после этого она успокоилась. Неровен час еще зуб себе сломала бы, так
челюсти стискивала.
- Другого выхода нет, Суан. Как по-твоему, не одолжит нам хозяйка
гостиницы своего вышибалу? - Ишь ты, король Малкир. О Свет, эта белошвейка
ее, видно, круглой дурой считает!
Утром на третий день, как Морейн приехала в Чачин, сверкающая желтым лаком
карета, которой правил кучер с широкими как у быка плечами, подкатила к
Айздайшарско-му дворцу. Позади кареты были привязаны две лошади - гнедая с
высокой шеей и длинноногая мышастая. Леди Морейн Дамодред, на чьем
темно-голубом платье горизонтальные цветные полосы спускались от глухого
ворота до колен, приняли со всем подобающим ее высокому званию почетом.
Если не имя Морейн, то Дом Дамодред был известен, и поскольку короля
Ламана не было в живых, то на Солнечный Трон мог взойти любой из рода
Дамодред. Если, конечно, какой-нибудь другой Дом не захватит трон раньше.
Гостье отвели соответствующие апартаменты - окна трех комнат смотрели на
северные пики, увенчанные снежными шапками, а внизу виднелись городские
улицы. Присланные служанки кинулись распаковывать окованные медью дорожные
сундуки, принесели горячую цветочную воду, чтобы леди освежилась с дороги.
На горничную леди Морейн, Зуки, кроме служанок, никто и не взглянул.
- Ну хорошо, ты права, - промолвила Суан, когда служанки наконец ушли и
оставили ее с Морейн вдвоем в гостиной. - В этом наряде я и впрямь стала
невидимкой. - Ее простое темно-серое платье, сшитое из тонкой шерсти, было
украшено лишь по вороту и манжетам цветами Дома Дамодред. - А ты в глаза
бросаешься, точно Благородный Лорд Тира с веслом в руках. О Свет, я чуть
язык не проглотила, когда ты спросила, есть ли во дворце Айз Седай. Я так
нервничаю, что даже голова кружится. И дыхание спирает.
- Это все из-за высоты, - объяснила подруге Морейн. - Ничего, привыкнешь.
Все гости обычно спрашивают про Айз Седай, и слуг этим не удивишь. -
Впрочем, сама она дыхание затаила, пока не услышала ответа на свой вопрос.
Окажись во дворце хоть одна сестра, все сразу бы изменилось. - И почему я
тебе должна все время повторять одно и то же? Запомни, королевский дворец
это тебе не гостиница. Здесь никого не устроит: "Зовите меня леди Элис".
Это не мое мнение, а просто факт. Я должна быть сама собой. - Три Клятвы
позволяли говорить то, что сестра считает правдой, даже если не может
этого подтвердить, точно так же, как позволяли ходить вокруг да около
истины; с языка не могли сорваться лишь заведомо лживые слова. - Будем
надеяться, что с помощью своей невидимости ты разузнаешь о леди Инее. Мне
очень хочется убраться отсюда как можно быстрее.
Лучше всего - завтра, это никого не оскорбит и не вызовет досужих
разговоров. Суан права. Во дворце во все глаза будут смотреть на чужеземку
благородного звания из Дома, который развязал Айильскую Войну. Любая Айз
Седай, едва появившись в Айздайшарском дворце, сразу о ней узнает. Суан
права: Морейн будто бы взобралась на пьедестал, превратившись в видимую
всем цель, притягивая стрелы и ни сном ни духом не ведая, где таится
лучник. Да, лучше всего покинуть дворец завтра, пораньше с утра.
Суан выскользнула за дверь, но очень скоро вернулась, и с худыми вестями.
Леди Инее в уединении оплакивает своего мужа.
- Он умер за завтраком десять дней назад. Упал лицом в тарелку, - сообщила
Суан, плюхнувшись на стул в гостиной и закинув руку на спинку. Получив
шаль, она частенько забывала о хороших манерах. - Мужчина уже пожилой, но
она, как видно, любила его. В южной части дворца ей предоставили десять
комнат и садик. Ведь ее муж был близким другом принца Бриса.
Инее намеревалась носить траур месяц и не видеться ни с кем, за
исключением ближайших родственников. Служанки же покидали отведенные леди
Инее покои лишь при самой крайней необходимости.
- Айз Седай она во встрече не откажет, - вздохнула Морейн. Даже скорбящая
по любимому мужу женщина примет сестру.
Суан вскочила с места.
