- Надеюсь, вам больно будет услышать об этом. Они погибли. Но и тер-
рористы погибли все до единого благодаря блестящей, самоотверженной ра-
боте службы безопасности Джеррардов, которой помогали правительственные
учреждения нескольких стран. После того как был вскрыт этот гнойник,
вряд ли найдутся охотники все повторить сначала, но всегда существуют
фанатики, свято верящие в то, что именно они сумеют довести дело до кон-
ца. Если бы такое произошло и они бы схватили меня, то Джеррарды оказа-
лись бы во власти такого правления, которое по своему упрямству и непри-
миримости может сравниться только со мной. И скорее позволят погибнуть
мне, чем будут рисковать всей организацией. Но если бы они похитили Сте-
фани, мне кажется, я бы принял все их условия, только бы сохранить ей
жизнь.
Ей стало холодно, по телу пробежал озноб.
- Но ведь вы... вы не могли поверить в то, что я сделаю... что я мог-
ла бы сделать такое, правда? - прошептала она.
- Так как мы ничего не знали о вас, мы не знали, что у вас на уме, -
со злостью ответил он. - А если бы вы действительно оказались террорист-
кой или похитительницей? Я не хотел своими действиями вызывать вашу по-
дозрительность, пока мы не установим, на кого вы работаете. Обсудив все
это со своей службой безопасности, я решил, что самым лучшим в такой си-
туации будет изолировать вас до тех пор, пока мы не получим интересующую
нас информацию. Этим объясняется тот несколько мелодраматичный способ,
которым я заманил вас сюда, и то, почему все это время вам давали успо-
коительное и снотворное. Я не хотел, чтобы вы имели возможность с
кем-либо общаться.
Она должна была полностью осознать то, что он ей сказал, выбросив из
головы все остальное, чтобы к тому моменту, когда она вновь обретет спо-
собность чувствовать, ей было бы легче справиться с болью.
- Значит, вы подозревали меня с самого начала? - спросила она ка-
ким-то чужим, слабым голосом. - Я бы хотела знать это.
- Когда мы поняли, что вы намеренно подстроили нашу первую встречу,
нам показалось это настолько подозрительным, что мы стали следить за ва-
ми. Мы не были убеждены, что вы что-то замышляете, до тех пор, пока вы
не приплыли к моему дому на катамаране, к тому же нам стало известно,
что вы приехали сюда как туристка и как туристку вас должны были предуп-
редить о том, что высаживаться на этом берегу нельзя. Когда вы плыли на
катамаране, за вами велось наблюдение.
Холодным и равнодушным взглядом он наблюдал, как щеки ее заливает бо-
лезненный румянец, по всей вероятности ожидая, что она что-то скажет.
Жгучее чувство стыда мешало ей говорить.
- Но тогда мы не знали наверняка, - продолжал он, - являетесь ли вы
частью какого-то дьявольского плана, согласно которому кое-кто пытается
заполучить Стефани, или же вы хотите использовать ее как орудие, с по-
мощью которого вам удастся заарканить меня.
- У вас есть...
- Да, у меня есть власть и деньги, - сказал он каким-то спокойным,
даже обыденным тоном, - а это величайшие в мире афродизиаки. Крупный
счет в банке изрядно подогревает сексуальные чувства некоторых. Конечно,
это было самым простым, но не самым правдоподобным объяснением, к тому
же более тесное знакомство с вами доказало, что вас интересовала именно
Стефани, а не я. Вы постоянно спрашивали о ней и были явно расстроены,
когда узнали, что она гостит у подруги. А с какой готовностью вы согла-
сились поехать со мной, едва я упомянул, что мы едем за ней.
- Я оказалась бездарной террористкой, - выпалила она, приходя в
ярость оттого, что смогла так легко себя выдать.
- Пожалуй. Но ведь вы могли быть орудием, марионеткой, дурочкой, зах-
ваченной романтикой терроризма, - произнес он с холодным презрением. -
Что касается другой версии, то, когда я попытался проверить вас своими
поцелуями, стало совершенно ясно, что это не то, что вас интересует. Ко-
нечно, вы мужественно вытерпели их...
- Не будьте идиотом, - резко оборвала она.
Он осклабился.
