дает задание собрать сведения об устройстве придворной и частных аптек и
о положении врачей в цесарской земле.
* * *
Но как ни прикидывай, бродя по венским улицам, а переговоры-то начи-
нать пора. Прежде всего с союзниками условиться об общей платформе для
переговоров. Иначе будут их трепать турки поодиночке. И не дай Бог угля-
дят разногласия и станут их разжигать. Какие уж тут переговоры, когда
сами союзники другдруга лупить начнут чем попало на потеху врагу. Туркам
тогда только подол подставляй - уступки сами посыплются. Не переговоры,
а слезы горькие. Лучше уж один на один дело вести, чем с такими союзни-
ками. А австрийцы, похоже, в эту сторону гнут. Сами с турками уже сгово-
рились, себя совсех сторон обеспечили, а союзников пусть туркидерут, как
хотят, восполняя понесенный от австрийцев ущерб. Что им русская кровь?
Что им польские слезы? Да и на венецианцев - друзей своих верных - рукой
махнут, если каждый только за себя говорить будет.
А сами переговоры? Где, когда, как они будут вестись? Кто с кем сядет
и кто первый скажет? Об этом ведь тоже договариваться надо. Конечно,
можно сказать, что это дело десятое, Но кто-кто, а Прокофий Богданович
знал, что на этих мелочах не одни переговоры споткнулись, да и не нача-
лись. Во всяком случае, хлопот с ними не оберешься.
Наконец, Возницыну нужно было на ходу подобрать собственную команду
для ведения переговоров - подьячих, знающих дело, грамотных переводчи-
ков, пажей, конюхов и другой обслуживающий персонал, или, как бы мы ска-
зали сейчас, сформировать делегацию. Время поджимало Прокофия Богданови-
ча без всякой совести - австрийцы грозились, что переговоры начнутся в
середине сентября.
А тут еще граф Кенигсек, владелец загородного дома Гумпенсдорф, где
разместилось русское посольство, стал просить, чтобы оно переехало на
новое место. В общем, дел было непочатый край, и все срочные.
Но Возницын, как человек основательный, выбирает главное - сначала
надо определить общую позицию. Без этого трудно будет вести прибыльные
для России переговоры на конгрессе. А заодно посмотреть, нельзя ли
все-таки эти переговоры поломать. Поскольку закоперщики всему делу были
австрийцы, то с них, очевидно, и надо было начинать. Тем более что
польского посла в Вене еще не было.
* * *
Встреча Возницына с имперским канцлером Кинским состоялась довольно
скоро - 30 июля 1698 г. Австрийцы выставили сильную команду: кроме Кинс-
кого на встречу явились лодканцлер Кауниц - тотсамый, который считал ша-
ги на конгрессе в Рисвике, и президент гофкригерата, знаменитый защитник
Вены во время осады 1683 года граф Штаремберг.
Возницын начал с нажима - царь-де по общему союзному договору "для
имени Божия и во общую пользу всего христианства" намерен вести войну
против басурман всеми силами - не только сухим путем, но и морем. Идео-
логическая подкладка постоянно присутствует в переговорной тактике Воз-
ницына. Призывая продолжать войну, он выступает в защиту не только русс-
ких интересов, но всего христианского мира. Это придает сильное пропа-
гандистское звучание русской позиции. Австрийцам приходится крутиться,
потому что против интересов христианства прямо они выступать не могут.
А Возницын упрямо бьет в эту точку. Для такой войны, продолжает он,
Москва предприняла необходимые приготовления и, в частности, строит
морской караван из 70 кораблей, для которых в Англии и Голландии наняты
моряки. При этом для вящей убедительности Прокофий Богданович сообщает,
что поход русские намерены предпринять "предбудущим летом", то есть в
1699 году.
Однако палки он не перегибает, памятуя, что австрийцам очень хотелось
бы отстранить его от мирных переговоров. Хотя Россия, заявил он, никако-
го "склонения" к миру не имеет, она будет действовать с союзниками заод-
но. Если у них решено вести мирные переговоры, то и Россия пошлет своих
уполномоченных на конгресс. Но прежде необходимо предварительное согла-
сие между союзниками относительно условий будущего мира и тех требова-
ний, которые будут предъявляться туркам. Эти требования должны быть выд-
винуты сообща. И отстаивать их нужно будет совместными усилиями.
