глубине, как в стакане рубинового стекла, плескалась и мерцала перламутровая
жидкость-сияние.
Они завороженно смотрели минут десять, потом на крошечной панели управления
вертолета мигнул зеленый огонек, и в наушниках проскрипел голос Рузаева:
- Игорь, как дела?
- Все отлично, - ответил Ивашура, поглядев на спутницу. -
Возвращаюсь.
И они полетели обратно.
Перед тем как лечь спать, Ивашура побродил вокруг лагеря по утоптанным
тропинкам, сожалея, что отпустил Веронику, подавил желание вызвать
ее снова и, вспомнив разговор с Меньшовым, направился к вагончику
ВЦ.
Экспедиции, кроме персоналок, был придан компьютер типа "Вайт
Игл", способный работать в режиме разделения времени и транспортируемый
в закрытом фургоне. Функции этот передвижной вычислительный центр
выполнял аналогичные кустовому ВЦ. Работали на компьютере, включая
обслугу, двенадцать специалистов, нередко в три смены. В этот вечер
в фургоне дежурила смена Бориса Кобцева, укомплектованная молодыми
программистами и математиками, не отказывающимися работать в любых
условиях.
- Привет служителям культа интеллектроники, - поздоровался
Ивашура с начальником смены, с лица которого никогда не исчезала скептическая
усмешка, будто он сомневался в способностях машины решать сложные
задачи.
- Привет начальству, - прохрипел Кобцев, не отрываясь от
клавиатуры дисплея. - По делу или без?
Ивашура покачал головой.
- Ты, Борис, никогда не станешь дипломатом.
- Это почему же?
- Ты прямой, как полет стрелы. Я на секунду. Тут у тебя работали
физики, стажеры Меньшова. Где результаты их работы?
Кобцев, не оглядываясь, позвал:
- Константин, выведи ему на контрольный дисплей данные по изолиниям.
Молодой программист, розовощекий, с открытым лицом, подозвал Ивашуру,
пощелкал клавишами задатчика программ, и дисплей послушно высветил
на экране результаты работы физиков.
По данным, поступающим с датчиков и зондов вокруг Башни, ученые рассчитали
линии, соединяющие точки с равными потенциалами: изотермы -
с одинаковой температурой, изодинамы - с одинаковой напряженностью
магнитного поля, изогравы - с одинаковой силой тяжести, изопикны,
изоклины, изохроны и так далее и тому подобное. Картина вырисовывалась
интересная, хотя и ожидаемая: вокруг Башни природа сошла с ума, реализуя
чудеса, которые нигде на Земле не повторялись с такой частотой и силой.
И средоточием этих чудес была сама Башня, порождение жутких по мощи
и психологической значимости таинственных и непонятных сил.
- Вот их последние расчеты. - Константин прошелся пальцами
по клавиатуре терминала ввода-вывода. - Сейсмопрофилограммы
от подвижек Башни.
Ивашура кивком поблагодарил и долго разглядывал зубчатые профили сейсмогейстов.
Башня стала центром сейсмической активности в той местности, где никогда
не бывало землетрясений.
- Ясно, - очнулся наконец Ивашура. - Голова кругом...
А чем вы сейчас занимаетесь?
Кобцев не ответил, а Константин с виноватой улыбкой, извиняясь за
начальника, проговорил:
- Работы много, не хватает времени, захлебываемся. Сейчас машина
считает конфигурацию электромагнитных полей и строит график в реальном
времени - для прогноза активности Башни. Потом надо будет сделать
расчеты закономерности появления "глаз дьявола" и мертвых
выбросов, рассчитать безопасные подходы к Башне, точки воздействия,
вероятные разрушения... - Константин пожал плечами. - Ну
и все такое прочее.
Ивашура кивнул, постоял еще минуту и вышел. Дверь отрезала шум работы
ВЦ: писки, шорохи, стрекот печатающих устройств, гудение кондиционеров.
Из-за туч выглянул краешек луны, и на пушистое заснеженное поле упал
призрачный зеленоватый отсвет...
