я видел, что он опережал меня. А когда я достиг аль-Медииы, след прока-
женного от меня скрылся, и исчезли слухи о нем. И я встретил Абу-Язида
Бистамского я Абу-Бекра аш-Шибли и нескольких шейхов и рассказал им мою
историю и пожаловался им на то, что со мной случилось, и они сказали:
"Не бывать тому, чтобы ты получил после этого возможность ему сопутство-
вать! Это Абу-Джафар-Прокаженный, во имя кого просят облака о дожде и по
чьему благословению бывают приняты молитвы".
И когда я услышал от них эти слова, увеличилось мое стремление его
встретить, и я стал просить Аллаха, чтобы он свел меня с ним. И когда я
стоял на Арафате, вдруг ктото потянул меня сзади, и я повернулся я вижу:
это - тот человек. И, увидав его, я испустил великий крик и упал, покры-
тый беспамятством, а очнувшись, я не нашел этого человека. И усилилась
из-за этого моя тоска, и тесны сделались для меня дороги, и я стал про-
сить Аллаха великого, чтобы дал он мае его увидеть.
И прошло лишь немного дней, и вдруг он потянул меня сзади, и когда я
обернулся к нему, он сказал: "Заклинаю тебя, подойди ко мне и попроси о
том, что тебе нужно". И я попросил его, чтобы он помолился обо мне тремя
молитвами: первая - о том, чтобы Аллах сделал для метая любезной бед-
ность, вторая - чтобы я не засыпал, имея определенный достаток, и третья
- чтобы дал мне Аллах взглянуть на его благородный лик. И он совершил
для меня эти три молитвы и скрылся.
И Аллах внял его молитвам: во-первых, Аллах сделал бедность мою лю-
безной, и, клянусь Аллахом, ничто в мире мне из более любезно, чем она;
и, во-вторых, я уже столько-то лет не проводил ночь, имея определенный
достаток, но при этом Аллах не заставлял меня терпеть нужду ни в чем. И,
поистине, я надеюсь, что Аллах ниспошлет мне исполнение и третьей молит-
вы и услышит ее так же, как услышал раньше обе другие - он ведь велико-
душен и всемилостив. Да помилует Аллах того, кто сказал:
Факир украшен молитвами и достоинством,
Одет же он лишь в тряпки и лохмотья.
Бледный лик его - украшение; ведь случается,
Что бледным кругом лик луны украшен.
Изнурен факир долгим бдением в часы ночей
И слезы льет из глаз своих обильно,
И друг ему, в дому его - поминание,
И беседует ночами с ним всесильный.
Факира просит о помощи всяк ищущий,
И также все животные и птицы.
Ради бедного посылает бог испытания,
Его милостью струя дождей нисходит.
Коль попросит оп, чтоб пресек Аллах беды горькие,
То погиб обидчик и смерть найдет насильник.
Все создания больны болезнью тяжкою,
И он их врач, заботливый и щедрый.
Его лик сияет: коль взглянешь ты на лицо его,
Станет чистым сердце и свет его блеснет там.
О стремящийся покинуть их, не зная их,
Отделен от них тяжкой ношей ты, несчастный.
Ты надеешься с сими вместе быть, во закован ты,
От желанного отдален ты тяжкой ношей.
Если знал бы ты их достоинства, ты ваял бы им,
Из-за них бы лил из глаз ты слез потоки.
Людям с насморком ведь цветов не нюхать; поистине,
Одежде цену знает лишь посредник,
Так слеши к владыке, проси его о сближения,
Быть может, рок твое поддержит рвенье.
Отдохнешь тогда от вражды людей чрезмерной ты,
Получивши то, что желаешь ты и любишь.
Его милости обширны ведь для просящего,
И од - господь единый, покоритель".
Рассказ о Хасибе и царице змей
Рассказывают также, что был в древние времена и минувшие века и годы
мудрец из мудрецов греческих, и было этому мудрецу имя Данияль. И были у
него ученики и последователи, и греческие мудрецы подчинялись его веле-
нию и полагались на его знания. Но при воем том не досталось Даниялю ре-
бенка мужеского пола.
