уклонным.
И все-таки Юг России оставался незаживающей раной. Татарские пики из
Крыма часто бередили ее, хотя и не доставали уже до сердца государства.
Покрытая коростой пожарищ, эта рана постоянно кровоточила. Потоки русо-
головых пленников - мужчин, женщин и детей - стекали из нее по пропылен-
ным шляхам в Крым.
* * *
Но Турция угрожала не только России. В 1683 году ее несметные полчища
под началом великого визиря Кара-Мустафы осадили Вену.
15 лет спустя, бродя по венским улицам, Петр повсюду видел незажившие
раны, нанесенные этой осадой*. По выщербленным уже в то время каменным
ступеням витой лестницы он взбирался к самому шпилю собора Св. Стефана.
Оттуда хорошо были видны узкие улочки, упиравшиеся в кольцо городских
стен, поля и виноградники, терявшиеся в холмах Венского леса...
Казалось, что отсюда можно было разглядеть и огромную империю Мухам-
меда IV, простиравшуюся от Крыма до Марокко и от Персидского залива до
венгерской равнины. Оттуда, вдоль Дуная, и поползло к Вене 150-тысячное
войско: турки, татары, янычары. Бывший монах-капуцин, сменивший сутану
на чалму и называвшийся теперь Ахмед-беем, командовал артиллерией из 300
пушек. По тем временам это была грозная сила.
Окруженная полумесяцем и прижатая к Дунаю Вена могла противопоставить
ей всего лишь шесть тысяч регулярных войск. Граф Штаремберг - комендант
Вены - приказал мобилизовать всех жителей, способных носить оружие. Но и
это не изменило соотношения сил.
Вена задыхалась в осаде. В город хлынуло население окраин и близлежа-
щих деревень. Но от турецких пушек, паливших днем и ночью, спасения не
было. Дизентерия косила людей. Неожиданные взрывы из подкопов проделыва-
ли бреши в фортификациях, и тогда толпы янычар, потрясая кривыми ятага-
нами, врывались в город. И хотя каждый раз их атаки удавалось отбить,
казалось, что дни Вены сочтены...
Петр садился на каменную скамью, которая и сейчас стоит на смотровой
площадке у самого шпиля Св. Стефана, и смотрел туда, откуда граф Штарем-
берг на протяжении двух месяцев напрасно ждал помощи. Огромное полу-
кольцо все туже сжимало город, и турки с вожделением смотрели на свер-
кавший золотом шпиль Св. Стефана.
- Золотое яблоко, - говорили они, - самое место, чтобы водрузить зе-
леное знамя Пророка.
Медленно подтягивались войска для освобождения Вены, хотя ими коман-
довал бравый король Польши Ян Собеский. Современники творили про него:
одно его присутствие стоит целом войска. Но что за войском он командо-
вал!
Под его знаменем собралась вся империя. Австрийские и немецкие войска
выглядели великолепно: представительная осанка, новенькое оружие и, ко-
нечно, дисциплина. Эти люди подобны лошадям, творил про них Собеский, но
они не знают своей силы.
Его не беспокоил и вид собственных солдат. Гусары и кирасиры были,
конечно, вне сравнения. Но вот пехота... Едва одетые, босые, с ружьями,
подвязанными веревками, чтобы не развалились. В основном это были укра-
инские казаки под командой Семена Палия. Но как прекрасно они воевали!
Говорят, что Собеский вывел этих оборванцев вперед и заявил: вот лю-
ди, давшие обет не носить никакой другой одежды, кроме той, которую они
отнимут у врагов. Скоро вы их увидите в роскошных восточных одеждах.
Это была чисто польская бравада, но на австрийцев она произвела впе-
чатление: король намерен сражаться.
Через осадные редуты Штаремберг шлет Собескому гонца, переодетого
турком, с краткой запиской: "Мой господин, время уходит!" А когда яныча-
ры захватили укрепления вблизи императорского дворца, Штаремберг запус-
тил в ночное небо фейерверк. Это был сигнал: город в отчаянном положе-
нии.
Наконец на холме Калленберг появилось громадное развевающееся на вет-
ру красное знамя с белым крестом. Это приближались войска Яна Собеского.
