ничего. Дверь открылась, пауки торопливо разбежались по своим делам.
Иван взял Таю под локоть и вылез из кабины в фиолетовый сумрак нового
зала.
Этот зал не был похож на прежние, где останавливались лифты. Он был
не круглым, а квадратным и зарос лесом колонн, подпиравших низкий
потолок. Материал потолка напоминал пористую губку и местами светился
упрямым фиолетовым светом. Пол был металлический, блестящий, колонны -
черные, матовые, теплые и шелковистые - мелко вибрировали. В
зале было холодно, гулял сквозняк, принося знакомые запахи, чаще запахи
плавленого камня и асфальта.
Пол зала часто вздрагивал, из недр здания прилетал хриплый низкий
рык.
Иван обошел зал по периметру и нашел только два выхода: один на лестничную
клетку, другой в треугольный коридор с рядом узких окон, забранных
решетками и черным стеклом. В иных стеклах мерцали отблески огня,
словно за ними горели костры, на других высвечивались разные цифры
или непонятные знаки. И везде было полно пауков, блестящих усатых
полусфер, черных всадников и летающих морских ежей, иглы которых то
удлинялись, то укорачивались, отчего казалось, будто ежи дышат.
Коридор закончился тупиком с круглым черным окном. Под окном на отогнутой
панели торчали штурвальчик и несколько тонких стерженьков. Когда люди
приблизились, на панели загорелся красный глаз, словно предупреждая
об опасности.
- Это нам знакомо, - пробормотал Иван, пробегая глазами
значки над стерженьками. - Откройте дверь!
На панели вспыхнула зеленая стрелка, указав на один из стерженьков.
Иван победно взглянул на Таю и пошевелил стерженек. Красный глаз запылал
ярче, из стены раздался голос:
- Прошу надеть ТФЗ. Наденьте ТФЗ. Выход без ТФЗ запрещен!
Тая улыбнулась.
- Ну что же ты? Где твой ТФЗ? Надевай и иди.
Иван смущенно почесал затылок, потом с усиленным вниманием начал изучать
знаки над сенсорной клавиатурой панели.
- ТФЗ ассоциируется у меня с ПХЗ - противохимической защитой, -
сказал он. - Очевидно, это тоже какая-то защита - скафандр,
например. А скафандры всегда имеют место быть в специальных боксах
у выхода или входа в опасную зону. Ага, может, вот эта кнопочка сработает?
Иван тронул сенсор в углу панели, и тотчас же рядом с люком распахнулись
дверцы шкафа, встроенного в стену. Впрочем, "распахнулись" -
не то слово, дверцы свернулись валиками вокруг невидимых осей. Взору
представилась ниша, похожая на пчелиные соты. Материал сот светился
зеленоватым светом, и на каждой ячейке, затянутой полупрозрачной пленкой,
явственно проступали буквы: ТФЗ. Иван насчитал двадцать восемь ячеек,
три из них светились, были пустые. Тогда он дотронулся своим щупом
до одной из ячеек, и автоматика бокса послушно выдала ему серебристый
слиток металла, опутанный стеклянной сеточкой.
- Что стоишь? Надевай, - засмеялась сзади Тая. - Это
скорее похоже на окорок в фольге.
- Если бы это был окорок! Тут должна быть инструкция... -
Иван взял с лопаточки манипулятора слиток. - Легкий, как из пластика... -
Он не договорил.
Слиток вдруг вскипел и растекся пленкой по рукам, по груди, добрался
до ног и головы Кострова. На миг перед глазами все померкло, стало
трудно дышать, и в ту же секунду неприятные ощущения исчезли. Он снова
стал видеть и дышать, а во всем теле появилась приятная легкость.
Видимо, пленка ТФЗ играла роль экзоскелетных мышц, увеличивающих силу
человека.
- Порядок, - произнес Иван, протягивая второй слиток Тае
и жестом показывая: надевай. Ее голос он не слышал, как и она его -
материал шлема не пропускал звуков.
Через полминуты девушка стояла рядом, облитая бликующей пленкой скафандра.
Связь установилась сразу же, как только Иван повысил голос, пытаясь
докричаться до спутницы.
- Ну как?
- Нормально, - ответила слегка ошеломленная девушка. -
Автоматика здесь действительно высокого уровня. Но ты уверен, что
мы сможем в них долго дышать? Никаких баллонов-то с кислородом нет.
