моделях? Немногим больше, чем я, а я - ничего. А у моделей гигантские
неиспользованные возможности, я это чувствую. И может быть, Лиза
очень скоро заткнет меня за пояс, может быть, я окажусь именно той
ступенькой, с которой она рванет... Но до той поры мы будем проводить
долгие вечера вдвоем, я стану ее учить и охрипну, потому что знаю, что
это такое - учить модель,- и буду счастлив, замечая, что она научилась
чему-то новому, а потом за окном стемнеет и Лиза начнет вопросительно
поглядывать на постель, проявляя атавистические признаки своего
предназначе
ния, а я буду делать вид, что ничего не замечаю, а потом выйду из себя и
рявкну. Потому что вот она - постель, потому что впереди ночь, одна на
двоих, и сдерживаться, право же, очень трудно..."
Стой, оборвал он себя. Нашел время. Очередная утопия на тему "как
было бы хорошо, если бы..." Если бы что? А если Штуцер донесет, даже
не из корысти и не из чувства долга, о котором он знать ничего не знает,
а просто так, потому, допустим, что ему не нравится моя физиономия?
Утопии - это опасно. Они похожи на надгробия, поражающие
стройностью линий и потому очень привлекательные на вид. А в глухую
защиту не хочешь ли? С головою? Не рассчитывая ни на что и отдавая по
куску то, что есть, не хочешь ли? "Ты везунчик,- говаривал Менигон. -
Тебя мало били. А надо бы." Сказано: будет страшно. Кому страшно и в
каком смысле? Нужно очень постараться, чтобы стало еще страшнее, чем
есть. Война, что ли? Что там сказал Менигон про анклав? Война с
Коммуной - это смешно. Анклав не Хинаго - прихлопнут убогого и не
заметят, как прихлопнули. Да и зачем? Кому он нужен, анклав, со своим
натуральным хозяйством и тощими рудами? Никому, и это правильно.
- Ты по делу? - напомнил Штуцер, хрупая лангустом. - По какому?
Лангуст оказался вкусным. Дожевав членистоногое, Шабан нашел
свежую салфетку и вытер руки. Со Штуцером не стоило темнить, по
части уверток Штуцер был мастером. На всякий случай Шабан
прислушался. Было тихо. С подбородка Штуцера капал сок. "Близнецы"
сидели во внутренней комнате и не издавали ни звука. Вероятно,
подслушивали.
- Ты вот что,- решился Шабан. - Ты мне сколько должен?
- Я? - удивился Штуцер и наморщил лоб. - А ведь и верно - должен. А вот
сколько? Это ты должен помнить, брал-то я у тебя, не у кого-нибудь.
- У других ты тоже брал,- сказал Шабан. - А мне ты должен триста
монет. Теперь припоминаешь?
Штуцер развел руками.
- Должен так должен. Принимаю на веру. И когда это я у тебя брал? Нет,
не помню. Триста монет - надо же...
- Считай, что они твои,- сказал Шабан. - И дам еще сто, если будешь
держать язык за зубами. Идет?
- Это насчет чего за зубами? - ненатурально удивился Штуцер. - А-а,
догадываюсь. Угу. Так это была твоя блондиночка? Хороша киска, не
отрицаю, сразу и не скажешь, что модель. Так в чем проблема?
- В твоем языке,- сказал Шабан, сдерживаясь. - Проглоти.
- А как же,- пообещал Штуцер. - За пять сотен проглочу обязательно.
- За сотню,- сказал Шабан. - Ну так и быть, за две. Но не больше.
- Жмот,- сказал Штуцер. - Не я, так другой. Тебе все равно прямая
дорога на шельф, зачем тебе там деньги? Ладно, пусть будет двести.
Считай, даром. Другой бы на моем месте потребовал бы с тебя твою
киску на ночь, но Редла-Штуцер хороший человек. Вот за это давай и
выпьем. Тебе какого?
- Никакого,- сказал Шабан. - Сам пей. А я пошел. Деньги завтра. Будь
здоров. - Он тяжело поднялся. - А если все-таки сболтнешь... в общем, не
советую тебе болтать. Разведчики - люди грубые...
- Э, ты погоди! - последних слов Штуцер будто и не слышал. - А как же
праздник?
- Спать иду,- и Шабан поднялся. - А праздник - он и завтра праздник.
- Вот и выпей, чтобы крепче спалось. И за завтрашний праздник выпей. -
Штуцер скалился. - И за шельф выпей, шельф ненормальных любит,
привет там передашь от Редлы-Штуцера...