- Ты что, спятила? И так уже все на леди Морейн Дамодред оглядываются!
Морейн Дамодред Айз Седай - все равно что глашатаев разослать! Я уж думаю,
не улизнуть ли нам из дворца раньше, чем кто-нибудь за его стенами узнает,
что мы вообще тут были!
В этот миг вошла служанка с известием, что прибыла шатайян, дабы проводить
Морейн к принцу Брису, и оторопело захлопала глазами, увидев, как Зуки,
сурово стоя над госпожой, чуть ли не тыкает в нее пальцем.
- Передай шатайян, что я сейчас буду, - спокойно велела Морейн изумленной
служанке. Та присела в реверансе и, пятясь, удалилась. Морейн поднялась,
чтобы не смотреть на рослую Суан снизу вверх. - А что ты предлагаешь?
Остаться тут на две недели, дожидаясь, пока она выйдет из своих комнат?
Это ничуть не лучше. И со служанками ее тебе дружбы не свести, раз они
тоже не выходят.
- Их могут послать с каким-нибудь поручением. А потом, Морейн, я напрошусь
к ним в гости.
Морейн завела было речь, что одно случится не раньше, чем другое, но Суан,
крепко взяв ее за плечи, повернула подругу кругом, критически разглядывая
с головы до ног.
- Как полагается, горничная леди должна удостовериться, что ее хозяйка
одета надлежащим образом, - сказала Суан, а потом подтолкнула Морейн к
двери. - Ступай. Тебя ждет шатайян. И если повезет, Зуки будет ждать
молодой лакей по имени Кэл.
Шатайян и впрямь ждала. Это была красивая статная женщина, преисполненная
холода и достоинства - поскольку ее заставили ждать. Взгляд ее
орехово-карих глаз мог заморозить вино. С шатайян не станет ссориться даже
королева, если она не дура, поэтому Морейн держалась с почтительной
любезностью. Дорогой ей вроде бы удалось слегка растопить ледок
отчужденности, но полностью на этом Морейн сосредоточиться не могла. Что
за молодой лакей? Она не знала, был ли у Суан когда-нибудь мужчина, но
чтобы таким образом добраться до слуг Инее!.. Только не лакей!
Вдоль увешанных гобеленами коридоров выстроились статуи, причем
большинство из них Морейн не ожидала увидеть в Пограничных Землях. К ее
удивлению, высеченные из мрамора фигуры изображали женщин с цветами или
играющих детей, а на шелковых полотнищах были вытканы цветущие луга и
живописные сады. Среди гобеленов Морейн заметила лишь несколько с
изображениями охотничьих сценок и ни одного - с картиной сражений. Арочные
окна выходили в сады, которых оказалось куда больше, чем предполагала
Морейн, и на мощеные дворики, где иногда журчали в мраморных бассейнах
фонтаны. Бросив взгляд в одно из окон, она увидела то, что сразу же
отодвинуло на задний план мысли о Суан и лакее.
В неприметном дворике, без фонтана или галереи с колоннами, вдоль ограды
выстроились ряды мужчин. Они смотрели на двух обнаженных по пояс бойцов,
которые бились друг с другом учебными мечами. Рин и Букама. Хоть и
учебный, но то был настоящий бой - она явственно слышала удары оружия по
телу. Все удары доставались Рину. Ей нужно будет держаться в стороне от
этих двоих, и от Лана тоже, если он тоже тут. Он нисколько не скрывал
своих сомнений, и с него станется спросить о том, чего Морейн боялась
услышать. Кто она, Морейн или Элис? Или того хуже: она Айз Седай или
прикинувшаяся ею дикарка? Об этом уже через день начнут судачить на
улицах, слухи дойдут до ушей какой-нибудь сестры, и ту скорей всего
заинтересуют странные события. К счастью, вряд ли Морейн встретится во
дворце с кем-то из этих трех бродячих солдат.
В просторной комнате, отделанной алыми и золотистыми панелями, Морейн
радушно приветствовал принц Брис, крепкий зеленоглазый мужчина. Ей
представили двух замужних сестер принца и их мужей, потом - сестру
Этениелле с мужем; мужчины были облачены в шелковые одежды приглушенных
тонов, а женщины носили яркие цветные наряды с поясом под самой грудью.