И когда он, в одну ночь из ночей, размышлял про себя и плакал из-за
отсутствия сына, который бы наследовал после него его науку, вдруг приш-
ло ему на ум, что Аллах (слава ему и величие!) внимает зову тех, кто к
нему обращается, и что нет у врат его милости привратника. Он наделяет,
кого хочет, без счета и не отталкивает просящего, когда он его просит,
а, напротив, дает ему в изобилии и благо и милость. И попросил Данияль
Аллаха великодушного (велик он!), чтобы дал он ему ребенка, которого мог
бы он оставить после себя и оказал бы ему обильные милости, а затем он
вернулся к себе домой и познал свою жену, и понесла она от него в ту же
ночь..."
И Шахразаду застигло утро, и она прекратила дозволенные речи.
Четыреста восемьдесят третья ночь
Когда же настала четыреста восемьдесят третья ночь, она сказала:
"Дошло до меня, о счастливый царь, что греческий мудрец вернулся к себе
домой и познал свою жену, и понесла она от него в ту же ночь. А потом,
через несколько дней, он поехал на корабле в какое-то место, и корабль
разбился, и пропали его книги в море, а сам он выплыл на доске от этого
корабля. И было с ним пять листков, оставшихся от тех книг, что упали в
море; и, вернувшись домой, он положил эти листки в сундук и запер их.
А беременность его жены стала видна, и сказал ей Данияль: "Знай, что
подошла ко мне кончина и близко переселение из мира преходящего в мир
вечный. Ты носишь и, может быть, родишь после моей смерти дитя мужеского
пола. Когда ты его родишь, назови его Хасиб Карим-ад-дин и воспитай его
наилучшим образом. А когда он вырастет и спросят тебя: "Какое оставил
мне мой отец наследство?" - отдай ему эти пять листков. Когда он прочтет
их и поймет их смысл, он станет ученейшим человеком своего временя".
Затем Данияль простился со своей женой и издал вопль и расстался со
здешним миром и тем, что есть в нем (да будет над ним милость Аллаха ве-
ликого!). И заплакали о нем его родные и друзья, и омыли его, и сделали
ему великолепный вынос, и закопали его, и вернулись. А затем, через нем-
ного дней, его жена родила красивого ребенка и назвала его Хасиб Ка-
рим-ад-дин, как завещал ей ее муж. И когда она его родила, к ней привели
звездочетов, и звездочеты высчитали его гороскоп и определили, какие
звезды в восхождении, и сказали: "Знай, о женщина, этот новорожденный
проживет много дней, ню будет это после беды, которая с ним случится в
начале жизни. Если он от нее спасется, ему будет дано после этого знание
мудрости".
И затем звездочеты ушли своей дорогой, а мать кормила сына молоком
два года и отлучила его, и когда он достиг пяти лет, она поместила его в
школу, чтобы он чему-нибудь научился. Но мальчик не научился ничему, и
она взяла его из школы и поместила учиться ремеслу; во он не научился
никакому ремеслу, и из его рук не выходила никакая работа. И его мать
плакала из-за этого, и люди сказали ей: "Жени его: быть может, он поне-
сет заботу своей жены и примется за ремесло".
И мать Хасиба просватала ему одну девушку и женила его на ней, и он
провел так некоторое время, но не брался ни за какое ремесло. А у них
были соседи - дровосеки; и они пришли к его матери и сказали: "Купи тво-
ему сыну осла, веревку и топор, и он пойдет с нами на гору, и мы с ним
будем рубить дрова; плата за дрова будет ему и нам, и он потратит на вас
часть того, что достанется ему на долю". " И, услышав это от дровосеков,
мать Хасиба сильно обрадовалась. Она купила своему сыну осла, веревку и
топор и, взяв Хасиба, отправилась с ним к дровосекам и отдала его им,
поручив им о нем заботиться. "Не обременяй себя заботой об этом юноше, -
сказали ей дровосеки, - господь наш наделит его: это сын нашего шейха".
И затем они взяли его с собой и отправились на гору я стали рубить
дрова и нагрузили своих ослов и вернулись в город. Они строгали дрова и
израсходовали деньги на свои семейства, и потом они возвращались рубить
дрова на второй день и на третий день, и делали это в течение некоторого
времени.