Шабан махнул рукой и выпил. Вино оказалось на удивление приятным,
Шабан не пробовал такого уже много лет и не подозревал, что на
Прокне может существовать такое вино. Ну и ну, ухмыльнулся он про
себя, делая прощальный жест. Вот тебе и Редла-Штуцер, тот еще жук
полосатый. Снабженец. Апартаменты, как у Арбитра, ест-пьет в свое
удовольствие, и крепкие ребята у него на коротком поводке. Вот только
модели у него нет. Интересно, почему у него нет модели? При своих
талантах мог бы иметь и двух, и трех... Пижон. По сути,
обыкновеннейшая сошка, работает с разведчиками, и значок у него
всего-то третьей степени - а как пыжится, не хочет быть тварью
дрожащей. Другой бы десять раз подумал, прежде чем так зарываться.
Или у него свой человек в отделе Контроля? Тогда, конечно, другое дело.
Между прочим, вот кто мог бы достать значок первой степени - Штуцер.
Пожалуй, тысячи за полторы сделает и даже не станет откладывать до
утра. Вернуться, что ли? Шабан сделал несколько шагов от
задвинувшейся за ним двери и остановился. А что, пополам с
Менигоном, пожалуй, наскребем, пусть Штуцер подавится... Опасно,
снабженец ненадежен. Такие обычно очень лояльны и не нарушают
основ, а потому попросту берут деньги, ободряюще хлопают по плечу и
бегут докладывать Лахвицу, а Лахвиц, должно быть, без лишних слов
отбирает половину суммы, если не всю, и улыбается - жмурится, сытая
тварь, сужая и без того невеликие глазки в крохотную щель, прежде чем
мигнуть кому надо... Лучше, гораздо лучше последовать доброму совету
и напроситься в разведку как можно скорее. Завтра же, и постараться,
чтоб без Роджера. Выяснить все о том дыме - может быть, с ребятами все
в порядке и они даже настолько осмелели, что попросту жгут старый
мусор? Какая-то чушь. Или они забыли, что Живоглот очень даже
интересуется такими, как они?
Я глупею, подумал Шабан. Вот вопрос: откуда на нашем ярусе взялся
Живоглот? А? Вот откуда: он вышел из комнаты, и это комната
Штуцера. Та самая дверь, ошибки нет. А вот это уже интересно: какие
такие дела у Живоглота со Штуцером? Почему Живоглот, который
сроду ни к кому не ходил просто в гости, ходит к Штуцеру? Покрыто
мраком. Любопытный, оказывается, тип этот Штуцер. Вроде бы кутит,
тихо и благопристойно, как любой служащий, не желающий
неприятностей, только это не кутеж. Это что-то совсем другое, какая-то
осторожная подземная возня. Прав Менигон: что-то будет. Чего-то они
ждут, к чему-то готовятся, но молчат. Теперь многие молчат, и не то
чтобы боятся, а просто молчат на всякий случай. Всякому известно, что
всякий случай может случиться со всяким. Вот и молчат.
Он вернулся к себе. Лиза ждала, не выходя из комнаты, на оконном
экране была непроглядная ночь, и вообще пора было спать, но сначала
было бы неплохо помыться. Кивнув привставшей с кровати Лизе, Шабан
содрал с себя одежду и, отцепив значок, впихнул комбинезон в приемный
лоток прачечной. Раздался всхлипывающий звук, комбинезон был
втянут и заскользил куда-то вниз, в бездонное чрево Порт-Бьюно. Через
полчаса он вернется назад выстиранным, выглаженным и спрыснутым
чем-то ароматическим - если, конечно, на том конце не перепутают
адрес. Нижнее белье Шабан прачечной не доверял - его стирала Лиза.
Отмывшись, он еще пофыркал под душем, потом с сожалением
выключил воду, обсох под струями горячего воздуха и надел свежее
белье. Спать, как назло, уже не хотелось. Он лег на край кровати,
потеснив Лизу и недовольно пробурчал, когда она попыталась
придвинуться:
- Спи.
- Мне не нужно спать,- сказала Лиза. - Ты же знаешь.
- Всякий человек должен уметь спать,- сказал Шабан, глядя в потолок. -
Следовательно, и ты должна уметь спать, поскольку ты человек.
- Я твоя жена,- сказала Лиза.
- Это не меняет дела. Попробуй уснуть. Мне сейчас нужно, чтобы ты
уснула.