Это предложение русских о предварительном согласовании позиций союз-
ников стало основным спорным вопросом, вокруг которого шли дальнейшие
переговоры в Вене. Прокофий Богданович трепал австрийцев беспрестанно.
Он и убеждал, ссылаясь на союзный договор, что с турками нельзя заклю-
чать мир иначе как сообща. Он и грозился, что без этого на конгресс ему
ехать нельзя, так как союзники будут действовать вразброд и "говорить
разные речи".
Но австрийцы на эти уговоры не поддавались. Союзников, говорили они,
должно объединять "общее основание миры" кто чем владеет, то есть сохра-
нение за каждым государством захваченных во время войны территорий. Опи-
раясь на это основание, каждая сторона будет затем вести с турками пере-
говоры и домогаться от них сверх того, что обеспечено "общим основани-
ем". Но об этих дополнениях заранее договариваться незачем - пусть каж-
дая сторона сама их предъявляет и сама их добивается. И вообще о конк-
ретных территориальных притязаниях творить пока рано. Война еще идет, и
если повезет, то и требовать можно будет больше.
В общем, сколько ни бился Возницын, чтобы принудить австрийцев к сов-
местным акциям против турок, ничего у него не получилось. Интересы Рос-
сии и Австрии были разными, отсюда и различие в подходе к переговорам.
Австрию такое "общее основание" вполне устраивало, так как обеспечивало
присоединение к ней обширных завоеванных территорий. Но Россия помимо
Азова и приднепровских городов хотела заполучить Керчь - выход в Черное
море. Предложенное "основанию" эти устремления обрезало. Но Россия была
здесь не одинока. Полякам "основание мира" также не подходило, потому
что войной ничего не приобрели, но претендовали на Каменец и Подолию.
Так что у Москвы с Польшей мог быть общий интерес в этом вопросе. Но
польского представителя в Вене не было.
* * *
Возницын развивает бурную деятельность в австрийской столице. Он не
раз встречается с Кинским. Наносит визит его заместителю Кауницу. Полу-
чает аудиенцию у австрийского императора в его загородном дворце Фавори-
та. Заводит дружбу с венецианским послом кавалером Рудзини. Часто встре-
чается с местными дипломатами. И везде гнет свою линию, собирает инфор-
мацию не только о предстоящих переговорах, но и о том, что происходит в
Европе. Сами по себе эти частные визиты Возницына к австрийскому минист-
ру иностранных дел и его заместителю были нововведением в обиходе русс-
кого посла за рубежом.
Из этих бесед у Прокофия Богдановича складывается впечатление, что
вероятность переговоров с турками пока проблематична. Несмотря на то что
австрийцы стремятся начать их поскорее, место переговоров так и не опре-
делено. Посредники - англичане и голландцы - предложили Вену, потом Деб-
рецен, но турки против. Они хотят провести конгресс "на таком месте, ко-
торое никому не принадлежит". Дело стоит, и союзники не проявляют особо-
го рвения начинать переговоры.
Характерный разговор состоялся на этот счет у Возницына с венецианс-
ким послом, протокольная запись котором была сообщена в Москву.
Рудзини: Ехать я собираюсь. Только спешить в тот путь не надобно, по-
тому что еще где съезжаться, подлинного места не назначено...
Возницын: Лучше бы съезжаться поближе, а еще лучше хотя бы и вовсе
того миру не было, так как царь зачал войну сильную. Да и вообще может
ли быть крепким мир с турками?
Как видно, еще в конце августа в записях Возницына сквозила надежда,
что с переговорами ничего не выйдет. Эти нотки отчетливо звучат в письме
к царю от 27 августа 1688 г. Мирное дело с турками "смущается", пишет
он, и многие думают, что оно не будет доведено до конца. Французский по-
сол препятствует переговорам с турками. Намеченное было на 15 сентября
начало конгресса перенесено, а новая дата пока точно не установлена.
