Компромисс
Сергей Довлатов. Компромисс
---------------------------------------------------------------
© Copyright Сергей Довлатов
Изд: "Собрание прозы в 3х томах". Лимбус-пресс, Санкт-Петербург, 1993г
Scanned by: uralres@etel.ru
Проверка и вычитка текста - Справочная Служба Русского Языка rusyaz.lib.ru ¦ http://rusyaz.lib.ru
---------------------------------------------------------------
Н.С. ДОВЛАТОВОЙ - ЗА ВСЕ МУЧЕНЬЯ!
...И остался я без работы. Может, думаю, на портного выучиться? Я
заметил - у портных всегда хорошее настроение...
Встречаю Логинова с телевидения.
- Привет. Ну, как?
- Да вот, ищу работу.
- Есть вакансия. Газета "На страже Родины". Запиши фамилию - Каширин.
- Это лысый такой?
- Каширин - опытный журналист. Человек - довольно мягкий...
- Дерьмо, - говорю, - тоже мягкое.
- Ты что, его знаешь?
- Нет.
- А говоришь... Запиши фамилию. Я записал.
- Ты бы оделся как следует. Моя жена говорит, если бы ты оделся как
следует...
Между прочим, его жена звонит как-то раз... Стоп! Открывается широкая
волнующая тема. Уведет нас далеко в сторону...
- Заработаю - оденусь. Куплю себе цилиндр...
Я достал свои газетные вырезки. Отобрал наиболее стоящие, Каширин мне
не понравился. Тусклое лицо, армейский юмор. Взглянув на меня, сказал:
- Вы, конечно, беспартийный?
Я виновато кивнул.
С каким-то идиотским простодушием он добавил:
- Человек двадцать претендовало на место. Поговорят со мной... и больше
не являются. Вы хоть телефон оставьте.
Я назвал случайно осевший в памяти телефон химчистки.
Дома развернул свои газетные вырезки. Кое-что перечитал. Задумался...
Пожелтевшие листы. Десять лет вранья и притворства. И все же какие-то
люди стоят за этим, какие-то разговоры, чувства, действительность... Не в
самих листах, а там, на горизонте...
Трудна дорога от правды к истине.
В один ручей нельзя ступить дважды. Но можно сквозь толщу воды
различить усеянное консервными банками дно. А за пышными театральными
декорациями увидеть кирпичную стену, веревки, огнетушитель и хмельных
работяг. Это известно всем, кто хоть раз побывал за кулисами...
Начнем с копеечной газетной информации.
КОМПРОМИСС ПЕРВЫЙ
("Советская Эстония". Ноябрь, 1973 г.)
"НАУЧНАЯ КОНФЕРЕНЦИЯ. Ученые восьми государств прибыли в Таллинн на 7-ю
Конференцию по изучению Скандинавии и Финляндии. Это специалисты из СССР,
Польши, Венгрии, ГДР, Финляндии, Швеции, Дании и ФРГ. На конференции
работают шесть секций. Более 130 ученых: историков, археологов, лингвистов -
выступят с докладами и сообщениями. Конференция продлится до 16 ноября".
Конференция состоялась в Политехническом институте. Я туда заехал,
побеседовал. Через пять минут информация была готова. Отдал ее в
секретариат. Появляется редактор Туронок, елейный, марципановый человек. Тип
застенчивого негодяя. На этот раз возбужден:
- Вы допустили грубую идеологическую ошибку.
- ?
- Вы перечисляете страны...
- Разве нельзя?
- Можно и нужно. Дело в том, к а к вы их перечисляете. В какой
очередности. Там идут Венгрия, ГДР, Дания, затем - Польша, СССР, ФРГ...
- Естественно, по алфавиту.
- Это же внеклассовый подход, - застонал Туронок, - существует железная
очередность. Демократические страны - вперед! Затем - нейтральные
государства. И, наконец, - участники блока...
- О'кей, - говорю.
Я переписал информацию, отдал в секретариат. Назавтра прибегает
Туронок:
- Вы надо мной издеваетесь! Вы это умышленно проделываете?!
- Что такое?
- Вы перепутали страны народной демократии. У вас ГДР после Венгрии.