ГЛАВА 6
Утром Башня вздрогнула. Этот непредвиденный толчок вызвал сдвиги и
разрывы почвы в радиусе десяти километров от Башни, и в результате
лопнул газопровод на трассе Брянск - Смоленск и оказалась поврежденной
железная дорога Жуковка - Брянск. Ивашура все утро занимался
ликвидацией последствий аварий. Железнодорожный путь починили быстро,
справиться с газопроводом оказалось трудней: газ вспыхнул и образовался
огненный факел высотой несколько десятков метров. Аварийные бригады
района не смогли утихомирить огненную стихию, пришлось вызвать спецкоманды
газового хозяйства области. Лишь к полудню факел потушили и газовые
трубы в местах разрыва заключили в надежные бандажи.
Ивашура вернулся в штаб и узнал, что вечером прибывает обещанная Старостиным
правительственная комиссия. Богаев, вздыхая, рассказывал, какие разрушения
вызвал в городе толчок, и передал просьбу Глазунова предупреждать
население о толчках заранее.
- Этот толчок никто предвидеть не мог, - огрызнулся Ивашура. -
С пульсацией он не связан. Передайте Глазунову: все, что можем, сделаем.
Пока Ивашура знакомился с информацией, поступающей от начальников
групп, в штаб позвонили геофизики и сообщили, что у них двойное ЧП:
один вездеход втянуло в Башню, а второй попал под струю мертвого выброса.
Ивашура немедленно вылетел к геофизикам, молясь в душе, чтобы несчастные
случаи оказались без жертв, но мольбы не помогли - на этот раз
ЧП было серьезным.
Начальник группы геофизиков на свой страх и риск снарядил два вездехода
для того, чтобы в непосредственной близости от Башни произвести
наклонное бурение и взять образцы грунта до глубины в триста метров.
Буровики - молодые сильные ребята, бывшие в составе группы, -
согласились на рискованную работу, требующую сноровки, быстроты и
ювелирной точности, и взялись пробурить наклонную скважину к подземному
цоколю Башни за двое суток до начала очередной пульсации.
Они успели установить универсальную буровую вышку и смонтировать оборудование
в километре от стены Башни, на границе "зоны ужасов", как
вдруг заорал паук, потом другой. Начальник группы имел достаточный
опыт работы вблизи Башни, поэтому дал команду покинуть вездеход, отойти
от вышки и лечь на землю. Ослушаться его не посмели, и это предотвратило
трагедию. Участок стены Башни беззвучно провалился внутрь на площади
не менее чем в пять тысяч квадратных метров, раздался свистящий,
режущий слух всхлип, и все, что стояло и лежало на полосе земли
от этого места на протяжении километра, в том числе вышка и вездеход,
оказалось втянутым в Башню.
Не успели люди прийти в себя, как снова закричали пауки. Тревогу вызвал
мертвый выброс: черная струя накрыла оставшийся вездеход и коснулась
начальника, чудом миновав остальных.
Начальник умер, не приходя в сознание, по дороге в лагерь. Ноги у
него до колен стали металлическими, сохранив форму, данную им природой...
У тела начальника группы суетились растерянные врачи и биологи, двое
из них были академиками с мировыми именами. Ивашура постоял, посмотрел,
стиснув зубы, послушал реплики врачей и вышел из вагончика на свежий
воздух, в толпу молчавших людей, среди которых были и иностранные
корреспонденты. Слова были лишними в этой ситуации, начальник группы
знал, на что шел, но это не снимало ответственности за его жизнь с
начальника экспедиции.
- Покажите, где это произошло, - попросил Ивашура в толпу.
Переглянувшись, вперед вышли двое парней в стеганках.
- Мы покажем.
- Садитесь в вертолет, пойдем сверху.
Через четверть часа вертолет завис над местом неудачного эксперимента.
С двухсот метров была хорошо видна серая, гладкая, отблескивающая
металлом полоса, уходящая к Башне, - там, где легла на землю
трасса мертвого выброса. Гусеничный вездеход располагался у края той
полосы и казался неповрежденным, но, когда вертолет приземлился, все
поняли, что он целиком металлический. Все, даже стекла кабины и прожекторов,
пластмассовые гусеницы, резиновые когда-то клапаны карманов с инструментом,
брезентовый верх - все превратилось в металл!
Ивашура взял пробы металла, предварительно включив дозиметр: радиационный
фон был выше, чем обычно, но в пределах допустимых норм.
Потом они покружили над местом установки буровой, но ничего не нашли.