- Я не добился того, чего добился сейчас, не желая тогда смотреть
правде в глаза. Чувствовалось, что вы увлечены, но вас явно что-то сдер-
живало. Поэтому-то у нас осталась единственная, гораздо более неприятная
версия, что вы являетесь частью какого-то неясного пока для нас загово-
ра, цель которого - захватить Стефани. Может быть, даже не здесь. Тем
более что похитить ее отсюда так, чтобы об этом не узнала добрая полови-
на острова, почти невозможно. Ведь на Фалаиси у нас повсюду есть глаза и
уши.
- Что ж, неплохо сработано, - резко сказала она.
- Это потому, что я здесь живу. Мы предполагали, что вы, возможно,
хотите просто познакомиться с ней, завязать какие-то отношения, подгото-
вить почву для дальнейшей дружбы, с тем чтобы потом, когда вы снова
объявитесь, она уже полностью доверяла вам. Настоящее же похищение долж-
но было произойти где-то совсем в другом месте, там, где обстоятельства
будут складываться для вас более благоприятно. Когда мы пришли к такому
мнению, я предпринял шаги для того, чтобы чем-то отвлечь вас, пока дру-
гие обыскивали ваш багаж и не спускали глаз со Стефани. Между прочим, вы
были совершенно правы. Человек, который обыскивал вашу комнату, допустил
оплошность. В следующий раз он будет умнее.
Тело ее пронзила какая-то щемящая боль, дыхание стало прерывистым,
она едва удерживалась, чтобы не упасть, глядя на резкую, угловатую маску
его лица.
- Но мы ничего не нашли, - продолжал он тем же спокойным, размеренным
тоном. - Нам нужно было время, и самый простой способ выиграть его сос-
тоял в том, чтобы ненадолго вывести вас из игры. Вот так вы оказались
здесь. Местные жители думают, что у нас с вами роман. Ни у кого не воз-
никло никаких сомнений. Да и откуда? Я позаботился о том, чтобы как мож-
но больше людей видели нас вместе. К тому времени, как мы вернулись с
нашей морской прогулки, все уже дружно решили, что место Лидии занято.
- Значит, все было продумано вами до мельчайших деталей. - Она поста-
ралась произнести это как можно более безразличным голосом.
Он пожал плечами.
- Я люблю Стефани и сделал бы все для того, чтобы уберечь ее.
Что ж, Кэндис могла это понять. Она дотронулась рукой до своего горла
и еще больше побледнела. Но когда она поняла, что делает, тут же опусти-
ла руку и еще выше вздернула подбородок.
- Сегодня до обеда мы занимались проверкой того, что вы мне рассказа-
ли. - Он слегка пожал плечами. - К счастью для вас, все оказалось прав-
дой.
Ее чувства сейчас были словно заточены на невидимом оселке, так остро
она ощущала все в эту минуту. Она видела мужественные линии его лица,
резко обозначившиеся в лунном свете, всей кожей ощущая легкое покалыва-
ние от его близости. Ноздри ее слегка вздрагивали, пытаясь уловить его
запах, такой непередаваемо мужской, с легким ароматом туалетной воды. Он
был сильнее тропических ароматов цветов, красного жасмина и гардении.
Она должна была бы ненавидеть его, но чувствовала, что вот сейчас она
перешагнула через невидимую пропасть, преодолела пространство и время и
оказалась на какой-то другой планете, перейдя в другое измерение, другой
период существования. Позднее она поймет, что это произошло тогда, когда
она почувствовала, что любит, а не просто, как раньше, повинуется ка-
кой-то слепой и могучей силе, притягивавшей ее к нему.
Но сейчас нужно было подумать о другом.
- А то, что угрожало Стефани, - спросила она настойчиво, - все эти
разговоры, слухи или что-то там еще... Они все еще существуют? Она
по-прежнему в опасности?
- Мы выяснили, откуда шли эти слухи. Их распускал наш бывший служа-
щий, настроенный против нас из-за того, что был уволен. Он пытался любы-
ми путями восстановить потерянный престиж и, шатаясь по барам, бросал
дикие угрозы в наш адрес, обвиняя нас черт знает в чем. Мы бы и не обра-
тили на него особого внимания, но он хвастался, что у него связи с каки-
ми-то радикальными группами. В общем, этот вопрос уже закрыт.
