руками. Очевидно, в последнюю минуту мать успела прижать девочку к себе, и
из машины их выбросило вместе.
Одного взгляда, брошенного на Карлоса и его тетку, было достаточно,
чтобы понять - никакая помощь им уже не нужна. Шатаясь, Агнесса поднялась и
побрела в сторону Гвадаррамы...
Если бы не падре Антонио, жену покойного дона Карлоса Менендоса,
наверно, заперли бы в сумасшедший дом. На следствии, начавшемся по делу
бандитского налета на машину и ее пассажиров, Агнесса упрямо повторяла, что
зовут ее Мария, а фамилии у нее нет.
Вызванные медицинские эксперты установили, что у молодой женщины
сильное нервное потрясение и требуется длительное лечение. Один духовник
понимал истинную причину ее бреда. Да и был ли это бред? Душевное
потрясение, вызванное катастрофой со всеми ее последствиями, - это оно
привело к уходу в прошлое, о котором теперь, кроме падре, никто не знал.
Милое прошлое, - ведь с годами забывается все плохое и помнится только
хорошее! Для человека, дух которого сломлен, оно часто становится самым
надежным убежищем. Надо бороться против Марии за душу Агнессы. Католички
Агнессы...
Орудием в этой борьбе стала Иренэ.
Лишь впоследствии узнала Агнесса, как много сделал для ее несчастной
дочки падре Антонио. В хозяйстве, оставшемся после смерти Карлоса и его
тетки, он один теперь руководил всем. Вызывал врачей, добывал самые
дефицитные лекарства, следил за тем, чтобы своевременно проделывались все
необходимые процедуры. Агнесса ничего этого не замечала. Устроившись на
скамеечке возле кроватки дочери, она безотрывно глядела на ее похудевшее,
бледное личико и маленькие неподвижные ножки. Даже плач девочки не выводил
ее из прострации.
Использовав все способы влияния на убитую горем мать и не достигнув
никаких конкретных результатов, падре решил прибегнуть к крайней мере.
- Пойдем! - властно сказал он однажды.
Молодая женщина сидела не шевелясь.
- Пойдем! Именем этой страдалицы приказываю тебе - пойдем!
Оробев под взглядом черных пылающих глаз своего духовника, Агнесса
поднялась.
Не замечая дороги, она шла за падре куда-то далеко, на окраину селения.
Возле покосившейся, сбитой из досок и листов жести хижины Антонио
остановился.
- Войди первая!
Агнесса переступила порог. Страшный смрад ударил ей в нос. Но молодая
женщина пошатнулась не от этого, а от зрелища, открывшегося ей: в углу, на
куче лохмотьев, копошилось какое-то существо, похожее на паучка. На
худенькой шейке беспомощно моталась маленькая головка, тонкие, как два
шнурочка, ручки старались то ли что-то схватить, то ли на что-то опереться,
и лишь длинные ножки лежали неподвижно, как два иссохших стебелька.
- Ты хочешь, чтобы и Иренэ стала такой? - безжалостно спросил падре,
указывая на калеку.
Впервые за все время Агнесса разрыдалась и, не ожидая своего спутника,
бросилась домой.
Так вторично умерла Мария и вторично родилась Агнесса - верная дочь
католической церкви. Преисполненная деятельной любви мать. Наследница рода
Менендосов.
Падре не напрасно боролся за душу своей лучшей прихожанки. Теперь
молодая женщина подчинялась ему во всем. Он как бы заново лепил ее душу,
руководствуясь одному ему известными планами. А планы Антонио простирались
далеко. И Агнессе в них отводилась не малая роль.
