мне, что хочет сделать эта невольница?" И старуха сказала: "Тут нет ни-
чего, кроме добра! Я - выкуп за тебя! Она хочет выкрасить тебе брови и
срезать усы!" - "Краска на бровях сойдет от мытья, - сказал мой браг, -
а вот выдрать усы - это уже больно!""Берегись ей перечить, - отвечала
старуха, - ее сердце привязалось к тебе". И мой брат стерпел, чтобы ему
выкрасили брови и выдрали усы, и тогда невольница пошла к своей госпоже
и сообщила ей об этом, и та сказала: "Остается еще одна вещь - сбрей ему
бороду, чтобы он стал безволосым".
К невольница пришла к моему брату и сказала ему о том, что велела ее
госпожа, и мой дурак брат спросил: "А что мне делать с позором перед
людьми?" И старуха ответила: "Она хочет это с тобой сделать только для
того, чтобы ты стал безволосым, без бороды и у тебя на лице не осталось
бы ничего колючего. В ее сердце возникла большая любовь к тебе, терпи
же: ты достигнешь желаемого".
И мой брат вытерпел и подчинился невольнице и обрил себе бороду, и
девушка вывела его, и вдруг оказывается - он с накрашенными бровями, об-
резанными усами, бритой бородой и красным лицом! И девушка испугалась
его и потом так засмеялась, что упала навзничь и воскликнула: "О госпо-
дин мой, ты покорил меня этими прекрасными чертами!" И она стала закли-
нать его жизнью, чтобы он поднялся и поплясал; и мой брат встал и начал
плясать, и она не оставила в комнате подушки, которою бы не ударила его,
и все невольницы тоже били его плодами вроде померанцев и лимонов, кис-
лых и сладких, пока он не упал без чувств от побоев, затрещин по Затылку
и бросания.
И старуха сказала ему: "Теперь ты достиг желаемого. Знай, что тебе не
будет больше побоев и осталось еще только одно, а именно: у нее в обы-
чае, когда она опьянеет, никому не давать над собою власти раньше, чем
она снимет платье и шальвары и останется голой, обнаженной. А потом она
велит тебе снять одежду и бегать и сама побежит впереди тебя, как будто
она от тебя убегает, а ты следуй за ней с места на место, пока у тебя не
поднимется зебб, и тогда она даст тебе власть над собою".
"Сними с себя одежду", - сказала она потом; и мой брат снял с себя
все платье (а мир исчез для него) и остался нагим..."
И Шахразаду застигло утро, и она прекратила дозволенные речи.
Тридцать вторая ночь
Когда же настала тридцать вторая ночь, она сказала: "Дошло до меня, о
счастливый царь, что брат цирюльника, когда старуха сказала ему: "Сними
с себя одежду", - поднялся (а мир исчез для него) и снял с себя одежду и
остался нагим, и тогда девушка сказала ему: "Вставай теперь и беги, и я
тоже побегу, - и тоже разделась и воскликнула: Если ты чего-нибудь хо-
чешь, следуй за мной!" И она побежала впереди него, и он последовал за
нею, и она вбегала в одно помещение за другим, и мой брат за ней, и
страсть одолела его, и его зебб вел себя, точно бесноватый. И она вбежа-
ла впереди него в темное помещение, и мой брат тоже за ней, и он насту-
пил на тонкое место, и пол провалился под ним, и не успел мой брат опом-
ниться, как оказался посреди улицы, на рынке кожевников, которые прода-
вали и покупали кожи. И, увидев моего брата в таком виде - нагого, с
поднявшимся зеббом, с бритой бородой и бровями и с красным лицом, тор-
говцы закричали на него и захлопали в ладоши и стали бить его кожами,
так что он лишился чувств. И его взвалили на осла и привезли к вали, и
вали спросил их: "Кто это?" И они сказали: "Он упал к нам из дома везиря
в таком виде". И тогда вали приказал дать ему сто ударов бичом по шее и
выгнал из Багдада; и я вышел и догнал его и провел его тайно в город, а
затем я назначил ему то, что нужно для пропитания. И если бы не мое ве-
ликодушие, я бы не стал терпеть подобного ему.
РАССКАЗ О ТРЕТЬЕМ БРАТЕ ЦИРЮЛЬНИКА
А что касается моего третьего брата, то его имя Факик, и он слепой.