- Я тоже подумал об этом, но скорее всего в скафандр встроены
фильтры или вообще синтезаторы воздуха. Ну что, пошли полюбуемся на
пейзажи данного временного горизонта?
- Веди, начальник, - храбро ответила Тая.
Иван подошел к панели в тупике коридора, снова дотронулся до стерженька,
на который указывала зеленая стрелка. Красный глаз на панели потух,
сам собой завертелся штурвальчик, панель вместе с глыбой люка отъехала
в сторону, открывая полутораметрового диаметра проход.
- Время обеспечения - сорок, - раздался в ушах равнодушный
голос.
- Слышал, Ваня? - откликнулась девушка. - Сорок -
чего?
- Минут, наверное, - пожал плечами Иван, в глубине души
понимая, что количественная мера времени хозяев хроношахты может и
не равняться минуте. - Мы не собираемся торчать там больше четверти
часа.
Он первым, согнувшись, полез в отверстие люка, преодолел таким образом
метров пять металлического тоннеля-тамбура и вышел из здания на пригорок.
Перед ним вырастала горная страна, хаос скал, ущелий, каменных стен
и полок, гребней и провалов. Склоны гор были черного, коричневого
или фиолетово-сиреневого цвета, курились сизыми дымками. А над ними
дрожал колоссальный бело-золотой столб, вспухающий фонтанами, факелами
и облаками оранжево-желтого огня. При каждом появлении фонтана дергалась
земля под ногами, а от столба доносился низкий раскатистый гул.
Перед людьми простирался ландшафт криптозоя Земли, жизнь еще только
начинала свое шествие по океанам - в виде эобионтов, белковых
капель. Впереди простирался слой времени толщиной в три-четыре миллиарда
лет - именно столько отделяло узников хроношахты от родного
двадцатого столетия...
- Что это там, Ваня? - раздался приглушенный голос Таи.
Иван хотел ответить: "Копье хронобура", но вдруг понял, что
слова спутницы относятся не к стене пламени на горизонте, а к неподвижной
гигантской фигуре слева от стены здания. Больше всего фигура напоминала
уродливого человека с короткими по сравнению с туловищем толстыми
ногами, двумя парами рук и с хвостом, на который она опиралась. А вместо
человеческой головы на людей смотрела голова змеи с глазами-щелями.
Ростом чудовище было примерно с пятиэтажный дом.
Иван замер, чувствуя спиной вздрагивающее плечо Таи, прошептал с придыханием:
- Не бойся, мы ему в этих ТФЗ не по зубам. Отступаем потихоньку
и...
Фигура монстра скрывала за собой что-то еще, какое-то сооружение,
и после слова Кострова "отступаем" стало ясно, что это за
сооружение. Монстр сделал быстрый - вопреки размерам и массе -
шаг в сторону, открывая обзор. За ним стояли еще четыре таких же гиганта,
а сооружением оказался тускло блестевший металлический купол, растрескавшийся,
как панцирь черепахи. Один из очерченных трещинами участков купола
стал черным, и на землю из него, не торопясь, сошла группа нормальных
людей в таких же пленочных комбинезонах-скафандрах, что были и на
путешественниках. До них было метров сто, но Иван шестым чувством
определил, что это давешние их знакомцы - "санитары".
Он поднял перед собой стержень, надеясь, что, как и в прошлый раз,
стрелять в них не станут. Но ошибся.
Что-то сверкнуло в руках одного из членов группы, и Костров кубарем
покатился по земле, сбитый неведомым разрядом. Та же участь постигла
и Таю. Пленка ТФЗ выдержала удар, но сотрясение все же было приличным.
Пока Иван, ругаясь, поднимался сам и помогал встать Тае, по ним выстрелили
еще раз, а затем стрельба прекратилась, наступила тишина.
Путешественники, отброшенные от выхода из здания метров на двадцать,
поднялись на ноги, поддерживая друг друга, и поняли, почему "санитары"
перестали стрелять. Справа, вдоль стены здания, куда Иван даже не
глянул ни разу, приближалась шеренга черных всадников на кентаврах.
Высотой они были под стать обезьянозмеям, и чувствовалась в них чудовищная,
грозная, нечеловеческая по всем масштабам и параметрам мощь.