- Хорошо,- согласилась Лиза. - Ты знаешь, я ведь умею спать, у меня уже
получалось. Только я не понимаю, зачем это нужно - спать. Ничего не
видеть, не слышать... Мне только интересно, как это бывает, когда
снится сон. Это как по правде или как-то иначе? А еще я слышала, что
бывают страшные сны.
- От кого ты это слышала? - с подозрением спросил Шабан и
приподнялся на локте.
- От тебя. Сделай так, чтобы мне что-нибудь приснилось. Только что-
нибудь хорошее, ладно? Я не хочу плохого.
- Конечно,- сказал Шабан и сглотнул комок. - Ты спи. Тебе обязательно
приснится что-нибудь хорошее. Что-нибудь очень доброе. И пусть это
будет как сказка...
Минут десять он лежал, закинув руки за голову и стараясь не
шевелиться, потом осторожно перевернулся на бок и стал смотреть на
оконный экран. Лиза размеренно дышала - не то спала, не то делала вид,
что спит. На экране, включенном на обзор в южном направлении, над
невидимым в кромешной тьме хребтом висел Терей - маленькая,
неправильной формы луна Прокны, похожая на редьку без ботвы, с
диковинной остроугольной скалой-хвостиком, выпирающим на
половину радиуса. Редька заметно для глаз ползла по черноте хвостом
вниз, не вращаясь и не меняя яркости, словно в самом деле была
нормальным спутником нормальной планеты, а не захваченным по
случайности астероидом. Как человек, лениво подумал Шабан. Тоже
пыжится, полагает себя аборигеном. А вон та яркая звезда - это Пузырь,
гигантская газовая планета, сейчас она в афелии и не страшна, но
каждые шестнадцать лет она проходит перигелий, и тогда Прокну
начинает корчить землетрясениями. А вон та тусклая звездочка - это
ближайший сосед, оранжевый карлик Ликтор, там тоже есть заселенная
планета, давний член Лиги. Интересно, одни мы такие уроды или и там
есть модели?
Он вспомнил, как еще новичком заказывал модель, как смущался, что
вовсе не мешало общему игривому настроению. Стыд, горький стыд... И
ничего нельзя изменить, что было, то было. "Так вам, говорите,
блондинку? А рост? Очень хорошо, теперь давайте уточним некоторые
параметры... Замечательно! Сколько, вы сказали, в талии? Так. У вас
хороший вкус, мсье Шарабан. О, извините, я, должно быть, плохо
расслышал вашу фамилию. Виноват. Право же, нам не часто заказывают
такие изумительные пропорции. Разве что вот здесь... Нет-нет, я понял,
вы совершенно правы, это выйдет изящно и, пожалуй, чуть пикантно.
Поздравляю вас, вы получите прекрасный экземпляр. Наша служба
гарантирует, что вы останетесь довольны... по крайней мере первый
месяц. Ха-ха. Это я шучу. Но учтите, что, согласно установлению, вы
получите право заменить модель не прежде чем через год, так что я
советовал бы вам еще раз взвесить... Нет? Благодарю вас, вы упрощаете
нам работу. Теперь хотелось бы уточнить густоту волосяного покрова и
расположение зон... На бедрах не надо? Знаете, некоторые любят -
мягкая такая шерстка, как у пушного зверька, очень приятно при
прикосновении, хотя и не слишком эстетично... Не надо? Ну как знаете, а
я бы на вашем месте еще подумал..."
Шабан зарычал в подушку. Вот она где, первая ступень превращения
человека в животное - в обустройстве личной жизни новичка. Новичок
мямлит, глупо хихикает, не отводит глаз от стереоизображений наиболее
удачных образцов - и как же трудно новичку отказаться! Вот и ходят по
коридорам, по кишкам Порт-Бьюно грудастые модели, а некоторые,
возможно, и с шерсткой на бедрах, и, поскольку заказ новой модели
взамен надоевшей возможен лишь спустя год, распространен обмен, хотя
официально и запрещенный, но на деле не преследующийся. Процветает
сдача моделей внаем, неплохо себя чувствуют посредники. Грязь.
Несчастные, с зачатками разума существа, обученные любви и
домашним работам,- за что их так? Их не любят, а насилуют, а иногда и
бьют, жестоко и с наслаждением, вымещая на них свою обиду на жизнь,
какую сами же и сделали. А если модель начнет давать сбои или, упаси
боже, научится говорить, то в один прекрасный день ее уведут
охранники, потому что формально любая модель - собственность
государства и как таковая может быть признана требующей замены. Для
них Лиза всего лишь материал, который можно вновь пустить в дело - в