Опять по алфавиту?! Забудьте это оппортунистическое слово! Вы работник
партийной газеты. Венгрию - на третье место! Там был путч.
- А с Германией была война.
- Не спорьте! Зачем вы спорите?! Это другая Германия, другая! Не
понимаю, кто вам доверил?! Политическая близорукость! Нравственный
инфантилизм! Будем ставить вопрос...
За информацию мне уплатили два рубля. Я думал - три заплатят...
КОМПРОМИСС ВТОРОЙ
("Советская Эстония". Июнь. 1974 г.)
"СОПЕРНИКИ ВЕТРА (Таллиннскому ипподрому - 50 лет). Известные жокеи,
кумиры публики - это прежде всего опытные зоотехники, которые настойчиво и
терпеливо совершенствуют породу, развивают у своих "воспитанников" ценные
наследственные признаки. Кроме того, это спортсмены высокой квалификации,
которые раз в неделю отчитываются в своих успехах перед взыскательной
таллиннской публикой. За пятьдесят лет спортсмены отвоевали немало призов и
дипломов, а в 1969 году мастер-наездник Антон Дукальский на жеребце Тальник
выиграл Большой всесоюзный приз. Среди звезд таллиннского ипподрома
выделяются опытные мастера - Л. Юргенс, Э. Ильвес, X. Ныммисте. Подает
надежды молодой спортсмен А. Иванов. В ознаменование юбилея на ипподроме
состоится 1 августа конный праздник".
Таллиннский ипподром представляет собой довольно жалкое зрелище.
Грязноватое поле, косые трибуны. Земля усеяна обрывками использованных
билетов. Возбужденная, крикливая толпа циркулирует от бара к перилам.
Ипподром - единственное место, где торгуют в розлив дешевым портвейном. В
кассе имеются билеты двух типов - экспрессы и парки. Заказывая экспресс, вы
должны угадать лидеров в той последовательности, в какой они финишируют.
Парка - угадываете двух сильнейших финалистов в любой очередности. За парный
билет соответственно выплата меньше. И за фаворитов платят мало. На них
ставит весь ипподром, все новички.
Значительный куш дают плохие лошади, случайно оказавшиеся впереди.
Фаворита угадать нетрудно. Труднее предусмотреть неожиданное - вспышку
резвости у какого-нибудь шелудивого одра. Классные наездники за большие
деньги придерживают фаворитов. Умело отстать - это тоже искусство. Это даже
труднее, чем победить. Впереди оказываются посредственные лошади. Выигрыши
достигают иногда ста пятидесяти рублей. Однако хорошие наездники вряд ли
захотят иметь с вами дело. У них солидная клиентура. Проще договориться с
жокеем третьей категории. Играть на бегах ему запрещено. Он действует через
подставных лиц. Берет программу завтрашних скачек и размечает ее для вас.
Указывает трех сильнейших лошадей в каждом заезде. А вы, согласно указаниям,
покупаете билеты и на его долю тоже. Я решил написать юбилейную заметку об
ипподроме. Побеседовал с директором А. Мельдером. Он вызвал Толю Иванова.
- Вот, - говорит, - молодое дарование.
Мы пошли с Ивановым в буфет. Я сказал:
- У меня есть лишние деньги, рублей восемьдесят. Что вы посоветуете?
- В смысле?
- Я имею в виду бега.
Иванов опасливо на меня взглянул.
- Не бойся, - говорю, - я не провокатор, хоть и журналист.
- Да я не боюсь.
- Так в чем же дело?
В результате он "подписался":
- Дукель (то есть Дукальский) ставит через приезжих латышей. Это крутой
солидняк. Берут заезды целиком, причесывают наглухо. Но это в конце, при
значительных ставках. А первые три заезда можно взять.
Я достал программу завтрашних скачек. Толя вынул карандаш...
После третьего заезда мне выплатили шестьдесят рублей. В дальнейшем мы
систематически уносили от тридцати до восьмидесяти. Жаль, что бега
проводились раз в неделю.
Летом Толя Иванов сломал ногу и обе ключицы. Лошади тут ни при чем. Он
выпал пьяный из такси. С ипподромом было покончено. Уже несколько лет
"соперник ветра" работает барменом в Мюнди.
