Ивашура встретил его взгляд и поразился перемене: в глубине глаз полковника
читалась мрачная угроза.
- Помощь нужна? - послышался по рации голос дежурного.
- Нет, - очнулся начальник экспедиции, провожая взглядом
уходившего Одинцова.
За пятнадцать минут они вшестером перетащили фургон ближе к Башне,
оставили на гладком бугре напротив ясно видимых звездообразных трещин
с пятнами давних черных извержений, начали было рассаживаться внутри,
и в этот момент один из телохранителей Одинцова дал очередь из "АКМ".
Ивашура выкатился из фургона, снимая с предохранителя свой пистолет-пулемет,
понимая, что зря стрельбу никто открывать не станет. Он увидел кошмарную
фигуру, вылезавшую слева из-за груды камней и земли: две ноги, четыре
лапы, голова кобры, пластинчатая броня на туловище. Монстр сделал
движение одной из лап, бросая нечто вроде стеклянного шара в телохранителя
Одинцова, но тот с не меньшей быстротой и ловкостью расстрелял этот
шар в воздухе короткой очередью в четыре патрона. Шар превратился
в облачко дыма, коснулся почвы и проделал в ней приличную яму в метр
глубиной.
Обезьянозмей вылез на вал весь - ростом с двухэтажный
коттедж, а за ним вынырнули три фигуры в странных дымчатых одеяниях,
делающих их то совсем невидимыми, то блестящими, как глыбы металла.
Ивашура понял, что "десантники" ждали их специально, зная,
что готовится экспедиция внутрь Башни. Но выяснять, откуда им стало
известно о готовящемся походе, было уже некогда.
- Стрелять по ситуации, - быстро сказал Одинцов. -
Я вызываю подкрепление. Или отступим?
- Не успеем, - так же быстро ответил Ивашура. -
И у них необычное оружие, от него не убежишь и не увернешься. -
Он вытащил свой бластер и сделал один выстрел под ноги шагнувшему
к ним монстру. Крикнул: - Стойте, где стоите! Иначе откроем
огонь на поражение! Что вам нужно?
- Ничего, - ответил гортанным голосом один из "десантников",
ответным ударом уничтожая фургон, из которого едва успел выскочить
Гаспарян. Второй выстрел пришелся на Одинцова, но полковник умел не
только приказывать и за мгновение до вспышки упал за обломок камня.
Казалось, вот-вот должна была начаться перестрелка, грозившая
взаимным уничтожением, но в этот миг неожиданно появились еще действующие
лица. С гулом и грохотом на валу у стены Башни появились три черных
всадника на громадных кентаврах. С шипением ударили зеленые клинки
молний, отбросив "десантников" за пределы видимости и заставив
отступить змееголового монстра. Снова сверкнули молнии, врубаясь в
тело шестилапого исполина, и тот исчез, спасаясь бегством, вслед за
своими соратниками.
Один из всадников оглянулся, сверкнул единственным рубиново
светящимся глазом, и тотчас же цепь кентавров тяжелой рысью устремилась
вниз по склону вала, спустилась на снежную равнину, подминая копытами
кусты и низкорослые деревца, оставляя на снегу огромные круглые черные
следы. Взвихрившаяся снежная пыль на мгновение скрыла их, дробный
топот удалился, наступила тишина...
Люди молча смотрели им вслед, переглянулись.
- Что это еще за... - начал Одинцов, но Ивашура
прервал его:
- Все сюда! Не время задавать вопросы. Будем держаться
вместе, плотно, сейчас начнется... - Он не договорил.
Со всхлипом часть стены Башни провалилась внутрь, и страшная
сила отрицательной ударной волны дернула всю группу в образовавшийся
провал, засосала всех, кроме одного из телохранителей Одинцова, как
засасывает мелкие песчинки шланг пылесоса...
Часть четвертая
ВЛАДЫКИ
ГЛАВА 1
Павел впервые переступил порог кабинета Ромашина. Комиссар безопасности
Евроазиатского континента понял его состояние, но остался сдержанно-официальным.
Прошел к своему столу с черной матовой поверхностью, однако не сел
и гостю сесть не предложил. Взглянул на инспектора.