Ни турки, ни осажденная Вена не ждали его с этой стороны: дорога счи-
талась непроходимой. На это и рассчитывал польский король. Правда, по
пути пришлось бросить немецкие пушки. Но "оборванцыэ протащили через
ущелье польскую артиллерию.
С вершины Калленберга Собеский с удивлением смотрел на поле завтраш-
ней битвы. Кара-Мустафа явно не готовился к встрече. Не было ни одного
редута, который преграждал бы полякам подступы к Вене. Зато для себя он
построил великолепный временный дворец с фонтанами, садами и беседками.
Даже маленький зверинец был для услады великого визиря.
- Это болван, - громко сказал король, глядя на разноцветное море ту-
рецких шатров в долине Дуная, - он нам попался.
На рассвете 12 сентября с вершины Калленберга донеслось троекратное:
"Иисус - Мария! Иисус - Мария! Иисус - Мария!"
Польская, австрийская и немецкая армии двинулись вниз. 14 часов про-
должалась битва. 14 часов в шелковой рубашке, без доспехов, потому что
стояла жара, Ян Собеский не слезал с коня. А когда турки побежали, бро-
сая шатры и обозы, он рухнул на землю. Его тут же окружила толпа солдат,
восторженно кричащих: "Наш король! Наш великий король!"
Но он потребовал барабан - писать письмо. Кому бы вы думали? Любимой
жене, Марысеньке. К нему подвели коня самого Кара-Мустафы. Собеский сре-
зал золотое стремя и отослал вместе с письмом:
- Чтобы Вы не могли сказать, как татарские женщины, когда их мужья
возвращаются с пустыми руками: "Нет у вас храбрости!"
Таким вошел в историю Ян Собеский - один из славных рыцарей XVII ве-
ка: герой на войне, пылкий любовник и бездарный политик, который так и
не сумел воспользоваться плодами своей победы.
А Кара-Мустафа?
По дороге в Белград его встретили палачи. Они передали ему награду
разгневанного султана - шелковый шнур. Им его и удавили два дюжих яныча-
ра, накинув шнур на шею и медленно затянув с двух сторон.
Это случилось 25 декабря - в тот самый день, когда в соборе Св. Сте-
фана служили торжественную мессу по случаю Рождества.
* * *
Под этими впечатлениями Петр и послы - Франц Лефорт, Федор Головин и
Прокофий Возницын, собравшиеся в доме графа Кенигсека, перебирали узелки
русской политики последних 15 лет. Все вроде было правильно. Но вплета-
лась все же какая-то неуловимая ниточка неуверенности, которая не давала
покоя, заставляла искать и перепроверять.
Действительно, осада Вены вызвала переполох в Европе. Турецкая угро-
за, которая еще вчера слышалась лишь как далекий отзвук религиозных
страстей, бушевавших где-то на краю света, обернулась вдруг визжащей ор-
дой с огромными пиками наперевес в самом центре Европы. Если бы Вена па-
ла, ничто не удержало бы эту орду и она через германские княжества, сла-
бые и разрозненные, растеклась по всей Европе. Это была серьезная опас-
ность, и борьба с ней рассматривалась как общеевропейское дело. Но
Австрия ни по географическому положению, ни по психологическому складу
населения не могла служить щитом Европы. И поэтому Дунай для турецкого
султана оказался прямой дорогой на Север.
Не без труда Австрия, Венеция, Польша и ряд германских княжеств обра-
зовали Священную лигу против Турции. Они призывали присоединиться к ней
все христианские страны, и особенно Московское государство, которое име-
ло общую границу с Турцией.
Однако Россия вступать в Лигу не спешила. В европейских коалициях она
еще не участвовала и потому действовала осторожно: на первых порах огра-
ничилась союзом с Польшей. В 1686 году, еще при регентше Софье, Россия и
Польша заключили "вечный мир". Ян Собеский со слезами на глазах подписал
Московский договор, по которому Киев отходил к России. За это она должна
была вступить в войну с Турцией. Однако походы В. В. Голицына в Крым
оказались неудачными. Поэтому Россия присматривалась.
И правильно делала. Наши современники назвали бы эту войну странной.