КОМПРОМИСС ТРЕТИЙ
("Молодежь Эстонии". Август. 1974 г.)
"Я ЧУВСТВУЮ СЕБЯ КАК ДОМА (Гости Таллинна). У Аллы Мелешко на редкость
привлекательное лицо. Это, конечно, не главное в жизни. И все-таки,
все-таки... Может быть, именно здесь таится причина неизменного расположения
окружающих к этой смешливой, чуть угловатой девчонке... Алла не принадлежит
к числу именитых гастролеров. Не является участником высокого научного
симпозиума. Спортивные рекорды - не ее удел... Аллу привело в наш город...
любопытство. Да, да, именно любопытство, беспокойное чувство, заставляющее
человека неожиданно покидать городской уют. Я бы назвал его - чувством
дороги, соблазном горизонта, извечным нетерпением путника... "В
неустойчивости - движение!" - писал знаменитый теоретик музыки - Черни... Мы
решили задать Алле несколько вопросов:
- Что вы можете сказать о Таллинне?
- Это замечательный город, уютный и строгий. Поражает гармоническим
контрастом старины и модерна. В его тишине и спокойствии ощущается гордая
мощь...
- Как вы здесь оказались?
- Я много слышала о здешних дизайнерах и живописцах. Кроме того, я
люблю море...
- Вы путешествуете одна?
- Мои неизменные спутники - фотоаппарат и томик Александра Блока.
- Где вы успели побывать?
- На Вышгороде и в Кадриорге, где меня окружали ручные белки,
доверчивые и трогательные.
- Каковы ваши дальнейшие планы?
- Кончится лето. Начнутся занятия в моей хореографической студии. Снова
- упорный труд, напряженная работа... Но пока - я чувствую себя здесь как
дома!".
В этой повести нет ангелов и нет злодеев... Нет грешников и праведников
нет. Да и в жизни их не существует. Вот уже несколько лет я наблюдаю...
Один редактор говорил мне:
- У тебя все действующие лица - подлецы. Если уж герой - подлец, ты
должен логикой рассказа вести его к моральному краху. Или к возмездию. А у
тебя подлецы - нечто естественное, как дождь или снег,..
- Где же тут подлецы? - спрашивал я. - Кто, например, подлец?
Редактор глядел на меня, как на человека, оказавшегося в нехорошей
компании и пытающегося выгородить своих дружков...
Я давно уже не разделяю людей на положительных и отрицательных. А
литературных героев - тем более. Кроме того, я не уверен, что в жизни за
преступлением неизбежно следует раскаяние, а за подвигом - блаженство. Мы
есть то, чем себя ощущаем. Наши свойства, достоинства и пороки извлечены на
свет божий чутким прикосновением жизни... "Натура - ты моя богиня!" И так
далее... Ладно...
В этой повести нет ангелов и нет злодеев, да и быть не может. Один из
героев - я сам. Выведен также Миша Шаблинский, с характерными для него
выражениями - "спонтанная апперцепция", "имманентный дуализм"... Далее
фигурирует Митя Кленский, его тоже легко узнать. Пристрастие к анодированным
зажимам для галстука и толстым мундштукам из фальшивого янтаря снискало ему
широкую известность.
Что нас сближало? Может быть, как это получше выразиться, легкая
неприязнь к официальной стороне газетной работы. Какой-то здоровый цинизм,
помогающий избегать громких слов...
В нашей конторе из тридцати двух сотрудников по штату двадцать восемь
называли себя: "Золотое перо республики". Мы трое в порядке оригинальности
назывались - серебряными. Дима Шер, написавший в одной корреспонденции:
"Искусственная почка - будничное явление наших будней", слыл дубовым пером.
В общем, мы дружили. Шаблинский работал в промышленном отделе, его
материалы не вызывали дискуссий. В них преобладали цифры, рассчитанные на
специфического читателя. Кленский трудился в отделе спорта, вел ежедневную
хронику. Его точные деловые сообщения были лишены эмоций. Я писал фельетоны.
Мне еще в апреле сказал редактор: "Будешь писать фельетоны - дадим
квартиру".
Трудное это дело. Каждый факт надо тщательно проверять. Объекты критики
изворачиваются, выгораживая себя. Город маленький, люди на виду. Короче,