Судьба и предопределение привели его однажды к большому дому, и он пос-
тучал в ворота, надеясь, что владелец дома заговорит с ним и он попросит
у него что-нибудь. И владелец дома спросил: "Кто у ворот?", но никто ему
не ответил, и мой брат услыхал, как он опять спросил громким голосом:
"Кто это?" Но мой брат не ответил ему и услыхал, что он пошел и дошел до
ворот, и открыл их, и спросил моего брата: "Что ты хочешь?" - "Чего-ни-
будь, ради Аллаха великого!" - сказал мой брат; и хозяин дома спросил:
"Ты слепой?" - "Да", - отвечал мой брат; и тогда хозяин дома сказа т
ему: "Подай мне руку", и брат подал ему руку, думал, что хозяин дома
что-нибудь даст ему, а тот взял его руку и повел его по лестнице, пока
не довел до самой верхней крыши, а мои брат предполагал, что он чем-ни-
будь его накормит и даст ему что-нибудь.
И, дойдя до конца, хозяин дома спросил моего брата: "Что ты хочешь,
слепец?" И мой брат отвечал: "Хочу чего-нибудь ради Аллаха великого". -
"Пошли тебе Аллах!" - сказал хозяин дома; и тогда мой брат воскликнул:
"Эй ты, почему ты не сказал мне этого внизу?" А хозяин тогда отвечал: "О
подлец, а ты почему не заговорил со мной сразу?" - А сейчас что ты хо-
чешь со мною сделать?" - спросил его мой брат. "У меня ничего нет, чтобы
дать тебе", - отвечал он; и мой брат сказал: "Спустись со мною по лест-
ницам". - "Дорога перед тобою", - сказал хозяин дома. И мой брат пошел и
до тех пор спускался, пока между ним и воротами не осталось двадцати
ступенек, но тут его нога поскользнулась, и он упал к воротам и раскроил
себе голову. И он вышел, не зная, куда направиться, и его догнали нес-
колько его товарищей, слепых, и спросили: "Что досталось тебе в сегод-
няшний день?" И он рассказал им, что с ним произошло, а потом сказал: "О
братья, я хочу взять немного из тех денег, что у меня остались, и истра-
тить их на себя".
А владелец дома следовал за ним и слышал его слова, но мой брат и его
товарищи не знали об этом человеке. И мой брат пришел к своему дому и
вошел туда, и человек вошел вслед за ним (а брат не знал этого), и мой
брат сел, ожидая своих товарищей. И когда они вошли, он сказал им: "Зап-
рите дверь и обыщите дом, чтобы не последовал за нами кто-нибудь чужой".
И, услышав слова моего брата, тот человек встал и подтянулся на веревке,
свисавшей с потолка, а они обошли весь дом и никого не нашли. А потом
они вернулись и сели рядом с моим братом, и, вынув бывшие у них деньги,
сосчитали их, и вдруг их оказалось двенадцать тысяч дирхемов!
И они оставили деньги в углу комнаты, и каждый из них взял себе,
сколько ему было нужно, а остаток денег они бросили на землю, а потом
они поставили перед собой кое-какую еду и сели есть.
И брат услыхал подле себя незнакомое жевание и сказал своим товари-
щам: "С нами чужой!" - и протянул руку, и его рука уцепилась за руку то-
го человека - владельца дома. И они напали на него с побоями, а когда им
надоело его бить, они принялись кричать: "О мусульмане, к нам вошел вор
и хочет взять наши деньги!"
И около них собралось много народу, и тот человек подошел и привязал-
ся к ним и стал обвинять их в том же, в чем они обвиняли его, и зажмурил
глаза, так что стал как будто слепым, как они, и никто не усомнился в
этом. И он принялся кричать: "О мусульмане, я взываю к Аллаху и султану
и прибегаю к Аллаху и к вали за советом!" И не успел он опомниться, как
их всех окружили, и с ними моего брата, и погнали к дому вали.
И вали велел привести их к себе и спросил: "В чем ваше дело?" И этот
человек сказал: "Смотри, но для тебя ничего не станет ясно без пытки!
Начни с меня первого и попытай меня, а потом вот этого, моего поводыря",
- и он указал рукой на моего брата. И того человека протянули и побили
четырьмя сотнями палок по заду, и побои причинили ему боль, и он открыл
один глаз, а когда ему прибавили ударов, он открыл и второй глаз.