Жданов стоял совершенно неподвижно и смотрел на комиссара-два желтыми
глазами, в которых можно было прочесть лишь непробиваемое спокойствие
и порой иронию - если нюансы разговора становились понятны обоим
до словесного объяснения.
Он был высок, но из-за развитой мускулатуры казался массивным, форму
инспектора носил с подчеркнутым щегольством, что говорило о собранности,
аккуратности и чувстве собственного достоинства. Лицо у инспектора
было несколько замкнутым, лишенным мимики - печать долгой работы
в пространстве при отсутствии больших человеческих коллективов, но
умный, проницательный взгляд выдавал в нем характер незаурядный.
- Прошу прощения, - сказал наконец Павел, выдержав оценивающий
взгляд комиссара. - Мне не очень ясно, почему меня вызвали в
земной сектор.
Павел удивился не зря. Он был инспектором безопасности дальних космических
экспедиций, а Игнат Ромашин возглавлял отдел безопасности научных
исследований УАСС Земли. Служба одна, но разные направления,
объекты, задачи. И вдруг его вызывают в Центр, отстраняют от прежней
работы и приглашают в наземный сектор...
- Объясню. - Ромашин изменил позу, задумался, не отводя
глаз.
"Интересный тип, - в свою очередь подумал Павел. -
Молод, но виски седые, скуп на эмоции, а лицо простое, разве что
менее открытое и более твердое, но это уже характер. Выдержка у него,
надо полагать, не уступает моей. А кожа подбородка и шеи, похоже,
регенерирована - заметны глянцевитость и слегка розовый цвет..."
- Во-первых, у вас за плечами десятилетний стаж работы в космосе, -
продолжил Ромашин, - а космос воспитывает в человеке умение мыслить
раскованно, нестандартно, нестереотипно. Во-вторых, по образованию
вы физик, что немаловажно, в-третьих, незаурядный спортсмен. Есть
и в-четвертых, но об этом поговорим отдельно.
- Звучит интригующе.
- Увы, я вынужден говорить туманно, особенно что касается выбора
вашей кандидатуры. Вернемся к главному. Я введу вас в курс дела,
дам связь, код выдачи информации. Будете работать по своим планам
и своим методам. Сразу отмечу: параллельно с вами будут работать и
уже работают другие группы нашего отдела, но пусть это вас не смущает,
дублирование необходимо, потому что положение дел требует исключительных
мер, каких - не знает пока никто. Теперь я покажу то, из-за
чего, собственно, вы находитесь здесь. - Не сходя с места, Ромашин
дал команду инку кабинета, и тот в объеме развернул пакет информации
о катастрофе в лаборатории времени. Закончилась подача зрелищем хроноквантового
ускорителя: двухкилометровая его башня внезапно вспыхнула голубым
мигающим светом, с ее вершины сорвалась в небо исполинская голубая
молния, вздрогнула земля, чудовищный вихрь ударил во все стороны от
стен башни, вырывая с корнем сотни и тысячи деревьев...
Запись закончилась.
Ромашин изучающе смотрел на инспектора.
- Теперь вы знаете почти все. Главными консультантами для вас
будут Атанас Златков, бывший заведующий лабораторией времени, и хронофизик,
вернее, инженер-хрономеханик Игорь Марич, непосредственный участник
эксперимента. Он единственный... - Ромашин снова изучающе взглянул
в глаза Павлу, - кто остался жив из всего персонала лаборатории.
Итак, вы видели, как это произошло. Последствия катастрофы
плачевны. Повреждена орбитальная станция дальнего обнаружения,
она в момент эксперимента проходила над лабораторией. Вокруг башни
хроноквантового ускорителя, которую мы называем проще - Ствол,
лес и... все остальное уничтожено в радиусе десяти километров. Нарушен
тепловой баланс региона. К Стволу подойти невозможно из-за хронопены -
темпоральных эффектов, здание лаборатории уцелело, но проникнуть внутрь
никому не удалось.
Ромашин помолчал. Павел тоже молчал, потом проговорил:
- Извините, но я все же не понимаю, чем вызван режим бедствия.
Эксперимент не удался, произошла катастрофа, нужно провести расследование
причин, устранить последствия... Так? Обычная формула работы линейных
отделов Управления. Где здесь работа для безопасности?