С рога крайнего кентавра сорвалось полотнище жемчужно-радужного огня,
вонзилось в купол черепахи, куда за мгновение до этого скрылись "санитары",
и на месте металлического купола вздулся дымный пузырь, превратившийся
в странное шипастое дерево, которое стало медленно распухать, бледнеть
и таять. Тотчас же монстры со змеиными головами ответили залпом из
огнеметов - таково было впечатление, а всадники на кентаврах,
отразив залп, метнули пронзительно-зеленые молнии в цепь монстров,
которые были отбиты с той же ловкостью и силой.
- Они нас сейчас... - начала Тая. - Может, попробуем
улизнуть?
- Ты же видишь, в ТФЗ нам никто не страшен, - не поддержал
ее Иван. - Интересно, кто нас все время защищает и чем все закончится?
Но им не дали досмотреть финал сражения.
К прижавшимся к стене людям приблизился один из черных всадников,
по-человечески понятным жестом указал на люк в стене, и Кострову пришлось
повиноваться. Очнулись путешественники уже в коридоре с панелью управления
люком. Пленки ТФЗ на них неожиданно растаяли, стекли лужицами расплавленного
серебра, исчезли. Путешественники молча смотрели друг на друга.
Коридор заметно поехал влево, потом вправо, словно закачался на волнах.
Иван помог устоять Тае, проговорил задумчиво:
- Хотел бы я знать, откуда свалились в здание те змеиные красавцы?
И почему они воюют со всадниками? И как "санитарам" удалось
спеться со змееобезьянами? И...
- Остановись, Ваня, - вздохнула побледневшая, пригорюнившаяся
Тая. - Все равно на твои риторические вопросы никто не ответит.
Иван погас.
- Ты права. И у нас, наверное, нет иного выхода, кроме одного:
надо попытаться идти по лестнице вверх. Когда-нибудь да выберемся.
Ниже - предыстория Земли, если судить по тому, куда нас забрасывал
лифт.
Тая молча обняла его, по ее щеке скатилась слеза, отзываясь в груди
Ивана щемящей болью нежности и сострадания.
Они поднимались по лестнице третьи сутки, совершенно обессилев
от голода и усталости. Иван насчитал сто тридцать этажей, сбился со
счета и перестал считать. Вода во фляге не иссякала, и лишь одно это
поддерживало силы путешественников.
Время от времени они бродили по этажам, пугая единственных их обитателей -
пауков, но следов людей не встречали. Видимо, обитаемые этажи шли
гораздо выше, а может быть, наоборот, ниже.
Маятник чувств кидал Ивана из одной крайности в другую: то он верил,
что все обойдется, что их найдут в самое ближайшее время, то, не
видя выхода из положения, проклинал все на свете в отчаянии, царапавшем
горло осколками невыговоренных слов. Однако свои переживания он держал
при себе, зная, что Тае будет гораздо тяжелее делить еще и его сомнения.
Приступы голода, сначала злые и длительные, становились глуше и преследовали
их все реже - верный признак попытки организма бороться за жизнь.
Тая похудела так, что на лице выделялись только глаза и губы. У Ивана
это было менее заметно из-за бороды и усов.
Иван иногда пытался завести разговор. Тая не отвечала, но однажды
Ивану послышался шепот. Он прислушался и услышал:
Вы говорите, что время идет...
Ах, к сожалению, нет!
Время стоит, мы же идем
Через пространство лет...
Тая, не замечая, что говорит вслух, читала Добсона. К концу третьих
суток, когда робинзоны устроились на ночь в одном из пустынных коридоров
и Тая забылась тяжелым прерывистым сном, их посетили два паука. Иван
безучастно смотрел на них, теряя из виду - от голода и слабости
что-то творилось со зрением, потом все же решил их прогнать -
не из страха, скорее по привычке. Он поднял потяжелевшую свою дубинку
тонкой работы - белый стержень - и помахал им в воздухе.
Пауки дружно кинулись наутек. Иван невольно усмехнулся и тут заметил,
что пауки что-то оставили на полу. Он поморгал, напряг зрение и увидел
небольшую плоскую коробку величиной с книгу. Подполз поближе.
Коробка была желтая, с зеленой полоской, на которой были выдавлены
красные буквы НЗ. С минуту Костров тупо смотрел на нее, потом его
осенило: "НЗ! Неприкосновенный запас! Неужели киберы принесли
еду?!"
Он дрожащими руками поднял коробку с пола, удивляясь, что она намного