- А что вы сделали с ним?
Глаза его странно сверкнули.
- Его предупредили, и он все понял - когда трезв, он вполне разумный
человек. - В тоне его слышалась легкая насмешка. - А почему это вас так
взволновало? Вы подумали, что я убил его?
Она выдержала его пристальный взгляд.
- Вы же убили тех террористов, которые так жестоко расправились с ва-
шими родителями?
Он ничего не ответил ей, но молчание было красноречивее слов.
Дрожа всем телом, она спустилась по ступенькам веранды и пошла по до-
рожке, ведущей сквозь густые заросли к крохотному ручейку. Сначала он
тихо струился прямо у ее ног, а чуть дальше начинал журчать по камням
маленьким водопадом. Очень скоро она была вынуждена остановиться, очу-
тившись у края широкой ленты воды, неподвижной и блестящей, похожей при
бледном свете луны на обсидиановую пластину. Прямо оттуда тонкой струей
устремлялся к самому небу серебристый, словно луна, и тающий, словно ту-
ман, водяной шпиль. На мгновение он застывал там в неподвижности и потом
снова мягко устремлялся вниз, превращаясь в тончайшую водяную пыль и
открывая взору темную гладь маленького пруда.
- Какое чудо! - прошептала она и остановилась. - Откуда он здесь?
- Один из предков Чэпмена сделал его для своей любовницы. - Прямо за
своей спиной она услышала его голос. - Она жила вон в том флигеле.
- Все это очень романтично, но почему она жила не в доме?
Он пожал плечами.
- В доме жила его жена, семья.
- Вот как!
- Что, не одобряете? - И его зубы насмешливо сверкнули.
- Да, - медленно произнесла она, - не одобряю. Я считаю, что свои
обещания нужно выполнять.
- Согласен. Но, похоже, все они жили достаточно счастливо. Идите пря-
мо по этой дорожке, она приведет нас как раз к этому флигелю.
Узкая дорожка, по которой могли идти только двое, огибала второй пру-
дик, который был чуть меньше первого. На его поверхности в обрамлении
круглых листьев плавали белые лилии, и острия их сложенных в чашечки ле-
пестков указывали прямо в небо. Среди закручивавшейся в спирали воды
мелькали золотые рыбки. Такой неподвижный, такой уединенный. Просто Моне
в черных и серебристых тонах! Со всех сторон его обрамлял сад, благоуха-
ющий и захватывающе прекрасный, и только фонтан нарушал эту застывшую в
неподвижности картину. Ломаная линия гор, заслоняющая собой звезды, ка-
залась исторгнутой из чрева земли каким-то чудовищным катаклизмом.
Кэндис снова почувствовала дрожь. Он так и не ответил на ее вопрос,
но почему-то его ответ был для нее сейчас очень важен. Она не стала его
переспрашивать, пока они не вернулись на веранду. На этот раз он ответил
ей, если это вообще можно было назвать ответом.
- Они погибли, оказывая сопротивление при аресте, - сказал он ка-
ким-то чужим голосом.
Но ей хотелось знать больше.
Она попыталась продолжить свой вопрос.
- Но это вы...
Нет, этого не стоило делать. С перекошенным бледным лицом он обрушил-
ся на нее со словами:
- Они били мою мать... даже сейчас я не могу...
- Простите меня. - Она бросилась к нему, обняла его, прижимая к себе
с такой силой, на которую только была способна, и полным раскаяния голо-
сом сказала: - Я не должна была спрашивать, прости меня, я виновата,
Сол...
Он стиснул ее в своих объятиях. Словно не привыкший к такому открыто-
му проявлению сочувствия, он пристально смотрел ей в глаза. Столько муки
было в этом взгляде, что к глазам ее подступили слезы.
Она подняла руку и погладила его по щеке.
- Теперь все позади, - сказала она мягко. - Но я понимаю, почему ты
верил, что не должен упустить ни одного шанса. Все в порядке. Я очень
сожалею, что всколыхнула в тебе эти тяжелые воспоминания.
Он резко подался вперед, прижав ее к себе еще сильнее, и прикоснулся
