строгость ее элегантному облику. Морейн хорошо ее помнила - Ларелле не раз
занималась с нею, и когда Морейн ходила в послушницах, и когда уже стала
Принятой. И еще Ларелле славилась умением задать такой вопрос, услышать
который тебе хотелось менее всего. Еще хуже - толстуха Мериан Редхилл, ее
седеющие волосы были собраны в узел на затылке, и безвозрастные черты
скрадывало по-матерински строгое выражение лица. При Тамре она была
Наставницей Послушниц и, если надо было, всегда узнавала то, что больше
всего хотелось утаить. Ларелле по сравнению с ней показалась бы просто
слепой. Обе красовались в вышитых виноградными лозами шалях, и шаль Мериан
была украшена голубой бахромой. Морейн тоже принадлежала к Голубой Айя.
Это могло иметь значение. А могло и не иметь никакого значения. Странно
было видеть их вместе - у Морейн сложилось впечатление, что друг дружку
они не особенно любят.
К несчастью, по Силе обе Айз Седай превосходили Морейн, хотя со временем
она и станет сильнее их, но из-за существующей разницы ей придется если и
не подчиниться им, то считаться с ними. Впрочем, они не вправе ставить ей
препоны - что бы она ни делала. В этом отношении обычай соблюдали строго.
Если только они не участвуют в поисках, начатых Тамрой, и та не рассказала
им о Морейн. Приказы Амерлин должны исполняться прежде всего, они превыше
всех неписаных правил. Но стоит прозвучать здесь неверному слову, как
среди сидящих в зале сестер разойдется весть, что Морейн Дамодред
почему-то путешествует под чужим именем, и слух как пить дать быстро
дойдет до ненужных ушей, и уж наверняка яду в этих шепотках будет
предостаточно. Уж таков мир. А потом - и очень скоро - Морейн получит
распоряжение возвратиться в Тар Валон. Она открыла рот, решив опередить
события, но кто-то заговорил раньше нее.
- Ни к чему ее проверять, - обернувшись к двум Айз Седай, скрипучим
голосом произнесла сестра, сидевшая за столиком одна. Стройную русоволосую
сестру из Коричневой Айя звали Фелана Бевайн, именно она приметила Морейн,
едва та появилась в гостинице, и затеяла разговор. - Говорит, ей не
хочется отправляться в Башню. Упрямая, хоть кол на голове теши. Да и
скрытная к тому же. Можно подумать, всем известно о каком-то дичке, вдруг
выросшем в захолустном кайриэнском Доме! Но это дитя ни с кем не желает
делиться своей тайной.
Ларелле с Мериан посмотрели на Морейн: Ларелле - выгнув задумчиво тонкую
бровь, а Мериан явно пряча улыбку. Большинство сестер недолюбливали
дичков, или дикарок, - женщин, которые самостоятельно, без помощи в Белой
Башне, научились направлять Силу и остались при этом в живых.
- Истинно так, Айз Седай, - осторожно промолвила Морейн, чувствуя
облегчение от того, что кто-то другой начал разговор. - У меня нет
никакого желания становиться послушницей.
Фелана не мигая уставилась на Морейн, но вновь обратилась к двум сестрам:
- Говорит, будто ей двадцать два, но бывало, это правило обходили. Женщина
говорит, что ей восемнадцать, и тогда ее берут на обучение. Конечно, если
возраст не слишком явно бросается в глаза, а эта девочка...
- Наши правила лучше не нарушать, - отрезала Ларелле, а Мериан добавила
напряженным тоном:
- По-моему, эта молодая женщина не станет врать о своем возрасте. Она не
хочет становиться послушницей; Фелана. Пусть идет своей дорогой.
Морейн едва не испустила вздох облегчения. Хотя Фелана и была слабее двух
других Айз Седай, она явно не желала смириться с тем, что ее перебили.
Очевидно, Фелана намеревалась продолжить спор и привстала было, но, когда
она взглянула на лестницу позади Морейн, глаза ее расширились и Коричневая
сестра вдруг уселась обратно, уставясь в свою тарелку с черным горохом и
луком с таким видом, будто больше ничего в жизни ее не интересовало.
Мериан и Ларелле подтянули шали, по серой и голубой бахроме пробежала
рябь. Вид у обеих был такой, словно им очень хотелось оказаться где-нибудь
в другом месте, а самих в то же время будто гвоздями к полу прибили.