Полоса земли до самой Башни была абсолютно голой - ни камня,
ни кочки, ни дерева, ни кустика...
Ивашура понаблюдал в бинокль за черной брешью в стене Башни и дал
команду возвращаться. Он понимал, что полоса спокойного, если можно
так выразиться, изучения Башни закончилась и началась другая полоса -
постановки важных проблем, нервного напряжения, спешки и в финале -
схватка с Башней, сила на силу, если не хватит ума на интеллектуальный
контакт. Но здесь не все решали люди...
ГЛАВА 7
Ивашура сам отвел правительственную комиссию - одиннадцать человек,
в том числе полковника Одинцова и Старостина, - к ограждению,
которое солдаты отнесли на четыре километра от Башни. Вопросов было
мало, все знали о Башне, видели ее на фотографиях и по телевидению.
Все одиннадцать человек были сдержанными, немногословными, даже суровыми
на первый взгляд людьми, не походили на "кабинетных теоретиков",
и было видно, что приехали они в лагерь надолго.
Многих Ивашура знал раньше, с остальными встретился впервые, тем не
менее он понял, что все это люди опытные, целеустремленные, знающие
жизнь, короче - профессионалы в лучшем смысле слова. Что же,
чем шире кругозор ученого, специалиста, тем весомее его точка зрения,
тем объективнее подход к любой проблеме.
Биноклей не хватало, их передавали из рук в руки. Пока члены комиссии,
ежась под ветром, разглядывали Башню, Ивашура расспросил солдат поста,
видели они пауков или нет.
- А как же, видели, - ответил старший наряда, белобрысый
флегматичный прапорщик. - Утром двоих и перед вашим приходом
целую вереницу.
Ивашура оживился.
- Что же они делали?
- Первые два выходили к ограждению, побегали вдоль него и умчались
к Башне, а потом прибежала целая цепочка, след в след, штук десять.
- Девять, - поправил один из солдат наряда. - Я считал.
- Ну девять. Так эти тоже ткнулись в проволоку, остановились
и тут же, не поворачиваясь, побежали такой же цепочкой обратно. Будто
и не задом наперед бежали.
- Весьма интересно! А вас они заметили?
- Так мы с вышки смотрели, до них метров двести было.
- Триста, - снова поправил любивший точность ефрейтор.
- Покажите место, где они уткнулись в заграждение.
Прапорщик оглянулся на солдата, сосчитавшего пауков.
- Казанцев, покажи.
Тот махнул рукой.
- Тут недалече.
Ивашура сказал: "Сейчас", подошел к Старостину предупредить,
что на минуту отлучится, и зашагал за солдатом.
Ограждение было сделано из мелкоячеистой стальной сетки и крепилось
к вбитым в землю деревянным столбикам, а кое-где и прямо к стволам
деревьев. Поле в этом месте вдавалось клином в лес метров на четыреста,
и ограждение было видно издалека. Возле невысокой сосны в нескольких
метрах от проволоки стояла вышка, на которой дежурили солдаты поста.
- Часто меняетесь? - спросил Ивашура, кивнув на вышку.
- Через три часа: двое на вышке, трое ходят вдоль ограждения.
Смена - через двенадцать часов.
- Участок большой?
- Три километра, дальше в лесу уже другой пост... Вот мы и пришли,
здесь они стояли... - Солдат недоуменно нагнулся. - А это
откуда?
В сетке ограждения на уровне человеческого бедра светилось аккуратное
квадратное отверстие размером в полметра. Края отверстия едва заметно
серебрились.
- Что за черт! Неужели пауки вырезали? Тогда куда делся вырезанный
кусок?
Ефрейтор поискал квадрат сетки, не нашел и пожал плечами.
- Чудеса, да и только. Пойду доложу.
Ивашура постоял еще немного, потрогал край вырезанного отверстия и
задумчиво направился к ожидавшим его Старостину и Одинцову.
Полковник был одет в кожаное пальто на меху, шапку, меховые сапоги.
Старостин в своей драконовидной шубе и такой же косматой шапке походил
издали на гризли.
- На первый раз достаточно, - сказал Старостин глуховатым
голосом, пряча подбородок под шарфом. - Тем более что Башня по
заказам чудеса не показывает... - Он не договорил. Издалека