Впрочем, падре не торопил событий, ибо сейчас молодой донье Менендос
было не до его планов. Иренэ все еще не становилась на ножки, хотя немного
повеселела и даже поправилась. Увидев в этом залог выздоровления, Агнесса
немного успокоилась, но здесь на нее свалилась новая беда: правительство
конфисковало большую часть имущества покойного Карлоса. Дом в Мадриде
забрали под госпиталь. А как раз в эта время девочка стала жаловаться на
боль в позвоночнике. Невольно рядом с горем и сердце Агнессы рождалось
чувство жгучей ненависти к виновникам всех ее бед. А виновниками она считала
не бандитов, обстрелявших машину, а новую власть, издавшую приказ о
реквизиции машины. Не будь этого приказа, они бы в тот день не поехали в
Мадрид, не произошло бы аварии, в которой искалечена ее дочь и убит муж. И
разве не новая власть конфисковала ее имущество, забрала мадридский дом?
Правду говорит падре: виной всему прежде всего коммунисты, безбожники...
...Вот теперь падре Антонио мог доверить Агнессе свою заветную мечту -
начать крестовый поход против гонителей веры.
- Немалых жертв потребует этот поход, но и награда за них будет велика.
Не одно чудо уготовил бог своим избранникам. Будешь с нами, дочь моя? -
торжественно спросил падре.
- Конечно! - горячо вырвалось у Агнессы.
- Тогда будем готовиться и ждать, когда пробьет час...
Час пробил в марте 1939 года, когда Франко вступил в Мадрид и
провозгласил себя диктатором. На следующий же день в газетах появилось
заявление вдовы дона Карлоса Менендоса, Агнессы Менендос, что отныне
основная цель ее жизни - месть за смерть мужа и увечье дочери.
На это она отдает все свое наследство, этому она посвятит все свои
силы.
Имя Агнессы Менендос несколько дней не сходило с газетных полос. В ее
адрес приходили многочисленные телеграммы из Берлина, Рима, Нью-Йорка,
Лондона, Парижа. Представитель Ватикана посетил виллу в Сан-Рафаэль и
передал Агнессе папское благословение. Личный посланец Гитлера, майор Нунке
сообщил, что ему приказано остаться в Мадриде и в случае надобности стать
специальным советником благородной испанской доньи.
Неожиданное появление Нунке вначале взволновало падре Антонио, но они
быстро договорились о форме, в какую должно вылиться движение, и о сфере
деятельности каждого. Итогом были опубликованные в фашистской прессе
сообщения, что вдова Менендос открывает школу "рыцарей благородного духа".
Здесь будут воспитываться кадры для будущего крестового похода против
безбожной большевистской Москвы.
Теперь уже не только приветственные телеграммы, а денежные переводы и
всяческие ценности присылали Агнессе Менендос известные и неизвестные друзья
и единомышленники. И надо признать, что переводы эти были своевременны.
Неожиданно выяснилось, что наследство вдовы дона Карлоса не так уж велико.
Его доверенные лица не только запутали финансовые дела, но и хорошенько
поживились. Все якобы переведенные за границу деньги куда-то таинственно
исчезли.
Агнесса совершенно растерялась. Теперь майор Нунке стал не просто
советником, а до зарезу необходимым ей человеком. Даже падре Антонио стал
заискивать перед ним.
О, он умница, этот Нунке! Его совершенно не взволновало сообщение падре
о том, что у Агнессы, по сути дела, нет свободных денег для школы. Того, что
осталось, с трудом хватит на содержание больной Иренэ. Спинка все еще болит,
а ножки отказываются носить худенькое тельце... При создавшихся
обстоятельствах школа должна содержать Агнессу, а не она ее...
Нунке прежде всего предложил не разглашать фактическое положение вещей.
- Новые деньги липнут к старым... Слышали эту поговорку? Итак, для всех
Агнесса должна остаться богатой... Дальнейшее зависит от нас с вами...
И Нунке не терял времени. Не от имени Агнессы, а как ее советник, он
рассылал в разные страны, по одному ему известным адресам, многочисленные
письма, предупредительно сообщая при этом номер банковского счета популярной
теперь вдовы Менендос.