На авансцене гремели битвы, шли кровопролитные бои и морские сражения. А
в тени дипломатических кулис проворно сновали дипломаты, выторговывая
сепаратные сделки в интересах своей страны и в ущерб союзникам. Даже в
разгар войны Вена долгое время тихонько платила ежегодную дань Констан-
тинополю, откупаясь от нападений. Не только французские короли, но и бо-
гатая республика Венеция и даже папа римский, призывавший к крестовому
походу против неверных турок, вели с ними тайные переговоры.
Шпионаж процветал повсеместно. Французский историк Фернанд Браудель
нашел в архиве множество свидетельств того, что в Вене "всегда бьыи хо-
рошо информированы о передвижениях турок" и время от времени, разумеет-
ся, когда это было им выгодно, сообщали венецианцам о том, когда турец-
кая армада собирается выйти в море...
На первых порах Петр не стал ничего менять в русской политике, а с
присущей ему энергией бросил все силы на Юг. Русская армия штурмом взяла
Азов и вышла в устье Дона на Азовском море. Другая русская армия вместе
с казаками захватила приднепровские городки и вышла в устье Днепра на
Черном море. С двух сторон - Запада и Востока - Крым брался в клещи. В
Воронеже строился огромный флот, чтобы обложить Крым со стороны Черного
моря. Еще одно усилие - и гнездо крымских хищников, столетиями терзавших
Русь, будет разрушено. Нужно только не допустить, чтобы Турция этот мощ-
ный покровитель крымского хана - пришла к нему на помощь...
Из далекого московского угла казалось, что обстановка в Европе бла-
гоприятствовала этим замыслам, хотя трудно, ох как трудно, было разгля-
деть оттуда хитросплетения европейской политики.
А дело выглядело так. Военная удача явно благоволила Австрии. Под
ударами ее армий турки откатывались все дальше на юг, оставляя победите-
лю Венгрию, Трансильванию, Славонию и Сербию. Венецианцы захватили Дал-
мацию и Морею, как называли тогда южную часть Греции. Они заняли даже
Афины.
Россия наконец решилась. В начале 1697 года русский посланник в Вене
Кузьма Нефимов заключает с Австрией и Венецией оборонительный и наступа-
тельный союз против Турции сроком на три года. Россия становится четвер-
тым участником Священной лиги.
Может быть, это было не лучшее время для присоединения к Священной
лиге? Военные действия союзников к тому времени, как назло, потеряли бы-
лую стремительность и натиск. Неудачи стали чаще и крупнее, а война при-
няла затяжной характер. Вяло действовали поляки. Им не удалось завоевать
Каменец с Подолией и Молдавию, на что они рассчитывали, начиная войну. В
общем после побед наступила усталость. Чувствовалось, что непосредствен-
ная опасность для Европы миновала, а религиозный пыл остыл. А тут еще
австрийцы. В разгар боевых операций против турок они ввязались в войну с
Францией, оттянув значительную часть своих войск на западный фронт.
Что же изменилось в европейской ситуации? Из далекой Москвы все
представлялось в неопределенном, а чаще в искаженном свете.
Впрочем, у Петра не было иного выбора. За его плечами уже была азовс-
кая победа. На верфях Воронежа, где стояли остовы полусотни боевых ко-
раблей, закладывался не только русский флот, но и направление русской
внешней политики на целое столетие вперед. Этим кораблям нужен был выход
в Черное море. Но на их пути были Крым и Турция. В борьбе с ними
Австрия, Венеция и Польша были естественными, или, как тогда считали,
богоданными, союзниками. И если их боевой пыл несколько поугас, его надо
разжечь, влить новые силы в антитурецкую лигу. На это и была ориентиро-
вана петровская дипломатия после Азова. Это и была цель Петровой поезд-
ки.
ГЛАВА III "ТАРАРА, ТАРАРА КРУГОМ!"
Петр ходил по венским улицам и внимательно приглядывался. Легенда,
сохранившаяся в старых венских книгах, рассказывает, что каждый день он
переодевался в новое платье, чтобы его не узнали.
Необычный это был город Вена. Сквозь тесноту грязных и запутанных
улочек, как в любом друтм средневековом городе, каких уже немало повидал
Петр, неожиданно протискивались ввысь изящные купола сверкающих золотом