* * *
Между визитами Возницын потихоньку собирался в дорогу. Минул август,
а где будут проходить переговоры, было по-прежнему неизвестно. Ясно
только, что не в Вене. Хорошо бы еще в каком-нибудь городе, пусть даже
маленьком, а не то забросит судьба стоять в чистом поле. Впереди осень с
дождями и слякотью, когда серые набухшие сыростью тучи висят так низко,
что чуть-чуть не задевают острые верхи шатров. А там и зима подкатится,
не успеешь дух перевести, как стужа грянет, снегом засыплет. А где дров
взять, чтобы обогреться? Где провиант сыскать, чтобы людей накормить?
Кругом войной разоренная земля, шайки разбойные что волки рыскают...
* * *
По этой обстановке и подбирал себе людей Прокофий Богданович для дол-
гого сидения в какой-либо промозглой дыре. Спасибо царю, уезжая, поделил
он Великое посольство: одну половину велел в Москву отправить, а другую
- Возницыну отдал. Да люди-то те и ноте - в основном обслуга, а ему нуж-
ны знающие и переговорное дело, и язык, чтобы документ составить могли,
беседу записать сумели и, когда надо, переговоры провести, Не одному же
Возницыну все дело делать.
Судя по всему, разыскал Прокофий Богданович такого мастера на все ру-
ки и согласием Петра заручился, потому что в письме, отправленном в Ве-
нецию к "дохтуру" Посникову с требованием немедленно прибыть в Вену, со-
держалась ссылка на волю царя. Всем подходил Петр Посников, который опе-
кал группу русских стольников, обучавшихся в Венеции. Окончил универси-
тет в Падуе и получил звание доктора медицины и философии. Четыре языка
знал причем такие нужные, как латынь, греческий, французский и итальянс-
кий. Да и вообще человек был смышленый. Только уж больно был увлечен
своими занятиями научными и поэтому попробовал было отшутиться - неког-
да, мол, еду в Неаполь "живых собак мертвить, а мертвых живить". Но не
на того напал. Прокофий Богданович таких шуток не приемлет, когда речь о
государственных интересах идет. Поэтому с достоинством и вполне серьезно
ответил он "дохтуру", что "сие дело не гораздо нам нужно". Напомнил о
гневе государя, потому как предписано ему, Посникову, быть на "турской
комиссии", а не собак резать.
И подействовала угроза. Видимо, зажав зубами крепкое слово, но с
улыбкой на лице появился он в конце концов в Вене. На переговорах Посни-
ков был человек незаменимый: и с австрийцами встречался, и с турками
тайные переговоры вел. А когда кончился конгресс и вся делегация в Моск-
ву направилась, он стал проситься не куда-нибудь, а в Амстердам для исп-
равления своих инструментов. Но ведь до Амстердама скакать да скакать по
разбитым дорогам Австрии и Германии. Видно, Европа была ему так же хоро-
шо знакома, как собственный поношенный кафтан. Вздохнул Прокофий Богда-
нович и отпустил.. А тот взял да уехал, только ем и видели. Странно
как-то получилось: высветилась вдруг из тьмы истории такая колоритная
личность, как Петр Посников, и так же неожиданно исчезла в этой тьме.
Кто он? Что с ним было до этого и что сталось потом? Ничего не известно.
Любая нация могла бы гордиться таким "дохтуром". Романы бы о нем писали.
А у нас: поехал мертвых собак живить - вот тебе и весь след.
Состав возницынской команды сам по себе интересен настолько, что сто-
ит привести его полностью.
Возглавляет ее священник отец Иоанн - должность, повидимому, обяза-
тельнаядля каждой мало-мальски значительной группы русских людей, отп-
равлявшейся за рубеж. Неясно только (из бумаг Возницына этого не видно),
принимал ли он участие в формировании тактической линии делегации на пе-
реговорах или же его функции сводились к непосредственным обязанностям -
спасению душ и наблюдению за нравственным обликом сотрудников по-
сольства.
Далее следуют дворяне, переводчики и подьячие, которых мы определили