- Значит, эта девочка не желает быть послушницей, - раздался на лестнице
женский голос. Его Морейн слышала лишь однажды, два года назад, но не
забудет никогда. Считанные женщины были сильнее обладательницы этого
голоса, но ныне сравниться с нею в Силе могла в лучшем случае одна.
Невольно Морейн кинула взгляд через плечо.
Чуть ли не все считали, что Кадсуане Мелайдрин, удалясь на покой,
давным-давно умерла, но она появилась с началом Айильской Войны, и,
наверно, немало сестер пожалели, что та и в самом деле не упокоилась в
тихой могиле. Кадсуане была особой легендарной, а очень неуютно чувствуешь
себя, когда рядом стоит живая легенда и смотрит на тебя. Ее деяния, по
слухам, казались совершенно невероятными, а остальные были и того хлеще,
хотя многому имелись подтверждения. Однажды король Тарабона, когда
открылось, что он способен направлять Силу, попросту исчез из дворца и был
вывезен в Тар Валон для укрощения, а по пятам гналась армия, которая не
поверила такому о своем правителе и жаждала вызволить его. Король Арад
Домана и королева Салдэйи - оба были похищены и тайно увезены, и когда
Кадсуане в конце концов освободила их, неминуемая, казалось бы, война сама
собой затухла. Поговаривали, что закон Башни ей не указ, на обычаи она
плевала, шла своим путем и подчас тащила за собой других.
- Благодарю Айз Седай за заботу обо мне, - начала было Морейн, но умолкла
под взглядом Кадсуане. Ее взгляд был не просто суровым. Безжалостным. По
слухам, многие годы даже восседавшие на Престоле Амерлин с опаской
относились к Кадсуане. Шептались, будто однажды она накинулась на Амерлин
чуть ли не с кулаками. Что, разумеется, невозможно - ее бы наверняка
казнили! Морейн сглотнула комок в горле и попыталась заговорить снова, но
опять не смогла вымолвить ни слова.
Спускаясь по лестнице, Кадсуане сказала Ларелле и Мериан:
- Приведите девушку.
Не оглядываясь, она двинулась через общий зал. Купцы и мастеровые, кто в
открытую, кто искоса, посматривали на нее, как и Стражи, но все сестры
сидели, не поднимая глаз от столешниц.
Лицо у Мериан вытянулось, Ларелле шумно вздохнула, но обе Айз Седай
подтолкнули Морейн вслед за покачивающимися золотыми украшениями в
прическе Кадсуане. Делать нечего, нужно подчиниться. Хорошо хоть, Кадсуане
не из тех, кому давала поручение Тамра: после того памятного появления в
начале войны она в Тар Валон не возвращалась.
Кадсуане провела всех в одну из отдельных гостиных, где в камине,
выложенном черным камнем, пылал огонь, а на стенах, отделанных красными
панелями, висели серебряные лампы. Возле камина грелся высокий кувшин, и
на лакированном подносе, стоявшем на маленьком резном столике, блестели
серебряные кубки. Мериан с Ларелле устроились в обитых цветастой тканью
креслах, но, когда Морейн, положив плащ на стул, собралась было сесть,
Кадсуане остановила ее.
- Встань сюда, перед сестрами, дитя мое, - велела она. Еле удержавшись,
чтобы не вцепиться пальцами в юбку, Морейн встала, как было сказано.
Подчиняться кому бы то ни было она никогда не умела. До того, как в
шестнадцать лет попасть в Башню, Морейн мало кому повиновалась. Почти все
повиновалось ей.
Кадсуане принялась медленно ходить, обошла трех женщин по кругу, потом
сделала второй круг. Мериан и Ларелле удивленно переглянулись, и Ларелле
открыла было рот, но, бросив взгляд на Кадсуане, так ни слова и не
сказала. Обе Айз Седай напустили на себя бесстрастно-спокойный вид - глядя
со стороны, можно было подумать, что им совершенно ясно, что тут
происходит. Иногда Кадсуане посматривала на них, но в основном она
смотрела на Морейн.
- Большинство новоиспеченных сестер, - вдруг заговорила легендарная
сестра, - шали почти не снимают, разве что когда спать ложатся или в ванну
залезают. А ты здесь без шали и без кольца, да еще в таком опасном месте -
опаснее лишь в самом Запустении. Почему?
Морейн заморгала. Вопрос задан без обиняков, в лоб. Кадсуане и в самом
деле наплевать на условности и обычаи, когда они ее не устраивают. Морейн
постаралась придать голосу живости.