- Эксперимент не просто не удался, он вышел из-под контроля
и... продолжается до сих пор! Хронобур - генератор-инициатор
реакции хронораспада - провалился в прошлое на сотни миллионов,
а может быть, и на миллиарды лет. Но главная беда в том, что Ствол
неустойчив, колеблется во времени, возможно, генератор продолжает
работать и уходит все глубже в прошлое. К чему это может привести,
неизвестно. Ваша задача - выяснить степень вины человеческого
фактора.
Павел безмолвно переваривал сказанное. У него уже скопилось
немало попутных вопросов по мере того, как собеседник продолжал рассказ,
но высказывать их вслух было преждевременно. В отделе хранится полный
отчет о происшествии, и знакомство с ним наверняка отсечет большинство
вопросов.
- Запишите код информационного канала нашего отдела. -
Ромашин продиктовал семизначное число. - Вопросы ко мне есть?
- Есть, но задам я их позже, если не возражаете. Могу
я начать работу сегодня?
- Можете, я только что хотел просить вас об этом. Ваш
кабинет рядом, комната двести семь.
Ромашин поколебался немного, все еще не спеша сесть за свой
рабочий стол, затем сказал:
- Возможно, моя просьба покажется вам странной, но...
будьте все время начеку. Обращайте внимание на любые мелочи, странности,
опасные происшествия и держите себя в постоянной готовности...
Павел ожидал продолжения, не выказывая удивления, и думал,
что комиссар знает о случившемся в экспедиции, о его
встрече с "санитарами". Но не говорит. Почему? Что за странная
манера недоговаривать?
- Хорошо, - кивнул он с непроницаемым лицом. -
Я всегда держу себя в форме. У вас все?
Ромашин едва заметно усмехнулся, кивнул, хотя сомнение в
его глазах не рассеялось. Он ждал чего-то, а дождался ли - неизвестно.
На столе комиссара вспыхнула гроздь цветных огоньков, зазвучал
голос инка:
- Контроль-один, контроль-два - норма, контроль-три -
колебания поля, контроль-четыре - граничные эффекты запредельной
передачи.
- У меня все, - зачем-то добавил Ромашин, и Павел
вышел, коротко поклонившись.
По его мнению, абракадабра, сообщенная инком, могла расшифровываться
следующим образом: защиту кабинета кто-то пытался нейтрализовать,
чтобы подслушать, о чем разговаривает хозяин кабинета. И неизвестному
злоумышленнику это, по всей видимости, удалось.
Придя к такому умозаключению и приняв его к сведению, Павел
нашел дверь с номером "207", осмотрел свой оперативный служебный
модуль, называемый по старинке кабинетом, и сделал вывод, что кабинеты
любой организации стандартны до тех пор, пока не носят отпечаток личности
владельца. В этом работал, очевидно, кто-то назидательно-нудный,
угрюмый, пожилой, любящий порядок и дисциплину. Этакий педантичный
зануда с лысиной в полчерепа.
На стене висели два листка пласт-папира. На первом красовалась
надпись: "Прежде чем сделать - подумай!", на втором -
пункт номер тринадцать Инструкции УАСС, именуемый в просторечии пунктом
"срам", который расшифровывался как "сведение риска
к абсолютному минимуму". Интересно было бы взглянуть на прежнего
хозяина кабинета. Неужели в отделе есть такие личности? Впрочем, хозяином
мог быть и новичок, стажер, заучивавший инструкцию наизусть.
Павел заглянул в кабину метро [ Метро -
система мгновенного транспорта (возврат старого термина самого удобного
и массового вида транспорта XX в.). ] : пусто, чисто, на стенке карта
станций выхода, на другой - крохотная панель с одним-единственным
индикатором и сенсором включения, игла задатчика перемещения. Вставляешь
иглу в гнездо на карте, дуешь на сенсор, и ты за тысячу километров
отсюда или за миллион, а то и за сто световых лет...
Павел сел за пульт координатора, посмотрел на часы и повернул
ключ подачи питания.
ГЛАВА 2
С высоты в пять километров колонна хроноускорителя выглядела
блестящей белой трубой, из которой струилось марево нагретого воздуха.
Труба торчала посреди черной холмистой равнины, рассеченной надвое
голубоватым лезвием реки. На равнине кое-где в низинах сохранились
останки деревьев, обугленные пни, угрюмо отблескивали перламутровой