Слуги в ливреях подали засахаренные фрукты и орехи. Морейн подумала, что у
нее скоро заноет шея: самая низкорослая из женщин оказалась выше Суан, и
Морейн приходилось высоко держать голову. Свои гордые шеи они - и мужчины,
и женщины - немного склонили перед Айз Седай, но леди Морейн они считали
себе ровней.
Беседа текла неспешно, говорили то о музыке и о самых искусных музыкантах
из придворных, то о трудностях путешествия, потом о том, верны ли слухи о
появлении способного направлять мужчины, и о том, отчего так много ныне в
мире появилось Айз Седай, и Морейн обнаружила, что ей не так-то легко
поддерживать непринужденно-остроумный разговор. Тяги к музыке она не
испытывала, тем более ее не интересовали музыканты - в Кайриэне их
нанимали, а назавтра о них забывали. Всем известно, что в дороге
подстерегают трудности, когда не знаешь, ждет ли тебя вечером постель и
приличная еда после двадцати-тридцати миль пути, да и то если стоит
погожая погода. Очевидно, кто-то из сестер намеревается проверить слухи о
том мужчине, другие, похоже, решили напомнить тронам и Домам об их
обязательствах перед Башней, подзабытых было за Айильскую Войну. Напомнить
как прилюдно, так и наедине. Если Айз Седай еще не прибыли в Айздайшарский
дворец, то подобного визита нужно в скором времени ждать. Морейн старалась
гнать от себя эту мысль, мешавшую вести беззаботную болтовню. И еще ей не
давало покоя другое - причина, почему столько сестер покинули Башню.
Мужчины как будто не заметили ее скованности, однако Морейн показалось,
что женщины сочли ее если не тупоголовой, то наверняка скучной
собеседницей.
При появлении детей Бриса Морейн испытала громадное облегчение. Раз их
собираются ей представить, значит, она принята в число домочадцев и гостей
принца, кроме того, это означало окончание аудиенции. Старший сын,
наследник престола Антол, отправился на юг вместе с Этениелле, и за него
осталась миленькая зеленоглазая девчушка двенадцати лет по имени Джарен.
Она и представила сестру и четырех братьев, как и предписывал этикет, - по
старшинству. Впрочем, по правде говоря, двое младших едва вышли из пеленок
и их принесли няньки. Горя от нетерпения узнать, что же удалось разнюхать
Суан, Морейн похвалила поведение детей, пожелала успехов в занятиях.
Должно быть, они, как и взрослые, сочли ее туповатой. Вовсе не интересной
гостьей.
- И как, милорд Дайрик, вы заслужили эти синяки? - спросила она, краем уха
вслушиваясь в неторопливый рассказ мальчугана. Пока...
- Миледи, отец сказал, что раз я не убился, то мне везет, как Лану, -
сказал Дайрик, сбившись с формально-рассудительного тона на свойственный
мальчику его лет. - Лан - это король Малкир и самый везучий человек в
мире. И лучше всех мечом владеет. Не считая моего отца, конечно.
- Король Малкир? - удивленно заморгала Морейн. Дайрик энергично закивал и
принялся взахлеб рассказывать о подвигах Лана в Запустении, о Малкири,
собравшихся в Айздайшарском дворце и готовых последовать за ним. Но отец
знаком велел ему замолчать.
- Лан - король, если он того захочет, миледи, - заметил Брис. Очень
странные слова, и прозвучали они тем более странно, что были сказаны
тоном, полным сомнения. - Он нечасто покидает свои апартаменты, - это,
похоже, тоже волновало Бриса, - но вы с ним встретитесь, до того как...
Миледи, что с вами? Вам плохо?
- Нет, ничего, - ответила ему Морейн. Она надеялась на встречу с Ланом
Мандрагораном, готовилась к ней, планировала, но не здесь же! Внутри у нее
все сжалось. - Прошу прощения, но, возможно, я и сама несколько дней
проведу в своей комнате.
Разумеется, Брис не стал возражать, и все с сожалением заметили, что ее
общества им будет не хватать, посочувствовали, что на ней так сказалась
тяжесть путешествия. Впрочем, Морейн уловила, как одна из женщин
проворчала об изнеженности южан.
В коридоре Морейн ожидала молодая светловолосая женщина в ало-зеленом
платье, звали ее Элиза и ей поручили проводить гостью обратно в ее
комнаты. Всякий раз, обращаясь к Морейн, Элиза склонялась в реверансе, но
языком молола без умолку. Ей уже сказали о "слабости" Морейн, и каждые
двадцать шагов она спрашивала, не желает ли Морейн присесть и передохнуть,