- Новоиспеченные сестры еще и Стража себе ищут. - Почему Кадсуане так с
ней обращается? - А у меня Стража еще нет. Мне говорили, что из мужчин
Пограничья получаются превосходные Стражи.
Зеленая сестра одарила ее таким пронзительным взглядом, что у Морейн
мелькнула мысль, не чересчур ли легкомысленно она говорила.
Остановившись за спиной Ларелле, Кадсуане положила ладонь на плечо Серой
сестры.
- Что тебе известно об этой девочке?
Каждая из учениц Ларелле считала ее образцом сестры, и каждую страшила эта
холодность. Все они боялись ее, и все хотели походить на нее.
- Морейн была прилежной ученицей, все схватывала на лету, - задумчиво
произнесла Ларелле. - Быстрее всего в Башне учились она да Суан Санчей. Но
вам это наверняка известно. Ну, что еще... На язык невоздержанна и
чересчур вспыльчива была, пока мы ее не уняли - насколько нам удалось. Их
с подружкой, той самой Суан, вечно на проделки тянуло. Но испытание на
Принятую обе прошли с первого раза и шаль получили сразу. Ей, разумеется,
необходима выдержка, закалка, но со временем из нее может получиться нечто
толковое.
Кадсуане встала позади Мериан и задала тот же вопрос, прибавив:
- Ларелле сказала, ее вечно тянуло... на проделки. Трудный ребенок?
Мериан с улыбкой покачала головой. Никто из девочек не хотел быть Мериан,
но все знали, к кому идти, чтобы выплакаться или чтобы попросить совета,
когда нельзя и лучшей подруге довериться. Многие девочки бывали у Мериан
по своей воле и не в пример чаще, чем их отправляли к ней для наказания.
- Нельзя сказать, что трудный, - сказала Мериан. - Скорее неугомонный. Ни
одна из учиненных Морейн проказ не была злой, но было их предостаточно. И
послушницей, и Принятой ее отправляли ко мне в кабинет много чаще, чем
любых трех девочек вместе. Не считая разве что ее закадычной подружки
Суан. Разумеется, очень часто бывает, что подруги в чем-то замешаны
вместе, но эту парочку одну без другой ко мне не присылали. Последний раз
это случилось тем самым вечером, когда они прошли испытание на право
носить шаль. - Улыбку Мериан сменила нахмуренность, которую Морейн помнила
по тому вечеру. Она не сердилась, скорей не верила, что молодые женщины
способны выкинуть эдакий номер. И еще на лице ее тогда читалась еле
заметная заинтересованность. - Вместо того чтобы провести вечер в
раздумьях и медитации, они попытались подложить мышей в постель одной
сестры, Элайды а'Ройхан. Вот за этим их и поймали. По-моему, не было еще
женщины, которая получила звание Айз Седай и которой после последнего
посещения Наставницы Послушниц приходилось бы с опаской садиться. С
неделю, пока в них закреплялись Три Клятвы, им требовалось подушечку
подкладывать.
Морейн удалось сохранить непроницаемое выражение лица, усилием воли она
удержала пальцы, готовые сжаться в кулаки, но ничего не сумела поделать с
заполыхавшими щеками. И эта печально-заинтересованная нахмуренность, как
будто Морейн все еще Принятая. Значит, ей нужна выдержка? Ну, наверное,
немного выдержки не помешает, но все-таки... И распространяться о той
дружбе!
- По-моему, вы знаете обо мне все, что нужно знать, - напряженным голосом
заявила Морейн Кадсуане. Никого не касается, как тесно дружили Суан и
Морейн, только их двоих. Ни к чему рассказывать о наказаниях, да еще и в
подробностях. Ученицы Элайду не любили - она, когда бы ни появлялась в
Башне, всегда придиралась, требовала, чтобы все ее задания выполнялись без
сучка и задоринки. - Мне пора. Я уезжаю в Чачин.
Морейн едва не застонала и прикусила язык, сообразив, что с него
сорвалось. Ну вот опять! Стоит гневу взять над нею верх, как язык мелет
невесть что. Если Ларелле и Мериан участвуют в поисках, то у них наверняка
имеется хотя бы часть списка из записной книжечки Морейн. В том числе и
Джуринэ Надзима, и леди Инее Демайн из Чачина, и Авинэ Сахира, которая
"живет в деревне на проезжей дороге между Чачином и Канлуумом". Чтобы