И случилось так, что они отправились в какой-то день рубить дрова, и
пошел сильный дождь, и они убежали в большую пещеру, чтобы укрыться там
от дождя. И Хасиб Карим-ад-дин ушел от них и сидел один в той пещере, и
стал он ударять по земле топором. И он услышал из-под топора, по звуку,
что земля пустая, и, поняв, что под землей пусто, принялся копать и че-
рез некоторое время увидел круглую плиту, в которой было кольцо. И, уви-
дав это, Хасиб обрадовался и позвал своих товарищей дровосеков..."
И Шахразаду застигло утро, и она прекратила дозволенные речи.
Четыреста восемьдесят четвертая ночь
Когда же настала четыреста восемьдесят четвертая ночь, она сказала:
"Дошло до меня, о счастливый царь, что Хасиб Карим-ад-дин, увидев плиту,
в которой было кольцо, обрадовался и позвал своих товарищей дровосеков.
И они пришли и увидели эту плиту и, поспешив к ней, вырвали ее и нашли
под ней дверь. И они открыли дверь, бывшую под плитой, и вдруг оказа-
лось, что это колодец, наполненный медом пчел. И дровосеки сказали один
другому: "Вот колодец, наполненный медом, и нам остается только пойти в
город, принести бурдюки и наполнить их этим медом. Мы продадим его и
разделим его стоимость, а один из нас посидит около меда, чтобы стеречь
его от других людей". - "Я посижу и постерегу его, пока вы сходите и
принесете бурдюки", - сказал Хасиб.
И они оставили Хасиба Карим-ад-дина стеречь колодец и ушли в город. И
они принесли бурдюки и наполняли их медом и, нагрузив ослов, вернулись в
город и продали мед, а потом они снова пришли к колодцу, во второй раз,
и делали так в течение некоторого времени. Они ночевали в городе, возв-
ращались к колодцу и наполняли бурдюки медом, а Хасиб Карим-ад-дин сидел
и стерег колодец. И дровосеки в один из дней сказали друг другу: "На-
шел-то колодец с медом Хасиб, и завтра он пойдет в город пожалуется на
нас и возьмет плату за мед и скажет: "Это я нашел мед". Мы избавимся от
этого, только если спустим его в колодец, чтобы он наложил в бурдюки
мед, который там еще есть, и оставим его там; он умрет в тоске, и никто
о нем не узнает".
И все они сговорились об этом деле и пошли, и шли до тех пор, пока не
пришли к колодцу, и тогда они сказали Хасибу: "О Хасиб, спустись в коло-
дец и собери нам мед, который там остался". И Хасиб спустился в колодец
и собрал оставшийся там мед и крикнул: "Тащите меня, здесь ничего не ос-
талось" Но никто из дровосеков не дал ему ответа; они нагрузили ослов и
поехали в город, оставив Хасиба одного в колодце. И он стал звать на по-
мощь и плакать, восклицая: "Нет мощи и силы, кроме как у Аллаха, высоко-
го, великого! Я умру в тоске!"
Вот что было с Хасибом Каримом. Что же касается дровосеков, то, дос-
тигнув города, они продали мед и пошли, плача, к матери Хасиба и сказали
ей: "Да живет твоя голова после твоего сына Хасиба!" - "А какова причина
его смерти?" - спросила она. И дровосеки сказали: "Мы сидели на горе, и
небо послало нам большой дождь, и мы приютились в пещере, чтобы укрыться
там от дождя. И не успели мы очнуться, как осел твоего сына убежал в до-
лину, и Хасиб пошел за ним, чтобы вернуть его из долины, а там был
большой волк, и он растерзал твоего сына и съел осла".
И, услышав слова дровосеков, мать Хасиба стала бить себя по лицу и
сыпать землю себе на голову и принялась оплакивать своего сына, а дрово-
секи приносили ей каждый день еду и питье.
Вот что было с матерью Хасиба, а что касается дровосеков, то они по-
открывали лавки и стали купцами и не переставая ели, пили, смеялись и
играли. Что же касается Хасиба Карим ад дина, то он начал плакать и ры-
дать, и когда он сидел в колодце, будучи в таком состоянии, ВДРУГ упал
на него большой скорпион. И Хасиб поднялся и убил скорпиона, и потом он
подумал про себя и сказал: "Этот колодец был наполнен медом; откуда же
пришел этот скорпион?" И он встал, чтобы осмотреть то место, откуда упал
скорпион, и стал поворачиваться в колодце направо и налево и увивал, что
из того места, откуда упал скорпион, блистает свет. И Хасиб вынул бывший