И вали спросил его: "Что это за дела, о проклятый?" И он отвечал:
"Дай мне перстень пощады! Мы четверо притворяемся слепыми и обманываем
людей, и входим в дома, и смотрим на женщин, и стараемся их погубить. У
нас скопилась большая нажива - двенадцать тысяч дирхемов, и я сказал
своим товарищам: "Дайте мне то, что мне следует, - три тысячи дирхемов";
а они побили меня и взяли мои деньги. И я прошу защиты у Аллаха и у те-
бя. Я имею больше всех права на мою долю, и мне хочется, чтобы ты узнал
истинность моих слов. Побей каждого из них сильнее, чем ты бил меня, и
они открою г глаза".
И тогда вали велел их пытать и начал прежде всего с моего брата, и
его привязали к лестнице, и вали сказал ему: "О негодяи, вы отрицаете
милость Аллаха и утверждаете, что вы слепы!" - "Аллах, Аллах! - восклик-
нул мой брат, - клянусь Аллахом, пет среди нас зрячего!" И его били, по-
ка он не обеспамятел; и вали сказал: "Оставьте его, пусть он очнется, и
побейте его снова, второй раз". А потом он велел дать каждому из его то-
варищей больше чем по триста палок, и зрячий говорил им: "Откройте гла-
за, а не то вас еще будут бить!" А затем этот человек сказал вали: "Пош-
ли со мною кого-нибудь, кто принесет тебе деньги; эти люди не откроют
глаз: они боятся позора перед людьми". И вали послал и взял деньги, и
дал из них этому человеку три тысячи дирхемов - его долю, как он утверж-
дал, и взял остальное, и он выгнал троих слепцов из города.
И я вышел, о повелитель правоверных, и догнал моего брата и спросил о
его положении, и он рассказал мне то, о чем я тебе говорил, и я тайно
ввел его в город и украдкой стал выдавать ему что есть и что пить".
И халиф засмеялся, услышав мой рассказ, и сказал: "Дайте ему награду
и пусть он уйдет!" Но я воскликнул: "Клянусь Аллахом, я не возьму ниче-
го, пока не изложу повелителю правоверных, что случилось с моими
братьями! Я ведь мало говорю.
РАССКАЗ О ЧЕТВЕРТОМ БРАТЕ ЦИРЮЛЬНИКУ
А что до моего четвертого брата, о повелитель правоверных, - продол-
жал я, - (а это кривой) то он был мясником в Багдаде и продавал мясо и
выращивал баранов, и к нему шли покупать мясо вельможи и люди состоя-
тельные. И он нажил на этом большие деньги и приобрел вьючных животных и
дома и провел таким образом долгое время. И однажды, в один из дней, он
был у своей лавки, и вдруг подле нее остановился старик с большой боро-
дой и подал ему несколько дирхемов и сказал: "Дай мне на это мяса", - и,
отдав деньги, ушел (а мой брат дал ему мяса). И он посмотрел на серебро
старика и увидел, что его дирхемы белые и блестят, и отложил их отдельно
в сторону.
И старик продолжал ходить к нему пять месяцев, и мой брат бросал его
дирхемы отдельно в сундук, но потом он пожелал их вынуть и купить на них
баранов, и открыл сундут, по увидел, что все, что есть в нем, - белая
нарезанная бумага.
И мой брат принялся бить себя по лицу и кричать; и народ собрался
вокруг него, и он рассказал свою историю, и все удивились ей. А потом
мой брат, как обычно, зарезал барана и повесил его перед лавкой и стал
говорить: "Аллах! Если бы пришел этот скверный старец!" И не прошло ми-
нуты, как старик подошел со своим серебром, и тогда мой брат встал и
вцепился в него и принялся вопить: "О мусульмане, ко мне! Послушайте мою
историю с этим нечестивым!"
И, услышав его слова, старец спросил: "Что тебе приятнее: отстать от
меня или чтобы я тебя опозорил перед людьми?" - "А чем ты меня опозо-
ришь?" - спросил брат. "Тем, что ты продаешь человеческое мясо за бара-
нину", - отвечал старик. "Ты лжешь, проклятый!" - воскликнул мой брат; и
старик сказал: "Тот проклятый, у кого человек в лавке повешен". - "Если
дело обстоит так, как ты сказал, мои деньги и моя кровь тебе дозволены",
- отвечал мой брат. И тогда старик сказал: "О собрание людей, если хоти-
те подтверждения моим словам и моей правдивости - войдите в лавку". И
люди ринулись в лавку моего брата и увидели, что тот баран превратился в
повешенного человека; и, увидав это, они вцепились в моего брата и зак-
