации я забыл о чем-то очень важном? - И ког-
да она подняла на него удивленные глаза, неторопливо добавил: - Я могу
обещать тебе, что ты не останешься внакладе.
Она бросила на него испепеляющий взгляд и с нескрываемым презрением
ответила:
- Мне кажется, я должна была этого ожидать. Нет, мистер Джеррард, мне
не нужны ваши деньги. Вы не сможете мне дать то, чего я хочу, и я
добьюсь этого сама, своими собственными силами.
Сделав два шага, она оказалась у дверей и уже готова была переступить
порог, как его руки снова попытались удержать ее.
- Пустите меня, - произнесла она безучастно.
Он повернул ее к себе, не выпуская ее из своих мягких и безжалостных
объятий. Она стояла высоко подняв голову и, собрав все самообладание, на
которое только была способна, смотрела ему прямо в глаза, болезненно
сжав пухлые губы.
- Я виноват, - проговорил он, заглядывая ей в глаза. - Посмотри на
меня, Кэндис.
Она подняла ресницы, устремив на него холодный и безразличный взгляд.
Ее пустые, невидящие зрачки смотрели мимо него, не прося пощады и не да-
вая ее. Он улыбнулся, и в голове у нее внезапно промелькнула дикая
мысль, что сейчас, пожалуй, впервые за все время он позволил ей увидеть
свои истинные чувства. Его пальцы легко коснулись ее лба, волос. Что-то
похожее на нежность было в этом прикосновении.