ТЕРРАРИУМ ВОЗЛЕ ФИГЕРАСА
Если от небольшого городка Фигерас, расположенною в испанской провинции
Каталонии, вы проедете километров двадцать на северо-восток, то непременно
попадете на маленькое плато размером с футбольное поле. На нем увидите
добротные строения: придорожную таверну, двор, обнесенный высокой, быть
может, даже излишне высокой стеной. У вас тотчас возникает впечатление, что
хозяин этого, говоря попросту, трактира делает отличный бизнес, ибо на всех
строениях и внутреннем убранстве таверны лежит печать достатка и той
хозяйственной заботливости, которая красноречиво убеждает: здесь можно не
бояться, что вам подадут плохо приготовленное блюдо или уложат на грязные
простыни, если вас потянет вздремнуть после вкусного обеда. А поживи вы в
таверне день-два, у вас невольно возникнет множество вопросов и далеко не на
каждый вы получите ответ.
Вы многого бы не поняли, и прежде всего - откуда этот достаток? Таверна
находится от Фигераса в каких-нибудь двадцати километрах, так что
путешественник, едущий из города, еще не успеет проголодаться и поэтому
минует таверну, а если и остановится, то всего на несколько минут -
промочить горло вином с водой, как это любят испанцы. Так же поступают те,
кто едет не из города, а в город. У них тоже нет оснований надолго
задерживаться перед самым городом - каждый, естественно, стремится поскорее
добраться домой или в гостиницу.
Правда, в былые времена основным источником дохода здесь были туристы.
К удивлению испанцев, они пили неразбавленное вино и в таких количествах,
что поражали даже каталонцев. Но после фашистского переворота туристы не
посещают Испанию. А те немецкие путешественники, - их ведь даже не назовешь
туристами, - которые теперь снуют повсюду от казармы к казарме, ездят с
собственными дорожными буфетами, где есть все необходимое, чтобы утолить
голод и жажду.
Проведя день в таверне, вы бы с удивлением отметили, сколь мал ее
доход, от силы пять, ну пусть десять песет!
Правда, время от времени к таверне подъезжают крытые грузовики, которые
хозяин пропускает прямо во двор, доверяя шоферам и грузчикам самим
распоряжаться в каменных амбарах и погребах. Со двора машины уезжают
груженные ящиками, мешками, тюками. Можно подумать, что здесь расположена не
таверна, а какая-то оптовая база.
Да, много странного и удивительного обнаружите иы на плато. Попробуйте
в час вечерней прохлады прогуляться по нему, и вы увидите, как тотчас
нахмурится хозяин.
- По дороге влево ходить запрещено! - обязательно предупредит он. - За
шлагбаумом вас могут ожидлть всяческие неприятности...
И вы вспомните, что налево от таверны и впрямь видели хорошо
заасфальтированную дорогу, в самом начале перегороженную полосатым
шлагбаумом.
Не стоит расспрашивать хозяина, куда ведет дорога и почему по ней
запрещено ездить.
- Там закрытый пансионат, - буркнет он. До сих пор приветливый и
гостеприимный, владелец таверны станет разговаривать с вами с помощью лишь
двух слов: "да" и "нет". Ничего больше, никаких пояснений! И по тому, как
сердито застучит деревяшка, прикрепленная к его культе на правой ноге, и по
угрюмым подозрительным взглядам, брошенным в вашу сторону, вы поймете: лучше
уехать, ибо отношение к вам резко изменилось.
Теперь и сама личность хозяина кажется вам странной. У вас создается
впечатление, что это бывший военный, привыкший приказывать, но теперь, в
связи со сложившимися обстоятельствами, вынужденный командовать лишь тремя
помощниками: женой, дородной, в прошлом, наверное, красивой женщиной,
глухонемым слугой и двенадцатилетней девочкой. Хозяин казался добродушным,
приветливым, как все владельцы частных гостиниц или ресторанов. Теперь вы
замечаете его второе лицо: настороженное и подозрительное, словно, спросив о
пансионате, вы собираетесь вырвать у него тайну, которая является
единственным источником его существования.
И это второе впечатление куда ближе к истине, нежели первое.
Этот полуресторан-полугостиница на самом деле представляет собой
перевалочную базу школы "рыцарей благородного духа", созданной в свое время
